А сама веришь всему, что говорит какой-то взрослый?
— Месье Флип не просто какой-то взрослый. Он всегда оберегал тетю Лиззи. А теперь оберегает меня. И еще он мой друг.
— Да ты просто трусишь! — Отто исчез где-то во тьме сцены.
Альбертина включила фонарик.
— Здесь сидел Лашло, когда ему приснился я! — Отто плюхнулся в кресло с драконами.
— Я открываю чемодан! — Ключ на цепочке болтался у Альбертины в руках.
Отто вскочил. Что-то влекло его к этому ключику, что-то заставляло его стремиться в театральный зал, но теперь ему стало не по себе.
— Ты думаешь, стоит?
— Ага, и это — Отто из банды клетчатых, который ничего не боится! Сам струсил! Что, боишься полицейских? — Альбертине нравилось главенствовать над ним, и она вызывающе повторила: — А? Боишься?
— Ерунда! Не боюсь!
— Тогда бери! — Она протянула Отто ключ.
Отто осторожно вставил ключ в замочную скважину на чемодане и повернул его.
— Теперь ты! — подтолкнул он Альбертину.
Она замерла, потом взглянула на Отто. Он кивнул.
Альбертина положила фонарик рядом с собой и медленно-медленно приподняла крышку. В чемодане было абсолютно темно. Она обернулась к Отто и хихикнула:
— У страха глаза велики!
Отто как завороженный смотрел в чемодан.
Не дождавшись ответа, Альбертина повернулась обратно, но было уже поздно. Подобно гигантскому мыльному пузырю, на нее наваливалась какая-то прозрачная пленка, переливающаяся всеми цветами радуги. Альбертина мешала пузырю продвигаться. Он вспухал то слева, то справа, перетекая мимо нее, протискивался под мышками и между ног.
— Осторожно, — прошептал Отто, — а то он лопнет.
Внутри пузыря плавала девочка с белокурыми косичками. Она взмахивала руками, как крыльями и кричала: «Я лечу, лечу, я умею летать!» — Она пролетела над садом мимо маленького домика, где развевалось на длинных веревках белье. Если присмотреться, сразу становилось ясно, что это вовсе не белье, а школьные тетрадки, исчерканные красными чернилами. Двойки и тройки повсюду срывались со страниц, мгновенно превращаясь в черных птиц, похожих на ворон. «Сельма! Сельма! От нас не уйдешь!» — злобно шипели отметки, догоняя девочку. Сельма набрала высоту, и вдруг это оказалась не Сельма, а белый голубь. Мерзкие твари-отметки шмякались на траву и превращались в красные маки.
А сзади в чемодане — пока еще где-то в глубине, очень далеко, — всплывали все новые и новые пузыри. Они устремлялись вверх, как пузырьки в бутылке с лимонадом.
Альбертина увидела старика, который сидел за кухонным столом. Он ел из тарелки суп, и вдруг совершенно неожиданно пол под ним проломился, он упал в бушующий, как море, бульон из букв и, беспомощно барахтаясь, погрузился на самое дно моря.
В другом пузыре какой-то мальчик в ночной пижаме быстро полз между домами метровой высоты. За ним спешили мужчина и женщина в черных плащах. Они швыряли в мальчика огненные шары и что-то пронзительно кричали.
Потом Альбертина увидела пузырь, в котором большой человек, хохоча, шагал на ходулях по всему земному шару и собирал облака. Он привязывал их на длинные веревки и, словно продавец воздушных шаров, тянул за собой.
— Скорее, Альбертина! — услышала она голос Отто, который доносился словно издали. — Закрывай чемодан, пока они все не выбрались наружу! — Он попытался осторожно запихать пузырь с голубем обратно в чемодан, но тонкая пленка сна лопнула как мыльный пузырь.
Голубь громко заворковал, сделал круг по зрительному залу и исчез во тьме за сценой.
Вот точно так же в реальный мир вошел и Отто.
Отто стоял совсем рядом с чемоданом. Зияющая тьма, наплывавшая из чемодана, неудержимо притягивала его. Вся сцена светилась призрачным зеленоватым светом. Ключ с драконом посылал свои изумрудные лучи во все стороны. Безвольно, словно лунатик, Отто потянулся к чемодану. Из темноты поднялся пустой пузырь и начал обволакивать его правую ногу.
— Отто! — закричала Альбертина. — Чемодан забирает тебя назад! — Она обеими руками пыталась отлепить пузырь от тела Отто, но ей это не удавалось. Не успела она освободить от призрачной массы правую ногу, как пузырь облепил левую.
Отто зашатался и сделал шаг вперед. На лице у него блуждала отрешенная улыбка, словно он был уже далеко-далеко. Он открывал рот, но не мог произнести ни звука.
Альбертина изо всех сил оттолкнула его в сторону, захлопнула крышку чемодана, повернула в замке ключ и засунула его потом в один из бесчисленных карманов своей жилетки. Она протянула руку Отто, который лежал на полу и, ничего не понимая, мотал головой. Ему не удалось еще по-настоящему встать на ноги, когда Альбертина обхватила его руками и крепко прижала к себе.
— Это был самый последний раз, больше ты никогда в жизни близко не подойдешь к этому чудовищу! — всхлипывая, крикнула она.
— Так и будет, потому что ты сейчас меня задушишь! — ответил Отто. Альбертина разжала объятия и крепко схватила Отто за руки, так что их пальцы переплелись. — Больше никому и никогда не удастся заманить меня в ловушку, обещаю! — прошептал он. — А теперь — бегом отсюда!
На сцене едва слышно ворковал голубь, который был когда-то девочкой Сельмой. Он нашел себе домик в старом цилиндре с блестками, который пылился на столике в глубине сцены.
Новая семья
Всю дорогу до цветочного кабинета Отто и Альбертина бежали бегом сломя голову.
Отто плотно закрыл за ними дверь и бросился на листья пальмы, которые считал своим законным местом в цветочном кабинете.
— Слушай, а тебе повезло! — засмеялся он.
— Мне повезло? — спросила Альбертина, которой было вовсе не до смеха. Ее сотрясала крупная дрожь. — Ведь ты чуть было не провалился в этот идиотский чемодан. Я чуть со страху не умерла.
— Ну да, повезло тебе, говорю, что ты выпустила оттуда банду клетчатых. Представь себе, что здесь бегали бы эти, которые швыряются огненными шарами! Бах-тарарах! — Он стал изображать ту пару в черных плащах. — Тогда твоя вилла давно бы уже сгорела дотла. Вот Болленштиль обрадовался бы!
Альбертина стояла у окна. Наверное, сны сами выбирают нас, подумала она. Так сказал Пауле месье Флип.
— А ты мог разглядывать другие сны, когда вы сидели там, в этом пузыре?
— Да нет, ты что! Тогда бы я сам подробно тебе рассказал, что творится там, в этом чемодане, а ключик запрятал бы подальше, в самый укромный уголок на всей вилле.
Получается, что в этом чемодане хранятся все сны на свете, сны всех людей всех времен, подумала Альбертина. Сны Лиззи, Флипа, папины сны, ну и конечно, ее собственные. Она каждую ночь видела сны о том, что ее папа вернулся и стоит в дверях. Но бывали у нее и сны, которые внушали ей страх.
— Наверное, Отто, действительно будет лучше, если мы никогда больше не будем открывать этот чемодан!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60