Особенно она подчеркивала способности Марка к музыке и счету. В награду Арон купил Марку игрушку по его выбору. Как-то во время прогулки Арон спросил, хочет ли Марк учиться играть на пианино.
— Не знаю, — отвечал Марк.
— Другие дети с ума бы сошли от радости, а ты говоришь: не знаю.
Арон объяснил Марку, какое великое наслаждение получает человек от умения играть, помянул об удовольствии, которое игрой можно доставить другим, гостям например, не говоря уже о родном отце. В разговоре выяснилось, что хоть Марк и слышал про пианино, но до сих пор ни разу его не видел.
Когда они пришли домой, Арон спросил Ирму, где бы им найти учителя музыки, желательно поблизости, на что Ирма с удивлением ответила:
— Но, Арно, я ведь и сама это умею.
— Что ты умеешь?
— Или, может быть, ты не хочешь, чтобы я его учила?
— А ведь правда, — сказал Арон. От волнения он совсем забыл, что Ирма — учительница музыки, с чего бы ему не хотеть?
Стало быть, им требовался не учитель, а пианино. К сожалению, рядом больше не было Кеника, великого специалиста по крупным приобретениям. Арон попросил Ирму поспрошать по дому, на улице, в магазине, может, у кого-нибудь и найдется ненужное пианино или кто-нибудь подскажет, где такое есть.
Надо только узнать, где есть ненужное, наказал он Ирме, а уж насчет цены он договорится сам. И чтоб по возможности коричневое.
Потом, благодаря усердным поискам Ирмы и умению Арона вести переговоры, пианино появилось у них в квартире. Ирма, особенно в первое время, радовалась больше, чем Марк, пока после простейших экзерсисов он сам не выучился играть маленькие вещички. По вечерам она часто устраивала концерты. Арон и Марк сидели, слушали и делали заявки, а когда по окончании концерта она отвешивала им глубокий поклон, как это обычно делают пианистки, они громко хлопали.
Как-то раз она прервала игру и прислушалась. Арон решил, что с пианино что-то не в порядке, но Ирма сказала:
— Кто-то стучит.
— Из нас троих у нее были самые хорошие уши.
Марк помчался к двери: к ним редко кто приходил. Он вернулся и прошептал;
— Там дяденька.
Арон сразу подумал, что это Оствальд. В такой поздний час это мог быть только он. Но, еще не выйдя в переднюю, Арон понял, что ошибся, это точно не Оствальд, Марк знал его, и, будь это действительно Оствальд, Марк ни за что не сказал бы «дяденька».
У дверей стоял Тенненбаум. Он пожелал всем доброго вечера и спросил, не помешает ли он, а то он может прийти и в другой раз. Арон провел его на кухню. Немного погодя, когда Ирма с любопытством заглянула к ним, Арон сказал:
— Подожди, я скоро.
Тенненбаум этим не смутился. Может, он не исключал, что его вообще сюда не впустят, а у него была просьба. Для начала он, однако, выразил сожаление, что они вот так, совершенно потеряли друг друга из виду. Несколько странно получается, учитывая долгую и в общем-то приятную совместную работу. О себе он может лишь сказать, что последние месяцы были весьма удачными, торговая компания, о которой Арон, без сомнения, помнит, сейчас вполне преуспевает, чего он, со своей стороны, желает и Арону в его делах.
— Жаловаться не могу, — сказал Арон.
Он взглянул на часы, и тогда Тенненбаум перешел к делу:
— Как я слышал, вы сейчас работаете для русских властей.
— Правильно слышали.
— А нельзя ли полюбопытствовать, чем вы там занимаетесь?
— Сперва, пожалуйста, скажите, в чем ваша проблема.
Тенненбаум ожидал транспорт. Из Западной Германии в Западный Берлин. И опасался, что при переезде через русскую зону могут возникнуть сложности. Вот почему нужен человек, который мог бы замолвить за него словечко, точнее говоря, раздобыть для него разрешение. Разумеется, не за красивые глаза, сказал Тенненбаум, у него есть возможность отблагодарить Арона за услугу, а мелочностью он никогда не страдал.
Арон подумал, что такие недостойные хлопоты нужны лишь мелкому торговцу, крупному они ни к чему. Он долго молчал, и не потому, что хотел помочь Тенненбауму, а потому, что хотел, чтобы Тенненбаум думал, будто он размышляет. Но на самом деле я просто сидел и пялился в стенку, а он сидел совсем тихо, чтобы не мешать мне.
Потом Арон сказал:
— Вы ведь знаете, как я рад что-нибудь для вас сделать, но вы пришли в неблагоприятный момент.
— Как это понимать?
— Между нами говоря, господин Тенненбаум, я уже кой-кому помог. Не насчет транспорта, а по другим делам. Выбивал для них разрешение. И последний раз это было месяц назад. Вы должны понять, что я не могу каждые два дня чего-то просить у русских. Кто я в конце концов такой? Да они просто вышвырнут меня.
— А когда самое раннее вы могли бы попытаться?
Арон порадовался, что его выдумка хорошо сработала. Он говорит, что получил гораздо больше удовольствия, чем если бы просто выставил Тенненбаума за дверь. Он ответил:
— Не раньше чем через два месяца, да и то вряд ли. Причем неизвестно, сумею ли я вообще вам помочь. Я еще ни разу не пытался устроить разрешение на проезд.
— Нет, — сказал Тенненбаум, — так долго я ждать не могу. Очень жаль.
Когда он ушел, Ирма снова начала играть. Но имя Оствальд никак не шло у Арона из головы. Ах, говорил он себе, если б это Оствальд постучал ко мне в дверь. Он представлял себе их встречу во всех подробностях: подвести черту под всеми неладами, из-за отсутствия иных друзей желание увидеть Оствальда становилось все более крепким и неотвязным. Пусть даже выпивка поднялась в цене, он говорил себе: нас связывала не только выпивка, по вечерам мы могли бы сидеть и разговаривать, браниться, обсуждать положение дел в стране, а Марк мог бы играть, или спать, или гулять с Ирмой. Он тосковал даже по их совместному молчанию, утверждая, что Оствальд принадлежал к числу тех людей, само присутствие которых действует как лекарство почти от всех болезней.
В ближайшее воскресенье он пошел к Оствальду. Самое страшное, что может случиться, — это если Оствальд оттолкнет протянутую руку, объяснив это разными причинами. Арон решил в этом случае сказать следующее: «Если виноват я, прошу прощенья, если виноваты вы, забудем об этом. А может, вы предложите что-нибудь еще?» И тогда ответ Оствальда все бы прояснил, но дверь открыл совершенно незнакомый человек. Первая мысль, которая мелькнула у Арона: это его новый друг. Арон сказал, что хотел бы поговорить с господином Оствальдом, и человек провел его в гостиную. Никаких признаков Оствальда не было и там. Арон еще никогда не бывал в этой квартире. Он глядел по сторонам, покуда незнакомый человек не спросил:
— А когда вы его видели в последний раз?
— Он что, исчез?
— Нет.
Но прежде чем ответить на вопрос незнакомца, Арон начал припоминать и подсчитывать. Что-то здесь было не так, это он сразу почувствовал. Незнакомец представился как брат Оствальда, звали его Андреас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66