Я бы поставила тебе куда более высокую отметку, чем ты поставил бы себе сам. Я имею в виду не только язык и литературу.
В том, что ты говоришь, есть доля правды, но ты слишком умен, чтобы ограничиваться этим. А что касается предъявленного мне обвинения, то у нас человек считается невиновным, пока не доказано обратное. Дай и мне пользоваться правом, предоставляемым каждому подсудимому. Нам необходимо поговорить. Не останешься ли ты сегодня после уроков?
С. Баррет.
* * *
Я не понимаю этих ваших пышных слов и после уроков занят. Каждый день. Придется вам учить меня только во время занятий.
Джо.
(P. S. Если бы я мог вам верить!)
13. Самоусовершенствование и т.п.
Уважаемая мисс Баррет!
Прилагаю экземпляр «Методики по языку и литературе». Пусть это будет Вашей Библией. Вы найдете в нем описание различных путей для самоусовершенствования и т. п.
РУКОВОДЯЩИЙ ПРИНЦИП ДЛЯ ВСЕХ КЛАССНЫХ ЗАНЯТИЙ — УМЕНИЕ УЧИТЕЛЯ РАСПОЗНАТЬ ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ РАЗЛИЧИЯ И НУЖДЫ УЧЕНИКОВ, ОПИРАТЬСЯ НА ЛИЧНЫЕ УСТРЕМЛЕНИЯ КАЖДОГО УЧЕНИКА И НЕЗАВИСИМО ОТ ОТМЕТОК ВЕСТИ ЕГО ВПЕРЕД, ИСХОДЯ ИЗ ЭТОГО.
РАЗВИТИЕ ПРИВЫЧКИ К ЧТЕНИЮ, ОСНОВАННОЙ НА ЛЮБВИ К КНИГЕ, — ЛУЧШИЙ ВКЛАД, КОТОРЫЙ МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ШКОЛА. ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ СЛЕДУЕТ УДЕЛИТЬ СОЗДАНИЮ ПРИЯТНОЙ ОБСТАНОВКИ В КЛАССЕ, ГДЕ ПРОХОДЯТ ЗАНЯТИЯ ПО ЯЗЫКУ И ЛИТЕРАТУРЕ. НА ПОЛКАХ И СТОЛАХ ДОЛЖНЫ БЫТЬ РАЗЛОЖЕНЫ РАЗНООБРАЗНЫЕ КНИГИ И ЖУРНАЛЫ. ГРУППОВУЮ РАБОТУ ОБЛЕГЧАЮТ ПЕРЕДВИЖНЫЕ СТУЛЬЯ И ПАРТЫ. ЖЕЛАТЕЛЬНО ИМЕТЬ В КЛАССЕ ЭКРАН, КИНОАППАРАТ, МАГНИТОФОН И ДРУГИЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ОБУЧЕНИЯ.
Сэмюел Бестер,
заведующий учебной частью
по языку и литературе.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
14. Персефона
Понедельник, 8 октября
Дорогая Эллен!
Белый кирпич — это великолепно для камина, а вот о гриппе могу только сказать, что справляться с ним не умею.
Говоря по правде, я плохо справляюсь и с преподаванием. Ходит слух, что на этой неделе у меня должен появиться Призрак: Бестер уже нацелился и, вероятно, посетит мой класс. Что я буду делать, если он придет на мои занятия с «особо отстающими»?
Сегодня, в связи с изучением мифов, я написала на доске стихи Эдны Миллей: «Молитва Персефоне». Ты помнишь их?
О Персефона, стань такою,
Какой не быть мне никогда.
Ласкай божественной рукою
Ту, что надменна и горда,
Прекрасна и свободна,
Что ускользает вдруг, шутя,
Ту, что дика и благородна,
А в жизни — малое дитя.
И пусть в аду свои законы,
Их не изменишь на ходу.
Скажи ей нежно, Персефона:
«Не так уж страшно здесь в аду».
При виде стихов они заохали — чего ж еще делать. Но когда я спросила, кто говорит (возлюбленный о возлюбленной, мать о ребенке), Вивиан Пейн робко подняла руку: «А может быть, учитель?»
Но, впрочем, не в этом главное. Главное — ученики. Как нам нужно, чтобы они нас понимали, и в то же время мы не можем быть слишком близкими. Отношения учителя с учеником — это что-то вроде хождения по канату. Знаю, как осторожно должна я выбирать слова и жесты. Понимаю, как трудно балансировать между дружелюбием и фамильярностью, достоинством и отчужденностью. Я особенно ощущаю все это при попытке завоевать Фероне. Не могу понять, почему это так много для меня значит. Может быть, потому, что он, как и я, мятежник в своем роде? Может быть, потому, что его так обидели? Он слишком ярок, слишком умен, чтобы затеряться в толпе.
Я хочу узнать его, всех их. Помочь им можно, только говоря на их же языке. Да и что у нас есть, кроме слов? Я всегда с жадностью читаю ребячьи сочинения, вытряхиваю записки из ящика пожеланий, слушаю.
Ты задаешь наивные вопросы, дорогая. Ты спрашиваешь, к примеру, почему я «кочую». Да потому, что Мэри Льюис проводит два урока в моей классной комнате. Почему не в своей? Потому что там занимается другой «кочевник». Мы делим пополам и доску для объявлений, и классную доску. Кстати, мне всегда любопытно посмотреть, что там, на ее половине.
Мэри говорит, что она предпочитает мою 304-ю, потому что в ней передвижные парты, в ее же классе — маленькие, прикрепленные к полу со времен начальной школы, поэтому нашим подросшим ученикам некуда девать ноги.
Ты хочешь узнать побольше о Поле.
Я тоже. Он умен, остроумен и, конечно, очень красив. Эта приподнятая бровь! Но есть в нем что-то скользкое. Он буквально не выносит соприкосновения с ребятами, и один вид набитого битком коридора вызывает у него содроганье. Он всегда ждет, когда схлынет коридорное течение, и только тогда выходит из класса. Все девочки без ума от него. «Что мне в нем нравится, — сказала одна из моих учениц, — так это легкость, с какой он проходит по классу и небрежно садится на стол».
Только ты и мама не забываете меня. Она постоянно тревожится о том, как я живу одна в большом городе, как обхожусь без настоящей кухни. И все шлет мне вырезки из джонсборских газет: нападение, изнасилование, убийство. И на полях — одно и то же: «Будь осторожна». Ей кажется, что только в стенах школы я в безопасности.
Если бы…
С любовью,
Сил.
P. S. Знаешь ли ты, что только 21% городского бюджета Нью-Йорка выделяется на образование, тогда как в небольших городах — до 70%?
С.
15. Из мусорной корзинки мисс Баррет
Черновик Группа 33 «ОО»
Чарльза Робинса Мисс Баррет
МОЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ
Глава 1
Кого считать «лучшим другом», зависит от того, что мы делаем друг для друга. Из моих «друзей» только один мой лучший друг, его зовут Тони. Когда мы идем куда-нибудь, мы всегда вместе в любом месте. Многие ребята зовут нас братьями. Вот почему он мой «лучший друг».
* * *
Мой лучший друг. Черновик не считается.
Для меня многие — лучший друг. Один из них — Джонни. Джонни 15 лет, ростом 5 футов и 41 /2 дюйма. У него характер: он умный, никогда не дерется с лучшими друзьями, чистолюбивый, я хочу сказать, что всегда чисто одетый. Он носит очки. Он мне нравится, потому что он мой лучший друг.
ВНУТРИШКОЛЬНАЯ ПЕРЕПИСКА
ОТ: Б. Шехтер.
КОМУ. С. Баррет.
Дорогая Сил! Давайте кутнем — пообедаем в ресторане. Забудьте на полчаса своих «особо отстающих» и стряхните с себя меловую пыль. Мне надоел кофе, пахнущий бумажным стаканчиком. Я тут дежурю, как Цербер у врат Ада. Охраняя кого? И от кого? Я бы с удовольствием сменяла дежурство по вестибюлю на Ваше коридорное патрулирование. Скажите «ДА» херувиму, который принесет Вам эту записку, и поедим сегодня как дамы.
(Вам, кажется, грозит посещение Бестера. Задайте им сочинение на тему «Мой любимый вид спорта» или «Раздумья о море» и сидите спокойно.)
Беа.
* * *
Дорогая Беа! Простите, но сегодня не сумею. В обеденный перерыв придет один отец. Хочет узнать, почему его сын получил плохую отметку. Надо ответить. А как?
Сил.
* * *
Дорогая Сил! И не пытайтесь. Взаимопонимания не бывает. Никто друг друга не слушает. Каждый человек — остров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
В том, что ты говоришь, есть доля правды, но ты слишком умен, чтобы ограничиваться этим. А что касается предъявленного мне обвинения, то у нас человек считается невиновным, пока не доказано обратное. Дай и мне пользоваться правом, предоставляемым каждому подсудимому. Нам необходимо поговорить. Не останешься ли ты сегодня после уроков?
С. Баррет.
* * *
Я не понимаю этих ваших пышных слов и после уроков занят. Каждый день. Придется вам учить меня только во время занятий.
Джо.
(P. S. Если бы я мог вам верить!)
13. Самоусовершенствование и т.п.
Уважаемая мисс Баррет!
Прилагаю экземпляр «Методики по языку и литературе». Пусть это будет Вашей Библией. Вы найдете в нем описание различных путей для самоусовершенствования и т. п.
РУКОВОДЯЩИЙ ПРИНЦИП ДЛЯ ВСЕХ КЛАССНЫХ ЗАНЯТИЙ — УМЕНИЕ УЧИТЕЛЯ РАСПОЗНАТЬ ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ РАЗЛИЧИЯ И НУЖДЫ УЧЕНИКОВ, ОПИРАТЬСЯ НА ЛИЧНЫЕ УСТРЕМЛЕНИЯ КАЖДОГО УЧЕНИКА И НЕЗАВИСИМО ОТ ОТМЕТОК ВЕСТИ ЕГО ВПЕРЕД, ИСХОДЯ ИЗ ЭТОГО.
РАЗВИТИЕ ПРИВЫЧКИ К ЧТЕНИЮ, ОСНОВАННОЙ НА ЛЮБВИ К КНИГЕ, — ЛУЧШИЙ ВКЛАД, КОТОРЫЙ МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ШКОЛА. ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ СЛЕДУЕТ УДЕЛИТЬ СОЗДАНИЮ ПРИЯТНОЙ ОБСТАНОВКИ В КЛАССЕ, ГДЕ ПРОХОДЯТ ЗАНЯТИЯ ПО ЯЗЫКУ И ЛИТЕРАТУРЕ. НА ПОЛКАХ И СТОЛАХ ДОЛЖНЫ БЫТЬ РАЗЛОЖЕНЫ РАЗНООБРАЗНЫЕ КНИГИ И ЖУРНАЛЫ. ГРУППОВУЮ РАБОТУ ОБЛЕГЧАЮТ ПЕРЕДВИЖНЫЕ СТУЛЬЯ И ПАРТЫ. ЖЕЛАТЕЛЬНО ИМЕТЬ В КЛАССЕ ЭКРАН, КИНОАППАРАТ, МАГНИТОФОН И ДРУГИЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ОБУЧЕНИЯ.
Сэмюел Бестер,
заведующий учебной частью
по языку и литературе.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
14. Персефона
Понедельник, 8 октября
Дорогая Эллен!
Белый кирпич — это великолепно для камина, а вот о гриппе могу только сказать, что справляться с ним не умею.
Говоря по правде, я плохо справляюсь и с преподаванием. Ходит слух, что на этой неделе у меня должен появиться Призрак: Бестер уже нацелился и, вероятно, посетит мой класс. Что я буду делать, если он придет на мои занятия с «особо отстающими»?
Сегодня, в связи с изучением мифов, я написала на доске стихи Эдны Миллей: «Молитва Персефоне». Ты помнишь их?
О Персефона, стань такою,
Какой не быть мне никогда.
Ласкай божественной рукою
Ту, что надменна и горда,
Прекрасна и свободна,
Что ускользает вдруг, шутя,
Ту, что дика и благородна,
А в жизни — малое дитя.
И пусть в аду свои законы,
Их не изменишь на ходу.
Скажи ей нежно, Персефона:
«Не так уж страшно здесь в аду».
При виде стихов они заохали — чего ж еще делать. Но когда я спросила, кто говорит (возлюбленный о возлюбленной, мать о ребенке), Вивиан Пейн робко подняла руку: «А может быть, учитель?»
Но, впрочем, не в этом главное. Главное — ученики. Как нам нужно, чтобы они нас понимали, и в то же время мы не можем быть слишком близкими. Отношения учителя с учеником — это что-то вроде хождения по канату. Знаю, как осторожно должна я выбирать слова и жесты. Понимаю, как трудно балансировать между дружелюбием и фамильярностью, достоинством и отчужденностью. Я особенно ощущаю все это при попытке завоевать Фероне. Не могу понять, почему это так много для меня значит. Может быть, потому, что он, как и я, мятежник в своем роде? Может быть, потому, что его так обидели? Он слишком ярок, слишком умен, чтобы затеряться в толпе.
Я хочу узнать его, всех их. Помочь им можно, только говоря на их же языке. Да и что у нас есть, кроме слов? Я всегда с жадностью читаю ребячьи сочинения, вытряхиваю записки из ящика пожеланий, слушаю.
Ты задаешь наивные вопросы, дорогая. Ты спрашиваешь, к примеру, почему я «кочую». Да потому, что Мэри Льюис проводит два урока в моей классной комнате. Почему не в своей? Потому что там занимается другой «кочевник». Мы делим пополам и доску для объявлений, и классную доску. Кстати, мне всегда любопытно посмотреть, что там, на ее половине.
Мэри говорит, что она предпочитает мою 304-ю, потому что в ней передвижные парты, в ее же классе — маленькие, прикрепленные к полу со времен начальной школы, поэтому нашим подросшим ученикам некуда девать ноги.
Ты хочешь узнать побольше о Поле.
Я тоже. Он умен, остроумен и, конечно, очень красив. Эта приподнятая бровь! Но есть в нем что-то скользкое. Он буквально не выносит соприкосновения с ребятами, и один вид набитого битком коридора вызывает у него содроганье. Он всегда ждет, когда схлынет коридорное течение, и только тогда выходит из класса. Все девочки без ума от него. «Что мне в нем нравится, — сказала одна из моих учениц, — так это легкость, с какой он проходит по классу и небрежно садится на стол».
Только ты и мама не забываете меня. Она постоянно тревожится о том, как я живу одна в большом городе, как обхожусь без настоящей кухни. И все шлет мне вырезки из джонсборских газет: нападение, изнасилование, убийство. И на полях — одно и то же: «Будь осторожна». Ей кажется, что только в стенах школы я в безопасности.
Если бы…
С любовью,
Сил.
P. S. Знаешь ли ты, что только 21% городского бюджета Нью-Йорка выделяется на образование, тогда как в небольших городах — до 70%?
С.
15. Из мусорной корзинки мисс Баррет
Черновик Группа 33 «ОО»
Чарльза Робинса Мисс Баррет
МОЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ
Глава 1
Кого считать «лучшим другом», зависит от того, что мы делаем друг для друга. Из моих «друзей» только один мой лучший друг, его зовут Тони. Когда мы идем куда-нибудь, мы всегда вместе в любом месте. Многие ребята зовут нас братьями. Вот почему он мой «лучший друг».
* * *
Мой лучший друг. Черновик не считается.
Для меня многие — лучший друг. Один из них — Джонни. Джонни 15 лет, ростом 5 футов и 41 /2 дюйма. У него характер: он умный, никогда не дерется с лучшими друзьями, чистолюбивый, я хочу сказать, что всегда чисто одетый. Он носит очки. Он мне нравится, потому что он мой лучший друг.
ВНУТРИШКОЛЬНАЯ ПЕРЕПИСКА
ОТ: Б. Шехтер.
КОМУ. С. Баррет.
Дорогая Сил! Давайте кутнем — пообедаем в ресторане. Забудьте на полчаса своих «особо отстающих» и стряхните с себя меловую пыль. Мне надоел кофе, пахнущий бумажным стаканчиком. Я тут дежурю, как Цербер у врат Ада. Охраняя кого? И от кого? Я бы с удовольствием сменяла дежурство по вестибюлю на Ваше коридорное патрулирование. Скажите «ДА» херувиму, который принесет Вам эту записку, и поедим сегодня как дамы.
(Вам, кажется, грозит посещение Бестера. Задайте им сочинение на тему «Мой любимый вид спорта» или «Раздумья о море» и сидите спокойно.)
Беа.
* * *
Дорогая Беа! Простите, но сегодня не сумею. В обеденный перерыв придет один отец. Хочет узнать, почему его сын получил плохую отметку. Надо ответить. А как?
Сил.
* * *
Дорогая Сил! И не пытайтесь. Взаимопонимания не бывает. Никто друг друга не слушает. Каждый человек — остров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51