Вообще-то я надеялась получить письмо от Макса, но он не прислал ни строчки. «Ах да», – вспомнила я. Он сказал, что если мы обменяемся электронными адресами, то превратимся в друзей, которые постоянно «мылят» друг другу, но никогда не встречаются в реальной жизни. Тогда это показалось мне романтичным. Теперь я думаю, что надо было быть понастойчивее. Потому что по «мылу» можно написать просто так. Но никогда, никогда в жизни нельзя просто так позвонить. Все сразу становится понятно.
Филли-словарь
Спасательный друг (спа-са-тил’-ный друк), словосоч.
1. Сексуальный партнер мужского пола, который не требует от тебя никаких обязательств, и это нисколько тебя не беспокоит.
2. Любовник, которого ты представляешь на вечеринках как «Ах, это мой знакомый».
3. Идеальный вариант на крайний случай для несемейных мероприятий, корпоративных приемов и одиноких ночей.
Синонимы: постоянный тр…лыцик; охотник за телом. – Б.Ф.
* * *
К двум часам телефон так и не прозвонил. Может, стоит звякнуть Эштону и сказать, что я свободна? Я знала, что в этом случае сказала бы мамуля. («Иди же. Что ты тут слоняешься? Хватит сидеть, уткнув нос в книжку. Твоя мама сейчас свихнется».) Она бы пошла на свидание, даже если бы ее подкосил полиомиелит.
В конечном счете я отправила Эштону е-мейл «просто так», со словами: «Мы идем».
Вторую половину дня я провела в сожалениях, что у меня нет нормальной работы. Мне хотелось бы подготовить настоящее интервью с какой-нибудь знаменитостью, а не сидеть у компьютера, читая заметки на upcomingmovies.com, и лупить по клавишам с целью придумать более интересный вопрос, чем «Как вам работалось с (вставьте фамилию режиссера)?». Из-за этого мне казалось, что жизнь проходит зря. Я хотела выйти из игры. Увидеть мир. Я было собралась пойти выпить чашечку кофе. Но вид людей, сидевших за уличными столиками «Кофейного зерна и чайного листа» и просматривающих объявления о купле-продаже в «Вэрайети», всегда меня удручал. О гимнастике не могло быть и речи. Поэтому я решила перестирать груду накопившегося белья, но вскоре о нем забыла, так что оно полдня лежало в стиральной машине в прачечной самообслуживания. (Когда я наконец-то достала его, оно пахло плесенью, и мне пришлось заплатить за дополнительную стирку.) Потом я попыталась развлечь Фрика игрушкой под названием «Танцующий кот», которую купила в бакалейном магазине. Пять баксов за какую-то проволоку с кусочком картона на конце! Он смотрел на меня, словно хотел сказать: «Что это ты распрыгалась с этой проволокой с кусочком картона на конце?» Я начала читать книгу про Орсона Уэллса, потому что решила самообразовываться, чтобы не прожить оставшуюся жизнь полной идиоткой. Но предисловие Трюфо настолько меня утомило, что я решила на это плюнуть. Последней попыткой разнообразить этот серый день стал поход к Рону Герману. И Аллегра, которая помогала подбирать мне практически всю мою одежду, приложила массу усилий, чтобы одеть меня как куколку, хотя у меня не было настроения что-то покупать. Однако она жила на проценты с продаж, и я приобрела две узкие облегающие юбки из шерсти, которые никогда не надену, потому что не работаю в офисе, шикарный топ, который был мне не по карману и обтягивал меня так сильно, что я чувствовала себя неловко, и – кто скажет, зачем? – браслет. Направляясь с пакетами к выходу, я ощутила, как к горлу подступило чувство вины за то, что я потратила так много денег.
«Может, надеть этот топ сегодня в качестве эксперимента? – подумала я, вытащив его из сумки и разглядывая этикетку. – Наверно, мне удастся спрятать ее за лифчик».
* * *
– О-о, вы только посмотрите! – воскликнул Эштон, когда я открыла дверь. Его восхитил мой новый топ.
– Ой! – Я застенчиво потянула топ вниз, стараясь предотвратить незапланированное появление левой груди. – Спасибо.
Сбоку вылезла этикетка.
Он прошел в гостиную, чтобы приласкать кота, чего бы я никому не посоветовала делать. Фрик с превеликим наслаждением вцепился ему в большой палец.
– Ай! – Эштон смотрел на меня отчаянным взглядом, словно говоря: «Спаси меня, мамочка». И я пошла в ванную, чтобы принести ему бактерицидный пластырь. Воспользовавшись моментом, я покопалась в ящичке с косметикой, чтобы найти маникюрные ножницы и избавиться от противной этикетки. Я поняла, что топ мне нравится, и в то же время решила, что ненавижу его.
Я забинтовала Эшу палец. Он наклонился, чтобы оценить мою работу.
– Не поцелуешь, чтобы не болел? – спросил он.
– Пора бы уже вырасти, – ответила я.
– Никогда, – улыбнулся Эштон. У него были великолепные зубы. – Так вот, – продолжил он, – я подумал, не съесть ли нам фалафели.
Вот это всегда и раздражало меня в Эше. Он работал в недавно созданной звукозаписывающей компании электронной музыки и не мог позволить себе посещать дорогие места. Я это понимала. Но полное отсутствие романтики… Казалось, ужин для него – просто соблюдение условностей перед соитием.
– Ты не думаешь, что один раз можно сходить в настоящий ресторан? – спросила я.
– О чем ты говоришь? Фалафель – клевая вещь.
– Нет, это просто фигня.
Я и сама удивилась, как выпалила это. Мой ответ был не к месту, но все же… Я схватила сумочку, запихнула туда ключи, блеск для губ и двадцатидолларовую банкноту.
– Извини, – начала я. – Но почему мы хоть раз не можем сходить в хорошее место? Знаешь, если бы мы платили пополам, то…
Это уязвило Эштона до глубины души. Даже его темные волосы, которые обычно стояли дыбом, казалось, поникли. Он сказал, что готов залезть со мной в помойный контейнер, если я пожелаю. Я почувствовала себя такой виноватой, что мне захотелось закричать.
Так я очутилась в «Королевской фалафели», где изо всех сил старалась изобразить удовольствие от поедания начиненного жареными шариками лаваша, с которого капал майонез. Это было кафе самообслуживания, поэтому мне все время приходилось вставать. Я взяла салфетку, села и поняла, что у меня нет вилки. Я принесла вилку, села и обнаружила, что у меня почти закончилась диетическая кола. Я сходила за колой, села и увидела, что моя салфетка упала на пол. Вдобавок к упражнению встать-сесть – сесть-встать меня раздражал находящийся поблизости мусорный бак, над которым высилась куча объедков, оставленных другими людьми. Отбросы издавали точно такой же запах, как то, что я ела. Я вспомнила о своем беспокойстве по поводу того, что Макс слишком молод для меня, и тут же подумала об Эштоне. Вот он, парень моего возраста, сидит прямо напротив меня и все еще предпочитает кафе, где еду подают на бумажных тарелках.
Эштон рассеянно рассказывал о какой-то вечеринке, на которую ходил с Дези. Тот работал диджеем в одном из клубов на бульваре Сансет. Мне не нравился Дези, потому что он никогда меня не узнавал и обращался ко всем «старина».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Филли-словарь
Спасательный друг (спа-са-тил’-ный друк), словосоч.
1. Сексуальный партнер мужского пола, который не требует от тебя никаких обязательств, и это нисколько тебя не беспокоит.
2. Любовник, которого ты представляешь на вечеринках как «Ах, это мой знакомый».
3. Идеальный вариант на крайний случай для несемейных мероприятий, корпоративных приемов и одиноких ночей.
Синонимы: постоянный тр…лыцик; охотник за телом. – Б.Ф.
* * *
К двум часам телефон так и не прозвонил. Может, стоит звякнуть Эштону и сказать, что я свободна? Я знала, что в этом случае сказала бы мамуля. («Иди же. Что ты тут слоняешься? Хватит сидеть, уткнув нос в книжку. Твоя мама сейчас свихнется».) Она бы пошла на свидание, даже если бы ее подкосил полиомиелит.
В конечном счете я отправила Эштону е-мейл «просто так», со словами: «Мы идем».
Вторую половину дня я провела в сожалениях, что у меня нет нормальной работы. Мне хотелось бы подготовить настоящее интервью с какой-нибудь знаменитостью, а не сидеть у компьютера, читая заметки на upcomingmovies.com, и лупить по клавишам с целью придумать более интересный вопрос, чем «Как вам работалось с (вставьте фамилию режиссера)?». Из-за этого мне казалось, что жизнь проходит зря. Я хотела выйти из игры. Увидеть мир. Я было собралась пойти выпить чашечку кофе. Но вид людей, сидевших за уличными столиками «Кофейного зерна и чайного листа» и просматривающих объявления о купле-продаже в «Вэрайети», всегда меня удручал. О гимнастике не могло быть и речи. Поэтому я решила перестирать груду накопившегося белья, но вскоре о нем забыла, так что оно полдня лежало в стиральной машине в прачечной самообслуживания. (Когда я наконец-то достала его, оно пахло плесенью, и мне пришлось заплатить за дополнительную стирку.) Потом я попыталась развлечь Фрика игрушкой под названием «Танцующий кот», которую купила в бакалейном магазине. Пять баксов за какую-то проволоку с кусочком картона на конце! Он смотрел на меня, словно хотел сказать: «Что это ты распрыгалась с этой проволокой с кусочком картона на конце?» Я начала читать книгу про Орсона Уэллса, потому что решила самообразовываться, чтобы не прожить оставшуюся жизнь полной идиоткой. Но предисловие Трюфо настолько меня утомило, что я решила на это плюнуть. Последней попыткой разнообразить этот серый день стал поход к Рону Герману. И Аллегра, которая помогала подбирать мне практически всю мою одежду, приложила массу усилий, чтобы одеть меня как куколку, хотя у меня не было настроения что-то покупать. Однако она жила на проценты с продаж, и я приобрела две узкие облегающие юбки из шерсти, которые никогда не надену, потому что не работаю в офисе, шикарный топ, который был мне не по карману и обтягивал меня так сильно, что я чувствовала себя неловко, и – кто скажет, зачем? – браслет. Направляясь с пакетами к выходу, я ощутила, как к горлу подступило чувство вины за то, что я потратила так много денег.
«Может, надеть этот топ сегодня в качестве эксперимента? – подумала я, вытащив его из сумки и разглядывая этикетку. – Наверно, мне удастся спрятать ее за лифчик».
* * *
– О-о, вы только посмотрите! – воскликнул Эштон, когда я открыла дверь. Его восхитил мой новый топ.
– Ой! – Я застенчиво потянула топ вниз, стараясь предотвратить незапланированное появление левой груди. – Спасибо.
Сбоку вылезла этикетка.
Он прошел в гостиную, чтобы приласкать кота, чего бы я никому не посоветовала делать. Фрик с превеликим наслаждением вцепился ему в большой палец.
– Ай! – Эштон смотрел на меня отчаянным взглядом, словно говоря: «Спаси меня, мамочка». И я пошла в ванную, чтобы принести ему бактерицидный пластырь. Воспользовавшись моментом, я покопалась в ящичке с косметикой, чтобы найти маникюрные ножницы и избавиться от противной этикетки. Я поняла, что топ мне нравится, и в то же время решила, что ненавижу его.
Я забинтовала Эшу палец. Он наклонился, чтобы оценить мою работу.
– Не поцелуешь, чтобы не болел? – спросил он.
– Пора бы уже вырасти, – ответила я.
– Никогда, – улыбнулся Эштон. У него были великолепные зубы. – Так вот, – продолжил он, – я подумал, не съесть ли нам фалафели.
Вот это всегда и раздражало меня в Эше. Он работал в недавно созданной звукозаписывающей компании электронной музыки и не мог позволить себе посещать дорогие места. Я это понимала. Но полное отсутствие романтики… Казалось, ужин для него – просто соблюдение условностей перед соитием.
– Ты не думаешь, что один раз можно сходить в настоящий ресторан? – спросила я.
– О чем ты говоришь? Фалафель – клевая вещь.
– Нет, это просто фигня.
Я и сама удивилась, как выпалила это. Мой ответ был не к месту, но все же… Я схватила сумочку, запихнула туда ключи, блеск для губ и двадцатидолларовую банкноту.
– Извини, – начала я. – Но почему мы хоть раз не можем сходить в хорошее место? Знаешь, если бы мы платили пополам, то…
Это уязвило Эштона до глубины души. Даже его темные волосы, которые обычно стояли дыбом, казалось, поникли. Он сказал, что готов залезть со мной в помойный контейнер, если я пожелаю. Я почувствовала себя такой виноватой, что мне захотелось закричать.
Так я очутилась в «Королевской фалафели», где изо всех сил старалась изобразить удовольствие от поедания начиненного жареными шариками лаваша, с которого капал майонез. Это было кафе самообслуживания, поэтому мне все время приходилось вставать. Я взяла салфетку, села и поняла, что у меня нет вилки. Я принесла вилку, села и обнаружила, что у меня почти закончилась диетическая кола. Я сходила за колой, села и увидела, что моя салфетка упала на пол. Вдобавок к упражнению встать-сесть – сесть-встать меня раздражал находящийся поблизости мусорный бак, над которым высилась куча объедков, оставленных другими людьми. Отбросы издавали точно такой же запах, как то, что я ела. Я вспомнила о своем беспокойстве по поводу того, что Макс слишком молод для меня, и тут же подумала об Эштоне. Вот он, парень моего возраста, сидит прямо напротив меня и все еще предпочитает кафе, где еду подают на бумажных тарелках.
Эштон рассеянно рассказывал о какой-то вечеринке, на которую ходил с Дези. Тот работал диджеем в одном из клубов на бульваре Сансет. Мне не нравился Дези, потому что он никогда меня не узнавал и обращался ко всем «старина».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44