Мы оказались в полной темноте, даже лучик света не проникал к нам сквозь потолочные щели. Я совершенно не видел Монка, хотя слышал его сдавленное, затрудненное дыхание всего в нескольких дюймах от меня. Я развернулся, также с трудом переводя дух, но наткнулся на какое-то препятствие. Панический страх заполнил все мое существо. Мрак был настолько непроглядным, что воздух казался почти осязаемым и тяжелым.
Повернувшись в другую сторону, я опять наткнулся на стену. Эта нора была чуть больше гроба. Я уже собрался вылезти наружу, но тут Монк взял меня за руку, и мы услышали шаги — казалось, над нашими головами марширует целая армия. Незваные гости достигли верхней площадки лестницы. Чей-то голос вновь выкрикнул мое имя. Я попытался найти стул, чтобы присесть. Мне было нечем дышать. Топот ног стал громче. Захлопали двери. Я чувствовал, что сейчас потеряю сознание…
Но я не потерял сознание. Монк пододвинул ко мне табурет, на котором я и примостился, и вот следующие несколько часов мы оба прислушивались к шуму над нашими головами, поглядывая на невидимый люк, и замирали в молчании, пока злоумышленники, — их было, вероятно, трое или четверо — открывали двери и простукивали весь дом своими палками и рукоятями шпаг. Наши гости старались изо всех сил. Все в доме было проверено — лестница, каменные стенки камина, его полка и плита перед ним, потолки и полы, шкафы и буфеты, стенные панели, кровати, портьеры, каждый крошащийся кирпичик или изъеденная жучками балка. Трижды мы слышали их прямо над нами, они топтались в коридоре возле обувного чулана, открывали его двери и простукивали стенки. Но все три раза дверь нашего чулана захлопывалась, а шаги и постукивание затихали. Чуть позже я услышал тихие удары всего в паре дюймов от моего уха: кто-то тщательно простукивал палкой стену моего кабинета. Но перегородка была толстой, ее заполнили штукатуркой и глиной, и если там и был глуховатый звук, то понять это было сложно. Вскоре постукивание прекратилось. Я облегченно вздохнул и почувствовал, как рука Монка сжимает мое плечо.
— Все в порядке, сэр?
— Да, все в порядке, — пробормотал я, пожалуй, чуть громче, чем следовало.
Меня сильно трясло, и я надеялся, что он не заметит этого, хотя, по-моему, это было уже не важно. На время этого испытания мы, учитель и ученик, словно поменялись ролями. С первого же момента нашего поспешного бегства вверх по лестнице он вел себя терпеливо и храбро, а я, его учитель, не мог противопоставить ничего, кроме страха, растерянности, а позже — жалоб и сетований. Меня раздражало пребывание в этом замкнутом пространстве. Просидев всего несколько минут на табурете, я почувствовал, что у меня разболелась голова; потом у меня затекли ноги, еще немного погодя я понял, что моему мочевому пузырю отчаянно нужно опорожниться. Потом меня раздражал спертый воздух. В груди что-то булькало, и моя диафрагма судорожно сжималась, когда я сдерживал лающий кашель, который сразу же мог бы нас выдать. Зажав рот рукой, я пытался найти силу и успокоение в мыслях о священнике, который был нашим предшественником в этой келье; возможно, в такой же ситуации тот человечек целовал образок с изображением агнца Божия, читал молитвы, перебирая четки, шепотом повторял литании. Но думать о нем — это все, что мог делать я, чтобы удержаться от стонов.
А Монк в кромешной темноте нашей тесной каморки чувствовал себя как рыба в воде. Словно он долго готовился к такому событию, или словно его предыдущая встреча с незваными гостями была своего рода суровым плавильным тиглем, в котором возросли его терпение и мудрость, и он стал уже не моим исполнительным подчиненным, а деятельным и решительным вождем, способным быстро спланировать ход действий и оценить положение. Именно он решил, что не стоит зажигать свечу, нашел одеяло, чтобы укрыть мне спину, шепотом уверял меня, что воздуха еще вдоволь и надежда на спасение есть… и именно он, после того как входная дверь с шумом захлопнулась и все затихло, догадался, что один человек еще остался в доме и, затаившись, ждет, когда мы вылезем из укрытия, что я уже и собирался сделать. И конечно же через пару минут до нас донесся приглушенный кашель из моего кабинета. Поэтому мы переждали еще пару часов, пока последний гость тоже не ушел. Тогда Монк, скрестив на удачу пальцы, вылез из нашего тайника и втащил меня наверх. Жадно глотая воздух, я вылез в чулан и бродил по залитым утренним светом коридорам и комнатам, точно человек, выползающий из-под груды камней после окончания жуткого камнепада.
Правда, признаков камнепада не удалось обнаружить нигде — ни в жилых комнатах, ни внизу в лавке. Определенно ничего подобного тому, что случилось несколько дней назад. Мы на цыпочках прошли по сумеречным комнатам, держась подальше от окон — еще один мудрый совет Монка, — в поисках хоть какого-нибудь следа ночных событий. Но все выглядело так, словно в доме никого, кроме нас, и не было; словно последние несколько часов были всего лишь нашим общим кошмарным наваждением. Я даже нашел под лестницей свой кремневый пистолет, очевидно нетронутый. О былом пребывании незваных гостей свидетельствовал лишь слабый запах факельного дыма, подмешавшийся к спертому, но такому привычному воздуху лавки.
— Как вы думаете, сэр, кем были эти взломщики? — Как только мы оказались в привычной обстановке, Монк вновь сделался моим почтительным учеником. — Те же парни, что устроили погром, как вы считаете?
— Нет, я так не думаю. — Мы уже стояли в лавке пристально разглядывая нашу зеленую дверь. — Они ведь не рылись в наших книгах, правда? В отличие от предыдущих негодяев.
Он согласно кивнул головой, и какое-то время мы молча разглядывали все вокруг. Да, книг они явно не тронули. Все они стояли аккуратными рядами на полках, куда мы их расставили, прежде чем закрыться на ночь. Деньги наши также остались целы. Замок на железном сундуке под моей кроватью был цел и невредим, как и мешочек с монетами под прилавком в лавке и как, что более важно, соверены и бумаги, спрятанные под половицами. Из дома не пропало ни одного захудалого фартинга. Я заметил, что совершенно недоумевающий Монк продолжает вопросительно пялиться на меня.
— Тогда, может, вы считаете, что они искали именно вас?
Я пожал плечами, не в силах противостоять его оценивающему взгляду. Отвернувшись, я проверил дверной замок, который оказался нетронутым, как и все остальное. Наши взломщики, кем бы они ни были, хорошо знали свое ремесло.
Но как раз в этот момент кое-что привлекло мое внимание, какая-то грязь около двери, и я встал на колени, чтобы исследовать ее. Серые мелкие комочки почвы, песчаной на ощупь и слегка переливающейся в лучах утреннего света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Повернувшись в другую сторону, я опять наткнулся на стену. Эта нора была чуть больше гроба. Я уже собрался вылезти наружу, но тут Монк взял меня за руку, и мы услышали шаги — казалось, над нашими головами марширует целая армия. Незваные гости достигли верхней площадки лестницы. Чей-то голос вновь выкрикнул мое имя. Я попытался найти стул, чтобы присесть. Мне было нечем дышать. Топот ног стал громче. Захлопали двери. Я чувствовал, что сейчас потеряю сознание…
Но я не потерял сознание. Монк пододвинул ко мне табурет, на котором я и примостился, и вот следующие несколько часов мы оба прислушивались к шуму над нашими головами, поглядывая на невидимый люк, и замирали в молчании, пока злоумышленники, — их было, вероятно, трое или четверо — открывали двери и простукивали весь дом своими палками и рукоятями шпаг. Наши гости старались изо всех сил. Все в доме было проверено — лестница, каменные стенки камина, его полка и плита перед ним, потолки и полы, шкафы и буфеты, стенные панели, кровати, портьеры, каждый крошащийся кирпичик или изъеденная жучками балка. Трижды мы слышали их прямо над нами, они топтались в коридоре возле обувного чулана, открывали его двери и простукивали стенки. Но все три раза дверь нашего чулана захлопывалась, а шаги и постукивание затихали. Чуть позже я услышал тихие удары всего в паре дюймов от моего уха: кто-то тщательно простукивал палкой стену моего кабинета. Но перегородка была толстой, ее заполнили штукатуркой и глиной, и если там и был глуховатый звук, то понять это было сложно. Вскоре постукивание прекратилось. Я облегченно вздохнул и почувствовал, как рука Монка сжимает мое плечо.
— Все в порядке, сэр?
— Да, все в порядке, — пробормотал я, пожалуй, чуть громче, чем следовало.
Меня сильно трясло, и я надеялся, что он не заметит этого, хотя, по-моему, это было уже не важно. На время этого испытания мы, учитель и ученик, словно поменялись ролями. С первого же момента нашего поспешного бегства вверх по лестнице он вел себя терпеливо и храбро, а я, его учитель, не мог противопоставить ничего, кроме страха, растерянности, а позже — жалоб и сетований. Меня раздражало пребывание в этом замкнутом пространстве. Просидев всего несколько минут на табурете, я почувствовал, что у меня разболелась голова; потом у меня затекли ноги, еще немного погодя я понял, что моему мочевому пузырю отчаянно нужно опорожниться. Потом меня раздражал спертый воздух. В груди что-то булькало, и моя диафрагма судорожно сжималась, когда я сдерживал лающий кашель, который сразу же мог бы нас выдать. Зажав рот рукой, я пытался найти силу и успокоение в мыслях о священнике, который был нашим предшественником в этой келье; возможно, в такой же ситуации тот человечек целовал образок с изображением агнца Божия, читал молитвы, перебирая четки, шепотом повторял литании. Но думать о нем — это все, что мог делать я, чтобы удержаться от стонов.
А Монк в кромешной темноте нашей тесной каморки чувствовал себя как рыба в воде. Словно он долго готовился к такому событию, или словно его предыдущая встреча с незваными гостями была своего рода суровым плавильным тиглем, в котором возросли его терпение и мудрость, и он стал уже не моим исполнительным подчиненным, а деятельным и решительным вождем, способным быстро спланировать ход действий и оценить положение. Именно он решил, что не стоит зажигать свечу, нашел одеяло, чтобы укрыть мне спину, шепотом уверял меня, что воздуха еще вдоволь и надежда на спасение есть… и именно он, после того как входная дверь с шумом захлопнулась и все затихло, догадался, что один человек еще остался в доме и, затаившись, ждет, когда мы вылезем из укрытия, что я уже и собирался сделать. И конечно же через пару минут до нас донесся приглушенный кашель из моего кабинета. Поэтому мы переждали еще пару часов, пока последний гость тоже не ушел. Тогда Монк, скрестив на удачу пальцы, вылез из нашего тайника и втащил меня наверх. Жадно глотая воздух, я вылез в чулан и бродил по залитым утренним светом коридорам и комнатам, точно человек, выползающий из-под груды камней после окончания жуткого камнепада.
Правда, признаков камнепада не удалось обнаружить нигде — ни в жилых комнатах, ни внизу в лавке. Определенно ничего подобного тому, что случилось несколько дней назад. Мы на цыпочках прошли по сумеречным комнатам, держась подальше от окон — еще один мудрый совет Монка, — в поисках хоть какого-нибудь следа ночных событий. Но все выглядело так, словно в доме никого, кроме нас, и не было; словно последние несколько часов были всего лишь нашим общим кошмарным наваждением. Я даже нашел под лестницей свой кремневый пистолет, очевидно нетронутый. О былом пребывании незваных гостей свидетельствовал лишь слабый запах факельного дыма, подмешавшийся к спертому, но такому привычному воздуху лавки.
— Как вы думаете, сэр, кем были эти взломщики? — Как только мы оказались в привычной обстановке, Монк вновь сделался моим почтительным учеником. — Те же парни, что устроили погром, как вы считаете?
— Нет, я так не думаю. — Мы уже стояли в лавке пристально разглядывая нашу зеленую дверь. — Они ведь не рылись в наших книгах, правда? В отличие от предыдущих негодяев.
Он согласно кивнул головой, и какое-то время мы молча разглядывали все вокруг. Да, книг они явно не тронули. Все они стояли аккуратными рядами на полках, куда мы их расставили, прежде чем закрыться на ночь. Деньги наши также остались целы. Замок на железном сундуке под моей кроватью был цел и невредим, как и мешочек с монетами под прилавком в лавке и как, что более важно, соверены и бумаги, спрятанные под половицами. Из дома не пропало ни одного захудалого фартинга. Я заметил, что совершенно недоумевающий Монк продолжает вопросительно пялиться на меня.
— Тогда, может, вы считаете, что они искали именно вас?
Я пожал плечами, не в силах противостоять его оценивающему взгляду. Отвернувшись, я проверил дверной замок, который оказался нетронутым, как и все остальное. Наши взломщики, кем бы они ни были, хорошо знали свое ремесло.
Но как раз в этот момент кое-что привлекло мое внимание, какая-то грязь около двери, и я встал на колени, чтобы исследовать ее. Серые мелкие комочки почвы, песчаной на ощупь и слегка переливающейся в лучах утреннего света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125