— Оригинально, а?
Все находящееся в комнате, казалось... сияло . Или розовело. Или ворсилось. Или отливало медью. Нигде не было ни одного прямого угла.
— Прелесть, — сказала Дженет.
Войдя в комнату, Гейл развела руки и присела в реверансе, что напомнило сценку из детского балета.
— Бабушка моего Избранного Ребенка!
Она стиснула Дженет в медвежьих объятьях.
— О, мой ребенок будет таким умненьким и таким хорошеньким. — Она обернулась к Теду. — И мужественным. Ллойд! Ллойд! Дай всем выпить — открой бутылку французского! — Она повернулась к Драммондам. — Из самой Франции. — Потом обратилась к Пшш. — Эмили, пойдем, поможешь мне разлить шампанское.
Драммондам оставалось только издавать нечленораздельно-радостные звуки при виде унижения Пшш, вокруг которой так и порхала Гейл.
— Теперь осторожно, возьми высокие фужеры. И постарайся не трясти бутылку, иначе это прекрасное дорогое шампанское вспенится и прольется. А для нашей будущей мамочки только яблочный сок. Пшш посмотрела на Драммондов и выдавила из себя мученическую улыбку. Дженет заподозрила, что она неспроста корчит из себя паиньку, так как рассчитывает выкачать из Ллойдов еще приличную сумму. Слава Богу, что у Брайана хватает ума держать рот на замке.
— Позвольте воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить жене, — сказал Тед.
Гейл пронзила его острым, как сосулька, и таким же леденящим взглядом.
— Это не по междугороднему, — продолжал он, повернувшись к Дженет за подтверждением, — Ведь правда?
— К Ники — по межгороду, Тед.
— У вас есть телефонная карта? — спросила Гейл.
— Тед, я оживила твой мобильник, — сказала Дженет, — но все номера остались в фургоне. Ники с Бет прекрасно проводят время в трейлере у Кевина.
— Когда Ники обещала перезвонить?
— Не знаю, Тед.
Тут Ллойду на глаза попался Брайан, которого собачьи укусы и солнечные ожоги довели до полуобморочного состояния.
— Похоже, у тебя какое-то бо-бо, Брайан — сынок , — прямо даже не знаю, как тебя называть. Ты мне совсем как родной.
— Кодеина. Викодина. Перкоцетама. Скорее , — прохрипел Брайан.
— Пойду пошарю, — сказал Ллойд и вышел из комнаты.
— Знаешь, Гейл, — сказал Уэйд, — Эмили говорила о тебе так много всего хорошего.
Пшш съежилась, но Гейл, раздававшая гостям фужеры с шампанским, так и засияла от удовольствия.
— Ну, по правде говоря, не стоило...
— Правда, — настаивал Уэйд, — она еще ни о ком так хорошо не отзывалась, верно, мама?
— О да. Она даже сказала, что испытывает вину, принимая от вас такие большие деньги за свои услуги. Сказала, что это деньги неправедные — что она стала так близка вам, что это было бы неправильно — не по-христиански .
— Вот как? — Калькулятор в голове у Гейл заработал на полную катушку.
— О, Дженет, как всегда, шутит, — вмешалась Пшш, посмотрев на Гейл. — Дженет у нас такая юмористка.
— Ах нет, Пшш... то есть Эмили , — сказала Дженет, — не надо так уж скромничать.
Потом она повернулась к Гейл:
— Эмили в самом деле сказала, что могла бы предоставить свои услуги бесплатно, но ведь ей нужно что-то на текущие расходы.
— Да, накладные расходы тут неизбежны, — сказала Гейл. — Это я понимаю.
В комнату вошел Ллойд с пузырьком тайленола. Гейл, едва не повизгивая от ликования при мысли о возможном пересмотре цен, не выдержала:
— Тост! Я предлагаю тост за мою любимую и великодушную Эмили и за весь клан Драммондов.
Все залпом опустошили свои фужеры. После чего Гейл с Ллойдом забросали Теда вопросами, связанными с НАСА, на которые тот отвечал с дотошностью автора технического проспекта. Дженет, выпав из беседы, отпросилась в уборную. Внизу, в холле, вконец взбешенная Пшш больно заломила ей руку.
— Ладно, сколько вы все хотите за то, чтобы заткнуться?
— Пшш — Эмили — по правде говоря, меня все это не волнует. Так что ты не по адресу.
Подкравшийся сзади Уэйд зажал Пшш рот ладонью.
— Думаю, больше всех это волнует Брайана, ты, стервочка. Сейчас он плохо соображает, но через несколько минут жди от него новой проповеди.
Пшш впилась в его руку, но тут же разжала зубы.
— О черт! — чуть не взвыл Уэйд. — Зачем ты это сделала?
— Что, насквозь прокусила?
Уэйд посмотрел на ладонь.
— Нет, радуйся, ты не заразилась.
— Тихо, — сказала Пшш, — Они могут услышать. Уэйд заметил за уборной стальную дверь.
— Стальные двери? Кому понадобились стальные двери в доме?
— Без понятия, — ответила Пшш. — Бомбоубежище, наверно.
— Бомбоубежище?
Уэйд открыл дверь; пахнуло плесенью, глубоко вниз уходила лестница.
— Это Флорида. Здесь дома без подвалов.
— НАСА в двадцати милях отсюда, кретин. Это место сорок лет было ядерной мишенью номер один. А может, еще и сейчас.
Дженет проследовала за ними. Любопытно. Все это действительно крайне любопытно. Они стали спускаться по тускло освещенной лестнице, пропахшей отсыревшим бетоном. В конце была еще одна стальная дверь.
— Это по крайней мере странно, — сказал Уэйд. — Надо взглянуть.
— Заперто. Я уже пробовала, — ответила Пшш.
— Ты у нас прямо Нэнси Дрю.
Уэйд достал связку ключей и покрутил один в замке; через несколько мгновений дверь открылась. Он щелкнул выключателем, расположенным сразу за дверью, и все трое вошли внутрь. Там стояло родовспомогательное кресло, одинокое и холодное, как кресло, в котором заключенным миссисипских тюрем делают смертельный укол, — это напоминало домашнее родильное отделение. На стене позади кресла расположился набор медицинских инструментов из нержавеющей стали, наручники и кожаные ремни. Направо они увидели изысканно-очаровательную, в розовых тонах спаленку на одного человека, отгороженную, как в зоопарке, стальными прутьями.
Никто не произнес ни слова. После самого беглого осмотра они бегом вернулись в глазный коридор.
— Нашла, где пописать, Дженет? — крикнула Гейл.
— Да, и у вас такой милый дом. Во всем виден вкус и творческая жилка. И все такое опрятное. Кто оформлял интерьер, вы или Ллойд?
— Во всем, что касается красок, я Ллойда и на милю не подпущу. Он выбрал бы желтый, как на школьном автобусе, или зеленый, как в психушке, и слушайся я его, мы вполне могли бы жить в трейлере и жарить шашлыки из ананасовых колечек, нанизанных на зубочистки.
— Какая богатая словесная палитра.
— Гейл — вот кто потрудился здесь на площади в четыре тысячи двести квадратных футов.
Она обернулась к Пшш:
— Эмили, пойдем в гостиную. Я нашла твое письмо ко мне в багажнике — такой заботливый жест. Я думаю, мы можем вскрыть его сейчас в знак связывающих нас уз дружбы и любви.
— Письмо?
Она быстро соображает. И знает, что мы ей сейчас нужны. Дженет взяла Пшш за руку:
— Да, милая, то самое, про которое ты мне говорила. Поистине великодушный жест.
— Ах, то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Все находящееся в комнате, казалось... сияло . Или розовело. Или ворсилось. Или отливало медью. Нигде не было ни одного прямого угла.
— Прелесть, — сказала Дженет.
Войдя в комнату, Гейл развела руки и присела в реверансе, что напомнило сценку из детского балета.
— Бабушка моего Избранного Ребенка!
Она стиснула Дженет в медвежьих объятьях.
— О, мой ребенок будет таким умненьким и таким хорошеньким. — Она обернулась к Теду. — И мужественным. Ллойд! Ллойд! Дай всем выпить — открой бутылку французского! — Она повернулась к Драммондам. — Из самой Франции. — Потом обратилась к Пшш. — Эмили, пойдем, поможешь мне разлить шампанское.
Драммондам оставалось только издавать нечленораздельно-радостные звуки при виде унижения Пшш, вокруг которой так и порхала Гейл.
— Теперь осторожно, возьми высокие фужеры. И постарайся не трясти бутылку, иначе это прекрасное дорогое шампанское вспенится и прольется. А для нашей будущей мамочки только яблочный сок. Пшш посмотрела на Драммондов и выдавила из себя мученическую улыбку. Дженет заподозрила, что она неспроста корчит из себя паиньку, так как рассчитывает выкачать из Ллойдов еще приличную сумму. Слава Богу, что у Брайана хватает ума держать рот на замке.
— Позвольте воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить жене, — сказал Тед.
Гейл пронзила его острым, как сосулька, и таким же леденящим взглядом.
— Это не по междугороднему, — продолжал он, повернувшись к Дженет за подтверждением, — Ведь правда?
— К Ники — по межгороду, Тед.
— У вас есть телефонная карта? — спросила Гейл.
— Тед, я оживила твой мобильник, — сказала Дженет, — но все номера остались в фургоне. Ники с Бет прекрасно проводят время в трейлере у Кевина.
— Когда Ники обещала перезвонить?
— Не знаю, Тед.
Тут Ллойду на глаза попался Брайан, которого собачьи укусы и солнечные ожоги довели до полуобморочного состояния.
— Похоже, у тебя какое-то бо-бо, Брайан — сынок , — прямо даже не знаю, как тебя называть. Ты мне совсем как родной.
— Кодеина. Викодина. Перкоцетама. Скорее , — прохрипел Брайан.
— Пойду пошарю, — сказал Ллойд и вышел из комнаты.
— Знаешь, Гейл, — сказал Уэйд, — Эмили говорила о тебе так много всего хорошего.
Пшш съежилась, но Гейл, раздававшая гостям фужеры с шампанским, так и засияла от удовольствия.
— Ну, по правде говоря, не стоило...
— Правда, — настаивал Уэйд, — она еще ни о ком так хорошо не отзывалась, верно, мама?
— О да. Она даже сказала, что испытывает вину, принимая от вас такие большие деньги за свои услуги. Сказала, что это деньги неправедные — что она стала так близка вам, что это было бы неправильно — не по-христиански .
— Вот как? — Калькулятор в голове у Гейл заработал на полную катушку.
— О, Дженет, как всегда, шутит, — вмешалась Пшш, посмотрев на Гейл. — Дженет у нас такая юмористка.
— Ах нет, Пшш... то есть Эмили , — сказала Дженет, — не надо так уж скромничать.
Потом она повернулась к Гейл:
— Эмили в самом деле сказала, что могла бы предоставить свои услуги бесплатно, но ведь ей нужно что-то на текущие расходы.
— Да, накладные расходы тут неизбежны, — сказала Гейл. — Это я понимаю.
В комнату вошел Ллойд с пузырьком тайленола. Гейл, едва не повизгивая от ликования при мысли о возможном пересмотре цен, не выдержала:
— Тост! Я предлагаю тост за мою любимую и великодушную Эмили и за весь клан Драммондов.
Все залпом опустошили свои фужеры. После чего Гейл с Ллойдом забросали Теда вопросами, связанными с НАСА, на которые тот отвечал с дотошностью автора технического проспекта. Дженет, выпав из беседы, отпросилась в уборную. Внизу, в холле, вконец взбешенная Пшш больно заломила ей руку.
— Ладно, сколько вы все хотите за то, чтобы заткнуться?
— Пшш — Эмили — по правде говоря, меня все это не волнует. Так что ты не по адресу.
Подкравшийся сзади Уэйд зажал Пшш рот ладонью.
— Думаю, больше всех это волнует Брайана, ты, стервочка. Сейчас он плохо соображает, но через несколько минут жди от него новой проповеди.
Пшш впилась в его руку, но тут же разжала зубы.
— О черт! — чуть не взвыл Уэйд. — Зачем ты это сделала?
— Что, насквозь прокусила?
Уэйд посмотрел на ладонь.
— Нет, радуйся, ты не заразилась.
— Тихо, — сказала Пшш, — Они могут услышать. Уэйд заметил за уборной стальную дверь.
— Стальные двери? Кому понадобились стальные двери в доме?
— Без понятия, — ответила Пшш. — Бомбоубежище, наверно.
— Бомбоубежище?
Уэйд открыл дверь; пахнуло плесенью, глубоко вниз уходила лестница.
— Это Флорида. Здесь дома без подвалов.
— НАСА в двадцати милях отсюда, кретин. Это место сорок лет было ядерной мишенью номер один. А может, еще и сейчас.
Дженет проследовала за ними. Любопытно. Все это действительно крайне любопытно. Они стали спускаться по тускло освещенной лестнице, пропахшей отсыревшим бетоном. В конце была еще одна стальная дверь.
— Это по крайней мере странно, — сказал Уэйд. — Надо взглянуть.
— Заперто. Я уже пробовала, — ответила Пшш.
— Ты у нас прямо Нэнси Дрю.
Уэйд достал связку ключей и покрутил один в замке; через несколько мгновений дверь открылась. Он щелкнул выключателем, расположенным сразу за дверью, и все трое вошли внутрь. Там стояло родовспомогательное кресло, одинокое и холодное, как кресло, в котором заключенным миссисипских тюрем делают смертельный укол, — это напоминало домашнее родильное отделение. На стене позади кресла расположился набор медицинских инструментов из нержавеющей стали, наручники и кожаные ремни. Направо они увидели изысканно-очаровательную, в розовых тонах спаленку на одного человека, отгороженную, как в зоопарке, стальными прутьями.
Никто не произнес ни слова. После самого беглого осмотра они бегом вернулись в глазный коридор.
— Нашла, где пописать, Дженет? — крикнула Гейл.
— Да, и у вас такой милый дом. Во всем виден вкус и творческая жилка. И все такое опрятное. Кто оформлял интерьер, вы или Ллойд?
— Во всем, что касается красок, я Ллойда и на милю не подпущу. Он выбрал бы желтый, как на школьном автобусе, или зеленый, как в психушке, и слушайся я его, мы вполне могли бы жить в трейлере и жарить шашлыки из ананасовых колечек, нанизанных на зубочистки.
— Какая богатая словесная палитра.
— Гейл — вот кто потрудился здесь на площади в четыре тысячи двести квадратных футов.
Она обернулась к Пшш:
— Эмили, пойдем в гостиную. Я нашла твое письмо ко мне в багажнике — такой заботливый жест. Я думаю, мы можем вскрыть его сейчас в знак связывающих нас уз дружбы и любви.
— Письмо?
Она быстро соображает. И знает, что мы ей сейчас нужны. Дженет взяла Пшш за руку:
— Да, милая, то самое, про которое ты мне говорила. Поистине великодушный жест.
— Ах, то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68