— Хорошо, — сказал он. — Я позвоню мистеру Докси и спрошу, не пропал ли его гном. — Потом, сделав знак пианисту играть, он объявил:
— Можете разойтись.
Как и следовало ожидать, Сесил в это утро не выглядывал в окно, поэтому он очень удивился вопросу директора.
— Гном!? Подождите, директор, я сейчас посмотрю.
Через секунду Сесил был уже у телефона:
— Это действительно мой гном. Вандализм! Я должен позвонить в полицию.
— У гнома нет никаких повреждений, — спокойно отвечал директор. — Я думаю, кто-то просто хотел пошутить.
Сесил взревел.
— Пошутить! Вы называете это шуткой, когда кто-то вламывается в ваш сад?
Директор понял, что он ничего не может изменить.
— Если бы вы подъехали к школе, то школьный сторож помог бы посадить гнома в машину. Мне очень жаль, что так получилось.
Громким криком Сесил позвал Мейбл, которая бегом сбежала по ступенькам.
— Кто-то имел наглость оттащить моего гнома в школу.
Мейбл от ужаса закрыла рот руками.
— О нет, — выдохнула она. — Кто мог такое сделать?
— Где были вечером дети?
— В своих комнатах. Делали уроки.
— Ты уверена?
— Конечно, дорогой. Да и как они могли бы попасть в сад, ведь ты был в гостиной.
Сесил подошел к столу и достал ключ от садовых ворот.
— И ворота были закрыты. Значит, этот кто-то перелез через стену. Я должен позвонить в полицию.
Мейбл пискнула.
— Это так необходимо, дорогой? То есть я хочу сказать, что если ты знаешь, где он, то чем может тебе помочь полиция?
— Это вандализм. Дом англичанина должен быть его крепостью.
— Да, дорогой. Думаю, так, — согласилась Мейбл. — Если ты собираешься звонить в полицию, я пойду приберу постели.
Наверху она задержалась на секунду, чтобы послушать, действительно ли Сесил звонит в полицию, а потом бросилась в комнату мальчиков. Там из-за шкафа, куда спрятал все Гасси, она достала мокрую одежду и какой-то незнакомый свитер. Свитер она аккуратно свернула и положила в шкаф, где Гасси должен был его заметить, а все остальное засунула в стиральную машинку.
«Очень нехорошо, если это он его взял, — подумала она, —но я не понимаю, как удалось такому маленькому мальчику утащить одного из этих огромных гномов».
Звонок в полицию разочаровал Сесила.
— Да, сэр, — отвечал полицейский на том конце провода. —Гном. Мы записали. Но он же нашелся, как вы сказали, так что же вы хотите от нас?
— Я хочу, чтобы мой сад обследовали дюйм за дюймом и выяснили, как в него проникли.
— Очень хорошо, сэр. Я доложу инспектору.
— И я хочу, чтобы вы немедленно приехали.
— Я посмотрю, что можно сделать, — уклончиво проговорил полицейский. — Всего доброго, сэр.
Во время перемены лил дождь, поэтому все оставались в помещении. Анна искала Франческо или Гасси, когда вдруг за руку ее поймала Дорин и оттащила в угол. Дорин казалась круглее обычного, а ее кудряшки подскакивали с каждым ее словом, но в кои-то веки она не хихикала.
— Что ты танцуешь на концерте мисс де Вин?
Анна почувствовала, как будто кто-то сжал ее изнутри.
— Ничего. Мисс де Вин знает, что я еще не могу танцевать, мне еще надо много тренироваться.
Дорин смотрела так, как будто что-то знала.
— Это ты так думаешь, а я думаю иначе. Нас всего восемь девочек, кто берет частные уроки, и вчера мисс де Вин раздала нам рисунки наших костюмов и сказала, кого мы будем танцевать в балете-сказке. Действие происходит в волшебном лесу, и я буду сначала наперстянкой, а потом стрекозой, а все остальные, кто занимается на частных уроках, будут цветами, пчелами, ну и тому подобное. По субботам уроки в группах — первоцветы, ромашки и так далее. И тогда мы спросили мисс де Вин, кто будет волшебницей, которая разбудит все цветы, и знаешь, что она ответила?
Глаза Анны потемнели от страха. Сбывался ее ночной кошмар.
— Нет, — прошептала она. — Что?
— Ну, прямо она не сказала — скорее намекнула. Она сказала, что это будет очень маленькая девочка, которая однажды станет очень красивой балериной. Единственная маленькая девочка, которая у нее занимается, — это ты, и моя мама говорит, что это несправедливо. Я занимаюсь с четырех лет, поэтому если кто и должен быть выбран, так это я.
Анна не знала, что сказать. Она понимала: мисс де Вин может быть очень решительной и непоколебимой настолько, что сумеет заставить ее делать то, что ей не хочется. И тогда она услышала голос Жардека, как если бы он стоял с ней рядом. И он говорил на своем польско-английском языке: «Анна, моя милая Анна, ты должна жить только ради танца, и все, что стоит между тобой и балетом, должно быть отброшено». В мгновенье ока Анна переменилась. Она больше не боялась мисс де Вин. Она вздернула подбородок и сказала:
— Если ты хочешь танцевать эту волшебницу, пойди и попроси об этом мисс де Вин. И разговора быть не может о том, чтобы я выступала, а тем более о продолжении занятий с ней. Я буду учиться в Лондоне.
Глава 26
БЕДА
Уилф, хоть и не хотел в этом признаться, был поражен сообразительностью Гасси. «Вот это идея, — думал он, — поставить гнома на карниз директорского окна». Но больше всего его восхищала осторожность Гасси.
— Ты хочешь сказать, — спросил он, — что не проговорился маленькому Уолли, зачем тебе нужна была коляска?
Гасси удивился.
— Конечно, нет. Ты же предупреждал, что будет, если я скажу.
— Так ты и близнецам Аллан ничего не сказал?
— Конечно, нет. Они просто решили, что это веселая затея. На самом деле это Джонатан придумал поставить гнома на окно директора, и мне идея понравилась, потому что я не мог принести его в класс.
— И ты на сто процентов уверен, что твой дядя не догадывается, кто это сделал?
— А откуда ему знать? Он же не знает про коляску Уолли, а без коляски как я мог дотащить гнома до школы?
— Но Уолли догадается, зачем тебе нужна была коляска.
Гасси отмахнулся.
— Если и догадается, он никому не скажет. Он наш друг.
Уилф достал из кармана две монеты по пятьдесят пенсов и протянул их Гасси.
— Там, откуда эти деньги, еще полным-полно. Через день или два у меня еще будет для тебя работа. Но помни, что никому ни слова…
Гасси с клокочущим звуком провел пальцем по горлу.
— Тогда я окажусь в канаве, съеденный гиенами.
Уилф свистнул своего друга.
— Покажи молодому Гасси условный знак. Он принят.
Гасси очень внимательно обдумал момент, когда он преподнесет Франческо и Анне свой фунт. Он такое совершил, чтобы его добыть, что должен особенным образом показать эти деньги. Может, ему лучше просто зайти в комнату и бросить деньги на пол? Или величественно преподнести их Анне со словами «вот твои деньги на танцы»? После уроков к нему подошел Уолли.
— Пойдем пройдемся. Мне надо с тобой поговорить.
Гасси, пребывая все еще на седьмом небе от своего успеха, был просто уверен, что Уолли станет говорить ему, какой он умный и как это было смешно, но Уолли хотел сказать совсем о другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39