Возможно, если бы вы объяснили Анне, что это за собака, она бы поняла, что вы имеете в виду.
В углу класса мисс де Вин стоял стол. Она подошла к нему и достала папку. На обложке была изображена красивая восточно-европейская овчарка со специальным ошейником собаки-поводыря. Она протянула папку детям.
— Представьте, если бы вы были слепыми, что бы для вас значила такая собака.
Оба были просто потрясены.
— У нас никогда не было собаки, — сказал Франческо. —Только лошадь, которую звали Того. Было бы здорово иметь собаку, Анна, чтобы она водила слепого.
Но Анна не поддалась жалости.
— Хорошо, если у слепого человека будет такая собака, —согласилась она. — За слепыми, которых мы знали, ухаживали дети в их семье, но, может быть, собака и лучше. Однако мой танец не для покупки собаки, пусть кто-нибудь другой танцует волшебницу. Собака действительно нужна, я попрошу тетю купить билет.
Франческо и мисс де Вин переглянулись. Взгляд Франческо говорил: «Боюсь, нет смысла ее уговаривать, но, пожалуйста, не прекращайте ваши занятия, потому что сейчас у нас нет никакой возможности учиться в Лондоне». В глазах мисс де Вин читалось: «Попробуй уговорить сестру станцевать, потому что, если она откажется, я ее учить не буду, и что вы тогда будете делать?»
Глава 28
ПЛАНЫ
На следующей неделе наступала середина семестра, а следовательно, каникулы. Так Уолли объяснил это ребятам, да и большинство детей с улицы Кресент говорили об этом по дороге в школу. Главное правило, которого придерживались Франческо, Гасси и Анна, — это не принимать никаких приглашений в гости.
— Мы уезжаем на каникулы, — сказал Уолли Франческо. —Но к выходным вернемся, поэтому мама сказала, что мы ждем вас в субботу и воскресенье, как обычно.
— А куда вы едете? — спросил Франческо.
— К сестре моего папы, к тете, значит. Она живет в Лондоне. Там, где она живет, очень интересно, потому что это около реки, и я люблю смотреть, как нагружают и разгружают корабли.
Когда Уолли так сказал, на Франческо нахлынула волна грусти. Мысленно он перенесся в Турцию. Кристофер пытался добиться какого-то особенного эффекта света и сказал, что единственное место, где это возможно, находится на Босфоре. Они приехали туда, но полиция потребовала убрать оттуда домик на колесах. Из-за бесконечных споров с полицейскими у Ольги не было времени заниматься детьми, и поэтому он, Гасси и Анна пошли с берега посмотреть на корабли. Они вспомнили, что у них есть немного денег и сели в лодку, которая шла к Золотому Рогу. А в конце путешествия они купили пирожные и мороженое, подружились с танцующим медведем и услышали, как поет, зазывая на молитву, муэдзин. Настоящий муэдзин, а не запись на граммофоне, которую вечно ругал Франческо. Ничего особенного тогда не случилось. На другой лодке они вернулись домой и обнаружили Кристофера, выпивающего с полицейскими. Это был один из тех дней, при воспоминании о которых в Англии унылым ноябрьским вечером в горле вставал комок.
— Мой папа сказал, что, может быть, вы трое присмотрите за Бесс и курами, пока нас не будет. Мама покажет вам, где хранится ключ. Это только со вторника по пятницу, потому что в понедельник мы их покормим перед отъездом.
Все ребята любили ферму Уолли, поэтому, само собой, Франческо согласился.
— Очень хорошо, что у нас будет занятие, — ведь мы, конечно, никуда не поедем.
Но свои планы на каникулы были не только у Уолли. Том, который был похож в своих очках на испуганную белую мышь, утром таинственно прошептал Гасси:
— Уилф хочет видеть тебя в обед. Там же, где в прошлый раз.
Гасси был в восторге. Он уже почти разочаровался в банде. Он думал, что с его вступлением в банду жизнь будет полна приключений, но до сих пор вообще ничего не произошло. Поэтому на большой перемене он бегом бросился к старшим классам и остановился только для того, чтобы со всем своим артистизмом продемонстрировать условный знак. Уилф, который был грязнее и неряшливее обычного, сидел за партой.
— Закрой дверь, — сказал он Гасси, — потому как то, что я собираюсь сказать, это секрет.
Гасси закрыл дверь и застыл рядом с Уилфом в ожидании приказаний.
— Я задумал план. Своего рода развлечение на каникулах.
Гасси обрадовался, он просто обожал развлечения.
— Что я должен делать?
Уилф осторожно подбирал слова.
— В банде намного больше людей, чем ты видишь в этой школе. Некоторые уже взрослые — двадцати лет и старше. Ну вот, я рассказал им, как ты притащил в школу гнома, и они не могут в это поверить.
— Ну, это было довольно трудно, — похвастался Гасси, — и никто кроме меня так и не узнал, зачем нужно было приносить его в школу. Жаль, ты дядю не видел. Он жутко разозлился и вызвал полицию.
Уилф кивнул.
— В следующий вторник я приведу двух главарей, которые хотят посмотреть на гномов. Они собираются перекрасить их в другой цвет.
Гасси хихикнул.
— Я представить себе не могу, что будет с дядей, когда он увидит, как они изменились. Он может взорваться. А как вы попадете в сад?
— А теперь слушай внимательно, — сказал Уилф, — потому что я не люблю повторять. Ты можешь не спать ночью?
— Никогда не пробовал, — признался Гасси, — но думаю, что смогу.
— Да тебе и не надо мучаться, я за тебя уже все обдумал. Ты привязываешь длинную веревку к большому пальцу ноги и выбрасываешь другой конец в окно, а когда мы придем, я дерну за веревку.
— Но как вы попадете в сад? — спросил Гасси.
— Так же, как и ты туда попал. Через ворота и через стену близнецов.
— А когда я проснусь, то что я буду делать? — спросил Гасси.
— Ты тихонечко выходишь из дома и помогаешь нам красить гномов.
Гасси набрал воздуха в легкие.
— Во вторник, перед тем как лечь спать, я привязываю длинную веревку к большому пальцу ноги, а другой конец выбрасываю в окно. Это просто, потому что моя кровать как раз у окна. Ночью ты дергаешь за веревку, я просыпаюсь и очень-очень тихо прокрадываюсь вниз в холл и через гостиную — в сад, где вы уже будете раскрашивать гномов.
Уилф был доволен.
— Правильно понял.
— А какого цвета будут гномы?
Уилф улыбнулся своей хитрой улыбкой.
— Мы еще до этого не дошли. Решай сам.
Гасси это польстило.
— Я думаю, ярко-синий бы подошел.
— Синий так синий, — согласился Уилф. — Мне не надо напоминать, что ни слова никому про это?
— Ни единого слова, — подтвердил Гасси, — иначе… — и он провел пальцем по горлу, издав кровожадный звук.
Анна была недовольна, как прошел урок, потому что чувствовала, что Франческо ее не понимает. По дороге домой он объяснял ей, как здорово слепому человеку иметь собаку. И что, возможно, один раз ничего не испортит. Он не говорил о Жардеке, потому что очень не любил этого делать, но за всеми его словами слышалось: «Если бы Жардек был сейчас здесь, я думаю, он бы понял».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
В углу класса мисс де Вин стоял стол. Она подошла к нему и достала папку. На обложке была изображена красивая восточно-европейская овчарка со специальным ошейником собаки-поводыря. Она протянула папку детям.
— Представьте, если бы вы были слепыми, что бы для вас значила такая собака.
Оба были просто потрясены.
— У нас никогда не было собаки, — сказал Франческо. —Только лошадь, которую звали Того. Было бы здорово иметь собаку, Анна, чтобы она водила слепого.
Но Анна не поддалась жалости.
— Хорошо, если у слепого человека будет такая собака, —согласилась она. — За слепыми, которых мы знали, ухаживали дети в их семье, но, может быть, собака и лучше. Однако мой танец не для покупки собаки, пусть кто-нибудь другой танцует волшебницу. Собака действительно нужна, я попрошу тетю купить билет.
Франческо и мисс де Вин переглянулись. Взгляд Франческо говорил: «Боюсь, нет смысла ее уговаривать, но, пожалуйста, не прекращайте ваши занятия, потому что сейчас у нас нет никакой возможности учиться в Лондоне». В глазах мисс де Вин читалось: «Попробуй уговорить сестру станцевать, потому что, если она откажется, я ее учить не буду, и что вы тогда будете делать?»
Глава 28
ПЛАНЫ
На следующей неделе наступала середина семестра, а следовательно, каникулы. Так Уолли объяснил это ребятам, да и большинство детей с улицы Кресент говорили об этом по дороге в школу. Главное правило, которого придерживались Франческо, Гасси и Анна, — это не принимать никаких приглашений в гости.
— Мы уезжаем на каникулы, — сказал Уолли Франческо. —Но к выходным вернемся, поэтому мама сказала, что мы ждем вас в субботу и воскресенье, как обычно.
— А куда вы едете? — спросил Франческо.
— К сестре моего папы, к тете, значит. Она живет в Лондоне. Там, где она живет, очень интересно, потому что это около реки, и я люблю смотреть, как нагружают и разгружают корабли.
Когда Уолли так сказал, на Франческо нахлынула волна грусти. Мысленно он перенесся в Турцию. Кристофер пытался добиться какого-то особенного эффекта света и сказал, что единственное место, где это возможно, находится на Босфоре. Они приехали туда, но полиция потребовала убрать оттуда домик на колесах. Из-за бесконечных споров с полицейскими у Ольги не было времени заниматься детьми, и поэтому он, Гасси и Анна пошли с берега посмотреть на корабли. Они вспомнили, что у них есть немного денег и сели в лодку, которая шла к Золотому Рогу. А в конце путешествия они купили пирожные и мороженое, подружились с танцующим медведем и услышали, как поет, зазывая на молитву, муэдзин. Настоящий муэдзин, а не запись на граммофоне, которую вечно ругал Франческо. Ничего особенного тогда не случилось. На другой лодке они вернулись домой и обнаружили Кристофера, выпивающего с полицейскими. Это был один из тех дней, при воспоминании о которых в Англии унылым ноябрьским вечером в горле вставал комок.
— Мой папа сказал, что, может быть, вы трое присмотрите за Бесс и курами, пока нас не будет. Мама покажет вам, где хранится ключ. Это только со вторника по пятницу, потому что в понедельник мы их покормим перед отъездом.
Все ребята любили ферму Уолли, поэтому, само собой, Франческо согласился.
— Очень хорошо, что у нас будет занятие, — ведь мы, конечно, никуда не поедем.
Но свои планы на каникулы были не только у Уолли. Том, который был похож в своих очках на испуганную белую мышь, утром таинственно прошептал Гасси:
— Уилф хочет видеть тебя в обед. Там же, где в прошлый раз.
Гасси был в восторге. Он уже почти разочаровался в банде. Он думал, что с его вступлением в банду жизнь будет полна приключений, но до сих пор вообще ничего не произошло. Поэтому на большой перемене он бегом бросился к старшим классам и остановился только для того, чтобы со всем своим артистизмом продемонстрировать условный знак. Уилф, который был грязнее и неряшливее обычного, сидел за партой.
— Закрой дверь, — сказал он Гасси, — потому как то, что я собираюсь сказать, это секрет.
Гасси закрыл дверь и застыл рядом с Уилфом в ожидании приказаний.
— Я задумал план. Своего рода развлечение на каникулах.
Гасси обрадовался, он просто обожал развлечения.
— Что я должен делать?
Уилф осторожно подбирал слова.
— В банде намного больше людей, чем ты видишь в этой школе. Некоторые уже взрослые — двадцати лет и старше. Ну вот, я рассказал им, как ты притащил в школу гнома, и они не могут в это поверить.
— Ну, это было довольно трудно, — похвастался Гасси, — и никто кроме меня так и не узнал, зачем нужно было приносить его в школу. Жаль, ты дядю не видел. Он жутко разозлился и вызвал полицию.
Уилф кивнул.
— В следующий вторник я приведу двух главарей, которые хотят посмотреть на гномов. Они собираются перекрасить их в другой цвет.
Гасси хихикнул.
— Я представить себе не могу, что будет с дядей, когда он увидит, как они изменились. Он может взорваться. А как вы попадете в сад?
— А теперь слушай внимательно, — сказал Уилф, — потому что я не люблю повторять. Ты можешь не спать ночью?
— Никогда не пробовал, — признался Гасси, — но думаю, что смогу.
— Да тебе и не надо мучаться, я за тебя уже все обдумал. Ты привязываешь длинную веревку к большому пальцу ноги и выбрасываешь другой конец в окно, а когда мы придем, я дерну за веревку.
— Но как вы попадете в сад? — спросил Гасси.
— Так же, как и ты туда попал. Через ворота и через стену близнецов.
— А когда я проснусь, то что я буду делать? — спросил Гасси.
— Ты тихонечко выходишь из дома и помогаешь нам красить гномов.
Гасси набрал воздуха в легкие.
— Во вторник, перед тем как лечь спать, я привязываю длинную веревку к большому пальцу ноги, а другой конец выбрасываю в окно. Это просто, потому что моя кровать как раз у окна. Ночью ты дергаешь за веревку, я просыпаюсь и очень-очень тихо прокрадываюсь вниз в холл и через гостиную — в сад, где вы уже будете раскрашивать гномов.
Уилф был доволен.
— Правильно понял.
— А какого цвета будут гномы?
Уилф улыбнулся своей хитрой улыбкой.
— Мы еще до этого не дошли. Решай сам.
Гасси это польстило.
— Я думаю, ярко-синий бы подошел.
— Синий так синий, — согласился Уилф. — Мне не надо напоминать, что ни слова никому про это?
— Ни единого слова, — подтвердил Гасси, — иначе… — и он провел пальцем по горлу, издав кровожадный звук.
Анна была недовольна, как прошел урок, потому что чувствовала, что Франческо ее не понимает. По дороге домой он объяснял ей, как здорово слепому человеку иметь собаку. И что, возможно, один раз ничего не испортит. Он не говорил о Жардеке, потому что очень не любил этого делать, но за всеми его словами слышалось: «Если бы Жардек был сейчас здесь, я думаю, он бы понял».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39