Мне следует рассказать ей о ребенке, тянуть дольше нельзя. Я понимаю, что подвожу ее и тебя. Но как я могу отказаться от ребенка!
– Любовь моя, – прошептал Люд, привлекая ее к себе.
Через минуту он отстранил Джоанну и проникновенно посмотрел ей в глаза.
– Есть выход. Мы можем сделать одну вещь. Разумеется, временно.
* * *
На следующее утро, едва успев прийти в больницу, Хэллоран тут же позвонил доктору Маку, но оказалось, что тот на обходе. Когда же Мак освободился, Хэллорана вызвали в отделение скорой помощи.
Джоанна, раздосадованная тем, что два доктора не могут между собой договориться, позвонила Надин:
– Как ты себя чувствуешь сегодня?
– Лучше, – ответила Надин, уловив напряжение в голосе сестры. – Так бывает всегда после гемодиализа. Ты не говорила с доктором Маком?
– Говорила, но очень коротко. Мне придется пробыть на работе до трех, но я приеду, сразу как только смогу.
– В любое время, – ответила Надин мрачно. – Я никуда не денусь.
Джоанна повесила трубку и закрыла лицо ладонями. Предстоящее объяснение с сестрой повергало ее в глубокую депрессию.
– Что-то случилось? – поинтересовался Уинни, заглянув к ней.
– Дело в Надин.
– Я думал, она идет на поправку.
– Я тоже на это надеялась, но все плохо. Ее почки так и не восстановились.
Уинни сочувственно нахмурился. Его родной дядя несколько лет жил на диализе, и Уинни хорошо представлял себе, что это такое. Больные почечной недостаточностью обречены на страшные страдания. Он подошел к Джоанне и ласково положил ей руку на плечо.
Джоанна не собиралась ни с кем, кроме сестры, обсуждать предложение Люда, но дружеское участие Уинни располагало к откровенности.
– Надин не в состоянии закончить съемки. Доктор не разрешит ей вернуться к работе, а это ставит под угрозу фильм Люда. Если только я не займу место Надин перед камерой. Она не переживет этого. Но уже отснято столько эпизодов, что начинать заново с другой актрисой просто невозможно. На это нет средств. Не знаю, сумею ли я справиться. Даже у Надин не всегда все получалось. Но, с другой стороны, я не допущу, чтобы Люд все потерял, если я могу помочь… – Джоанна замолчала и тяжело вздохнула.
– Я верю в тебя, детка, – сказал Уинни и обнял ее за плечи. – Ты можешь сделать все что угодно, если захочешь.
– Спасибо, Уинни. Я знаю, что должна. У меня нет выбора. Но мне нужно время, чтобы собраться с силами. Дай мне две недели отпуска, если, конечно, ты не хочешь отпустить сейчас Эбби.
– Разумеется, тебе нужно отдохнуть. Я все устрою. Но тебе лучше самой поговорить с Эбби.
– Да. Но не рассказывай никому о том, что я собираюсь сниматься вместо Надин. Если она согласится, это останется тайной для всех.
Когда Уинни вызвал Эбби к себе в кабинет и сообщил, что ей придется временно исполнять обязанности художественного редактора, она испытала противоречивые чувства. Джоанна говорила ей, что беременна, и Эбби предполагала, что займет ее место, но не ожидала, что это случится так скоро.
Покидая издательство, Джоанна оглянулась и увидела, как Уинни и Эбби вместе склонились над проектом нового тома. Она и без того чувствовала себя в стороне, и после тринадцати лет работы в «Омеге» видеть такую сцену было для нее особенно мучительно.
В больнице она столкнулась с доктором Маком.
– Я безуспешно пытаюсь встретиться и поговорить с вашим доктором, – сказал он. – Поскольку вы здесь, не уделите мне минуту внимания?
Джоанна последовала за ним в кабинет.
– Простите меня за вчерашнюю грубость. У меня выдался отвратительный день. Все же я должен сообщить вам, что чем скорее вашей сестре будет сделана операция, тем лучше. Ваша почка – идеальный трансплантат. Однако решать вам. Если вы не в силах пойти на это, я начну искать другого донора. На это может уйти несколько месяцев. Я хотел бы как можно скорее узнать, намерены ли вы дать согласие на операцию после рождения ребенка.
Джоанна открыла рот, чтобы сказать «да», но это слово, казалось, встало у нее поперек горла. Ее охватил ледяной ужас.
– Я… я не знаю. Мне страшно расстаться с частью своего тела. Но я очень хочу помочь сестре. Может быть, я привыкну к этой мысли… – Она тяжело вздохнула.
– Я понимаю, как вам тяжело, Джоанна. – Он взглянул на нее с состраданием. – Но поверьте, единственный шанс для Надин вернуться к нормальной жизни – это ваша почка. Органы ближайших родственников прекрасно приживаются. Ваша тетя и отец, к сожалению, не подойдут из-за возраста.
Джоанну трясло. Она презирала себя за трусость, но не могла преодолеть ее.
– Я слышала о существовании донорских центров, где по базам данных можно подобрать нужный орган.
– Да. Более того, при больнице есть такой координационный центр. Но подбор органов для трансплантации – сложнейший процесс. Основная проблема в совместимости иммунных систем, групп крови и тканевых антигенов у донора и больного. Понимаете, речь идет о сотне тысяч возможных комбинаций. К сожалению, у вашей сестры сложный случай, как и у вас. У вас редкая группа крови. Она встречается у восьми человек на сотню.
– Я знаю, – прошептала Джоанна.
– Поверьте, Джоанна, я и сам хотел бы испытывать больше оптимизма на этот счет, но шанс подобрать трансплантат по базе данных примерно один на тысячу. В случае вашей сестры шансов еще меньше.
Увидев, как Джоанна покрылась мертвенной бледностью, доктор Мак понял, что испугал ее не на шутку. Но, черт возьми, должна же она знать правду о том, что ее беременность сильно усложняет дело!
– Давайте пока оставим этот разговор. У вас есть время подумать, посоветоваться с мужем.
Мак ясно давал понять, что говорить больше не намерен, но Джоанна не находила в себе силы шевельнуться. Она машинально теребила ремешок сумки и пребывала в полной растерянности.
– Если я отдам сестре почку, то смогу потом снова забеременеть? Я имею в виду, можно ли родить ребенка с одной почкой?
– Разумеется. Одна здоровая почка может выполнять работу двух. Так что препятствий для новой беременности нет никаких.
– Понятно. А эта операция… она сложная?
– Да. Любая операция серьезная. Но для вас нет практически никакого риска. Я провел сотни операций по трансплантации почек и не потерял ни одного донора.
– А Надин? С сестрой все будет в порядке, да?
– Возможно, но поручиться за это никто не может. Основная проблема этой операции в том, что организм склонен отвергать чужеродный орган. Но поскольку вы с ней однояйцовые близнецы, такая вероятность сведена к минимуму благодаря общему генетическому фону. Именно поэтому ваша почка приживется в теле сестры с большей вероятностью, чем чья бы то ни было еще. Почка чужого человека имеет пятидесятипроцентный шанс на выживание. Если донором станете вы, шансы возрастают до девяноста процентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Любовь моя, – прошептал Люд, привлекая ее к себе.
Через минуту он отстранил Джоанну и проникновенно посмотрел ей в глаза.
– Есть выход. Мы можем сделать одну вещь. Разумеется, временно.
* * *
На следующее утро, едва успев прийти в больницу, Хэллоран тут же позвонил доктору Маку, но оказалось, что тот на обходе. Когда же Мак освободился, Хэллорана вызвали в отделение скорой помощи.
Джоанна, раздосадованная тем, что два доктора не могут между собой договориться, позвонила Надин:
– Как ты себя чувствуешь сегодня?
– Лучше, – ответила Надин, уловив напряжение в голосе сестры. – Так бывает всегда после гемодиализа. Ты не говорила с доктором Маком?
– Говорила, но очень коротко. Мне придется пробыть на работе до трех, но я приеду, сразу как только смогу.
– В любое время, – ответила Надин мрачно. – Я никуда не денусь.
Джоанна повесила трубку и закрыла лицо ладонями. Предстоящее объяснение с сестрой повергало ее в глубокую депрессию.
– Что-то случилось? – поинтересовался Уинни, заглянув к ней.
– Дело в Надин.
– Я думал, она идет на поправку.
– Я тоже на это надеялась, но все плохо. Ее почки так и не восстановились.
Уинни сочувственно нахмурился. Его родной дядя несколько лет жил на диализе, и Уинни хорошо представлял себе, что это такое. Больные почечной недостаточностью обречены на страшные страдания. Он подошел к Джоанне и ласково положил ей руку на плечо.
Джоанна не собиралась ни с кем, кроме сестры, обсуждать предложение Люда, но дружеское участие Уинни располагало к откровенности.
– Надин не в состоянии закончить съемки. Доктор не разрешит ей вернуться к работе, а это ставит под угрозу фильм Люда. Если только я не займу место Надин перед камерой. Она не переживет этого. Но уже отснято столько эпизодов, что начинать заново с другой актрисой просто невозможно. На это нет средств. Не знаю, сумею ли я справиться. Даже у Надин не всегда все получалось. Но, с другой стороны, я не допущу, чтобы Люд все потерял, если я могу помочь… – Джоанна замолчала и тяжело вздохнула.
– Я верю в тебя, детка, – сказал Уинни и обнял ее за плечи. – Ты можешь сделать все что угодно, если захочешь.
– Спасибо, Уинни. Я знаю, что должна. У меня нет выбора. Но мне нужно время, чтобы собраться с силами. Дай мне две недели отпуска, если, конечно, ты не хочешь отпустить сейчас Эбби.
– Разумеется, тебе нужно отдохнуть. Я все устрою. Но тебе лучше самой поговорить с Эбби.
– Да. Но не рассказывай никому о том, что я собираюсь сниматься вместо Надин. Если она согласится, это останется тайной для всех.
Когда Уинни вызвал Эбби к себе в кабинет и сообщил, что ей придется временно исполнять обязанности художественного редактора, она испытала противоречивые чувства. Джоанна говорила ей, что беременна, и Эбби предполагала, что займет ее место, но не ожидала, что это случится так скоро.
Покидая издательство, Джоанна оглянулась и увидела, как Уинни и Эбби вместе склонились над проектом нового тома. Она и без того чувствовала себя в стороне, и после тринадцати лет работы в «Омеге» видеть такую сцену было для нее особенно мучительно.
В больнице она столкнулась с доктором Маком.
– Я безуспешно пытаюсь встретиться и поговорить с вашим доктором, – сказал он. – Поскольку вы здесь, не уделите мне минуту внимания?
Джоанна последовала за ним в кабинет.
– Простите меня за вчерашнюю грубость. У меня выдался отвратительный день. Все же я должен сообщить вам, что чем скорее вашей сестре будет сделана операция, тем лучше. Ваша почка – идеальный трансплантат. Однако решать вам. Если вы не в силах пойти на это, я начну искать другого донора. На это может уйти несколько месяцев. Я хотел бы как можно скорее узнать, намерены ли вы дать согласие на операцию после рождения ребенка.
Джоанна открыла рот, чтобы сказать «да», но это слово, казалось, встало у нее поперек горла. Ее охватил ледяной ужас.
– Я… я не знаю. Мне страшно расстаться с частью своего тела. Но я очень хочу помочь сестре. Может быть, я привыкну к этой мысли… – Она тяжело вздохнула.
– Я понимаю, как вам тяжело, Джоанна. – Он взглянул на нее с состраданием. – Но поверьте, единственный шанс для Надин вернуться к нормальной жизни – это ваша почка. Органы ближайших родственников прекрасно приживаются. Ваша тетя и отец, к сожалению, не подойдут из-за возраста.
Джоанну трясло. Она презирала себя за трусость, но не могла преодолеть ее.
– Я слышала о существовании донорских центров, где по базам данных можно подобрать нужный орган.
– Да. Более того, при больнице есть такой координационный центр. Но подбор органов для трансплантации – сложнейший процесс. Основная проблема в совместимости иммунных систем, групп крови и тканевых антигенов у донора и больного. Понимаете, речь идет о сотне тысяч возможных комбинаций. К сожалению, у вашей сестры сложный случай, как и у вас. У вас редкая группа крови. Она встречается у восьми человек на сотню.
– Я знаю, – прошептала Джоанна.
– Поверьте, Джоанна, я и сам хотел бы испытывать больше оптимизма на этот счет, но шанс подобрать трансплантат по базе данных примерно один на тысячу. В случае вашей сестры шансов еще меньше.
Увидев, как Джоанна покрылась мертвенной бледностью, доктор Мак понял, что испугал ее не на шутку. Но, черт возьми, должна же она знать правду о том, что ее беременность сильно усложняет дело!
– Давайте пока оставим этот разговор. У вас есть время подумать, посоветоваться с мужем.
Мак ясно давал понять, что говорить больше не намерен, но Джоанна не находила в себе силы шевельнуться. Она машинально теребила ремешок сумки и пребывала в полной растерянности.
– Если я отдам сестре почку, то смогу потом снова забеременеть? Я имею в виду, можно ли родить ребенка с одной почкой?
– Разумеется. Одна здоровая почка может выполнять работу двух. Так что препятствий для новой беременности нет никаких.
– Понятно. А эта операция… она сложная?
– Да. Любая операция серьезная. Но для вас нет практически никакого риска. Я провел сотни операций по трансплантации почек и не потерял ни одного донора.
– А Надин? С сестрой все будет в порядке, да?
– Возможно, но поручиться за это никто не может. Основная проблема этой операции в том, что организм склонен отвергать чужеродный орган. Но поскольку вы с ней однояйцовые близнецы, такая вероятность сведена к минимуму благодаря общему генетическому фону. Именно поэтому ваша почка приживется в теле сестры с большей вероятностью, чем чья бы то ни было еще. Почка чужого человека имеет пятидесятипроцентный шанс на выживание. Если донором станете вы, шансы возрастают до девяноста процентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85