Однако первым инстинктивным ее желанием было защищаться.
— Разве ты не рад, что я о тебе тревожусь?
— Я польщен, но мне бы хотелось, чтобы ты хотя бы наполовину оценила мою тревогу о тебе!
— Зря я завела этот разговор! Марк, улыбаясь, встал.
— Как долго ты еще собираешься работать? У меня к бифштексам есть хорошее бордо, кое-какие закуски и бутылочка калифорнийского шардоннэ для начинающих.
Она насторожилась.
— Надеюсь, ты не собираешься устраивать какой-то особенный вечер, а, Марк?
— Будет просто хорошая еда и приятный разговор.
— Я пас, — сказала она. — Разве что вечером попытаюсь еще поработать.
— Устраивайся, лапушка, — сказал он, направляясь в кухню.
Лапушка… ей было приятно, что он по-прежнему так называл ее. Но это означало, что он играет с ней — дразнит, провоцирует, чтит только букву их соглашения, но не его дух.
Конечно же, он снова попытается приблизиться к ней, в этом она не сомневалась. Но она твердо решила больше не совершать ошибок. Какой в том смысл — рвать с человеком и по-прежнему оставаться его любовницей? Вероятно, самое спокойное — обсуждать создавшуюся ситуацию, например определить, когда можно будет возвратиться в Нью-Йорк. Отложив рукопись, она пошла в кухню. Марк убирал продукты.
— Я знаю, что для тебя это больной вопрос, — сказала она, — но мне надо зарезервировать билет на самолет. Когда ты планируешь возвращаться и могу ли я заказать поездку в Денвер?
Марк повернулся к ней. Судя по выражению лица, он был недоволен, но старался не показать этого.
— Я думал отправиться послезавтра. Арианна рассчитывала, что они смогут уехать уже завтра утром, но давить на него ей не хотелось. Он был настолько добр, что помог ей, и немного уступчивости с ее стороны было бы неплохим дипломатическим ходом.
— Вечерним рейсом?
— Это было бы лучше всего!
Марк засунул шардоннэ в холодильник, туда же последовали все остальные продукты, кроме закусочных сэндвичей толщиной в палец. Их он красочно выложил на блюдо.
— Вино охладится минут через двадцать. Думаю, ты не откажешься потягивать его за чтением!
Предложение было заманчивым. Арианна уселась на высокий табурет у стойки.
— Признаюсь, ты меня соблазнил!
— О, счастливый час, сдаются даже самые неисправимые трудоголики!
Она усердно работала и может позволить себе немного расслабиться, соблюдая при этом известную осторожность, думала Арианна. Но сумеет ли она, да и захочет ли, держать его в узде?
Марк всегда был обаятельным, а сейчас в нем появилось что-то новое… некая загадка. Это придавало их отношениям особую, очень привлекавшую ее остроту.
— Ну, что, много тебе удалось решить по телефону? — спросила она.
— Да, несколько очень важных дел.
— Если уж здесь есть телефон, неплохо бы установить и факс?
Он поднял на нее взгляд.
— Не обязательно.
Он осторожничает или ей это просто кажется?
— Ты тратишь на меня уйму времени, — продолжала она, — надеюсь, это не в ущерб твоим делам в офисе?
— Я рассматриваю это как дополнительный отпуск.
— Тогда ладно!
Закончив раскладывать сэндвичи, он выложил в вазочку консервированные оливки и поставил перед ней.
— Хочешь попробовать?
Она взяла оливку и сунула в рот.
— Выходит, с тех пор, как я вернула тебе кольцо, ты совершенно свободен?
По его растерянному лицу она поняла, что застала его врасплох, но он быстро оправился.
— Нет, я все еще в трауре!
Арианна улыбнулась, не понимая, почему ей вдруг стало так хорошо. Когда они были помолвлены, ей всегда было приятно с ним, но сейчас она хотела от Марка чего-то большего. Вероятно, ее влекло к запретному плоду!
— Позволь задать тебе вопрос, — сказал Марк, откусывая сэндвич. — Ты считаешь, что мы больше подходим друг другу как любовники, а не супруги?
— А почему ты об этом спрашиваешь?
— Несколько мгновений назад я прочел подобные мысли на твоем лице! Она взяла еще одну оливку.
— Ну… если бы я искала любовника, ты был бы первым кандидатом. Скажем так. — Она подбросила оливку и поймала ее ртом. — Сегодня утром я сказала себе, что секса больше не будет, а сейчас ты пытаешься соблазнить меня только для того, чтобы доказать, как ты неотразим! Намерения твои очевидны! — (Он беспомощно пожал плечами.) — О, я бы с легкостью могла прыгнуть в твою постель, и это никак не повлияло бы на мою жизнь, но что было бы утром? Я не уверена, что тебя хоть немного заботит то, что я буду чувствовать завтра!
Лицо Марка помрачнело.
— Мы были помолвлены несколько месяцев, и все это время я только и делал, что заботился! Да, я чертовски много заботился! А сейчас я хочу предоставить тебе возможность заботиться о себе.
Арианна глубоко вздохнула.
— Ну что я могу возразить против этого? Он подошел к холодильнику, достал бутылку и откупорил ее. Разлив вино в два бокала, он поставил их перед нею.
— Я выпью немного шардоннэ. Если хочешь, вот твой бокал!
Она следила, как Марк отпил из своего бокала, не отрывая от нее глаз. Она смотрела на него, чувствуя, что от ее решительности не остается ни следа. Зачем затевать борьбу, чтобы потом все равно сдаться?
С вызовом глядя на него, она поднесла бокал к губам.
— Одно хочу сказать тебе, Марк Линдзи! Не смотри на меня с такой жадностью! Он усмехнулся.
— Дорогая! Я вовсе не собираюсь есть тебя глазами!
Арианна отхлебнула из бокала. Исход этого вечера был предопределен!
Глава 6
Наутро, проснувшись, Арианна обнаружила, что Марка рядом нет. Она даже почувствовала некоторое облегчение, потому что ей неловко было думать о вчерашнем. Два бокала шардоннэ, бордо за обедом, огонь от соблазнительного прикосновения Марка… Последствия были предопределены с того момента, как она взяла в руки первый бокал вина. Он знал, что она пойдет за ним по первому зову, заставлял ее чувствовать себя развязной, даже распутной, и это усиливало взаимное возбуждение.
Как и в прошлую ночь, они дважды занимались любовью: один раз после того, как она склонилась над его креслом у камина, а второй — когда она затащила его к себе в постель. Страстность сочеталась с нежностью, особенно когда Марк всю ночь не выпускал ее из своих объятий.
Хотя он до сих пор не признался, что по-прежнему любит ее, любовь чувствовалась в каждом его прикосновении. Ей это очень нравилось и не хотелось, чтобы это было лишь сексуальной игрой. Впрочем, с уверенностью определить свои желания она не могла, да и думать об этом не хотела, потому что сразу напрашивался вопрос: какого же черта она порвала с ним?
А что, если Марк задался целью унизить ее? Что, если в ту минуту, когда она решит признаться в своей ошибке, он рассмеется ей в лицо и уйдет? Правда, такое трудно представить, Марк не умеет быть жестоким. Но ведь инициатором разрыва была она, а значит, она же и несет бремя ответственности за случившееся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— Разве ты не рад, что я о тебе тревожусь?
— Я польщен, но мне бы хотелось, чтобы ты хотя бы наполовину оценила мою тревогу о тебе!
— Зря я завела этот разговор! Марк, улыбаясь, встал.
— Как долго ты еще собираешься работать? У меня к бифштексам есть хорошее бордо, кое-какие закуски и бутылочка калифорнийского шардоннэ для начинающих.
Она насторожилась.
— Надеюсь, ты не собираешься устраивать какой-то особенный вечер, а, Марк?
— Будет просто хорошая еда и приятный разговор.
— Я пас, — сказала она. — Разве что вечером попытаюсь еще поработать.
— Устраивайся, лапушка, — сказал он, направляясь в кухню.
Лапушка… ей было приятно, что он по-прежнему так называл ее. Но это означало, что он играет с ней — дразнит, провоцирует, чтит только букву их соглашения, но не его дух.
Конечно же, он снова попытается приблизиться к ней, в этом она не сомневалась. Но она твердо решила больше не совершать ошибок. Какой в том смысл — рвать с человеком и по-прежнему оставаться его любовницей? Вероятно, самое спокойное — обсуждать создавшуюся ситуацию, например определить, когда можно будет возвратиться в Нью-Йорк. Отложив рукопись, она пошла в кухню. Марк убирал продукты.
— Я знаю, что для тебя это больной вопрос, — сказала она, — но мне надо зарезервировать билет на самолет. Когда ты планируешь возвращаться и могу ли я заказать поездку в Денвер?
Марк повернулся к ней. Судя по выражению лица, он был недоволен, но старался не показать этого.
— Я думал отправиться послезавтра. Арианна рассчитывала, что они смогут уехать уже завтра утром, но давить на него ей не хотелось. Он был настолько добр, что помог ей, и немного уступчивости с ее стороны было бы неплохим дипломатическим ходом.
— Вечерним рейсом?
— Это было бы лучше всего!
Марк засунул шардоннэ в холодильник, туда же последовали все остальные продукты, кроме закусочных сэндвичей толщиной в палец. Их он красочно выложил на блюдо.
— Вино охладится минут через двадцать. Думаю, ты не откажешься потягивать его за чтением!
Предложение было заманчивым. Арианна уселась на высокий табурет у стойки.
— Признаюсь, ты меня соблазнил!
— О, счастливый час, сдаются даже самые неисправимые трудоголики!
Она усердно работала и может позволить себе немного расслабиться, соблюдая при этом известную осторожность, думала Арианна. Но сумеет ли она, да и захочет ли, держать его в узде?
Марк всегда был обаятельным, а сейчас в нем появилось что-то новое… некая загадка. Это придавало их отношениям особую, очень привлекавшую ее остроту.
— Ну, что, много тебе удалось решить по телефону? — спросила она.
— Да, несколько очень важных дел.
— Если уж здесь есть телефон, неплохо бы установить и факс?
Он поднял на нее взгляд.
— Не обязательно.
Он осторожничает или ей это просто кажется?
— Ты тратишь на меня уйму времени, — продолжала она, — надеюсь, это не в ущерб твоим делам в офисе?
— Я рассматриваю это как дополнительный отпуск.
— Тогда ладно!
Закончив раскладывать сэндвичи, он выложил в вазочку консервированные оливки и поставил перед ней.
— Хочешь попробовать?
Она взяла оливку и сунула в рот.
— Выходит, с тех пор, как я вернула тебе кольцо, ты совершенно свободен?
По его растерянному лицу она поняла, что застала его врасплох, но он быстро оправился.
— Нет, я все еще в трауре!
Арианна улыбнулась, не понимая, почему ей вдруг стало так хорошо. Когда они были помолвлены, ей всегда было приятно с ним, но сейчас она хотела от Марка чего-то большего. Вероятно, ее влекло к запретному плоду!
— Позволь задать тебе вопрос, — сказал Марк, откусывая сэндвич. — Ты считаешь, что мы больше подходим друг другу как любовники, а не супруги?
— А почему ты об этом спрашиваешь?
— Несколько мгновений назад я прочел подобные мысли на твоем лице! Она взяла еще одну оливку.
— Ну… если бы я искала любовника, ты был бы первым кандидатом. Скажем так. — Она подбросила оливку и поймала ее ртом. — Сегодня утром я сказала себе, что секса больше не будет, а сейчас ты пытаешься соблазнить меня только для того, чтобы доказать, как ты неотразим! Намерения твои очевидны! — (Он беспомощно пожал плечами.) — О, я бы с легкостью могла прыгнуть в твою постель, и это никак не повлияло бы на мою жизнь, но что было бы утром? Я не уверена, что тебя хоть немного заботит то, что я буду чувствовать завтра!
Лицо Марка помрачнело.
— Мы были помолвлены несколько месяцев, и все это время я только и делал, что заботился! Да, я чертовски много заботился! А сейчас я хочу предоставить тебе возможность заботиться о себе.
Арианна глубоко вздохнула.
— Ну что я могу возразить против этого? Он подошел к холодильнику, достал бутылку и откупорил ее. Разлив вино в два бокала, он поставил их перед нею.
— Я выпью немного шардоннэ. Если хочешь, вот твой бокал!
Она следила, как Марк отпил из своего бокала, не отрывая от нее глаз. Она смотрела на него, чувствуя, что от ее решительности не остается ни следа. Зачем затевать борьбу, чтобы потом все равно сдаться?
С вызовом глядя на него, она поднесла бокал к губам.
— Одно хочу сказать тебе, Марк Линдзи! Не смотри на меня с такой жадностью! Он усмехнулся.
— Дорогая! Я вовсе не собираюсь есть тебя глазами!
Арианна отхлебнула из бокала. Исход этого вечера был предопределен!
Глава 6
Наутро, проснувшись, Арианна обнаружила, что Марка рядом нет. Она даже почувствовала некоторое облегчение, потому что ей неловко было думать о вчерашнем. Два бокала шардоннэ, бордо за обедом, огонь от соблазнительного прикосновения Марка… Последствия были предопределены с того момента, как она взяла в руки первый бокал вина. Он знал, что она пойдет за ним по первому зову, заставлял ее чувствовать себя развязной, даже распутной, и это усиливало взаимное возбуждение.
Как и в прошлую ночь, они дважды занимались любовью: один раз после того, как она склонилась над его креслом у камина, а второй — когда она затащила его к себе в постель. Страстность сочеталась с нежностью, особенно когда Марк всю ночь не выпускал ее из своих объятий.
Хотя он до сих пор не признался, что по-прежнему любит ее, любовь чувствовалась в каждом его прикосновении. Ей это очень нравилось и не хотелось, чтобы это было лишь сексуальной игрой. Впрочем, с уверенностью определить свои желания она не могла, да и думать об этом не хотела, потому что сразу напрашивался вопрос: какого же черта она порвала с ним?
А что, если Марк задался целью унизить ее? Что, если в ту минуту, когда она решит признаться в своей ошибке, он рассмеется ей в лицо и уйдет? Правда, такое трудно представить, Марк не умеет быть жестоким. Но ведь инициатором разрыва была она, а значит, она же и несет бремя ответственности за случившееся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30