Она по-прежнему чувствовала себя одинокой, но ей хотя бы стало понятно почему. Значит, кошмарные сны исчезнут. – Теперь я – другой человек. Даже день моего рождения изменился. Когда мама забрала меня из больницы, я была такой крошечной, что она всегда давала мне на полгода меньше. Это помогло ей запутать следы. – Жанна с улыбкой повернулась к Джули. – Так что на самом деле я на шесть месяцев старше и очень хорошо это ощущаю, уж ты мне поверь.
Джули молча загибала пальцы.
– Шесть месяцев… значит, ты родилась в июне или в июле. Но когда именно?
– Она не сказала. Мало ли что. Тот врач умер, но его жена жива, а может, и мой близнец – тоже. Если правда откроется, многие пострадают.
– А в какой больнице это произошло, ты знаешь?
– О да. Ведь мама там работала. Этого не скроешь. Странно, именно в ней я и лежала до того, как встретилась с тобой. Мама сама отправила меня туда. Смелый поступок.
– Постой. – Джули побледнела. – Не смейся, Жанна, но… какая у тебя группа крови? Ты знаешь?
– Еще бы, – с чувством ответила та. – Я столько раз сдавала анализы! АБ. Очень редкая группа. Но не волнуйся, совместимость у меня универсальная. Если во время родов понадобится сделать переливание, мне подойдет любая кровь.
– Знаю.
– Вот как? – удивилась Жанна. Джули обычно не интересовалась такими вещами.
– У меня тоже АБ. Я выяснила это, когда проходила обследование в Нью-Йорке. И еще одно. Тебе известно, где я родилась?
– В Нью-Йорке, разве нет? Когда твой отец работал в посольстве?
Джули покачала головой:
– За две недели до родов он отправил мою мать в Англию, чтобы «сын» имел британское подданство. Моя мама умерла в больнице в тот же день, когда я появилась на свет.
Они долго смотрели друг на друга. Огонь в камине погас, но Жанна не чувствовала холода.
– Ты имеешь в виду… – начала она. Джули кивнула. Сейчас ее глаза казались особенно большими и блестящими.
– Очевидно, да. Я родилась в большой клинике, которая находится недалеко отсюда, в палате для особо важных персон.
Они боялись поверить. Глаза. Волосы. Кожа. Мимика, манеры, жесты – необъяснимое сходство ощущалось во всем.
– Мы разные, – осторожно заметила Жанна. Из полумрака раздался голос Джули:
– Но очень похожи. Особенно сейчас.
«И как я раньше не заметила, что наши голоса почти идентичны по тону и тембру?» – подумала Жанна.
– Ты права.
– Мы всегда…
– Думаем одно и то же.
– Нам нравятся…
– Одни и те же люди и вещи.
Дин, Дион, Грей… Эти непроизнесенные имена витали в воздухе.
– О, дорогая! – воскликнула Джули с ужасом и изумлением. – Это же все меняет.
– Только к лучшему. – Сегодняшний день преподнес столько сюрпризов, что Жанна уже ничему не удивлялась. «У меня есть сестра, – подумала она, сияя от гордости. – Прекрасная сестра».
– Вот видишь, ты получила повышение. Из крестной матери превратилась в тетушку.
– При чем тут это! Я и так очень люблю тебя и ребенка. Сильнее некуда.
– Тогда что же тебя беспокоит?
– Неужели ты не понимаешь? – Джули озабоченно нахмурилась. – Если мы правы, значит, ты не Жанна Браун, а Жанна ле Франсэз Дин.
– Стало быть, так. – Мечты исполнились. Полгода назад она отдала бы за это все что угодно. Но теперь подобная перспектива потеряла былую привлекательность. – А какая разница?
Глянув на Джули, она поежилась. Казалось, в их уютную гостиную ворвался холодный ноябрьский ветер.
Джули, видимо, почувствовала то же самое. Она как будто враз постарела.
– Грей, – глухо отозвалась она. – Теперь тебе придется все сказать Грею.
– Нет! – вырвалось у Жанны. Но она знала, что Джули права. Все изменилось. Она родилась заново, не важно, нравится ей это или нет. Ребенок принадлежит семье ле Франсэз и по отцу, и по матери. Значит, выбора у нее нет.
– О, Джули! – На глазах у Жанны выступили слезы. – Я хотела, чтобы мы были вместе. Ты, я и № 3.
– Знаю. – Джули протянула ей руку. – Я уже жалею, что ты мне рассказала. Жалею… – У нее сорвался голос.
Джули поворошила уголья кочергой, но огонь уже угас, и только удушливый дым, извиваясь кольцами, исчезал в трубе. А с ним уходили в небытие их надежды на будущее.
– Я не смогу сказать об этом Грею, – прошептала Жанна. – А ты?
Джули не колебалась ни минуты. Как бы там ни было, благополучие семьи всегда должно стоять на первом месте.
– Я поговорю с ним. – Она тяжело вздохнула. – А потом улечу в Нью-Йорк. – Жанна вздрогнула, но Джули твердо стояла на своем. – Вам с Греем надо многое обсудить. Я буду вам только мешать. К тому же… – Голос Джули зазвенел и сорвался. – Я просто не вынесу этого, понимаешь?
Жанна кивнула, ошеломленная тем, как в одночасье рухнули все их планы.
– Ты вернешься, когда родится ребенок?
– Конечно. Позвони, и я прыгну в первый же самолет. – Джули улыбнулась. – Может, даже прихвачу для тебя что-нибудь сладенькое.
– Обещаешь?
– Да.
Обе замолчали, старательно отводя друг от друга глаза.
– Грей захочет жениться на тебе, – вдруг отрезала Джули.
– Почему ты так уверена?
– А что тут сомневаться? – Джули пожала плечами. – Мы с ним похожи. Семья для нас – святыня.
– Ясно.
Замужество… Это слово вдруг показалось Жанне чужим, холодным и непонятным. Она совершенно не могла представить себя женой Грея. Какая нелепость! Но если он попросит ее руки, имеет ли она право отказаться?
И Жанна с мучительной остротой поняла, что теряет вместе со своим прошлым, и только сейчас осмелилась признаться себе, что где-то в самых потаенных глубинах ее души теплилась слабая надежда. Надежда на то, что весной, когда воздух станет прозрачным и трава пробьется между булыжниками и воробьи будут драться на крышах, она откроет дверь и увидит синеглазого, черноволосого Диона, дороже которого нет никого на свете. И он улыбнется ей, как в их первую встречу.
А что теперь? Если они и встретятся, Жанна уже будет женой Грея, матерью его ребенка. И даже Дион – мастер пренебрегать условностями – не сумеет отмахнуться от этого факта.
Джули как будто прочитала ее мысли.
– Как быть с Дионом? Он говорил, что скоро вернется в Лондон.
– Вернется? – ужаснулась Жанна. – Нет!
– Возможно, придется. У него деньги на исходе.
– Ты должна остановить его!
При мысли о том, что Дион увидит ее, беременную ребенком Грея, Жанне стало уж совсем плохо. Нельзя ему возвращаться. Она не вынесет этого сейчас. Потом, со временем, все встанет на свои места, но пока Диону лучше оставаться в Нью-Йорке.
– Но как? – Джули робко улыбнулась. – Он свободный человек.
– Погоди-ка. – Испуг подстегнул ее воображение. – Скажи, что ты собираешься делать в Нью-Йорке?
– Я еще не думала, – растерянно ответила Джули. – Как обычно, поработаю фотомоделью, снимусь в фильме. Если получу роль. Я ведь не слишком хорошая актриса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Джули молча загибала пальцы.
– Шесть месяцев… значит, ты родилась в июне или в июле. Но когда именно?
– Она не сказала. Мало ли что. Тот врач умер, но его жена жива, а может, и мой близнец – тоже. Если правда откроется, многие пострадают.
– А в какой больнице это произошло, ты знаешь?
– О да. Ведь мама там работала. Этого не скроешь. Странно, именно в ней я и лежала до того, как встретилась с тобой. Мама сама отправила меня туда. Смелый поступок.
– Постой. – Джули побледнела. – Не смейся, Жанна, но… какая у тебя группа крови? Ты знаешь?
– Еще бы, – с чувством ответила та. – Я столько раз сдавала анализы! АБ. Очень редкая группа. Но не волнуйся, совместимость у меня универсальная. Если во время родов понадобится сделать переливание, мне подойдет любая кровь.
– Знаю.
– Вот как? – удивилась Жанна. Джули обычно не интересовалась такими вещами.
– У меня тоже АБ. Я выяснила это, когда проходила обследование в Нью-Йорке. И еще одно. Тебе известно, где я родилась?
– В Нью-Йорке, разве нет? Когда твой отец работал в посольстве?
Джули покачала головой:
– За две недели до родов он отправил мою мать в Англию, чтобы «сын» имел британское подданство. Моя мама умерла в больнице в тот же день, когда я появилась на свет.
Они долго смотрели друг на друга. Огонь в камине погас, но Жанна не чувствовала холода.
– Ты имеешь в виду… – начала она. Джули кивнула. Сейчас ее глаза казались особенно большими и блестящими.
– Очевидно, да. Я родилась в большой клинике, которая находится недалеко отсюда, в палате для особо важных персон.
Они боялись поверить. Глаза. Волосы. Кожа. Мимика, манеры, жесты – необъяснимое сходство ощущалось во всем.
– Мы разные, – осторожно заметила Жанна. Из полумрака раздался голос Джули:
– Но очень похожи. Особенно сейчас.
«И как я раньше не заметила, что наши голоса почти идентичны по тону и тембру?» – подумала Жанна.
– Ты права.
– Мы всегда…
– Думаем одно и то же.
– Нам нравятся…
– Одни и те же люди и вещи.
Дин, Дион, Грей… Эти непроизнесенные имена витали в воздухе.
– О, дорогая! – воскликнула Джули с ужасом и изумлением. – Это же все меняет.
– Только к лучшему. – Сегодняшний день преподнес столько сюрпризов, что Жанна уже ничему не удивлялась. «У меня есть сестра, – подумала она, сияя от гордости. – Прекрасная сестра».
– Вот видишь, ты получила повышение. Из крестной матери превратилась в тетушку.
– При чем тут это! Я и так очень люблю тебя и ребенка. Сильнее некуда.
– Тогда что же тебя беспокоит?
– Неужели ты не понимаешь? – Джули озабоченно нахмурилась. – Если мы правы, значит, ты не Жанна Браун, а Жанна ле Франсэз Дин.
– Стало быть, так. – Мечты исполнились. Полгода назад она отдала бы за это все что угодно. Но теперь подобная перспектива потеряла былую привлекательность. – А какая разница?
Глянув на Джули, она поежилась. Казалось, в их уютную гостиную ворвался холодный ноябрьский ветер.
Джули, видимо, почувствовала то же самое. Она как будто враз постарела.
– Грей, – глухо отозвалась она. – Теперь тебе придется все сказать Грею.
– Нет! – вырвалось у Жанны. Но она знала, что Джули права. Все изменилось. Она родилась заново, не важно, нравится ей это или нет. Ребенок принадлежит семье ле Франсэз и по отцу, и по матери. Значит, выбора у нее нет.
– О, Джули! – На глазах у Жанны выступили слезы. – Я хотела, чтобы мы были вместе. Ты, я и № 3.
– Знаю. – Джули протянула ей руку. – Я уже жалею, что ты мне рассказала. Жалею… – У нее сорвался голос.
Джули поворошила уголья кочергой, но огонь уже угас, и только удушливый дым, извиваясь кольцами, исчезал в трубе. А с ним уходили в небытие их надежды на будущее.
– Я не смогу сказать об этом Грею, – прошептала Жанна. – А ты?
Джули не колебалась ни минуты. Как бы там ни было, благополучие семьи всегда должно стоять на первом месте.
– Я поговорю с ним. – Она тяжело вздохнула. – А потом улечу в Нью-Йорк. – Жанна вздрогнула, но Джули твердо стояла на своем. – Вам с Греем надо многое обсудить. Я буду вам только мешать. К тому же… – Голос Джули зазвенел и сорвался. – Я просто не вынесу этого, понимаешь?
Жанна кивнула, ошеломленная тем, как в одночасье рухнули все их планы.
– Ты вернешься, когда родится ребенок?
– Конечно. Позвони, и я прыгну в первый же самолет. – Джули улыбнулась. – Может, даже прихвачу для тебя что-нибудь сладенькое.
– Обещаешь?
– Да.
Обе замолчали, старательно отводя друг от друга глаза.
– Грей захочет жениться на тебе, – вдруг отрезала Джули.
– Почему ты так уверена?
– А что тут сомневаться? – Джули пожала плечами. – Мы с ним похожи. Семья для нас – святыня.
– Ясно.
Замужество… Это слово вдруг показалось Жанне чужим, холодным и непонятным. Она совершенно не могла представить себя женой Грея. Какая нелепость! Но если он попросит ее руки, имеет ли она право отказаться?
И Жанна с мучительной остротой поняла, что теряет вместе со своим прошлым, и только сейчас осмелилась признаться себе, что где-то в самых потаенных глубинах ее души теплилась слабая надежда. Надежда на то, что весной, когда воздух станет прозрачным и трава пробьется между булыжниками и воробьи будут драться на крышах, она откроет дверь и увидит синеглазого, черноволосого Диона, дороже которого нет никого на свете. И он улыбнется ей, как в их первую встречу.
А что теперь? Если они и встретятся, Жанна уже будет женой Грея, матерью его ребенка. И даже Дион – мастер пренебрегать условностями – не сумеет отмахнуться от этого факта.
Джули как будто прочитала ее мысли.
– Как быть с Дионом? Он говорил, что скоро вернется в Лондон.
– Вернется? – ужаснулась Жанна. – Нет!
– Возможно, придется. У него деньги на исходе.
– Ты должна остановить его!
При мысли о том, что Дион увидит ее, беременную ребенком Грея, Жанне стало уж совсем плохо. Нельзя ему возвращаться. Она не вынесет этого сейчас. Потом, со временем, все встанет на свои места, но пока Диону лучше оставаться в Нью-Йорке.
– Но как? – Джули робко улыбнулась. – Он свободный человек.
– Погоди-ка. – Испуг подстегнул ее воображение. – Скажи, что ты собираешься делать в Нью-Йорке?
– Я еще не думала, – растерянно ответила Джули. – Как обычно, поработаю фотомоделью, снимусь в фильме. Если получу роль. Я ведь не слишком хорошая актриса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93