Неужели она так отчаянно нуждается? Неужели ей придется до конца дней своих браться за любую бесперспективную работу, практически не имея возможности встретить приличного молодого человека, который бы женился на ней? Видит Бог, она достаточно красива, чтобы привлечь внимание мужчин. Он стал перебирать в уме молодых врачей и хирургов из больницы Джерома, прикидывая, как бы их познакомить с Оливией, но потом бросил это пустое занятие.
Он подъехал к больнице и забыл об Оливии, а когда наконец вернулся домой, надо было отвечать на письма, звонить по телефону, изучать истории болезни пациентов. Он съел поздний ужин под кудахтанье Бекки и отправился спать, а в следующие несколько дней был так занят, что лишь изредка в голове его проносилась мысль об Оливии.
В своей области хирургии он имел широкую известность и по вызову срочно отправился в Италию, так что, когда Нелл пришло время идти в школу, его не было в Англии, а поскольку Рита все еще отдыхала во Франции, Нелл провожала бабушка.
Оливия принимала детей, по мере того как их привозили. Вдруг к ней кинулась, вся в слезах, Нелл.
– Мама не приехала, а дядя Хасо прислал открытку, там много синего неба и горы. Они оба забыли…
У малышки задрожали губы, и леди Бреннон быстро заговорила:
– Я уверена, что они не забыли о тебе, миленькая. Вероятно, в самолете не было мест; как только достанут билеты, так и приедут. Сейчас время отпусков, все путешествуют…
– Да, самолеты переполнены, – подхватила Оливия, стараясь предотвратить слезы.
Нелл посмотрела на Оливию таким чистым взглядом, какой бывает только у ребенка.
– У дяди Хасо свой самолет, – сказала она. Леди Бреннон и Оливия переглянулись.
– В таком случае, – проговорила Оливия, – может быть, как раз сейчас он летит сюда. Попрощайся с бабушкой, детка, и я отведу тебя в комнату, в этой четверти ты будешь жить со своими лучшими подружками.
Нелл слегка оживилась.
– Ну ладно. Бабушка, а можно я буду у тебя жить во время перерыва в середине четверти?
– Конечно, моя крошка, но я приеду еще раньше – посмотреть на спортивный праздник.
До самой ночи у Оливии не было свободной минуты подумать о чем-то своем. Весь день она распаковывала детские чемоданы, надписывала и убирала пакеты со сладостями, утешала тосковавших по дому малышек, разыскивала потерянные вещи. Хорошо, что из-за множества дел некогда было думать, отметила она, добравшись наконец до кровати. А сейчас, несмотря на усталость, она лежит без сна и припоминает каждое слово, сказанное Нелл и леди Бреннон о мистере ван дер Эйслере. Ясно – он с Ритой. А какое ей дело? – сердито спросила себя Оливия, она же настроилась забыть его, никогда больше о нем не думать. Почему ее должно волновать, что он женится на Рите? Для Нелл это будет очень хорошо, девочка любит его больше, чем маму. Сейчас Нелл может положиться только на бабушку.
Оливия задремала.
Она проснулась среди ночи и долго плакала, потом успокоилась и почувствовала облегчение. Она не может изменить ход вещей, значит, надо принимать их с кротостью и радоваться тому, что имеешь, – работе, какой-то защищенности, крыше над головой. Как знать, может быть, она еще встретит мужчину, который захочет на ней жениться. Только захочет ли она выйти за него замуж?
Опять закрутилась карусель школьной жизни. Бежали дни, погода становилась холоднее, и темными вечерами у Оливии появилась новая забота – следить за младшими детьми в свободные часы перед сном. Много времени отнимал гимнастический зал, там тренировались участницы спортивного праздника. Оливия, помощница во всех делах и ни в одном не хозяйка, подыгрывала на пианино занимавшимся ритмикой, распутывала построение гимнасток, когда они уж очень запутывались, смазывала синяки и ссадины.
Вот уже совсем похолодало. После Дня спорта наступал перерыв – на две недели. Оливия ожидала в гости маму, и поскольку первую неделю она будет совсем свободна, они съездят в Бат, пообедают, чай будут пить в Зале собраний; у Оливии не было повода особенно тратить деньги, поэтому они смогут себе что-нибудь купить. На Рождество придется уехать… Оливию страшила перспектива провести Рождество с бабушкой, но, может быть, они с мамой куда-нибудь вырвутся на денек.
Родители должны были появиться сразу после ленча; перед отъездом, в завершение спортивных выступлений, всем должны были подать чай. До последней минуты шли приготовления, и к часу дня школа была готова: стулья расставлены, столы накрыты белыми скатертями, чашки, блюдца, тарелки стояли на местах.
– Вы будете подавать чай, – объявила мисс Кросс, и Оливия перестала считать сахарницы, – выполняйте все, что скажет мисс Росс, и будьте готовы выручать сестру-хозяйку в случае каких-то происшествий.
Директриса пошла дальше, а Оливия стала считать сахарницы сначала.
Детям разрешили встречать родителей, и холл был битком набит возбужденными девочками, которые говорили все разом. Оливия пересчитала головки и, удовлетворенная результатом, пошла в буфет проверить, все ли готово для чая. Мисс Кросс волновалась: так хотелось, чтобы праздник прошел без заминки. Как только закончится последний номер, родителей проводят в актовый зал, а там их уже будут ждать чайники, печенье и пирожные.
Поток родителей ослабевал, и почти в последний момент ко входу подкатила машина мистера ван дер Эйслера. Нелл томилась в холле, готовая заплакать… Девочка ринулась к нему, как только мистер ван дер Эйслер вышел из машины. Он открыл дверцу, помог леди Бреннон выйти, а после этого нагнулся к девочке, поднял ее и подкинул в воздух.
– Приехали! Приехали! – захлебывалась от радости Нелл. – И бабушка тоже!.. Оливия говорила, что вы придете! – Нелл огляделась. – А мама работает?
– Да, деточка. Мы вместо нее подойдем? Мы очень хотим посмотреть, как ты будешь выступать, что бы ты ни делала.
Нелл смеялась и обнимала бабушку.
– Я участвую в гимнастических упражнениях. – Вдруг малышка забеспокоилась: – Ой, уже скоро начнется…
– Тогда пойдем и займем места, – сказала бабушка. – Где твоя любимая Оливия?
– Ей надо наблюдать и за нами, и за чаем. Наверное, она в одном из буфетов. Ну пойдемте, вы будете на меня смотреть. – Девчушка взяла обоих за руки.
– Глаз не спущу, – пообещал мистер ван дер Эйслер.
Они нашли себе места в конце ряда, на полпути от выхода, и, поскольку до начала представления оставалось минут десять, мистер ван дер Эйслер встал.
– Я вернусь, – заверил он леди Бреннон и скрылся за ближайшей дверью.
В холле он нашел сторожа, спросил, где буфеты, и, коротко кивнув, пошел их разыскивать.
Оливия насыпала заварку в чайник и обернулась на его тихое «привет, Оливия».
Она почувствовала, как кровь отлила, а потом кинулась ей в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Он подъехал к больнице и забыл об Оливии, а когда наконец вернулся домой, надо было отвечать на письма, звонить по телефону, изучать истории болезни пациентов. Он съел поздний ужин под кудахтанье Бекки и отправился спать, а в следующие несколько дней был так занят, что лишь изредка в голове его проносилась мысль об Оливии.
В своей области хирургии он имел широкую известность и по вызову срочно отправился в Италию, так что, когда Нелл пришло время идти в школу, его не было в Англии, а поскольку Рита все еще отдыхала во Франции, Нелл провожала бабушка.
Оливия принимала детей, по мере того как их привозили. Вдруг к ней кинулась, вся в слезах, Нелл.
– Мама не приехала, а дядя Хасо прислал открытку, там много синего неба и горы. Они оба забыли…
У малышки задрожали губы, и леди Бреннон быстро заговорила:
– Я уверена, что они не забыли о тебе, миленькая. Вероятно, в самолете не было мест; как только достанут билеты, так и приедут. Сейчас время отпусков, все путешествуют…
– Да, самолеты переполнены, – подхватила Оливия, стараясь предотвратить слезы.
Нелл посмотрела на Оливию таким чистым взглядом, какой бывает только у ребенка.
– У дяди Хасо свой самолет, – сказала она. Леди Бреннон и Оливия переглянулись.
– В таком случае, – проговорила Оливия, – может быть, как раз сейчас он летит сюда. Попрощайся с бабушкой, детка, и я отведу тебя в комнату, в этой четверти ты будешь жить со своими лучшими подружками.
Нелл слегка оживилась.
– Ну ладно. Бабушка, а можно я буду у тебя жить во время перерыва в середине четверти?
– Конечно, моя крошка, но я приеду еще раньше – посмотреть на спортивный праздник.
До самой ночи у Оливии не было свободной минуты подумать о чем-то своем. Весь день она распаковывала детские чемоданы, надписывала и убирала пакеты со сладостями, утешала тосковавших по дому малышек, разыскивала потерянные вещи. Хорошо, что из-за множества дел некогда было думать, отметила она, добравшись наконец до кровати. А сейчас, несмотря на усталость, она лежит без сна и припоминает каждое слово, сказанное Нелл и леди Бреннон о мистере ван дер Эйслере. Ясно – он с Ритой. А какое ей дело? – сердито спросила себя Оливия, она же настроилась забыть его, никогда больше о нем не думать. Почему ее должно волновать, что он женится на Рите? Для Нелл это будет очень хорошо, девочка любит его больше, чем маму. Сейчас Нелл может положиться только на бабушку.
Оливия задремала.
Она проснулась среди ночи и долго плакала, потом успокоилась и почувствовала облегчение. Она не может изменить ход вещей, значит, надо принимать их с кротостью и радоваться тому, что имеешь, – работе, какой-то защищенности, крыше над головой. Как знать, может быть, она еще встретит мужчину, который захочет на ней жениться. Только захочет ли она выйти за него замуж?
Опять закрутилась карусель школьной жизни. Бежали дни, погода становилась холоднее, и темными вечерами у Оливии появилась новая забота – следить за младшими детьми в свободные часы перед сном. Много времени отнимал гимнастический зал, там тренировались участницы спортивного праздника. Оливия, помощница во всех делах и ни в одном не хозяйка, подыгрывала на пианино занимавшимся ритмикой, распутывала построение гимнасток, когда они уж очень запутывались, смазывала синяки и ссадины.
Вот уже совсем похолодало. После Дня спорта наступал перерыв – на две недели. Оливия ожидала в гости маму, и поскольку первую неделю она будет совсем свободна, они съездят в Бат, пообедают, чай будут пить в Зале собраний; у Оливии не было повода особенно тратить деньги, поэтому они смогут себе что-нибудь купить. На Рождество придется уехать… Оливию страшила перспектива провести Рождество с бабушкой, но, может быть, они с мамой куда-нибудь вырвутся на денек.
Родители должны были появиться сразу после ленча; перед отъездом, в завершение спортивных выступлений, всем должны были подать чай. До последней минуты шли приготовления, и к часу дня школа была готова: стулья расставлены, столы накрыты белыми скатертями, чашки, блюдца, тарелки стояли на местах.
– Вы будете подавать чай, – объявила мисс Кросс, и Оливия перестала считать сахарницы, – выполняйте все, что скажет мисс Росс, и будьте готовы выручать сестру-хозяйку в случае каких-то происшествий.
Директриса пошла дальше, а Оливия стала считать сахарницы сначала.
Детям разрешили встречать родителей, и холл был битком набит возбужденными девочками, которые говорили все разом. Оливия пересчитала головки и, удовлетворенная результатом, пошла в буфет проверить, все ли готово для чая. Мисс Кросс волновалась: так хотелось, чтобы праздник прошел без заминки. Как только закончится последний номер, родителей проводят в актовый зал, а там их уже будут ждать чайники, печенье и пирожные.
Поток родителей ослабевал, и почти в последний момент ко входу подкатила машина мистера ван дер Эйслера. Нелл томилась в холле, готовая заплакать… Девочка ринулась к нему, как только мистер ван дер Эйслер вышел из машины. Он открыл дверцу, помог леди Бреннон выйти, а после этого нагнулся к девочке, поднял ее и подкинул в воздух.
– Приехали! Приехали! – захлебывалась от радости Нелл. – И бабушка тоже!.. Оливия говорила, что вы придете! – Нелл огляделась. – А мама работает?
– Да, деточка. Мы вместо нее подойдем? Мы очень хотим посмотреть, как ты будешь выступать, что бы ты ни делала.
Нелл смеялась и обнимала бабушку.
– Я участвую в гимнастических упражнениях. – Вдруг малышка забеспокоилась: – Ой, уже скоро начнется…
– Тогда пойдем и займем места, – сказала бабушка. – Где твоя любимая Оливия?
– Ей надо наблюдать и за нами, и за чаем. Наверное, она в одном из буфетов. Ну пойдемте, вы будете на меня смотреть. – Девчушка взяла обоих за руки.
– Глаз не спущу, – пообещал мистер ван дер Эйслер.
Они нашли себе места в конце ряда, на полпути от выхода, и, поскольку до начала представления оставалось минут десять, мистер ван дер Эйслер встал.
– Я вернусь, – заверил он леди Бреннон и скрылся за ближайшей дверью.
В холле он нашел сторожа, спросил, где буфеты, и, коротко кивнув, пошел их разыскивать.
Оливия насыпала заварку в чайник и обернулась на его тихое «привет, Оливия».
Она почувствовала, как кровь отлила, а потом кинулась ей в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39