— Ты ведь хочешь меня, — хриплым голосом сказал Лукас, указав взглядом на торчавшие соски.
— Нет, нет! Оставь меня в покое!
Шейла резко запахнула халат и, вырвавшись из его объятий, выбежала из ванной.
Господи, что же я наделала? Что я наделала… Придется прятаться в своей комнате до тех пор, пока Лукас не уйдет по делам. А если у него завтра нет никаких важных встреч? Что, если он решит остаться дома?
Об этом даже думать не хотелось. По крайней мере, сейчас.
7
— Привет, приятель. Куда ты пропал?
— Джим, так-то ты встречаешь старого друга? Это ведь я тебе позвонил и назначил встречу. И что в ответ? Упреки, брюзжание…
— Извини, — со смехом ответил Джим Рэндольф и похлопал Лукаса по плечу. — Чертовски рад снова видеть тебя. Тем более за кружкой пива.
— Да, давненько мы с тобой не сидели в баре, верно?
— Не хочу даже вспоминать насколько давно. Знаешь, молодые девушки до сих пор кокетничают со мной, словно я желторотый студент.
— Ага, а когда они узнают, что ты директор солидной финансовой корпорации, то начинают кокетничать с удвоенной энергией.
Друзья рассмеялись, однако от Джима не укрылась некая грусть, мелькнувшая во взгляде друга.
— Что-то случилось?
— И да, и нет, — уклончиво ответил Лукас.
— Выкладывай. — Джим поставил кружку с пивом на стол и принял позу внимательного слушателя, словно не хотел упустить ни единого слова.
Лукас почесал затылок.
— Ну-у-у, даже не знаю, с чего начать…
— Итак, как поживает Шейла?
— Шейла? Почему ты сразу спросил о ней? — Лукаса пробрала дрожь от, проницательности Джима.
А почему бы и нет? Она твоя кузина, которая не желала с тобой встречаться, хотя ты остановился в доме ее родителей? Кстати, сколько раз я ни звонил в дом Райтов, мне неизменно отвечали, что тебя нет. Где ты все-таки пропадал?
— Я переехал к Шейле.
— Что?!
Лукас кивнул. Изумленная физиономия приятеля забавляла его настолько, что он счел за лучшее тоже поставить кружку с пивом на стол, чтобы не расплескать напиток.
— Я предложил ей выйти за меня замуж, и она согласилась.
— Ты меня разыгрываешь, да? Нехорошо, приятель.
— Нет, я говорю абсолютно серьезно.
— Лукас, ты и женитьба… не могу поверить!
— Однако через три месяца ты станешь свидетелем моего «грехопадения». — Лукас рассмеялся, впрочем, уже через мгновение от его улыбки не осталось и следа.
— Какие-то проблемы? — спросил Джим, от которого не укрылась стремительная смена настроения приятеля.
Лукас вздохнул.
— Да.
— Я так и буду вытягивать из тебя по одному слову?!
Лукас промолчал.
— Что ж, — смирился Джим, — отвечай хотя бы на мои вопросы. Шейла знает о твоей помощи?
Лукас кивнул.
— Как она к этому отнеслась?
— Сначала пришла в бешенство, затем растерялась, а потом… согласилась выйти за меня замуж.
— Постой. Как так? Она ведь тебя терпеть не могла всю жизнь. Во всяком случае, ты мне так говорил.
— Одна поправка: Шейла всегда утверждала, что на дух меня не переносит.
— Ага, а ты всегда считал, что она влюблена в тебя по уши?
— Верно, — без тени юмора ответил Лукас.
— Я снова кое-чего не понял, — признался Джим. — Зачем вам нужна эта свадьба?
— Я люблю ее.
— Лукас, не смеши меня. Откуда такая страсть к женщине, которую ты не видел десять лет? Да, возможно, ты ею заинтересовался. Вероятно даже, что ты очарован, влюблен, но… Это ведь не значит, что нужно бежать под венец!
Лукас скептически усмехнулся.
— Да-а-а, дружище. Ты никогда не женишься.
— Я и не тороплюсь терять свободу. Мне и так неплохо живется.
— Я предложил Шейле что-то вроде коммерческой сделки. Объяснил свое желание жениться на ней тем, что это последний невыполненный пункт моей программы — минимум на первые тридцать лет. — Заметив недоумение Джима, Лукас прервал свое объяснение и спросил: — Ты молчишь? Неужели твои вопросы иссякли?
Джим помотал головой. Только отхлебнув из кружки, он наконец созрел для следующего вопроса.
— То есть… за те полгода, что остались до твоего дня рождения… Я правильно тебя понял?
— Абсолютно.
— И Шейла согласилась? Да что у вас течет в жилах, ребята?! Томатный сок? — Внезапно Джима осенила догадка. — Или она согласилась только из-за твоих денег?
— Во всяком случае, так она утверждает, — печально заметил Лукас.
— Однако ты, как всегда, знаешь ее мысли и чувства лучше самой Шейлы, — подтрунил над приятелем Джим.
— Да. Шейла любит меня, но…
— Какие еще проблемы?
— Знаешь, она оказалась совсем не тем человеком, за которого я ее принимал. Совместное проживание открыло мне глаза на многие вещи. Метафорически выражаясь, проза жизни загнала поэзию жизни в угол.
— Вот поэтому я и не собираюсь обзаводиться семьей. Начнутся стирки, уборки, придирки… Милый, вымой посуду, вынеси мусорное ведро, сходи в магазин и так далее и тому подобное.
— О, да ты, я смотрю, теоретик семейной жизни.
— Хрестоматийный случай, когда теория убивает всякое желание сталкиваться с практикой.
— У нас все совершенно иначе. Никакого общего быта. У нас вообще нет ничего общего.
Джим не сдержал улыбки.
— Что, не сошлись характерами? Или сексуальными темпераментами?
— Понимаешь, Шейла такая странная… Она словно нарочно делает все, чтобы я разочаровался в ней и сбежал куда подальше. Она — копилка всех женских капризов и недостатков.
Своевольна, неряшлива, сварлива, груба, неласкова, придирчива, ревнива и вдобавок ко всему помешана на косметике и диетах.
— Тогда почему ты до сих пор с ней? Неужели она так хороша в постели?
— Не знаю, — неохотно ответил Лукас.
— Только не говори, что вы собрались дожидаться первой брачной ночи! Приятель, не забывай, что мы живем в двадцать первом веке. Целомудрие сейчас не в моде.
— Шейла не хочет спешить. Правда, вчера вечером… вернее, ночью, я готов был поклясться, что это наконец случится. Я не ошибся: Шейла хотела меня так же сильно и страстно, как и я ее. Не понимаю, почему она ведет себя так… невыносимо.
— Боишься, что не выдержишь и сбежишь, бросив невесту у алтаря? Если ты действительно не уверен в своей любви и выдержке, то расставь все точки над «i» сейчас, пока не стало слишком поздно. В противном случае тебе придется порвать всякие отношения с родственниками. Насколько я помню, тетя и дядя — единственные близкие люди, оставшиеся у тебя после смерти родителей. Не стоит рисковать их хорошим отношением.
Лукас помрачнел.
— Я люблю Шейлу. Даже такой, какой она предстала при более тесном контакте.
— Она хоть знает о твоей любви?
Лукас отрицательно помотал головой.
— Нет, она считает, что к алтарю меня ведет чистый расчет и прагматизм.
— Может быть, именно в этом и загвоздка?
— В каком смысле?
— Возможно, Шейле требуются любовные признания от тебя, а не деньги?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36