– Ты не против, мамочка, если я останусь здесь, в Восточном Дарнли?
– Но, доченька… – опять забеспокоилась Стелла, – уж и не знаю, как ты к этому отнесешься… я ведь думала… продать этот дом.
– Что же, мама, мне тоже такое не раз приходило в голову, – отважно солгала Пернел: ложь во спасение. Зато маме не придется переживать – она вечно озабочена материальной независимостью, и теперь, конечно, ей необходима такая уверенность больше, чем когда-либо. – Совсем не трудно подобрать другое жилье – снять, например, квартиру.
– Нет-нет, дорогая, вот об этом тебе не придется заботиться!
Именно тогда, при полной поддержке Брюса, Стелла и предложила дочери приобрести небольшой коттедж. А она поможет деньгами – средств от продажи дома вполне достанет для них обеих. Вот что мелькало теперь, как кинокадры, в сознании Пернел – на фоне завораживающих зеленой прелестью пейзажей Чамлей-Эдж. Однако, пока она набирала номер телефона матери в Йовиле, снова начала кипеть: злокозненный богач Тримейн лишил ее дома в таком месте, – дома, который она уже считала своим!
Стелла, разумеется, сразу запричитала:
– Что?! Не может быть! Дорогая, но это… это ужасно! Ведь тебе так понравился Миртл-коттедж! Ты уже мысленно жила там!
– Все так, но тут уж ничего не поделаешь. – Пернел изо всех сил старалась сохранять философическое хладнокровие, хотя буря негодования поднималась в ней непроизвольно. – Не скрою, мама, я страшно расстроилась. Ты же понимаешь – утратила рай земной, вырвали из рук.
– Да-да, ну как тебе не повезло!
– Ну и ладно, ты не жалей, мама, – бодрилась Пернел. – Руфус Сэйер обещал подыскать для меня что-нибудь в том же роде.
– Ох, девочка! Я так рада, что наш дом еще не продан! Ты хоть спокойно поживешь, пока не появится что-то подходящее.
Прошел январь, за ним февраль, только в марте нашелся покупатель на дом. К счастью, на этот раз Пернел повезло: новые владельцы собирались переезжать лишь через несколько месяцев; можно не торопясь, обстоятельно заниматься поисками. Она и занималась: непредвзято осмотрела несколько небольших домов, но они и близко не напоминали то, о чем она мечтала. Не выдерживали никакого сравнения с уютным и достойным Миртл-коттеджем, с восхитительным Чамлей-Эдж…
Когда требовали дела, Стелла приезжала в Восточной Дарнли вместе с Брюсом, и они оставались ночевать в старом доме, к великой радости Пернел. В конце апреля она и сама навестила их в Йовиле и провела там несколько свободных дней. Вели бесконечные разговоры, ели-пили; девушка выводила на длительные, неспешные прогулки жесткошерстного терьера Артура, принадлежавшего соседу Джеку Расселу, у которого болела нога.
Пернел возвратилась из Йовила с доброй душой: мать счастлива и довольна, как никогда. Постепенно мысли ее вновь обратились к собственным проблемам. Приближается время, когда предстоит покинуть наконец свой дом, а нового жилища на горизонте не видно. Однако это еще полбеды, куда больше ее беспокоит совсем другое: на фирме, где она работает, дела идут из рук вон плохо. Бедный Майк никак не решит проблему регулярного поступления наличных средств. Пока еще он хоть и с трудом, но держится на плаву. А если так будет продолжаться? Фирму ждет неминуемый крах. Пернел окажется и без жилья, и без работы.
У Майка она начала свою трудовую жизнь, это первая и единственная ее служба. По-хорошему знакома с Зеной, женой Майка, иногда присматривает за их детьми, Томом и Ребеккой, – в тех редких случаях, когда родители уходят куда-нибудь из дому. Эта семья стала ей близкой, она чувствует себя почти ее членом. Естественно, что все проблемы шефа она переживает как свои.
– Почему бы тебе не попробовать обратиться за кредитом в банк покрупнее? – объявила Пернел в среду, когда они вновь обсуждали сложившуюся ситуацию.
– Ты права, так я и сделал, еще до твоего приезда, – и получил отказ.
В пятницу кое-какие должники вдруг вернули занятые деньги – суммы довольно значительные; на некоторое время катастрофа отодвинулась. Но неделя оказалась на редкость трудной, и, когда наступила суббота, Пернел решила – надо передохнуть, подышать свежим воздухом, а обычные хозяйственные дела не грех и отложить. Быстро оглядела почти уже пустой дом и, не тратя больше ни на что времени, забралась в машину – вон из города! Далеко она не собирается, о нет; но не успела проехать и пяти-шести миль, как поняла, что тянет ее неудержимо, точно магнитом, – Чамлей-Эдж, конечно. А ведь она могла бы жить в этом благословенном местечке, если бы не каприз богача Тримейна. Ему, видите ли, заблагорассудилось заглядывать на выходные, да и то не каждую неделю. Возмутительно!
Медленно миновав деревню, Пернел выехала на дорогу и приблизилась к развилке, ведущей к Миртл-коттедж, – руки ее непроизвольно направили машину в ту сторону. Ландшафт по-прежнему прекрасен, но участок вокруг Примроуза совершенно запущен, – впрочем, ей все равно. А что же с Миртлом? Вот и знакомые двустворчатые ворота; Пернел охватило волнение. Она опустила стекло: что там происходит? Все раскопано, на дорожке высится гора строительных материалов… увы, ремонт в самом разгаре! Прощай, красота и первозданная тишина, все нарушено… Сердце ее учащенно билось – жалость какая!..
– О нет, нет! – шептала она, сама того не сознавая. И вдруг обнаружила, что не одна: сзади к машине подходит высокий мужчина лет тридцати. По-видимому, только что вернулся с прогулки, но не открыл ворота, а повернулся внезапно и смотрит на нее спокойно – сверху вниз.
– Вам что-нибудь нужно? – раздался строгий голос человека, привыкшего безотказно получать ответы на свои вопросы.
Так они и стояли и молча смотрели друг на друга. Глаза у него темно-синие, отметила девушка, такого глубокого цвета, что кажутся черными. И он пристально ее изучает: начиная с густых, длинных черных волос и тонких, правильных черт лица и до стройных, длинных ног; разумеется, не оставил без внимания, что она безупречно сложена. А у него волосы тоже густые, темные, с красивой проседью на висках.
Вдруг взгляд его стал жестким, ей почудился в нем безапелляционный вопрос: как это она осмеливается протестовать против того, что он и его строители собираются сделать с Миртлом? Все ее прошлые и нынешние переживания по поводу дома слились в нарастающую волну гнева. Уж больно он о себе воображает – захватчик! И вообще, она не привыкла, чтобы ее так бесцеремонно разглядывали! Пернел гордо, с вызовом вздернула подбородок и выпалила:
– Собираетесь все разрушить, Тримейн?
То, что ей известно его имя, не произвело на него видимого впечатления, хотя очевидно – ему подобное обращение тоже внове, но не затрагивает его так, как ее. А вот поставить на место, если его задирают, он вполне в состоянии – в этом она не замедлила убедиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36