Она чувствовала его теплое дыхание. — Если ты внимательно посмотришь на него, тогда ты поймешь его красоту.
— Я знаю, — почему-то вспыхнула Рокси. — Закаты здесь потрясающие.
Люк дотронулся до ее волос.
— Что это за лошадь — Феликс?
Рокси стояла, не шевелясь, боясь, что он перестанет перебирать пряди. Это было волшебно.
— Это не порода. Это имя моего коня.
— У тебя был собственный конь? Приятно слышать. Теперь твое воспитание не внушает мне ужаса.
Роксана порадовалась, что стоит к нему спиной и Люку не видно ее лица. Сейчас Феликс был почетным производителем, но в те годы он считался неплохой скаковой лошадью. Роксана обожала ездить на нем. Она и сейчас могла вспомнить ощущение полета, которое она испытывала, несясь на нем во весь опор.
— Когда я была маленькая, я мечтала стать знаменитым жокеем.
Люк приподнял ее волосы и подул на разгоряченную кожу. По телу Роксаны пробежала дрожь.
— Да, представляю, как Феликсу приходилось носиться, когда ты считала его скаковой лошадью.
Рокси хихикнула.
— Именно так и было. Под нами дымились все дорожки.
Люк провел кончиками пальцев по ее шее. Роксана отстранилась.
— Не надо. У меня потеет шея.
— Я вижу. Мне нравится.
— Тебе нравятся веснушки и пот? Ты ненормальный.
К счастью, он сделал шаг в сторону, оторвавшись от нее, потому что еще секунда — и Роксана, растаяв, распласталась бы у его ног, умирая от желания заняться с ним любовью.
— Заходи в дом и рассказывай, почему ты не стала знаменитым жокеем. — Люк жестом пригласил ее войти в дом, манящий прохладой.
— Ну, кроме того, что я на десять дюймов выше, чем надо… Ах, у тебя кондиционер! — Последние слова были сказаны с невыразимым блаженством.
— Конечно, все прелести цивилизации, стоит только протянуть руку.
Роксана с любопытством огляделась вокруг. Мебель была нетипична для небогатого дома, ее даже можно было бы назвать изящной, если бы не следы времени. На кровати лежало некогда цветастое, а сейчас заношенное и посеревшее покрывало с крупными синими розами.
— Я знаю, это выглядит странно, но оно принадлежало маме. Сестра не захотела взять его себе.
Она уехала сразу после школы, еще и чернила на аттестате не высохли как следует. Мне не хватило решительности выбросить его, хотя оно затерто уже почти до дыр. Можешь забираться на него с ногами. — Он положил очки на красивый стол с гранитной столешницей. — Чувствуй себя как дома.
— Что? — переспросила Роксана, водившая пальцем по граниту с отсутствующим видом. В замысловатом каменном узоре сплелись оттенки красного, оранжевого и желтого, с вкраплениями черного и какими-то золотистыми точками. Он смотрелся как часть Большого Каньона. — Какая красота.
— У меня этот стол появился после того, как у предыдущего сломалась нога. Он попался мне как-то в Хилл-Кантри. Почти что на высохшем дне реки.
М-м, он проводит аналогии. Как поэтично.
Она млеет от мужчины, который купил красивый стол и вписал его в интерьер рядом со старыми стульями и покрывалом, принадлежавшим когда-то его матери. И ничего с этим не поделаешь. Чем больше Роксана узнавала его, тем сильнее он становился нужен ей.
Все равно она уедет. То, что возникло между ними, никак нельзя назвать привязанностью или тем более любовью. Он просто умел завести ее. Разве не так? И она вполне сможет обойтись без него.
Надо было на что-нибудь отвлечься. Желудок Роксаны что-то невнятно пробурчал. Прекрасный повод, чтобы сменить тему. Люк, правда, посмотрел на нее так, что желудок жалобно сжался в комок, а самой Роксане вдруг стало жарко.
— Кажется, мне пора вспомнить о моем обещании накормить тебя завтраком.
— Да, пора, пожалуй. — Со всей непринужденностью, на которую только была способна, Рокси опустилась на один из ужасных стульев, чтобы скрыть ту слабость и дрожь в коленях, которую у нее вызывало присутствие Люка рядом. — Что у нас сегодня на завтрак? Пончики?
Люк состроил обиженную мину.
— Зря сомневаешься, я отлично готовлю. Сама увидишь.
Роксана провела пальцем по извилистому рисунку на граните.
— А что ты готовишь?
— Яичницу с беконом, гренки и мясной рулет.
— Мы будем есть мясной рулет на завтрак?
— Нет, но я умею его готовить, — гордо сказал Люк.
— Вместе мы могли бы состряпать целый обед.
— А ты что умеешь готовить?
Наверное, Люку хотелось сравнить ее с Карлой, супер-домохозяйкой. Что ж, его ждет разочарование.
— Десерты. Единственное, что я умею готовить — это десерты.
— Да? А почему?
— Когда я была маленькой, мама почти все время находилась в больнице. У нас был ужасный повар.
Он считал, что я должна смотреть и учиться готовить у него. Но мне ничего не было интересно, кроме сладкого. Назови любое блюдо с шоколадом могу поспорить, я знаю, как его делать.
— Пирожное «картошка»? С какао и орехами?
— Я умею делать «картошку», — подтвердила Роксана с улыбкой. — Много разных вариантов. И шоколадный кекс. И даже шоколадное суфле.
Люк помахал сковородкой в воздухе.
— Тогда займись делом и принеси яйца. Женщина, которая умеет готовить суфле, вполне может мне в этом помочь.
Доставая продукты из холодильника, который, к ее удивлению, оказался прилично заполненным едой, Роксана пыталась справиться с эмоциями.
Пора уже начать контролировать свои желания и темы бесед.
Потому что в домашней обстановке этот человек сводил ее с ума еще сильней.
— Где сейчас живет твоя сестра? — Эта тема показалась Роксане наиболее безопасной.
— В Хьюстоне. Она замужем, у нее дочь. — Он разбил яйца над миской, нимало не заботясь о том, что кусочки скорлупы падают внутрь.
Роксана вымыла руки и, взяв ложку, попыталась выудить скорлупу из яичницы. Подняв глаза, она обнаружила, что их лица совсем близко, и отшатнулась, испугавшись, что он поцелует ее. На щеках Люка была темная щетина. За последние сутки у него не было времени ни для того, чтобы выспаться, ни для того, чтобы побриться.
— Ты всегда забираешься к женщинам в гостиницу по утрам или я какая-то особенная? — спросила Рокси первое, что пришло ей в голову.
— Ты особенная.
Снова возникла пауза. Роксана не знала, чем ее заполнить. Она плотно сжала губы и попыталась что-нибудь придумать. Люк спокойным движением поставил сковороду на огонь.
— Ты работаешь? — спросил он, глядя на сковородку, точно ему было безразлично, что она ответит.
— Что бы ты подумал, если бы я сказала тебе, что я — ленивая бездельница, проживающая деньги, заработанные отцом?
— Не знаю. Если бы мне не нужно было работать, чтобы обеспечивать себя, я занимался только своими хобби.
— Да? Какими?
— Археологией или чем-то типа того. Мне нравится копать, тут в некоторых местах попадаются всякие индейские древности. Думаю, здесь можно раскопать целый клад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Я знаю, — почему-то вспыхнула Рокси. — Закаты здесь потрясающие.
Люк дотронулся до ее волос.
— Что это за лошадь — Феликс?
Рокси стояла, не шевелясь, боясь, что он перестанет перебирать пряди. Это было волшебно.
— Это не порода. Это имя моего коня.
— У тебя был собственный конь? Приятно слышать. Теперь твое воспитание не внушает мне ужаса.
Роксана порадовалась, что стоит к нему спиной и Люку не видно ее лица. Сейчас Феликс был почетным производителем, но в те годы он считался неплохой скаковой лошадью. Роксана обожала ездить на нем. Она и сейчас могла вспомнить ощущение полета, которое она испытывала, несясь на нем во весь опор.
— Когда я была маленькая, я мечтала стать знаменитым жокеем.
Люк приподнял ее волосы и подул на разгоряченную кожу. По телу Роксаны пробежала дрожь.
— Да, представляю, как Феликсу приходилось носиться, когда ты считала его скаковой лошадью.
Рокси хихикнула.
— Именно так и было. Под нами дымились все дорожки.
Люк провел кончиками пальцев по ее шее. Роксана отстранилась.
— Не надо. У меня потеет шея.
— Я вижу. Мне нравится.
— Тебе нравятся веснушки и пот? Ты ненормальный.
К счастью, он сделал шаг в сторону, оторвавшись от нее, потому что еще секунда — и Роксана, растаяв, распласталась бы у его ног, умирая от желания заняться с ним любовью.
— Заходи в дом и рассказывай, почему ты не стала знаменитым жокеем. — Люк жестом пригласил ее войти в дом, манящий прохладой.
— Ну, кроме того, что я на десять дюймов выше, чем надо… Ах, у тебя кондиционер! — Последние слова были сказаны с невыразимым блаженством.
— Конечно, все прелести цивилизации, стоит только протянуть руку.
Роксана с любопытством огляделась вокруг. Мебель была нетипична для небогатого дома, ее даже можно было бы назвать изящной, если бы не следы времени. На кровати лежало некогда цветастое, а сейчас заношенное и посеревшее покрывало с крупными синими розами.
— Я знаю, это выглядит странно, но оно принадлежало маме. Сестра не захотела взять его себе.
Она уехала сразу после школы, еще и чернила на аттестате не высохли как следует. Мне не хватило решительности выбросить его, хотя оно затерто уже почти до дыр. Можешь забираться на него с ногами. — Он положил очки на красивый стол с гранитной столешницей. — Чувствуй себя как дома.
— Что? — переспросила Роксана, водившая пальцем по граниту с отсутствующим видом. В замысловатом каменном узоре сплелись оттенки красного, оранжевого и желтого, с вкраплениями черного и какими-то золотистыми точками. Он смотрелся как часть Большого Каньона. — Какая красота.
— У меня этот стол появился после того, как у предыдущего сломалась нога. Он попался мне как-то в Хилл-Кантри. Почти что на высохшем дне реки.
М-м, он проводит аналогии. Как поэтично.
Она млеет от мужчины, который купил красивый стол и вписал его в интерьер рядом со старыми стульями и покрывалом, принадлежавшим когда-то его матери. И ничего с этим не поделаешь. Чем больше Роксана узнавала его, тем сильнее он становился нужен ей.
Все равно она уедет. То, что возникло между ними, никак нельзя назвать привязанностью или тем более любовью. Он просто умел завести ее. Разве не так? И она вполне сможет обойтись без него.
Надо было на что-нибудь отвлечься. Желудок Роксаны что-то невнятно пробурчал. Прекрасный повод, чтобы сменить тему. Люк, правда, посмотрел на нее так, что желудок жалобно сжался в комок, а самой Роксане вдруг стало жарко.
— Кажется, мне пора вспомнить о моем обещании накормить тебя завтраком.
— Да, пора, пожалуй. — Со всей непринужденностью, на которую только была способна, Рокси опустилась на один из ужасных стульев, чтобы скрыть ту слабость и дрожь в коленях, которую у нее вызывало присутствие Люка рядом. — Что у нас сегодня на завтрак? Пончики?
Люк состроил обиженную мину.
— Зря сомневаешься, я отлично готовлю. Сама увидишь.
Роксана провела пальцем по извилистому рисунку на граните.
— А что ты готовишь?
— Яичницу с беконом, гренки и мясной рулет.
— Мы будем есть мясной рулет на завтрак?
— Нет, но я умею его готовить, — гордо сказал Люк.
— Вместе мы могли бы состряпать целый обед.
— А ты что умеешь готовить?
Наверное, Люку хотелось сравнить ее с Карлой, супер-домохозяйкой. Что ж, его ждет разочарование.
— Десерты. Единственное, что я умею готовить — это десерты.
— Да? А почему?
— Когда я была маленькой, мама почти все время находилась в больнице. У нас был ужасный повар.
Он считал, что я должна смотреть и учиться готовить у него. Но мне ничего не было интересно, кроме сладкого. Назови любое блюдо с шоколадом могу поспорить, я знаю, как его делать.
— Пирожное «картошка»? С какао и орехами?
— Я умею делать «картошку», — подтвердила Роксана с улыбкой. — Много разных вариантов. И шоколадный кекс. И даже шоколадное суфле.
Люк помахал сковородкой в воздухе.
— Тогда займись делом и принеси яйца. Женщина, которая умеет готовить суфле, вполне может мне в этом помочь.
Доставая продукты из холодильника, который, к ее удивлению, оказался прилично заполненным едой, Роксана пыталась справиться с эмоциями.
Пора уже начать контролировать свои желания и темы бесед.
Потому что в домашней обстановке этот человек сводил ее с ума еще сильней.
— Где сейчас живет твоя сестра? — Эта тема показалась Роксане наиболее безопасной.
— В Хьюстоне. Она замужем, у нее дочь. — Он разбил яйца над миской, нимало не заботясь о том, что кусочки скорлупы падают внутрь.
Роксана вымыла руки и, взяв ложку, попыталась выудить скорлупу из яичницы. Подняв глаза, она обнаружила, что их лица совсем близко, и отшатнулась, испугавшись, что он поцелует ее. На щеках Люка была темная щетина. За последние сутки у него не было времени ни для того, чтобы выспаться, ни для того, чтобы побриться.
— Ты всегда забираешься к женщинам в гостиницу по утрам или я какая-то особенная? — спросила Рокси первое, что пришло ей в голову.
— Ты особенная.
Снова возникла пауза. Роксана не знала, чем ее заполнить. Она плотно сжала губы и попыталась что-нибудь придумать. Люк спокойным движением поставил сковороду на огонь.
— Ты работаешь? — спросил он, глядя на сковородку, точно ему было безразлично, что она ответит.
— Что бы ты подумал, если бы я сказала тебе, что я — ленивая бездельница, проживающая деньги, заработанные отцом?
— Не знаю. Если бы мне не нужно было работать, чтобы обеспечивать себя, я занимался только своими хобби.
— Да? Какими?
— Археологией или чем-то типа того. Мне нравится копать, тут в некоторых местах попадаются всякие индейские древности. Думаю, здесь можно раскопать целый клад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31