Нельзя было воспринимать слова Труди слишком серьезно. Элен стала думать о поездке в Фамагусту уже спокойнее. Это будет хорошим отдыхом для нее. Несмотря на то, что Элен очень любила Чиппи и Фиону, своими шалостями они частенько выводили ее из равновесия. К тому же забота о детях и работа по дому полностью изменили тот образ жизни, к которому она привыкла а Англии, и Элен уже ощущала усталость. Возможно, это тоже сказалось на ее внешности, подумала она, хотя ее это нисколько не расстроило.
— Когда мы поедем? — спросила она и сама удивилась, с каким интересом ожидает ответа.
— Я думаю, в конце следующей недели, вероятно, в пятницу. Тогда мы сможем вернуться в воскресенье или даже в понедельник. Все зависит от того, как пойдут дела на складе.
— Ты уверен, что мы можем оставить Чиппи и Фиону? — озабоченно поинтересовалась Элен. — Знаешь, Леон, им, наверное, даже в голову не приходит, что мы можем куда-нибудь уехать.
— Ничего с ними не случится. Они спокойно могут провести два дня с Арате и Никосом. А что касается поездки, то им придется примириться с подобными отлучками, потому что потом я собираюсь взять тебя с собой в Пафос. Я думаю купить там участок земли.
— Может быть, мы возьмем их с собой, — осторожно предложила Элен. — Им будет интересно.
— Как-нибудь непременно возьмем, — согласился Леон. — Мы обязательно устроим отдых вместе… всей семьей.
Всей семьей… Легкая тень грусти пробежала по лицу Элен. Каждый раз, когда она видела какую-нибудь семью вместе на пикнике или где-то еще, она ощущала внутри себя огромную пустоту. Поехать вместе с Леоном и детьми… всей семьей… это было бы замечательно.
— Нельзя ли взять их и в этот раз? — порывисто спросила она, но Леон твердо и решительно ответил:
— Нет, дорогая. Я же сказал, что тебе нужна перемена обстановки. А если мы возьмем детей, то никакого отдыха не получится.
Элен не спорила; она чувствовала, что все равно ничего не могла бы изменить. Откинувшись на спинку скамейки, она устремила мечтательный взгляд в сторону моря. Темная полоса горизонта была отчетливо видна, а море сияло, как расплавленное серебро. Облака уже не закрывали небо плотной завесой; среди них проглядывало звездное небо. Легкий ветерок с гор приносил опьяняющий аромат диких цветов, смешивающийся с густым запахом апельсиновых деревьев.
— Нет ничего лучше весны, — пробормотала Элен, задумчиво окидывая взглядом полоску пляжа, окаймленную высокими пальмами, местами подходившими к самой воде.
— А на Кипре она особенно прекрасна, но, к сожалению, быстротечна. Лето, напротив, очень продолжительное, а зима — если ее можно так назвать — как ты уже знаешь, совсем короткая.
Всего за четыре месяца Элен увидела быстро промелькнувшие осень и зиму, и вот теперь, наконец, раннюю весну. Все остальное время года будет длиться лето — сезон жаркого солнца и ясного голубого неба. Дикие цветы исчезнут с высушенной солнцем земли, но в садах и в парках изысканные декоративные растения будут радовать глаз все лето.
С моря подул прохладный ветерок. Леон повернулся к Элен и спросил:
— Тебе не холодно? Может быть, вернемся к машине?
Было еще довольно рано, и хотя Элен отправилась на прогулку с явной неохотой, сейчас ей уже не хотелось возвращаться домой.
— Здесь прохладно, но мне нравится. — Она подняла на мужа глаза и улыбнулась. — Останемся еще ненадолго?
— Только если ты не замерзла, — начал он, но потом решительно произнес: — Нет, тебе холодно. Пойдем к машине.
По дороге домой Леон свернул в сторону небольшого кафе. Это было невысокое белое здание с террасой, ярко освещенное разноцветными огнями. К удивлению и радости Элен, за столиком, к которому подвел ее Леон, сидели англичане. Они сразу приветливо ему заулыбались, а один из них быстро принес еще два стула.
— Рады видеть тебя, Леон! Мы уже решили, что ты стал затворником после женитьбы. — Мужчина, который это произнес, был загорелый и бородатый. Наверняка художник, подумала Элен еще до того, как Леон их познакомил.
— Фил еще не стал знаменитым, но непременно добьется успеха, — сказал Леон, не обращая внимания на протест приятеля. — Он хороший художник, Элен; когда-нибудь он прославит Лапифос.
— Лапифос уже и так многие знают, — возразил другой молодой человек, обращаясь к Элен. — У нас здесь существует небольшое сообщество художников. Но вам, вероятно, это уже известно?
— Да, я наслышана, — улыбнувшись, ответила Элен. — На корабле я познакомилась с одним из ваших коллег…
— С Робертом. Да, он много говорил о вас! Он добился больших успехов; его картины продаются в сувенирных магазинах по всему острову. Ей-богу, Роберт о вас очень много рассказывал — вы ему очень понравились!
Элен была явно польщена столь лестной оценкой. На ее лице появилась улыбка; поддавшись внезапному порыву, она повернулась к мужу… и улыбка застыла у нее на губах. Что такого она сделала? Лицо Леона было мрачнее тучи. Элен быстро опустила глаза. К счастью, в этот момент Фил спросил Леона, что тот будет пить. Улыбающийся официант принес бутылку местного вина, и все наполнили свои бокалы. Элен осторожно взглянула на Леона, озадаченная не только его недовольством, но и своей реакцией на поведение мужа. Леон часто сердился, особенно на детей, но почему же на этот раз его гнев так задел ее? Мрачное выражение исчезло с его лица, но взгляд по-прежнему был холоден. Элен в недоумении спросила себя, какой такой проступок она опять совершила.
К их компании постоянно присоединялись новые люди; шум усиливался, и скоро все, включая Леона, развеселились. Присутствующие женщины украдкой поглядывали на Элен, и она чувствовала, что они безуспешно пытаются понять, чего особенного такой красивый мужчина, как Леон, нашел в ней. Его выбор казался еще более странным, если учесть, что всем была известна его репутация, как ярого противника брачных уз. Если такой мужчина все-таки попадал в сети, то в этом наверняка должна была быть виновата только самая очаровательная женщина, перед которой просто никто не в силах устоять. А вот Леон женился на совершенно заурядной женщине, к тому же так старомодно одетой. Элен без труда читала мысли этих женщин. Перехватив устремленный на нее изучающий взгляд мужа, Элен подумала, что Леон, вероятно, стыдится ее. Но тогда зачем же он привез ее сюда, на встречу со своими друзьями? Он мог бы этого и не делать. Неожиданно Леон улыбнулся, и у нее сразу стало легко на душе; она совершенно забыла, как она одета, и увлеченно заговорила с Филом о его работе.
— Роберт говорил мне, что вы тоже занимаетесь живописью, — сказал Фил после того, как Элен расспросила о его творчестве. Молодой человек жил почти в нищете, но все равно любил этот остров и считал, что прекрасный климат и дружелюбие киприотов дороже всех денег, которые он мог бы заработать у себя на родине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Когда мы поедем? — спросила она и сама удивилась, с каким интересом ожидает ответа.
— Я думаю, в конце следующей недели, вероятно, в пятницу. Тогда мы сможем вернуться в воскресенье или даже в понедельник. Все зависит от того, как пойдут дела на складе.
— Ты уверен, что мы можем оставить Чиппи и Фиону? — озабоченно поинтересовалась Элен. — Знаешь, Леон, им, наверное, даже в голову не приходит, что мы можем куда-нибудь уехать.
— Ничего с ними не случится. Они спокойно могут провести два дня с Арате и Никосом. А что касается поездки, то им придется примириться с подобными отлучками, потому что потом я собираюсь взять тебя с собой в Пафос. Я думаю купить там участок земли.
— Может быть, мы возьмем их с собой, — осторожно предложила Элен. — Им будет интересно.
— Как-нибудь непременно возьмем, — согласился Леон. — Мы обязательно устроим отдых вместе… всей семьей.
Всей семьей… Легкая тень грусти пробежала по лицу Элен. Каждый раз, когда она видела какую-нибудь семью вместе на пикнике или где-то еще, она ощущала внутри себя огромную пустоту. Поехать вместе с Леоном и детьми… всей семьей… это было бы замечательно.
— Нельзя ли взять их и в этот раз? — порывисто спросила она, но Леон твердо и решительно ответил:
— Нет, дорогая. Я же сказал, что тебе нужна перемена обстановки. А если мы возьмем детей, то никакого отдыха не получится.
Элен не спорила; она чувствовала, что все равно ничего не могла бы изменить. Откинувшись на спинку скамейки, она устремила мечтательный взгляд в сторону моря. Темная полоса горизонта была отчетливо видна, а море сияло, как расплавленное серебро. Облака уже не закрывали небо плотной завесой; среди них проглядывало звездное небо. Легкий ветерок с гор приносил опьяняющий аромат диких цветов, смешивающийся с густым запахом апельсиновых деревьев.
— Нет ничего лучше весны, — пробормотала Элен, задумчиво окидывая взглядом полоску пляжа, окаймленную высокими пальмами, местами подходившими к самой воде.
— А на Кипре она особенно прекрасна, но, к сожалению, быстротечна. Лето, напротив, очень продолжительное, а зима — если ее можно так назвать — как ты уже знаешь, совсем короткая.
Всего за четыре месяца Элен увидела быстро промелькнувшие осень и зиму, и вот теперь, наконец, раннюю весну. Все остальное время года будет длиться лето — сезон жаркого солнца и ясного голубого неба. Дикие цветы исчезнут с высушенной солнцем земли, но в садах и в парках изысканные декоративные растения будут радовать глаз все лето.
С моря подул прохладный ветерок. Леон повернулся к Элен и спросил:
— Тебе не холодно? Может быть, вернемся к машине?
Было еще довольно рано, и хотя Элен отправилась на прогулку с явной неохотой, сейчас ей уже не хотелось возвращаться домой.
— Здесь прохладно, но мне нравится. — Она подняла на мужа глаза и улыбнулась. — Останемся еще ненадолго?
— Только если ты не замерзла, — начал он, но потом решительно произнес: — Нет, тебе холодно. Пойдем к машине.
По дороге домой Леон свернул в сторону небольшого кафе. Это было невысокое белое здание с террасой, ярко освещенное разноцветными огнями. К удивлению и радости Элен, за столиком, к которому подвел ее Леон, сидели англичане. Они сразу приветливо ему заулыбались, а один из них быстро принес еще два стула.
— Рады видеть тебя, Леон! Мы уже решили, что ты стал затворником после женитьбы. — Мужчина, который это произнес, был загорелый и бородатый. Наверняка художник, подумала Элен еще до того, как Леон их познакомил.
— Фил еще не стал знаменитым, но непременно добьется успеха, — сказал Леон, не обращая внимания на протест приятеля. — Он хороший художник, Элен; когда-нибудь он прославит Лапифос.
— Лапифос уже и так многие знают, — возразил другой молодой человек, обращаясь к Элен. — У нас здесь существует небольшое сообщество художников. Но вам, вероятно, это уже известно?
— Да, я наслышана, — улыбнувшись, ответила Элен. — На корабле я познакомилась с одним из ваших коллег…
— С Робертом. Да, он много говорил о вас! Он добился больших успехов; его картины продаются в сувенирных магазинах по всему острову. Ей-богу, Роберт о вас очень много рассказывал — вы ему очень понравились!
Элен была явно польщена столь лестной оценкой. На ее лице появилась улыбка; поддавшись внезапному порыву, она повернулась к мужу… и улыбка застыла у нее на губах. Что такого она сделала? Лицо Леона было мрачнее тучи. Элен быстро опустила глаза. К счастью, в этот момент Фил спросил Леона, что тот будет пить. Улыбающийся официант принес бутылку местного вина, и все наполнили свои бокалы. Элен осторожно взглянула на Леона, озадаченная не только его недовольством, но и своей реакцией на поведение мужа. Леон часто сердился, особенно на детей, но почему же на этот раз его гнев так задел ее? Мрачное выражение исчезло с его лица, но взгляд по-прежнему был холоден. Элен в недоумении спросила себя, какой такой проступок она опять совершила.
К их компании постоянно присоединялись новые люди; шум усиливался, и скоро все, включая Леона, развеселились. Присутствующие женщины украдкой поглядывали на Элен, и она чувствовала, что они безуспешно пытаются понять, чего особенного такой красивый мужчина, как Леон, нашел в ней. Его выбор казался еще более странным, если учесть, что всем была известна его репутация, как ярого противника брачных уз. Если такой мужчина все-таки попадал в сети, то в этом наверняка должна была быть виновата только самая очаровательная женщина, перед которой просто никто не в силах устоять. А вот Леон женился на совершенно заурядной женщине, к тому же так старомодно одетой. Элен без труда читала мысли этих женщин. Перехватив устремленный на нее изучающий взгляд мужа, Элен подумала, что Леон, вероятно, стыдится ее. Но тогда зачем же он привез ее сюда, на встречу со своими друзьями? Он мог бы этого и не делать. Неожиданно Леон улыбнулся, и у нее сразу стало легко на душе; она совершенно забыла, как она одета, и увлеченно заговорила с Филом о его работе.
— Роберт говорил мне, что вы тоже занимаетесь живописью, — сказал Фил после того, как Элен расспросила о его творчестве. Молодой человек жил почти в нищете, но все равно любил этот остров и считал, что прекрасный климат и дружелюбие киприотов дороже всех денег, которые он мог бы заработать у себя на родине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44