Понимаешь, мужчина оказывает девушке честь, предлагая стать его женой; она признательна ему за это и даже не думает об отказе.
— Все это выглядит как сделка, — с жаром заявила Элен. — Девушка, наверное, чувствует себя очень неловко.
— Вовсе нет, — ответил Леон и весело добавил: — Таков обычай, моя дорогая.
Допив свой кофе, они вышли на площадь, где яркое солнце играло на белоснежных стенах величественного венецианского дворца, а напротив возвышалось сооружение не менее прекрасное.
— Это мечеть. Как ты знаешь, старый город — это турецкая часть Фамагусты. Хочешь зайти?
Элен кивнула. Сняв обувь, они вошли под своды мечети, раннее бывшей собором святого Николая, построенным много веков назад первыми правителями Кипра.
— А теперь мы осмотрим весь город, — сказал Леон, когда они вышли из мечети. Он показал Элен крепостную стену и цитадель со знаменитой башней, в которой разворачивались события, ставшие сюжетом трагедии «Отелло». Пока они ездили по городу, Элен стало казаться, что она увидела сотни церквей — и почти все в руинах.
— Кажется, мы уже проезжали мимо этой церкви? — удивленно спрашивала она, но Леон покачал головой.
— В городе их триста шестьдесят пять…
— Триста… о, нет, не может быть! В таком маленьком городе!
— И тем не менее это так. Многие из них, конечно, исчезли с лица земли, но значительная часть еще сохранилась. — Леон несколько раз останавливал машину, чтобы показать жене различные образцы старинных фресок и мозаик.
— Сохранились? По прошествии сотен лет? — удивленно воскликнула она. — Невероятно!
— Это все благодаря местному климату. У нас мало дождей. В Англии, например, они давно бы исчезли.
Потом Леон повез ее к Морским воротам, через которые Ричард Львиное Сердце вошел в город. Там они оставили машину и пошли пешком. Элен давно не чувствовала себя такой счастливой. Леон взял ее за руку, чтобы она не споткнулась на каменистой дорожке, да так и держал до конца прогулки.
Вернувшись в гостиницу, Элен решила поставить свою апельсиновую ветку в воду. Леон удивленно посмотрел на нее, когда она принесла из ванной стакан воды. Элен улыбнулась ему и поставила стакан с веткой на туалетный столик.
В этот вечер Леон пригласил своих деловых партнеров поужинать с ними в ресторане.
— Что мне надеть? — Элен привезла «с собой три новых платья, и сейчас все они лежали перед ней на кровати. Она сама удивилась тому, что задала этот вопрос, но Леон, кажется, еще больше. Всего несколько часов назад она бы даже и не подумала попросить у него совета. Взяв одно из платьев, Леон приложил его к Элен.
— Гм… — Он покачал головой и взял другое. — Дай-ка посмотреть… — Платье из лимонно-желтого хлопка с короткой пышной юбкой выглядело на Элен очень эффектно. — Вот это, — выбрал он наконец и положил платье на место. Потом очень нежно обнял жену и поцеловал. И в первый раз она не вздрогнула от его прикосновения.
Двое друзей Леона были англичанами, а третий — греком-киприотом.
Первым приехал Яннис. Он с восхищением смотрел на Элен, когда Леон их знакомил, а потом долго держал ее руку в своей.
— Что ты будешь пить? — спросил Леон, и Яннис заметил, что его друг слегка хмурится.
— Ревнуешь, Леон? Ну, только не ко мне! Я буду пить вино, если не возражаешь. — Он сел на высокий стул рядом с Элен, дожидаясь пока Леон принесет напитки.
Ревнует… Элен смотрела на мужа, одетого в строгий серо-голубой костюм, который безупречно сидел на нем. Белая рубашка оттеняла смуглое лицо Леона. Элен почувствовала, что начинает гордиться своим мужем, и немного смутилась. Леон совершенно спокойно взглянул на жену. Ревнует? Нет, откуда взяться ревности, если нет любви?
Что бы ни вызвало хмурое выражение на лице Леона, оно скоро прошло. Они с Яннисом увлеченно заговорили о делах. Вскоре к разговору присоединились два англичанина — Эрик и Стивен. Оба были счастливы познакомиться с Элен. Хотя на острове жило много англичан, они были рады каждому вновь прибывшему соотечественнику.
— Неужели на Кипре так много англичан? — удивилась Элен, а Эрик рассмеялся.
— Очень много. Их можно встретить в любой точке острова.
— Скоро англичан будет больше, чем киприотов, — спокойно заметил Леон. — Люди бегут из вашей страны, чтобы не платить налоги.
— А ваш муж и иже с ним делают на этом состояния. — Стивен посмотрел на Элен и улыбнулся. — Земля, — коротко добавил он.
Земля… и пакгаузы. Интересно, очень ли Леон богат? Странно, что жена находится в полном неведении о финансовом положении мужа и не имеет ни малейшего представления о его доходах.
После ужина все поехали в ночной клуб. Когда в три часа утра они вернулись в гостиницу, у Элен уже слипались глаза и она чувствовала себя такой усталой, что почти готова была попросить Леона отнести ее в номер.
Утром, довольно поздно позавтракав, они с Леоном вышли на пляж. Ласково светило солнце, и Леон предложил искупаться.
— Ты умеешь плавать? — спросил он, сам удивляясь тому, как же непростительна мало он знает о своей жене.
— Да, умею. — На удивление предыдущий вечер никак не сказался на самочувствии Элен: она выглядела бодрой и свежей. Они немного поплавали, а потом долго нежились на прогретом солнцем песке.
— Я должен тебя покинуть на пару часов, — сказал Леон за ленчем. — У меня дела, а тебе будет лучше остаться на пляже. — Показалось ли Элен, или Леона действительно раздражала необходимость заниматься делами? Нет, этого просто не могло быть, ведь именно дела привели его сюда.
Однако он отсутствовал всего полтора часа. Элен очень удивилась, когда открыв глаза, увидела, что он стоит рядом, уже переодетый в плавки, высокий, смуглый и необыкновенно красивый. Давно ли он стоит вот так, внимательно глядя на нее сквозь солнечные очки? Элен порывисто села.
— Ты вернулся раньше. — Внезапно она смутилась, и принялась что-то рисовать на песке.
— Я не могу поверить своим глазам, но, кажется, ты мне рада. — Леон вытянулся рядом с ней. Перевернувшись на бок, он пристально посмотрел на жену. — Ты рада мне, Элен, или я не должен задавать этот вопрос? — Он, кажется, и не ждал ее ответа, и Элен молча продолжала свое занятие. Ждал ли он от нее проявления чувств или желал, чтобы она была лишь его послушной рабыней? Леона наверняка не устраивали существовавшие между ними отношения. Он брал то, что, по его мнению, принадлежало ему по праву, но Элен ничего не хотела дать ему сама. Ее холодная покорность Леона явно не удовлетворяла. К тому же страдала его гордость; ведь оказалось, что не в его власти пробудить в Элен чувственность. От Труди Элен узнала, что все греки считают, что в любовном искусстве они достигли совершенства.
— Любой англичанин — новичок по сравнению с ними, — слегка покраснев, сказала Труди и добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Все это выглядит как сделка, — с жаром заявила Элен. — Девушка, наверное, чувствует себя очень неловко.
— Вовсе нет, — ответил Леон и весело добавил: — Таков обычай, моя дорогая.
Допив свой кофе, они вышли на площадь, где яркое солнце играло на белоснежных стенах величественного венецианского дворца, а напротив возвышалось сооружение не менее прекрасное.
— Это мечеть. Как ты знаешь, старый город — это турецкая часть Фамагусты. Хочешь зайти?
Элен кивнула. Сняв обувь, они вошли под своды мечети, раннее бывшей собором святого Николая, построенным много веков назад первыми правителями Кипра.
— А теперь мы осмотрим весь город, — сказал Леон, когда они вышли из мечети. Он показал Элен крепостную стену и цитадель со знаменитой башней, в которой разворачивались события, ставшие сюжетом трагедии «Отелло». Пока они ездили по городу, Элен стало казаться, что она увидела сотни церквей — и почти все в руинах.
— Кажется, мы уже проезжали мимо этой церкви? — удивленно спрашивала она, но Леон покачал головой.
— В городе их триста шестьдесят пять…
— Триста… о, нет, не может быть! В таком маленьком городе!
— И тем не менее это так. Многие из них, конечно, исчезли с лица земли, но значительная часть еще сохранилась. — Леон несколько раз останавливал машину, чтобы показать жене различные образцы старинных фресок и мозаик.
— Сохранились? По прошествии сотен лет? — удивленно воскликнула она. — Невероятно!
— Это все благодаря местному климату. У нас мало дождей. В Англии, например, они давно бы исчезли.
Потом Леон повез ее к Морским воротам, через которые Ричард Львиное Сердце вошел в город. Там они оставили машину и пошли пешком. Элен давно не чувствовала себя такой счастливой. Леон взял ее за руку, чтобы она не споткнулась на каменистой дорожке, да так и держал до конца прогулки.
Вернувшись в гостиницу, Элен решила поставить свою апельсиновую ветку в воду. Леон удивленно посмотрел на нее, когда она принесла из ванной стакан воды. Элен улыбнулась ему и поставила стакан с веткой на туалетный столик.
В этот вечер Леон пригласил своих деловых партнеров поужинать с ними в ресторане.
— Что мне надеть? — Элен привезла «с собой три новых платья, и сейчас все они лежали перед ней на кровати. Она сама удивилась тому, что задала этот вопрос, но Леон, кажется, еще больше. Всего несколько часов назад она бы даже и не подумала попросить у него совета. Взяв одно из платьев, Леон приложил его к Элен.
— Гм… — Он покачал головой и взял другое. — Дай-ка посмотреть… — Платье из лимонно-желтого хлопка с короткой пышной юбкой выглядело на Элен очень эффектно. — Вот это, — выбрал он наконец и положил платье на место. Потом очень нежно обнял жену и поцеловал. И в первый раз она не вздрогнула от его прикосновения.
Двое друзей Леона были англичанами, а третий — греком-киприотом.
Первым приехал Яннис. Он с восхищением смотрел на Элен, когда Леон их знакомил, а потом долго держал ее руку в своей.
— Что ты будешь пить? — спросил Леон, и Яннис заметил, что его друг слегка хмурится.
— Ревнуешь, Леон? Ну, только не ко мне! Я буду пить вино, если не возражаешь. — Он сел на высокий стул рядом с Элен, дожидаясь пока Леон принесет напитки.
Ревнует… Элен смотрела на мужа, одетого в строгий серо-голубой костюм, который безупречно сидел на нем. Белая рубашка оттеняла смуглое лицо Леона. Элен почувствовала, что начинает гордиться своим мужем, и немного смутилась. Леон совершенно спокойно взглянул на жену. Ревнует? Нет, откуда взяться ревности, если нет любви?
Что бы ни вызвало хмурое выражение на лице Леона, оно скоро прошло. Они с Яннисом увлеченно заговорили о делах. Вскоре к разговору присоединились два англичанина — Эрик и Стивен. Оба были счастливы познакомиться с Элен. Хотя на острове жило много англичан, они были рады каждому вновь прибывшему соотечественнику.
— Неужели на Кипре так много англичан? — удивилась Элен, а Эрик рассмеялся.
— Очень много. Их можно встретить в любой точке острова.
— Скоро англичан будет больше, чем киприотов, — спокойно заметил Леон. — Люди бегут из вашей страны, чтобы не платить налоги.
— А ваш муж и иже с ним делают на этом состояния. — Стивен посмотрел на Элен и улыбнулся. — Земля, — коротко добавил он.
Земля… и пакгаузы. Интересно, очень ли Леон богат? Странно, что жена находится в полном неведении о финансовом положении мужа и не имеет ни малейшего представления о его доходах.
После ужина все поехали в ночной клуб. Когда в три часа утра они вернулись в гостиницу, у Элен уже слипались глаза и она чувствовала себя такой усталой, что почти готова была попросить Леона отнести ее в номер.
Утром, довольно поздно позавтракав, они с Леоном вышли на пляж. Ласково светило солнце, и Леон предложил искупаться.
— Ты умеешь плавать? — спросил он, сам удивляясь тому, как же непростительна мало он знает о своей жене.
— Да, умею. — На удивление предыдущий вечер никак не сказался на самочувствии Элен: она выглядела бодрой и свежей. Они немного поплавали, а потом долго нежились на прогретом солнцем песке.
— Я должен тебя покинуть на пару часов, — сказал Леон за ленчем. — У меня дела, а тебе будет лучше остаться на пляже. — Показалось ли Элен, или Леона действительно раздражала необходимость заниматься делами? Нет, этого просто не могло быть, ведь именно дела привели его сюда.
Однако он отсутствовал всего полтора часа. Элен очень удивилась, когда открыв глаза, увидела, что он стоит рядом, уже переодетый в плавки, высокий, смуглый и необыкновенно красивый. Давно ли он стоит вот так, внимательно глядя на нее сквозь солнечные очки? Элен порывисто села.
— Ты вернулся раньше. — Внезапно она смутилась, и принялась что-то рисовать на песке.
— Я не могу поверить своим глазам, но, кажется, ты мне рада. — Леон вытянулся рядом с ней. Перевернувшись на бок, он пристально посмотрел на жену. — Ты рада мне, Элен, или я не должен задавать этот вопрос? — Он, кажется, и не ждал ее ответа, и Элен молча продолжала свое занятие. Ждал ли он от нее проявления чувств или желал, чтобы она была лишь его послушной рабыней? Леона наверняка не устраивали существовавшие между ними отношения. Он брал то, что, по его мнению, принадлежало ему по праву, но Элен ничего не хотела дать ему сама. Ее холодная покорность Леона явно не удовлетворяла. К тому же страдала его гордость; ведь оказалось, что не в его власти пробудить в Элен чувственность. От Труди Элен узнала, что все греки считают, что в любовном искусстве они достигли совершенства.
— Любой англичанин — новичок по сравнению с ними, — слегка покраснев, сказала Труди и добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44