Его внутренние часы подсказали ему, что вечер уже близок, а значит, Саре пора идти в театр.
А в это время будет бодрствовать и Нина. Возможно, она уже в Париже. Как он сможет обезвредить ее, если она действительно намерена выместить свое зло на Саре? Если он согласится ублажить ее, оставит ли она Сару в покое? Или в гордыне своей потребует исполнения угрозы? Если бы он знал ее убежище, то мог прокрасться туда перед восходом и убить ее, пока она спит. Только бы она не почувствовала его присутствие. Как же проникнуть к ней?
Он продолжал обнимать Сару, чувствуя, как восстанавливаются с закатом его силы, слушая ее успокоенное, ровное дыхание.
— Ты собираешься в театр сегодня? — спросила Сара.
— Да, я буду там, — улыбнулся он, взглянул на нее, — но только если ты промоешь дверь.
Добродушно усмехаясь, она сняла с двери чеснок и вымыла пол перед ней.
— Морис зайдет за тобой? — спросил Габриель, помогая ей надеть мантилью.
— Да, но я предпочитаю идти с тобой. Габриель покачал головой:
— Нет, иди с Морисом, я последую за вами.
— Зачем? — Она перевела дыхание. — Ты думаешь, Нина уже здесь?
— Не знаю, но если она здесь, я должен предупредить ее действия, насколько смогу. — Габриель склонил голову набок и, слегка усмехнувшись, объявил:
— Морис здесь.
В следующий момент раздался стук в дверь.
— Непременно будь в театре, — напомнила Сара.
— Да, но все же позволь Морису проводить тебя после спектакля.
— Хорошо. — Приподнявшись на носки, она прижалась к его губам, а затем отворила дверь и шагнула на улицу.
Морис уставился на нее, нахмурив брови.
— Что это за запах? — спросил он. — Чеснок?
— Да, — поспешно сказала Сара. — Ну идем?
Взяв Мориса под руку, она потащила его вниз по ступенькам. Стемнело, и Сара изнемогала от страха, представляя, что Нина уже вышла на свою охоту. Она поторопилась забраться в экипаж, нанятый Морисом.
Он сел на сиденье рядом с ней, беря ее руки в свои.
— Как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно, — ответила она. — Почему ты спрашиваешь? Морис нахмурился:
— Ты ушла с репетиции, так как плохо себя чувствовала. Я лишь хотел бы знать… что случилось, Сара?
— Ничего.
— Не лги мне, Сара-Джейн. Ты еще никогда не покидала репетиции просто так, ты не ушла, даже когда растянула запястье. Что происходит?
— Ничего. Я просто устала. Могу я хоть раз устать? Разве я не работаю как одержимая целыми днями подряд?
— Сара-Джейн, я знаю, тебя что-то тревожит. — Морис слегка сжал ее руку. — Мы договорились пожениться, — спокойно заметил он. — Я имею право рассчитывать на то, что ты поделишься со мной своей тревогой.
Она глянула вниз на их соединенные руки, думая о том, что должна ему сказать об отмене их помолвки, о том, что это стало невозможным с возвращением Габриеля.
— Сара-Джейн?
— Ничего не случилось. Вздохнув, Морис отпустил ее руку и откинулся на сиденье.
— Если бы это было правдой!
Сара воспрянула духом, когда они подъехали к театру, который в этот вечер был набит до отказа.
Однако ей не составило труда найти Габриэля среди моря незнакомых лиц. Он притягивал ее взгляд не хуже магнита. Она чувствовала его гордость за нее, то, как он любуется ею, и его желание… Она двигалась по сцене, забыв обо всем и обо всех, кроме него. Она хотела нравиться ему, говорить с ним языком танца.
Морис наблюдал за ней. Лицо Сары порозовело, глаза сияли. А ее движения! Никогда она не танцевала с таким чувством. Тело ее летело, извивалось, поворачивалось, сгибалось, передавая каждый чувственный нюанс, будя воображение, заставляя переживать вместе с ней.
Габриель со своего балкона тоже не отрывал глаз от Сары, ведь она танцевала для него, волнуя и искушая. Он даже видел блеск ее глаз, горевший в них огонь желания и чувствовал ее нетерпение.
В перерыве он покинул театр и обошел его вокруг, но нигде не было и признака Нины или подвластных ей демонов.
Убедившись в этом, Габриель направился в конюшни проведать своего Некроманта. Он нежно шептал жеребцу ласковые словечки, поглаживая его и осматривая, чтобы убедиться, что все это время за ним как следует ухаживали.
Покинув Некроманта, он пошел в магазин, где накупил для Сары разных нарядов и отвез их на ее квартиру прежде, чем вернуться в театр.
Когда представление закончилось, он аплодировал громче всех, а затем вышел на улицу, осматриваясь в потемках и пытаясь угадать присутствие Нины и связанные с ней опасносности. Он проследил за Сарой и Морисом, довольный, что тот провожает ее домой.
Морис молча сидел напротив Сары с бесстрастным выражением, скрестив руки на груди. Сара уткнулась взглядом в колени, но чувствовала напряжение Мориса и натянутость, возникшую между ними. Несколько раз она хотела заговорить, объяснить ему, что их договор был ошибкой, что между ними все кончено, но не могла собраться с духом, не находила подходящих слов, не знала, как рассказать о том, что творилось в ее сердце.
Когда они подошли к ее дверям, он с лаконичным кивком пожелал ей доброй ночи.
Сара проследила, как он забрался в экипаж, и, вздохнув, закрыла дверь.
Она почувствовала, что Габриель уже здесь и ждет ее, не успев даже обернуться от двери. С бьющимся сердцем она приблизилась к нему, жадно ища своим ртом его губы.
Слегка помедлив, он обнял ее за талию, прижимая к себе так, чтобы она ощутила переполнявшее его желание. Он целовал ее долго, лаская ее рот языком. Руки его расстегивали платье у нее на спине, пальцы проникали через слои одежды, чтобы ощутить тепло и атласную мягкость кожи.
Сара тихо простонала, когда руки Габриеля заскользили по ее телу, пробуждая все ее чувства. Она прижалась к нему, обнимая его за плечи, а затем стала осторожно снимать с него плащ, рубашку, желая видеть его, прикасаться к нему. Кожа его приятно холодила ее пальцы, тело казалось высеченным из мрамора, так прекрасны и совершенны были его пропорции. Возбуждение охватило Сару, когда он отнес ее на постель и, осторожно опустив на перину, стал раздевать, то и дело целуя губы, изгиб шеи, плечи, ямочку у горла, пока она не начала извиваться под ним, изнемогая от желания.
Увидев, что он снял ботинки и брюки, она слабо простонала. Он стоял рядом с постелью — темный силуэт в темноте комнаты. Она чувствовала странную энергию, исходящую от него. Тот факт, что он не был обычным мужчиной, действовал на нее возбуждающе и отталкивающе одновременно.
И вот он рядом с ней, берет ее в свои стальные объятия, прижимая к матрасу, шепча ее имя, и она забывает обо всем на свете, кроме его прикосновений, волшебных звуков голоса и желания, полыхающего в глубине его глаз.
— Я люблю тебя, дорогая моя, — прошептал он прерывающимся голосом. — Отныне и навеки.
— Да, — ответила она. — О да.
Хрипло вскрикнув, он прижал ее к себе, погружаясь в ее тепло;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84