Он выглядел все так же, совсем не изменился. Все та же
поношенная зеленая армейская куртка, которая была по крайней
мере на два размера больше, чем нужно. Одна из дужек очков
замотана изоляционной лентой. Джинсы - напротив - совсем
новые и совершенно неразношенные. И, конечно,
традиционно-разноцветные носки - один зеленый, другой
коричневый.
Теперь она поняла точно, что любит его.
- Почему ты так долго не звонил? - спросила она,
подойдя к нему вплотную.
Он вытащил руки из карманов куртки и улыбнулся.
- Я просто хотел дать тебе время хорошенько
поразмыслить обо всем. Ты могла встретить за это время
кого-нибудь еще, кто пришелся бы тебе по душе больше, чем я.
- Думаю, я и так уже знаю, кто мне больше всех по душе.
- Хорошо. Не хочешь сходить в кино?
- Куда угодно, - глядя ему прямо в глаза, ответила она.
- Куда угодно.
С каждым днем она все больше и больше понимала, что в ее
жизни не было еще ни оного человека, который бы так точно и
без слов понимал все ее настроения и желания. Их вкусы и
наклонности совпадали с точностью до абсолютной. Если Тони
любил, например, очень подвижные и напряженные фильмы вроде
"Крестного отца", то Эду, так же как и ей, больше нравились
комедии или в меру душещипательные серьезные рамы. Однажды,
когда у нее было неважное настроение, он вытащил ее в цирк,
и плохого настроения как не бывало - вечер они провели
просто прекрасно. Было по-настоящему весело, просто
замечательно. С учебой тоже было все в порядке - благодаря
усердным занятиям в ее любимом для этого месте, на третьем
этаже библиотеки в читальном зале. Они очень любили ходить
на дискотеки и особенно в дансинги. В старых танцах,
которые очень любила Элизабет, Эд был вообще настоящим
мастером. Однажды они выиграли даже первый приз в конкурсе
танцев пятидесятых годов под названием "Ностальгия". Но
самое главное - он всегда безошибочно угадывал все ее
желания и всегда старался выполнить каждое из них. Она
никогда не чувствовала с его стороны никакого давления, он
никогда не торопил ее, как это обычно случалось у нее с
другими мужчинами, которые были до Эда. Все шло размеренно,
как по составленному ей самой расписанию - начиная с первого
поцелуя и заканчивая той их незабываемой первой ночью, когда
они остались с Эдом до утра у одного из его друзей. Квартира
самого Эда была действительно на Милл-стрит, на третьем
этаже одного из ее домов. Они часто бывали там, но у
Элизабет никогда не было ощущения, что она входит в жилище
обычного Дона Жуана. Он всегда искренне желал только того,
чего желала она. Все продвигалось просто прекрасно.
* * *
Закончился очередной семестр и наступила пора
кратковременных каникул. Элизабет стала замечать какую-то
странную озабоченность своей соседки. В тот день Эд должен
был заехать за Элизабет после полудня - они собирались
куда-то поехать вместе обедать. Элизабет несколько раз
обратила внимание на то, что Элис как-то странно хмурит
брови и косится на большой конверт, лежащий на углу ее
стола, будто бы не решаясь раскрыть его при Элизабет. Один
раз она совсем уж было собралась спросить у Элис, что это,
но потом решила, что лучше не стоит. Может быть, это
какой-нибудь новый проект.
Когда Эд довез ее вечером обратно до общежития, шел
сильный снег.
- До завтра? - спросил он. - На моем месте?
- Да. Я нажарю кукурузных зерен.
- Отлично, - прошептал он и поцеловал ее. - Я люблю
тебя, Бет.
- Я тоже тебя люблю.
- Хочешь, останемся завтра ночевать у меня ? - тихо
спросил Эд.
- Хорошо, Эд, - ответила она тоже очень тихо. - Как ты
захочешь.
- Хорошо, - прошептал он, глядя ей прямо в глаза. -
Спокойной ночи, малыш.
- Спокойной ночи.
Она думала, что Элис уже спит, и вошла в комнату очень
тихо, но Элис не спала и сидела за своим столом.
- У тебя все в порядке, Элис?
- Я должна поговорить с тобой, Лиз. Об Эде.
- А что такое?
- Сейчас узнаешь, - осторожно начала Элис. - Думаю, что
после того, как мы закончим этот разговор, мы не сможем
больше оставаться подругами. Точнее говоря - ты, скорее
всего, не захочешь. Да и мне во всем этом многое не
нравится. Так что я хочу, чтобы ты выслушала меня
внимательно.
- Может быть, тогда лучше не стоит и начинать этот
разговор?
- Нет, я просто должна это сделать.
Элизабет почувствовала какое-то любопытство,
переходящее в гнев.
- Ты что, имеешь какие-то виды на Эда? Разнюхивала
что-нибудь о нем?
Элис только молча посмотрела на нее.
- Похоже, ты глаз на него положила?
- Да нет же. Если бы это было так - я давно бы уже
действовала по-другому.
Элизабет посмотрела на нее озадаченно. Интуитивно она
чувствовала, что-то, что скажет сейчас Элис - правда.
Неожиданно ей стало страшно.
- Две вещи беспокоят меня в Эде Хэмнере, - начала
Элис. - Во-первых, в письме, в котором ты сообщила мне о
смерти Тони, ты написала, что, как здорово, что я встретила
Эда в Лэйквудском театре, как он приехал прямо в Бутбэй и
поддерживал тебя в тяжелую минуту. Но я не встречалась с
ним, Лиз. В это лето я и близко не была рядом с Лэйквудским
театром.
- Но...
- Как он узнал о том, что Тони погиб? Понятия не имею. Я
знаю только, что я ему об этом не говорила. Дальше: помнишь
тот наш разговор весной перед твоим экзаменом по социологии
его якобы фотографической памяти? Да он не помнит, какие он
носки надел с утра!
- Слушай, не сваливай все в одну кучу! - попыталась
возразить Элизабет. - Это ведь...
- Это лето Эд Хэмнер провел в Лас-Вегасе, - медленно
проговорила Элис. - В середине июля, за полмесяца с лишним
до смерти Тони, он приехал туда в Пемэкуид, недалеко от
Бутбэя, и снял там номер в мотеле, как будто дожидаясь,
когда сможет понадобиться тебе.
- Что ты городишь, Элис! И вообще, откуда тебе известно,
что Эд был в Лас-Вегасе?
- Не спеши, я расскажу тебе все по порядку. Я
разговаривала с Ширли Д'Антонио. Она большая театралка и
работала этим летом в ресторане "Пайнз" прямо напротив
театра, не пропуская ни одного спектакля. Так вот, она
сказала, что ни разу не видела там никого, даже близко
похожего на Эда Хэмнера, то есть, он обманул тебя уже
несколько раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11