Не утруждая себя ни обрядами, ни долгом, радовался и веселился, пока не был убит. Он — самый буйный и необузданный, какой только был среди людей!
Эти два злодея при жизни вволю насладились, а после смерти приобрели славу безумцев и деспотов. [Дурная] слава, по существу, их миновала. Пусть их позорят, [сами они] о том не ведают, пусть приписывают им зло, [сами они] о том не ведают. Ведь [теперь] они ничем не отличаются от пня или комка [земли].
Хотя тем четырем мудрецам и приписывают все прекрасное, [они] промучились до конца и [все] одинаково умерли. Хотя тем двум злодеям и приписывают все порочное, они радовались до конца и так же одинаково умерли.
Посетив Лянского царя, Ян Чжу сказал:
— Управлять царством [легко], как повернуть ладонь [кверху]!
— Почему Преждерожденный говорит, что управлять царством [легко], как повернуть ладонь [кверху]? — спросил царь. У [вас], Преждерожденного, жена и наложница, а [вы] не способны с ними справиться; сад в три му , а [вы] не способны его прополоть!
— Видел ли государь, как пасут овец? — спросил Ян Чжу. — Если со стадом в сотню голов послать пастушка [ростом] в пять чи с плетью через плечо, то [стадо пойдет] на восток, [когда он] захочет на восток; на запад, [когда он] захочет на запад. Пошлите Высочайшего вести на веревке одного барана, а следом за ним Ограждающего с плетью через плечо, и [баран] не двинется вперед. К тому же [я], ваш слуга, слышал о том, почему рыба, глотающая корабли, не заплывает в протоки; [почему] лебедь, взвивающийся ввысь, не садится на илистый пруд. Оттого, что возможности их велики. Почему звуки медного колокола и большого колокола не могут сопровождать крикливое действо? Оттого, что звуки у них возвышенные. Это говорит о том, что управляющий великим не управляет малым; одерживающий великие победы не одерживает малых.
Ян Чжу сказал:
— Кто помнит о деяниях далекой древности? {24} [Они] исчезли. Деяния трех владык то ли были, то ли нет; деяния пяти предков [помнятся] то ли наяву, то ли во сне; деяний трех царей, явных ли, тайных ли, из мириада не знаем ни одного. Из происходящих событий — слышал ли о них, видел ли, — из тьмы не узнаешь и об одном; из событий, свершившихся на глазах, — хранятся ли в памяти, забываются ли, — из тысячи не запомнишь и одного. А сколько лет прошло с далекой древности до наших дней, нельзя и сосчитать. Только от времен Готовящего Жертвенное Мясо — триста с лишним тысяч лет. Умные и глупые, красавцы и уроды, победители и побежденные, правдивые и лживые — все исчезли, [различен] лишь срок — медленнее или быстрее. Какова же радость жизни? Гордиться тем, что в какой-то миг тебя славят или поносят? Сжигать свой разум и утруждать свое тело ради посмертной славы на сотни лет? Разве от нее оживут иссохшие кости?
Ян Чжу сказал:
— Человек подобен небу и земле, его природа содержит пять стихий {25}. Человек — самый разумный из всех живых существ. Но у человека когти и зубы {26} недостаточно [крепки] для самозащиты, кожа недостаточно [толста] для обороны, движется [он] недостаточно [быстро], чтобы избежать опасности. Не имеет ни шерсти, ни перьев, чтобы защититься от холода и жары. [Ему] приходится кормиться [другими] вещами. По своей природе полагается на разум, а не надеется на силу. Поэтому ценят ум — то, что сохраняет [человека]; силу же презирают — пренебрегают нападением на вещи. Хотя [своим] телом я не владею, но, поскольку рожден, не могу не хранить [его] в целости. Вещами я не обладаю, но, поскольку [они] существуют, не могу без них обходиться. Тело поистине — главное в жизни, вещи — также главное для его прокормления. Хотя [я] сохраню в целости жизнь и тело, но не могу владеть этим телом; хотя не обхожусь без вещей, но не могу владеть этими вещами. Тот, кто завладевает этими вещами, тот, кто завладевает этими телами, тот в личных [целях] захватывает тела в Поднебесной, тот в личных [целях] захватывает вещи в Поднебесной. Только мудрый, только настоящий человек делает общими тела в Поднебесной, делает общими вещи {27} в Поднебесной. Вот такого и назову самым настоящим из настоящих людей.
Ян Чжу сказал:
— Живые люди не знают отдыха по четырем причинам. Первая — долголетие, вторая — слава, третья — ранги, четвертая — богатство. По этим четырем причинам страшатся душ предков, страшатся людей, страшатся властей, страшатся наказаний. Таких назову бегущими от человеческой [природы]. Убьют ли, оставят ли в живых — их судьба решается извне. [Тот же, кто] не идет против судьбы, разве станет жаждать долголетия? [Тот, кто] не кичится знатностью, разве станет жаждать славы? [Тот, кто] не стремится к власти, разве станет жаждать рангов? [Тот, кто] не алчет богатства, разве станет жаждать денег? Такого назову соответствующим человеческой [природе]. В Поднебесной [ему] нет соперников. Его судьба решается изнутри. Поэтому мудрость гласит:
«Служить не станут, свах не позовут.
Забудут половину всех страстей.
Кормить не станут, одевать не станут —
Не будет слуг, не будет государей».
Чжоуская пословица гласит: «Землепашца усадить, что убить!». По утрам уходить, к ночи возвращаться — [он] сам считает неизменным в человеческой природе; бобовую похлебку и коренья считает самыми вкусными [яствами]. Кожа и мясо у него толстые, грубые, мускулы и жилы — твердые, крепкие. [Если бы] однажды утром уложить [его] на нежные меха, среди шелковых занавесей, поднести ему лучшего зерна и мяса, орхидей и мандаринов, в сердце бы [ему закралась] досада, а тело [его охватило] бы беспокойство, внутренний жар вызвал бы болезнь. Поработали бы на земле наравне с землепашцем шанский и луский цари, прошло бы не много времени, пока [они] не утомились. Поэтому в Поднебесной выше всего то, в чем находит покой человек полей, то, чем наслаждается человек полей! {28}
Некогда в царстве Сун жил землепашец. Одевался в очесы конопли, только чтобы зиму провести, а весной, принимаясь за работу, грел спину на солнце. Он не ведал, что в Поднебесной существуют просторные палаты, теплые покои, вата и шелка, [мех] лисиц и енота. И [как-то] сказал своей жене:
— Никто не знает, как греет спину солнце. Если доложу об этом нашему государю, получу большую награду.
— Некогда был человек, похожий на тебя, — рассказал ему сосед, [хозяин] большого дома. — [Он] пристрастился к крупным бобам, полюбил стебли конопли, сельдерей, водяную чечевицу и стал расхваливать эти кушанья перед богачами общины. Богачи общины взяли их, попробовали — во рту загорелось, животы заболели. Все стали над тем человеком смеяться, обижать его, и ему стало очень стыдно.
Ян Чжу сказал:
— Чего еще домогаться во внешнем тому человеку, который обладает богатым домом, прекрасными одеждами, лучшими яствами и красивыми женщинами? Если человек, обладая всем этим, еще чего-то во внешнем домогается, то характер у него ненасытный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Эти два злодея при жизни вволю насладились, а после смерти приобрели славу безумцев и деспотов. [Дурная] слава, по существу, их миновала. Пусть их позорят, [сами они] о том не ведают, пусть приписывают им зло, [сами они] о том не ведают. Ведь [теперь] они ничем не отличаются от пня или комка [земли].
Хотя тем четырем мудрецам и приписывают все прекрасное, [они] промучились до конца и [все] одинаково умерли. Хотя тем двум злодеям и приписывают все порочное, они радовались до конца и так же одинаково умерли.
Посетив Лянского царя, Ян Чжу сказал:
— Управлять царством [легко], как повернуть ладонь [кверху]!
— Почему Преждерожденный говорит, что управлять царством [легко], как повернуть ладонь [кверху]? — спросил царь. У [вас], Преждерожденного, жена и наложница, а [вы] не способны с ними справиться; сад в три му , а [вы] не способны его прополоть!
— Видел ли государь, как пасут овец? — спросил Ян Чжу. — Если со стадом в сотню голов послать пастушка [ростом] в пять чи с плетью через плечо, то [стадо пойдет] на восток, [когда он] захочет на восток; на запад, [когда он] захочет на запад. Пошлите Высочайшего вести на веревке одного барана, а следом за ним Ограждающего с плетью через плечо, и [баран] не двинется вперед. К тому же [я], ваш слуга, слышал о том, почему рыба, глотающая корабли, не заплывает в протоки; [почему] лебедь, взвивающийся ввысь, не садится на илистый пруд. Оттого, что возможности их велики. Почему звуки медного колокола и большого колокола не могут сопровождать крикливое действо? Оттого, что звуки у них возвышенные. Это говорит о том, что управляющий великим не управляет малым; одерживающий великие победы не одерживает малых.
Ян Чжу сказал:
— Кто помнит о деяниях далекой древности? {24} [Они] исчезли. Деяния трех владык то ли были, то ли нет; деяния пяти предков [помнятся] то ли наяву, то ли во сне; деяний трех царей, явных ли, тайных ли, из мириада не знаем ни одного. Из происходящих событий — слышал ли о них, видел ли, — из тьмы не узнаешь и об одном; из событий, свершившихся на глазах, — хранятся ли в памяти, забываются ли, — из тысячи не запомнишь и одного. А сколько лет прошло с далекой древности до наших дней, нельзя и сосчитать. Только от времен Готовящего Жертвенное Мясо — триста с лишним тысяч лет. Умные и глупые, красавцы и уроды, победители и побежденные, правдивые и лживые — все исчезли, [различен] лишь срок — медленнее или быстрее. Какова же радость жизни? Гордиться тем, что в какой-то миг тебя славят или поносят? Сжигать свой разум и утруждать свое тело ради посмертной славы на сотни лет? Разве от нее оживут иссохшие кости?
Ян Чжу сказал:
— Человек подобен небу и земле, его природа содержит пять стихий {25}. Человек — самый разумный из всех живых существ. Но у человека когти и зубы {26} недостаточно [крепки] для самозащиты, кожа недостаточно [толста] для обороны, движется [он] недостаточно [быстро], чтобы избежать опасности. Не имеет ни шерсти, ни перьев, чтобы защититься от холода и жары. [Ему] приходится кормиться [другими] вещами. По своей природе полагается на разум, а не надеется на силу. Поэтому ценят ум — то, что сохраняет [человека]; силу же презирают — пренебрегают нападением на вещи. Хотя [своим] телом я не владею, но, поскольку рожден, не могу не хранить [его] в целости. Вещами я не обладаю, но, поскольку [они] существуют, не могу без них обходиться. Тело поистине — главное в жизни, вещи — также главное для его прокормления. Хотя [я] сохраню в целости жизнь и тело, но не могу владеть этим телом; хотя не обхожусь без вещей, но не могу владеть этими вещами. Тот, кто завладевает этими вещами, тот, кто завладевает этими телами, тот в личных [целях] захватывает тела в Поднебесной, тот в личных [целях] захватывает вещи в Поднебесной. Только мудрый, только настоящий человек делает общими тела в Поднебесной, делает общими вещи {27} в Поднебесной. Вот такого и назову самым настоящим из настоящих людей.
Ян Чжу сказал:
— Живые люди не знают отдыха по четырем причинам. Первая — долголетие, вторая — слава, третья — ранги, четвертая — богатство. По этим четырем причинам страшатся душ предков, страшатся людей, страшатся властей, страшатся наказаний. Таких назову бегущими от человеческой [природы]. Убьют ли, оставят ли в живых — их судьба решается извне. [Тот же, кто] не идет против судьбы, разве станет жаждать долголетия? [Тот, кто] не кичится знатностью, разве станет жаждать славы? [Тот, кто] не стремится к власти, разве станет жаждать рангов? [Тот, кто] не алчет богатства, разве станет жаждать денег? Такого назову соответствующим человеческой [природе]. В Поднебесной [ему] нет соперников. Его судьба решается изнутри. Поэтому мудрость гласит:
«Служить не станут, свах не позовут.
Забудут половину всех страстей.
Кормить не станут, одевать не станут —
Не будет слуг, не будет государей».
Чжоуская пословица гласит: «Землепашца усадить, что убить!». По утрам уходить, к ночи возвращаться — [он] сам считает неизменным в человеческой природе; бобовую похлебку и коренья считает самыми вкусными [яствами]. Кожа и мясо у него толстые, грубые, мускулы и жилы — твердые, крепкие. [Если бы] однажды утром уложить [его] на нежные меха, среди шелковых занавесей, поднести ему лучшего зерна и мяса, орхидей и мандаринов, в сердце бы [ему закралась] досада, а тело [его охватило] бы беспокойство, внутренний жар вызвал бы болезнь. Поработали бы на земле наравне с землепашцем шанский и луский цари, прошло бы не много времени, пока [они] не утомились. Поэтому в Поднебесной выше всего то, в чем находит покой человек полей, то, чем наслаждается человек полей! {28}
Некогда в царстве Сун жил землепашец. Одевался в очесы конопли, только чтобы зиму провести, а весной, принимаясь за работу, грел спину на солнце. Он не ведал, что в Поднебесной существуют просторные палаты, теплые покои, вата и шелка, [мех] лисиц и енота. И [как-то] сказал своей жене:
— Никто не знает, как греет спину солнце. Если доложу об этом нашему государю, получу большую награду.
— Некогда был человек, похожий на тебя, — рассказал ему сосед, [хозяин] большого дома. — [Он] пристрастился к крупным бобам, полюбил стебли конопли, сельдерей, водяную чечевицу и стал расхваливать эти кушанья перед богачами общины. Богачи общины взяли их, попробовали — во рту загорелось, животы заболели. Все стали над тем человеком смеяться, обижать его, и ему стало очень стыдно.
Ян Чжу сказал:
— Чего еще домогаться во внешнем тому человеку, который обладает богатым домом, прекрасными одеждами, лучшими яствами и красивыми женщинами? Если человек, обладая всем этим, еще чего-то во внешнем домогается, то характер у него ненасытный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32