Могильный прах мог обратить воду из ключей, питающую фонтаны, в яд. Поэтому стоит подстраховаться и не тратить принесенную с собой воду зря. Он мягко тронул Рогволда за плечо: — Тебе пора.
Рус ухватился за веревку и начал спуск. Узлы не давали возможности скользить по веревке вниз, впивались в ладони, но сын лесов справился со спуском по отвесной веревке без труда. «Странно, — мелькнула в голове у Рогволда мысль, — мы же об этом не подумали, как могла спуститься по веревке на руках Инга? Это же не по силам женщине». Но мысли прервались от величественного зрелища, открывшегося перед ним. Вернее, под ним. Ноги руса стояли на деревянной балке, окованной черной медью, проходящей на высоте тридцати саженей между двумя исполинскими залами Сквозь потолок из слюды, перемежающийся деревянными балками, лился неяркий свет. Это казалось волшебством — свет дня с потолка, на глубине сорока шагов под землей, но это было так. На стене, меж залов, балка расширялась, образуя небольшую площадку. На ней собрались его спутники. Их дорога в подземелья некромантов началась.
Глава 12. МОГИЛЫ И ИХ ОБИТАТЕЛИ
Они замерли. Всякие слова казались лишними. Молчал Урук, похоже, увиденное поразило даже орка. А посмотреть было на что. Стены залов, над которыми проходила балка, были богато украшены мозаикой, и даже каменные саркофаги, встроенные в ниши почти на всю высоту стен, не портили ощущения красоты и величия, от которого захватывало дух.
Неслышно спустившийся и подошедший к ним Карим-Те заговорил первым.
— Я когда-то видел нечто подобное невообразимо далеко отсюда. Тогда мои дороги привели меня в джунгли, в затерянный Город Ста Алтарей. Я знал, что в глубокой древности люди были способны создать красоту, но такое… — он умолк, как будто ему не хватило слов.
Сунув руку в колчан. Урук извлек стрелу с кольцом и, сняв с бедра веревку и продев ее в кольцо, крепко завязал хитрым узлом, после чего навскидку всадил стрелу в потолочную балку, разделявшую два ряда слюдяных пластин. Размотавшаяся веревка, привязанная к стреле, не достала до мозаичного каменного пола приблизительно на пять саженей, закачавшись в двух шагах от их площадки.
— Что ж, придется мне, — отстранил орка в сторону Винт.
Достав из мешка бухту веревки, ведьмак одним движением отсек ножом кусок, зажал его в зубах и легким прыжком перескочил на раскачивающийся с потолка конец веревки. Стрела, на половину длины вошедшая в тысячелетнее дерево, выдержала, и ведьмак легко заскользил вниз. Не доезжая до конца около сажени, он остановил свой спуск, оплел веревку ногами, подтянул к себе нижний конец веревки, срастил конец с куском, который он перед спуском зажал в зубах. После этого он продолжил спуск и, мягко спружинив ногами, приземлился на разукрашенный пол.
Спуск не занял много времени, и вскоре вся пятерка стояла внизу, хотя и Рогволду, и Уруку, не говоря уже об Инге, сам прыжок с балки на веревку дался нелегко. Инга вообще спускалась, скользя еле-еле, периодически замирая, крепко вцепившись в веревку. Теперь они смогли оглядеться по сторонам. И лишний раз поразиться гению древних строителей, создавших такое в древние времена. И Урук, и Карим-Те, спустившись, первым делом проверили, каждый своим способом, наличие опасности, после чего сошлись на том, что в зале приблизительно неделю назад были живые мертвецы. Сейчас поблизости они явно не наблюдались, и путники позволили себе осмотреть зал и передохнуть после спуска.
Казалось невозможным, чтобы не боги, а люди сотворили такую красоту. Картины на стенах изображали леса, моря, горы. На высоте рисунки выглядели чудовищно искаженными, но отсюда, снизу, они поражали своим правдоподобием, были как живые.
Время летело незаметно за любованием такой красотой.
— Карим-Те, — раздался в тишине зала голос Инги, — а что это за Город Ста Алтарей? И где он, и как ты там оказался7
Устроившись на мешках с поклажей, глядя на прекрасные мозаики, Карим-Те начал рассказ о Городе Ста Алтарей.
— Я родился очень далеко отсюда, в Африке, колыбели моего народа. Некогда мой народ владел миром, воздвигая в джунглях и горах великие города. Со всех концов шли в них караваны и корабли, тяжело груженные золотом, пряностями, всякими диковинами и плодами со всей земли. И было это почти сто пятьдесят веков назад, когда наши предки, Владыки Мира, восстав против Солнца, пали от его гнева. Тогда натиск орд белой и желтой рас обратил в прах былое величие моей расы. До сих пор в дебрях наших лесов скрыты руины великого Черного Королевства Мира. Руины величественных городов, крепостей и храмов.
Но даже во время начала создания нашего королевства уже был Город Ста Алтарей, город забытых богов. Наши жрецы знают пути звезд, шаманы в глубинах леса хранят знания магии, неведомой прочим смертным. Мы помним все, и однажды мы снова вернемся в мир, который вновь станет нашим. Но даже мой народ не помнит, кто основал Город Ста Алтарей, лишь повторяя, что, когда Великий Клинок рассек свет и тьму, породив на месте ран миров Перевал Странников, пронзающий все миры, уже тогда существовал Город Алтарей.
Город, в котором есть алтари всех забытых богов. Их не сто, а гораздо больше, никто не знает, сколько забытых богов ушло в этот город. Когда победившие нас белокожие атланты схватились с желтокожими владыками страны My, их посланцы прибыли в него. После этого, забыв богов, которым они молились раньше, атланты воздвигли у себя алтари забытых богов, черпая в их силе гибель для своих врагов. И за эту гибель на алтарях они лили реки крови. Кровь моего народа, кровь пленных My и кровь своих сыновей, их растерзанные сердца приносили они на свои алтари, и древние боги улыбались им. И первым из них был бог — Убийца Богов.
Своим символом атланты сделали змея, кусающего свой хвост. Как змей пожирает себя, так и они пожирали сами себя, желая еще большей власти. Они уподобились нам. Когда, опьяненные гордостью, чернокожие Владыки Мира восстали против самого дарующего свет, и Великий Бог Солнца отвернул от нас свой лик, навек опалил небесным огнем нашу кожу и обратил в прах наши города. Так и захватившие наши земли атланты возгордились, посчитав себя ровней богов, и посмели обрушиться войной на богов My, беспечно говоря: «Наши старые боги были слабы. Ныне мы поклоняемся богу Убийце Богов. Кто посмеет восстать против нас?»
Сто дней каждый миг падали еще трепещущие сердца на алтарь, насыщая голод их Бога Богов. Пьяная толпа, одетая в золото, бесновалась на улицах, вспарывая животы своим братьям во славу своего бога. А к столице Атлантиды, Городу Золотых Ворот, тянулись все новые караваны невольников, обреченных умереть на жертвенном камне. И Убийца услышал зов.
Сама ткань мира не выдержала, когда он явился в мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Рус ухватился за веревку и начал спуск. Узлы не давали возможности скользить по веревке вниз, впивались в ладони, но сын лесов справился со спуском по отвесной веревке без труда. «Странно, — мелькнула в голове у Рогволда мысль, — мы же об этом не подумали, как могла спуститься по веревке на руках Инга? Это же не по силам женщине». Но мысли прервались от величественного зрелища, открывшегося перед ним. Вернее, под ним. Ноги руса стояли на деревянной балке, окованной черной медью, проходящей на высоте тридцати саженей между двумя исполинскими залами Сквозь потолок из слюды, перемежающийся деревянными балками, лился неяркий свет. Это казалось волшебством — свет дня с потолка, на глубине сорока шагов под землей, но это было так. На стене, меж залов, балка расширялась, образуя небольшую площадку. На ней собрались его спутники. Их дорога в подземелья некромантов началась.
Глава 12. МОГИЛЫ И ИХ ОБИТАТЕЛИ
Они замерли. Всякие слова казались лишними. Молчал Урук, похоже, увиденное поразило даже орка. А посмотреть было на что. Стены залов, над которыми проходила балка, были богато украшены мозаикой, и даже каменные саркофаги, встроенные в ниши почти на всю высоту стен, не портили ощущения красоты и величия, от которого захватывало дух.
Неслышно спустившийся и подошедший к ним Карим-Те заговорил первым.
— Я когда-то видел нечто подобное невообразимо далеко отсюда. Тогда мои дороги привели меня в джунгли, в затерянный Город Ста Алтарей. Я знал, что в глубокой древности люди были способны создать красоту, но такое… — он умолк, как будто ему не хватило слов.
Сунув руку в колчан. Урук извлек стрелу с кольцом и, сняв с бедра веревку и продев ее в кольцо, крепко завязал хитрым узлом, после чего навскидку всадил стрелу в потолочную балку, разделявшую два ряда слюдяных пластин. Размотавшаяся веревка, привязанная к стреле, не достала до мозаичного каменного пола приблизительно на пять саженей, закачавшись в двух шагах от их площадки.
— Что ж, придется мне, — отстранил орка в сторону Винт.
Достав из мешка бухту веревки, ведьмак одним движением отсек ножом кусок, зажал его в зубах и легким прыжком перескочил на раскачивающийся с потолка конец веревки. Стрела, на половину длины вошедшая в тысячелетнее дерево, выдержала, и ведьмак легко заскользил вниз. Не доезжая до конца около сажени, он остановил свой спуск, оплел веревку ногами, подтянул к себе нижний конец веревки, срастил конец с куском, который он перед спуском зажал в зубах. После этого он продолжил спуск и, мягко спружинив ногами, приземлился на разукрашенный пол.
Спуск не занял много времени, и вскоре вся пятерка стояла внизу, хотя и Рогволду, и Уруку, не говоря уже об Инге, сам прыжок с балки на веревку дался нелегко. Инга вообще спускалась, скользя еле-еле, периодически замирая, крепко вцепившись в веревку. Теперь они смогли оглядеться по сторонам. И лишний раз поразиться гению древних строителей, создавших такое в древние времена. И Урук, и Карим-Те, спустившись, первым делом проверили, каждый своим способом, наличие опасности, после чего сошлись на том, что в зале приблизительно неделю назад были живые мертвецы. Сейчас поблизости они явно не наблюдались, и путники позволили себе осмотреть зал и передохнуть после спуска.
Казалось невозможным, чтобы не боги, а люди сотворили такую красоту. Картины на стенах изображали леса, моря, горы. На высоте рисунки выглядели чудовищно искаженными, но отсюда, снизу, они поражали своим правдоподобием, были как живые.
Время летело незаметно за любованием такой красотой.
— Карим-Те, — раздался в тишине зала голос Инги, — а что это за Город Ста Алтарей? И где он, и как ты там оказался7
Устроившись на мешках с поклажей, глядя на прекрасные мозаики, Карим-Те начал рассказ о Городе Ста Алтарей.
— Я родился очень далеко отсюда, в Африке, колыбели моего народа. Некогда мой народ владел миром, воздвигая в джунглях и горах великие города. Со всех концов шли в них караваны и корабли, тяжело груженные золотом, пряностями, всякими диковинами и плодами со всей земли. И было это почти сто пятьдесят веков назад, когда наши предки, Владыки Мира, восстав против Солнца, пали от его гнева. Тогда натиск орд белой и желтой рас обратил в прах былое величие моей расы. До сих пор в дебрях наших лесов скрыты руины великого Черного Королевства Мира. Руины величественных городов, крепостей и храмов.
Но даже во время начала создания нашего королевства уже был Город Ста Алтарей, город забытых богов. Наши жрецы знают пути звезд, шаманы в глубинах леса хранят знания магии, неведомой прочим смертным. Мы помним все, и однажды мы снова вернемся в мир, который вновь станет нашим. Но даже мой народ не помнит, кто основал Город Ста Алтарей, лишь повторяя, что, когда Великий Клинок рассек свет и тьму, породив на месте ран миров Перевал Странников, пронзающий все миры, уже тогда существовал Город Алтарей.
Город, в котором есть алтари всех забытых богов. Их не сто, а гораздо больше, никто не знает, сколько забытых богов ушло в этот город. Когда победившие нас белокожие атланты схватились с желтокожими владыками страны My, их посланцы прибыли в него. После этого, забыв богов, которым они молились раньше, атланты воздвигли у себя алтари забытых богов, черпая в их силе гибель для своих врагов. И за эту гибель на алтарях они лили реки крови. Кровь моего народа, кровь пленных My и кровь своих сыновей, их растерзанные сердца приносили они на свои алтари, и древние боги улыбались им. И первым из них был бог — Убийца Богов.
Своим символом атланты сделали змея, кусающего свой хвост. Как змей пожирает себя, так и они пожирали сами себя, желая еще большей власти. Они уподобились нам. Когда, опьяненные гордостью, чернокожие Владыки Мира восстали против самого дарующего свет, и Великий Бог Солнца отвернул от нас свой лик, навек опалил небесным огнем нашу кожу и обратил в прах наши города. Так и захватившие наши земли атланты возгордились, посчитав себя ровней богов, и посмели обрушиться войной на богов My, беспечно говоря: «Наши старые боги были слабы. Ныне мы поклоняемся богу Убийце Богов. Кто посмеет восстать против нас?»
Сто дней каждый миг падали еще трепещущие сердца на алтарь, насыщая голод их Бога Богов. Пьяная толпа, одетая в золото, бесновалась на улицах, вспарывая животы своим братьям во славу своего бога. А к столице Атлантиды, Городу Золотых Ворот, тянулись все новые караваны невольников, обреченных умереть на жертвенном камне. И Убийца услышал зов.
Сама ткань мира не выдержала, когда он явился в мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65