Подметив слабость, он тут же использовал ее, а при малейшем намеке на перевес душил его в зародыше. Он был моложе, быстрее, ловчее и успешно изматывал врага.
Как-то вдруг Ровас оказался на полу, а руки Джека сжимали ему горло. Ножей оба давно лишились. Джек давил красную мясистую шею, нажимая на дыхательное горло. Ровас выкатил слезящиеся глаза, из ноздрей и висков проступила кровь. Между губ показался язык, в горле клокотало. Джек поднажал. Он уже чувствовал выгиб гортани, и самым главным на свете делом было перекрыть ее. Контрабандист начал синеть. Клокотание затихало, сменяясь слабым шипением. Большие пальцы Джека вошли в горло до самых костяшек. Перед глазами вставали картины горящего форта, забитого землей туннеля и Тариссы, щупающей Ровасу лоб. В ушах стоял смех, жестокий и дразнящий. Пальцы погружались все глубже.
— Стой! Стой!
Кто-то тянул Джека за руку. Он наугад отмахнулся. Загремели горшки и сковородки, потом что-то глухо брякнулось об стену, и Джек, подняв глаза, увидел Тариссу, лежащую на полу. В тот же миг что-то твердое двинуло его в челюсть, и он пошатнулся. В следующее мгновение он свалился набок, выпустив шею Роваса. Встав и обернувшись назад, он увидел Магру с тем же горшком, который уже послужил оружием в этом бою. Женщина отвела его назад для второго удара.
— Отойди от него, — крикнула она, — или я убью тебя, Борк свидетель.
Джек отошел от Роваса. В глазах все плыло, а по челюсти точно кувалдой шарахнули. Позади закопошилась Тарисса.
Магра поставила горшок на стол и опустилась на колени рядом с Ровасом. Приложив ухо к его рту, она прислушивалась, дышит ли он. Тревога исказила ее красивые черты. Она выглядела на десять лет старше, чем помнилось Джеку. Миг спустя она выпрямилась и сказала:
— Он жив. — Голос ее звучал на удивление бесстрастно. С тяжелым вздохом она поднялась. — Принеси мне воды, Тарисса, и кислого вина.
— Нет уж, мать, — выступила вперед Тарисса. — Ты как хочешь, а я займусь Джеком.
Обе женщины посмотрели друг на друга, и Магра пожала плечами.
— Делай как знаешь, — сказала она и пошла в кладовую.
— Джек, — сказала мягко Тарисса, — ты весь в крови. — Она нервно вскинула руку, желая и не смея коснуться его.
— Все хорошо. — Джек отошел от нее, смущенный и усталый — все силы и чувства разом покинули его.
— Мы так о тебе беспокоились! — быстро проговорила Тарисса с блестящими от слез глазами. — Ровас все время ходил вокруг форта. А я, когда ты в ту ночь не появился, не знала, что и думать. Ни спать, ни есть не могла.
— Тебе бы на театре играть, Тарисса.
— Почему ты так говоришь?
Джек сказал спокойно — он слишком обессилел, чтобы впадать в гнев:
— Ты прекрасно знаешь почему. Ход был завален. По вашей с Ровасом милости я наткнулся на глухую стену.
Тарисса изумленно открыла рот.
— Джек...
— Нет, — вскинул руку он, — я не хочу больше слушать твою ложь.
— Я не лгу. — Тарисса покраснела пятнами — ее буйный нрав начинал брать свое. — Мы разыскивали тебя каждый день, с тех пор как ты пропал. А когда я узнала, что тебя взяли в плен, я стала умолять Роваса, чтобы он вызволил тебя.
— Однако не умолила? — резко бросил Джек.
— Нет. Это было слишком опасно. Мы решили дождаться дня, когда тебя поведут на допрос.
— Можешь говорить что угодно, все равно я не поверю. Ровас хотел моей смерти. Он послал меня в форт, зная, что туннель завален. — Джек отводил глаза, чтобы не видеть Тариссу и не впадать в еще большее смятение. Он не знал, чему верить.
— Я не знала, что ход завален, — с металлом в голосе заявила Тарисса. — Я ждала тебя всю ночь и ушла только утром.
Магра между тем хлопотала над Ровасом. Контрабандист приходил в себя — он уже начал кашлять и отплевываться, и Джек понял, что пора уносить ноги. Он ничего не добился, придя сюда. Это была ошибка. Не нужно было возвращаться.
Он оглядел комнату, ища свой нож. Тот валялся под столом. Нагнувшись за ним, Джек тихо сказал:
— Ты и про Мелли солгала. Мне нужно знать, что случилось с ней на самом деле. — Тарисса резко втянула в себя воздух, и Джек приготовился к новой лжи.
— Прости меня, Джек, — сказала она, и ее розовые губы задрожали. — Все было задумано еще до того, как мы узнали тебя. А потом было уже поздно.
— Задумано? — повторил Джек, вспыхнув от гнева. — Значит, вы с Ровасом заранее договорились, как сделать из меня наемного убийцу?
— Нет, все не так. — Крупные слезы катились у Тариссы по щекам.
Джек, сжав в руке нож, встал.
— Мне теперь все равно. Скажи только, что случилось с Мелли.
Тарисса вытерла глаза.
— Ее продали работорговцу по имени Фискель. Он увез ее на восток, в сторону Брена.
— Там он и намеревался ее продать?
— Не знаю. Он мог повернуть на юг, перевалив через горы.
— Больше тебе ничего не известно?
— Нет.
Джек посмотрел в ее ореховые глаза. Он был уверен, что она сказала правду.
— Собери мне мешок на дорогу: еду, питье, одежду — ну, ты знаешь.
— Куда ты? — ужаснулась Тарисса. — Ты насквозь промок и весь в крови. Нельзя тебе идти.
— Можно, — рявкнул Джек, боясь уступить ей, и вышел за порог. Тарисса последовала за ним.
— Возьми меня с собой.
— Нет.
Она схватила его за руку.
— Ну пожалуйста, Джек! Пожалуйста! Я сожалею, что лгала тебе. Я не хотела причинять тебе боль. И хотела сказать тебе всю правду о Мелли в тот день у пруда.
— Поздно, Тарисса. — Он отнял у нее руку. — Иди в дом. И собирать мне ничего не надо.
Она упала на колени и вцепилась ему в штаны.
— Джек, не покидай меня. Умоляю, — тонким срывающимся голосом вскричала она. — Возьми меня с собой. Не могу я здесь оставаться. Я ненавижу Роваса.
— Хватит лгать, Тарисса. — Он отцепил ее руки. Искушение схватить ее в объятия было так велико, что ему пришлось повернуться к ней спиной.
— Пожалуйста, Джек, — она стояла коленями на мокрой земле, — прости меня, прости.
— Я больше никогда не смогу доверять тебе, Тарисса. Никогда. — Он проклял свой голос за то, что тот дрожит. Он не мог оглянуться — если бы он сделал это, Тарисса увидела бы слезы на его глазах. Не оборачиваясь, он зашагал прочь.
— Куда ты идешь? — испуганно спросила она.
— На восток, — ответил он тихо.
Ветер донес до него Тариссины рыдания. Он шагал не останавливаясь, уходя все дальше от женщины, которую любил.
XXX
В Брене стояло прекрасное утро. Дождь, донимавший город семь полных дней, наконец перестал, отмыв дочиста небо, улицы, дома и даже людей. Солнце сияло золотом, стало по-настоящему тепло, и ветер приносил аромат горных цветов. Женщины оделись смелее после долгой зимы и на ходу призывно покачивали бедрами. Мужчины глазели на них из окон, выпячивая грудь и насвистывая наподобие певчих птиц. В город у озера пришла весна — поздняя, как всегда, но оттого не менее желанная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Как-то вдруг Ровас оказался на полу, а руки Джека сжимали ему горло. Ножей оба давно лишились. Джек давил красную мясистую шею, нажимая на дыхательное горло. Ровас выкатил слезящиеся глаза, из ноздрей и висков проступила кровь. Между губ показался язык, в горле клокотало. Джек поднажал. Он уже чувствовал выгиб гортани, и самым главным на свете делом было перекрыть ее. Контрабандист начал синеть. Клокотание затихало, сменяясь слабым шипением. Большие пальцы Джека вошли в горло до самых костяшек. Перед глазами вставали картины горящего форта, забитого землей туннеля и Тариссы, щупающей Ровасу лоб. В ушах стоял смех, жестокий и дразнящий. Пальцы погружались все глубже.
— Стой! Стой!
Кто-то тянул Джека за руку. Он наугад отмахнулся. Загремели горшки и сковородки, потом что-то глухо брякнулось об стену, и Джек, подняв глаза, увидел Тариссу, лежащую на полу. В тот же миг что-то твердое двинуло его в челюсть, и он пошатнулся. В следующее мгновение он свалился набок, выпустив шею Роваса. Встав и обернувшись назад, он увидел Магру с тем же горшком, который уже послужил оружием в этом бою. Женщина отвела его назад для второго удара.
— Отойди от него, — крикнула она, — или я убью тебя, Борк свидетель.
Джек отошел от Роваса. В глазах все плыло, а по челюсти точно кувалдой шарахнули. Позади закопошилась Тарисса.
Магра поставила горшок на стол и опустилась на колени рядом с Ровасом. Приложив ухо к его рту, она прислушивалась, дышит ли он. Тревога исказила ее красивые черты. Она выглядела на десять лет старше, чем помнилось Джеку. Миг спустя она выпрямилась и сказала:
— Он жив. — Голос ее звучал на удивление бесстрастно. С тяжелым вздохом она поднялась. — Принеси мне воды, Тарисса, и кислого вина.
— Нет уж, мать, — выступила вперед Тарисса. — Ты как хочешь, а я займусь Джеком.
Обе женщины посмотрели друг на друга, и Магра пожала плечами.
— Делай как знаешь, — сказала она и пошла в кладовую.
— Джек, — сказала мягко Тарисса, — ты весь в крови. — Она нервно вскинула руку, желая и не смея коснуться его.
— Все хорошо. — Джек отошел от нее, смущенный и усталый — все силы и чувства разом покинули его.
— Мы так о тебе беспокоились! — быстро проговорила Тарисса с блестящими от слез глазами. — Ровас все время ходил вокруг форта. А я, когда ты в ту ночь не появился, не знала, что и думать. Ни спать, ни есть не могла.
— Тебе бы на театре играть, Тарисса.
— Почему ты так говоришь?
Джек сказал спокойно — он слишком обессилел, чтобы впадать в гнев:
— Ты прекрасно знаешь почему. Ход был завален. По вашей с Ровасом милости я наткнулся на глухую стену.
Тарисса изумленно открыла рот.
— Джек...
— Нет, — вскинул руку он, — я не хочу больше слушать твою ложь.
— Я не лгу. — Тарисса покраснела пятнами — ее буйный нрав начинал брать свое. — Мы разыскивали тебя каждый день, с тех пор как ты пропал. А когда я узнала, что тебя взяли в плен, я стала умолять Роваса, чтобы он вызволил тебя.
— Однако не умолила? — резко бросил Джек.
— Нет. Это было слишком опасно. Мы решили дождаться дня, когда тебя поведут на допрос.
— Можешь говорить что угодно, все равно я не поверю. Ровас хотел моей смерти. Он послал меня в форт, зная, что туннель завален. — Джек отводил глаза, чтобы не видеть Тариссу и не впадать в еще большее смятение. Он не знал, чему верить.
— Я не знала, что ход завален, — с металлом в голосе заявила Тарисса. — Я ждала тебя всю ночь и ушла только утром.
Магра между тем хлопотала над Ровасом. Контрабандист приходил в себя — он уже начал кашлять и отплевываться, и Джек понял, что пора уносить ноги. Он ничего не добился, придя сюда. Это была ошибка. Не нужно было возвращаться.
Он оглядел комнату, ища свой нож. Тот валялся под столом. Нагнувшись за ним, Джек тихо сказал:
— Ты и про Мелли солгала. Мне нужно знать, что случилось с ней на самом деле. — Тарисса резко втянула в себя воздух, и Джек приготовился к новой лжи.
— Прости меня, Джек, — сказала она, и ее розовые губы задрожали. — Все было задумано еще до того, как мы узнали тебя. А потом было уже поздно.
— Задумано? — повторил Джек, вспыхнув от гнева. — Значит, вы с Ровасом заранее договорились, как сделать из меня наемного убийцу?
— Нет, все не так. — Крупные слезы катились у Тариссы по щекам.
Джек, сжав в руке нож, встал.
— Мне теперь все равно. Скажи только, что случилось с Мелли.
Тарисса вытерла глаза.
— Ее продали работорговцу по имени Фискель. Он увез ее на восток, в сторону Брена.
— Там он и намеревался ее продать?
— Не знаю. Он мог повернуть на юг, перевалив через горы.
— Больше тебе ничего не известно?
— Нет.
Джек посмотрел в ее ореховые глаза. Он был уверен, что она сказала правду.
— Собери мне мешок на дорогу: еду, питье, одежду — ну, ты знаешь.
— Куда ты? — ужаснулась Тарисса. — Ты насквозь промок и весь в крови. Нельзя тебе идти.
— Можно, — рявкнул Джек, боясь уступить ей, и вышел за порог. Тарисса последовала за ним.
— Возьми меня с собой.
— Нет.
Она схватила его за руку.
— Ну пожалуйста, Джек! Пожалуйста! Я сожалею, что лгала тебе. Я не хотела причинять тебе боль. И хотела сказать тебе всю правду о Мелли в тот день у пруда.
— Поздно, Тарисса. — Он отнял у нее руку. — Иди в дом. И собирать мне ничего не надо.
Она упала на колени и вцепилась ему в штаны.
— Джек, не покидай меня. Умоляю, — тонким срывающимся голосом вскричала она. — Возьми меня с собой. Не могу я здесь оставаться. Я ненавижу Роваса.
— Хватит лгать, Тарисса. — Он отцепил ее руки. Искушение схватить ее в объятия было так велико, что ему пришлось повернуться к ней спиной.
— Пожалуйста, Джек, — она стояла коленями на мокрой земле, — прости меня, прости.
— Я больше никогда не смогу доверять тебе, Тарисса. Никогда. — Он проклял свой голос за то, что тот дрожит. Он не мог оглянуться — если бы он сделал это, Тарисса увидела бы слезы на его глазах. Не оборачиваясь, он зашагал прочь.
— Куда ты идешь? — испуганно спросила она.
— На восток, — ответил он тихо.
Ветер донес до него Тариссины рыдания. Он шагал не останавливаясь, уходя все дальше от женщины, которую любил.
XXX
В Брене стояло прекрасное утро. Дождь, донимавший город семь полных дней, наконец перестал, отмыв дочиста небо, улицы, дома и даже людей. Солнце сияло золотом, стало по-настоящему тепло, и ветер приносил аромат горных цветов. Женщины оделись смелее после долгой зимы и на ходу призывно покачивали бедрами. Мужчины глазели на них из окон, выпячивая грудь и насвистывая наподобие певчих птиц. В город у озера пришла весна — поздняя, как всегда, но оттого не менее желанная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149