И где сейчас Стилиана?
— Твоя жена, — спокойно ответил он, — наверное, огорчится, если ты это сделаешь. В прошлый раз она огорчилась, помнишь?
— Поверь мне, я помню. — Карулл вошел в дом. Он что-то сказал своим людям, и они остались ждать на пороге. — Мы проводим обыски во всем городе. В каждом доме, не только в твоем.
— Вот как! А почему мой выделен особо?
— Потому что ты был сегодня утром с ним… с Аликсаной.
Криспин посмотрел на друга. Увидел тревогу в глазах гиганта и еще кое-что — отчетливое возбуждение. Волнующие времена, самые волнующие, какие можно себе вообразить, а он сейчас — один из личных гвардейцев Леонта.
— Я был с императрицей. — Криспин подчеркнул это слово, сознавая, что ведет себя неправильно. — Она взяла меня с собой посмотреть на дельфинов, а потом на тюремный остров. Мы видели Леконта Далейна утром, а когда вернулись назад, после того, как поели в другом месте, его уже не было. Двое дежурных охранников оказались убитыми. Императрица уплыла оттуда с одним солдатом. Она не вернулась на корабль. Все это уже должно быть известно во дворце. Что случилось, Карулл?
— Дельфинов? — спросил тот, словно больше ничего не слышал.
— Дельфинов. Для мозаики.
— Это ересь. Они запрещены.
— Ее за это сожгут? — холодно спросил Криспин. Не смог сдержаться.
Он увидел, как блеснули глаза его друга.
— Не будь идиотом. Что случилось? — сказал Криспин. — Скажи мне.
Карулл шагнул мимо него в комнату, увидел там Ширин у очага. Захлопал глазами.
— Добрый вечер, солдат, — тихо сказала она. — Не видела тебя со дня твоей свадьбы. У тебя все в порядке? А у Касии?
— Я… да… э… да, у нас все хорошо. Спасибо. — Карулл заикался, ему впервые не хватило слов.
— Мне сказали, что сегодня был убит император, — сказала она, не давая ему опомниться. — Это правда? Скажи мне, что это не так.
Карулл заколебался, потом покачал головой.
— Хотел бы я это сказать. Его сожгли в туннеле между дворцами. Лекан Далейн, который действительно сбежал сегодня с острова. И Лисипп Кализиец, который был сослан, как вам известно, но тайно проскользнул обратно в Город.
— Больше никто?
— С ними были двое… Бдительных. — Карулл смутился.
— Значит, обширный заговор. Только эти четверо? — Лицо Ширин сохраняло простодушное выражение. — Теперь мы в безопасности? Я слышала, что Сенат собрался на заседание.
— Ты хорошо осведомлена, госпожа. Это правда. — И что? — спросил Криспин.
— Они объявили перерыв на ночь. Назначили преемником Леонта, и сегодня ночью его помажут на царство. Завтра утром об этом объявят, коронация его и новой императрицы состоится в катизме.
Снова эта интонация, волнение, которого этот человек не мог подавить. Карулл любил Леонта, и Криспин это знал. Стратиг даже пришел к нему на свадьбу, лично объявил о повышении, а потом взял в свою личную гвардию.
— А тем временем, — произнес Криспин, не пытаясь скрыть горечь, — все солдаты в Сарантии охотятся за прежней императрицей.
Карулл посмотрел на него.
— Прошу тебя, скажи мне, что ты не знаешь, где она, мой друг.
В груди у Криспина образовался тяжелый ком боли, подобный камню.
— Я не знаю, где она, мой друг. Они молча смотрели друг на друга.
— Она просит тебя быть осторожным. И справедливым. Криспину захотелось выругаться. Но он этого не сделал. Данис — или Ширин — права. Он махнул рукой.
— Обыщи дом, прикажи им обыскать.
Карулл откашлялся и кивнул. Криспин посмотрел на него и прибавил:
— И спасибо, что взялся за это сам. Тебе нужно, чтобы я явился куда-нибудь для допроса?
— Ну, это уж слишком! — возмущенно воскликнула Данис.
Карулл еще мгновение поколебался, потом покачал головой. Он вернулся в прихожую и открыл наружную дверь. Они слышали, как он отдает приказы. Вошли шесть человек. Двое поднялись наверх, остальные двинулись в задние комнаты на первом этаже.
Карулл вернулся в гостиную.
— Возможно, тебя допросят позже. У меня нет пока насчет этого приказа. Ты ездил на остров вместе с императрицей, видел Лекана, потом он исчез, а потом уехала она. Как?
— Я тебе уже сказал. С одним из Бдительных. Не знаю его имени. Я даже не знаю, уехала ли она. Она, возможно, все еще находится на острове, Карулл. Ее убьют, когда найдут, не так ли?
Его друг с трудом сглотнул. Он выглядел совершенно подавленным.
— Понятия не имею, — ответил он.
— Еще как имеешь, — резко сказала Ширин. — Просто ты в этом не виноват, хочешь ты сказать. И Леонт тоже, конечно. Он ни в чем не виноват.
— Я не… Я действительно считаю, что он не имел никакого отношения ко всему этому, — ответил могучий солдат.
Криспин посмотрел на него. Его самый близкий друг в этом городе. Честный и порядочный, как ему известно.
— Да, я думаю, он ничего об этом не знал.
— Бедняжка, беспомощный. Значит, это Стилиана, — фыркнула Ширин, все еще разъяренная. — Она — из оставшихся Далейнов. Один брат слепой и в заточении, второй — круглый дурак.
Криспин посмотрел на нее. Карулл тоже. Мужчины переглянулись. Криспин сказал:
— Дорогая, прошу тебя, оставь эту мысль в этой комнате. Ты меня недавно просила не быть глупцом. Позволь мне сказать тебе то же самое.
— Он прав, — мрачно согласился Карулл.
— Да сгноит вас обоих Джад! — в тишине воскликнула Данис, и Криспин услышал в голосе птицы боль, которую не могла выразить женщина.
— Нам всем сегодня грустно, — прибавил Карулл. — Нелегкое время.
— Грустно? Не смешите! Этот человек просто светится от восторга! — сказала Данис с яростью, прежде ей не свойственной.
Это была неправда или не совсем правда, но Криспин не мог сказать об этом вслух. Он посмотрел на Ширин и с опозданием понял при свете лампы, что она плачет.
— Вы загоните ее как какого-то зверя, — с горечью сказала она. — Вы все. Армия солдат будет охотиться за одной женщиной, чьего мужа только что убили и чья жизнь закончилась вместе с его жизнью. А что потом? Отошлете ее назад, в лачугу на Ипподроме? Заставите танцевать обнаженной ради забавы? Или вам приказано тихо убить ее, когда вы ее найдете? И избавить бедного добродетельного Леонта от подробностей?
Это говорит женщина, не актриса, понял наконец Криспин. Страх и неожиданной силы ярость при мысли о другой танцовщице, которая бросила вызов Городу и миру.
Но даже здесь было гораздо больше слоев смысла, потому что если Леонт не подозревал о происходящем, то Стилиана знала. Речь шла не о преследовании мужчинами беспомощной женщины. Речь шла также о двух воюющих женщинах, и только одна могла теперь остаться в живых.
— Я не знаю, что они сделают, — сказал Карулл, и даже Ширин, подняв лицо, не пряча слез, не могла не услышать в его голосе отчаяния.
Послышались шаги. Солдат появился в арочном проеме двери. Он доложил, что ни в доме, ни во внутреннем дворе никто не прячется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
— Твоя жена, — спокойно ответил он, — наверное, огорчится, если ты это сделаешь. В прошлый раз она огорчилась, помнишь?
— Поверь мне, я помню. — Карулл вошел в дом. Он что-то сказал своим людям, и они остались ждать на пороге. — Мы проводим обыски во всем городе. В каждом доме, не только в твоем.
— Вот как! А почему мой выделен особо?
— Потому что ты был сегодня утром с ним… с Аликсаной.
Криспин посмотрел на друга. Увидел тревогу в глазах гиганта и еще кое-что — отчетливое возбуждение. Волнующие времена, самые волнующие, какие можно себе вообразить, а он сейчас — один из личных гвардейцев Леонта.
— Я был с императрицей. — Криспин подчеркнул это слово, сознавая, что ведет себя неправильно. — Она взяла меня с собой посмотреть на дельфинов, а потом на тюремный остров. Мы видели Леконта Далейна утром, а когда вернулись назад, после того, как поели в другом месте, его уже не было. Двое дежурных охранников оказались убитыми. Императрица уплыла оттуда с одним солдатом. Она не вернулась на корабль. Все это уже должно быть известно во дворце. Что случилось, Карулл?
— Дельфинов? — спросил тот, словно больше ничего не слышал.
— Дельфинов. Для мозаики.
— Это ересь. Они запрещены.
— Ее за это сожгут? — холодно спросил Криспин. Не смог сдержаться.
Он увидел, как блеснули глаза его друга.
— Не будь идиотом. Что случилось? — сказал Криспин. — Скажи мне.
Карулл шагнул мимо него в комнату, увидел там Ширин у очага. Захлопал глазами.
— Добрый вечер, солдат, — тихо сказала она. — Не видела тебя со дня твоей свадьбы. У тебя все в порядке? А у Касии?
— Я… да… э… да, у нас все хорошо. Спасибо. — Карулл заикался, ему впервые не хватило слов.
— Мне сказали, что сегодня был убит император, — сказала она, не давая ему опомниться. — Это правда? Скажи мне, что это не так.
Карулл заколебался, потом покачал головой.
— Хотел бы я это сказать. Его сожгли в туннеле между дворцами. Лекан Далейн, который действительно сбежал сегодня с острова. И Лисипп Кализиец, который был сослан, как вам известно, но тайно проскользнул обратно в Город.
— Больше никто?
— С ними были двое… Бдительных. — Карулл смутился.
— Значит, обширный заговор. Только эти четверо? — Лицо Ширин сохраняло простодушное выражение. — Теперь мы в безопасности? Я слышала, что Сенат собрался на заседание.
— Ты хорошо осведомлена, госпожа. Это правда. — И что? — спросил Криспин.
— Они объявили перерыв на ночь. Назначили преемником Леонта, и сегодня ночью его помажут на царство. Завтра утром об этом объявят, коронация его и новой императрицы состоится в катизме.
Снова эта интонация, волнение, которого этот человек не мог подавить. Карулл любил Леонта, и Криспин это знал. Стратиг даже пришел к нему на свадьбу, лично объявил о повышении, а потом взял в свою личную гвардию.
— А тем временем, — произнес Криспин, не пытаясь скрыть горечь, — все солдаты в Сарантии охотятся за прежней императрицей.
Карулл посмотрел на него.
— Прошу тебя, скажи мне, что ты не знаешь, где она, мой друг.
В груди у Криспина образовался тяжелый ком боли, подобный камню.
— Я не знаю, где она, мой друг. Они молча смотрели друг на друга.
— Она просит тебя быть осторожным. И справедливым. Криспину захотелось выругаться. Но он этого не сделал. Данис — или Ширин — права. Он махнул рукой.
— Обыщи дом, прикажи им обыскать.
Карулл откашлялся и кивнул. Криспин посмотрел на него и прибавил:
— И спасибо, что взялся за это сам. Тебе нужно, чтобы я явился куда-нибудь для допроса?
— Ну, это уж слишком! — возмущенно воскликнула Данис.
Карулл еще мгновение поколебался, потом покачал головой. Он вернулся в прихожую и открыл наружную дверь. Они слышали, как он отдает приказы. Вошли шесть человек. Двое поднялись наверх, остальные двинулись в задние комнаты на первом этаже.
Карулл вернулся в гостиную.
— Возможно, тебя допросят позже. У меня нет пока насчет этого приказа. Ты ездил на остров вместе с императрицей, видел Лекана, потом он исчез, а потом уехала она. Как?
— Я тебе уже сказал. С одним из Бдительных. Не знаю его имени. Я даже не знаю, уехала ли она. Она, возможно, все еще находится на острове, Карулл. Ее убьют, когда найдут, не так ли?
Его друг с трудом сглотнул. Он выглядел совершенно подавленным.
— Понятия не имею, — ответил он.
— Еще как имеешь, — резко сказала Ширин. — Просто ты в этом не виноват, хочешь ты сказать. И Леонт тоже, конечно. Он ни в чем не виноват.
— Я не… Я действительно считаю, что он не имел никакого отношения ко всему этому, — ответил могучий солдат.
Криспин посмотрел на него. Его самый близкий друг в этом городе. Честный и порядочный, как ему известно.
— Да, я думаю, он ничего об этом не знал.
— Бедняжка, беспомощный. Значит, это Стилиана, — фыркнула Ширин, все еще разъяренная. — Она — из оставшихся Далейнов. Один брат слепой и в заточении, второй — круглый дурак.
Криспин посмотрел на нее. Карулл тоже. Мужчины переглянулись. Криспин сказал:
— Дорогая, прошу тебя, оставь эту мысль в этой комнате. Ты меня недавно просила не быть глупцом. Позволь мне сказать тебе то же самое.
— Он прав, — мрачно согласился Карулл.
— Да сгноит вас обоих Джад! — в тишине воскликнула Данис, и Криспин услышал в голосе птицы боль, которую не могла выразить женщина.
— Нам всем сегодня грустно, — прибавил Карулл. — Нелегкое время.
— Грустно? Не смешите! Этот человек просто светится от восторга! — сказала Данис с яростью, прежде ей не свойственной.
Это была неправда или не совсем правда, но Криспин не мог сказать об этом вслух. Он посмотрел на Ширин и с опозданием понял при свете лампы, что она плачет.
— Вы загоните ее как какого-то зверя, — с горечью сказала она. — Вы все. Армия солдат будет охотиться за одной женщиной, чьего мужа только что убили и чья жизнь закончилась вместе с его жизнью. А что потом? Отошлете ее назад, в лачугу на Ипподроме? Заставите танцевать обнаженной ради забавы? Или вам приказано тихо убить ее, когда вы ее найдете? И избавить бедного добродетельного Леонта от подробностей?
Это говорит женщина, не актриса, понял наконец Криспин. Страх и неожиданной силы ярость при мысли о другой танцовщице, которая бросила вызов Городу и миру.
Но даже здесь было гораздо больше слоев смысла, потому что если Леонт не подозревал о происходящем, то Стилиана знала. Речь шла не о преследовании мужчинами беспомощной женщины. Речь шла также о двух воюющих женщинах, и только одна могла теперь остаться в живых.
— Я не знаю, что они сделают, — сказал Карулл, и даже Ширин, подняв лицо, не пряча слез, не могла не услышать в его голосе отчаяния.
Послышались шаги. Солдат появился в арочном проеме двери. Он доложил, что ни в доме, ни во внутреннем дворе никто не прячется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157