— Это меня ты должен бояться! — в ярости зашипела Кейт, сжимая кулаки.
И хотя Виктор весь сжался в ожидании удара, он даже не попытался хоть как-то защититься.
— Давай, ударь меня! — прошептал он. — Даже такое прикосновение твоей руки — лучше, чем никакого.
Кейт подняла кулак с твердым намерением воспользоваться его предложением. Ей очень хотелось надавать ему тумаков. Она-то надеялась излечить Виктора прежде, чем кто-нибудь обнаружит его нелепую, безрассудную страсть к ней. А он взял, да и побежал прямо к Лансу! Ну что за несчастье!
Но она понимала, что ударить Виктора — это все равно что ударить деревенского дурачка. Парень совершенно обезумел, потерял способность рассуждать здраво. И это была целиком ее вина. Кейт опустила руку. Ее гнев сразу испарился.
— Пожалуйста, Виктор, иди домой и дай мне несколько дней. Обещаю, что после этого все будет хорошо. Я что-нибудь придумаю.
— Так ты выйдешь за меня? — воскликнул он, и его темные глаза радостно вспыхнули.
— Да нет же!
Кейт в отчаянии всплеснула руками и бросилась к дому. Она не сомневалась, что после столь невероятного признания Виктора Ланс непременно снизойдет до посещения Розового коттеджа. Было необходимо подготовить Эффи, каким-то образом объяснить ей необъяснимое, чтобы с ее доброй опекуншей не случилось истерики.
Но Кейт не удалось далеко уйти. Виктор догнал ее, схватил за руку и потянул назад.
— Нет, Кейт, пожалуйста, не уходи!
Она попыталась вырвать руку, но он держал крепко. Тогда Кейт резко развернулась и сердито уставилась на него.
Однако перед ней был не тот Виктор, которого она так хорошо знала. Не самонадеянный повеса и элегантный денди, а растерянный юноша, который выглядел так застенчиво и неуверенно, словно мальчик на своем первом свидании. И это лишь ухудшило все дело.
— Пожалуйста, — повторил он. — Я знаю, я очень плохо начал… Если бы ты только позволила поговорить с тобой! Всего несколько минут.
Кейт неловко поежилась. Разговаривать с Виктором — значит невольно поощрить его, а именно этого Кейт хотела всеми способами избежать. Но, с другой стороны, только она одна была виновата в его муках, так что кое-что ему все-таки должна.
Очень неохотно она прошла за ним внутрь беседки. По крайней мере, на этот раз Виктор держался на почтительном расстоянии. Откашлявшись, он робко улыбнулся ей. Как эта улыбка отличалась от той — ослепительной, самоуверенной, — которой он одаривал других женщин!
— Кейт, я знаю, у тебя есть очень веские причины презирать меня. Ведь я никогда не был особенно добр к тебе.
— Да ладно! — Кейт нетерпеливо пожала плечами. -Я думаю, что я сама была не…
— Нет, подожди. Позволь мне закончить. Это было очень дурно с моей стороны — дразнить тебя найденышем. Не знаю даже, отчего я вел себя так грубо, так не по-джентльменски. Возможно, оттого, что ты всегда смотрела на меня с полным пренебрежением.
— Виктор…
— Нет, я не говорю, что не заслуживал этого! — торопливо продолжал он. — Я понимаю, что вовсе не похож на мужественного, сильного человека, которым бы ты могла восхищаться, — такого, например, как мой дед. Но я могу измениться, Кейт! Клянусь, я бы все для тебя сделал!
— О, Виктор, пожалуйста… — простонала Кейт. Она не думала, что может чувствовать себя хуже, чем минуту назад. Но теперь благодаря Виктору она узнала, что это такое — мучительное чувство вины. В его глазах, с немым обожанием глядящих на нее, отражалась такая душевная мука, что у нее просто разрывалось сердце.
— Я знаю, как ты любишь море. Моя семья владеет несколькими кораблями. Я могу взять тебя в кругосветное плавание…
— Не можешь. У тебя даже на обычной лодке начинается морская болезнь.
Виктор побледнел, вспомнив неприятные часы, проведенные им в море, но тем не менее расправил плечи и мужественно возразил:
— Я слышал, что даже великий адмирал Нельсон иногда страдал от морской болезни, а он командовал флотом. Для тебя, Кейт, я готов преодолеть что угодно! И еще… Есть еще кое-что, что я могу сделать для тебя. Я могу использовать мой сверхъестественный дар.
Кейт довольно равнодушно посмотрела на него, и Виктор поспешно продолжил:
— Ты ведь даже не знала, что у меня, как и у всех Сентледжей, есть особый дар, да? Мне стыдно признаться, что я так старательно скрывал свои особенности от других, чтобы мне не докучали. Но я обладаю уникальным даром — я могу узнавать, что случилось с исчезнувшими людьми. И я был бы только счастлив, если бы мог использовать свой талант, чтобы по— мочь тебе. '
— Спасибо, Виктор. Я очень ценю твое предложение, но только в моей жизни нет никого, кто бы потерялся.
— А как же твоя мать? — спросил он мягко.
— Эффи? Но она в доме и сейчас, скорее всего, пьет чай.
— Я говорю о твоей настоящей матери.
— Ты хочешь сказать, что ты… можешь…
— Да. — Он взял ее руки в свои. — Все, что тебе нужно будет сделать, — это очень внимательно смотреть мне в глаза, позволить мне проникнуть в твою память, пройти путь до мгновения твоего рождения, чтобы я смог увидеть лицо твоей матери. Затем немного концентрации — и я смогу сказать тебе, где она сейчас. А если она умерла, я могу сказать, где лежит ее надгробный камень.
Потрясенная, растерянная этим неожиданным предложением, Кейт внимательно взглянула ему в лицо. Может быть, это все неправда и он всего лишь пытается как-то привлечь к себе ее внимание. Но в его глазах она увидела искреннюю уверенность в том, что он действительно может все это сделать. Что ж, ведь Виктор, в конце концов, был из рода Сентледжей, а значит — потомком колдуна Просперо.
Но найти мать после стольких лет… Кейт почувствовала, как ее сердце вдруг пропустило удар. Она постаралась напомнить себе, что ей нет дела до того, кто на самом деле ее родная мать, что она не желает об этом знать.
Однако это было ложью. Просто еще один способ самозащиты, попытка отбросить от себя все, что так или иначе могло причинить боль. Конечно, она всегда хотела узнать о своей матери, лелея глупую надежду, что у нее имелась очень весомая причина оставить свою дочь умирать в проклятом приюте для подкидышей.
А теперь Виктор Сентледж — человек, от которого она меньше всего это ожидала, предлагает ей узнать правду…
Кейт прикусила нижнюю губу и уже протянула было руку, но в последнюю минуту храбрость изменила ей.
— Н-нет, — сказала она, запинаясь. — Я ничего не хочу о ней знать. Я уверена, что моя мать не может быть очень уж приятной особой.
— Раз она — твоя мать, Кейт, она должна быть ангелом, — настаивал Виктор.
— Ангелы не бросают своих маленьких дочек. А кроме того, они не дают жизнь таким злым и дурным особам, как я.
— Но ты вовсе не злая, Кейт! Ты само совершенство! Виктор улыбнулся ей с таким обожанием во взоре, что Кейт больше не могла этого вынести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108