— Вот видишь? Некоторые зрители более внимательны, чем остальные. — Он пожал плечами и добавил: — Я не могу с полной уверенностью сказать, какой смысл вкладывает Винкалис в свои произведения. Я всего лишь несколько раз видел его, и у меня практически не было возможности поговорить о его намерениях или его философии. Я знаю, что эти пьесы значат для меня, и мне этого достаточно. Думаю, каждый зритель должен найти в них что-то для себя лично.
— Думаю, в некоторых своих произведениях у него все предельно ясно, и считаю, что это… довольно смело с его стороны. И с вашей тоже — ставить подобные пьесы очень опасно, поскольку они указывают на серьезные недостатки основ существования Империи. — Борлен положил локти на стол и немного подался вперед. — Или, может быть, это просто упрямство?
Рейт нахмурился.
— Как я уже сказал, об этом нужно спросить его самого и узнать, что он хочет донести до зрителя своими пьесами. Я знаю, что он никогда открыто не высказывался против Империи. Я бы просто не стал ставить антигосударственные пьесы. И все же, как гражданин Империи, я думаю, что тот, кто понимает полный цикл магии Драконов, способен на все, кроме задавания вопросов о том, как именно используется магия в театральной постановке. Цена магии слишком высока, а ее использование впустую — слишком бездарно.
Соландер слегка поморщился.
— Сегодня мне совсем не хочется беседовать на эту тему, Рейт, — вкрадчиво произнес он. — Мне хочется обсудить с тобой многое другое, но только не вопросы политики.
— Рейт? — удивленно поднял брови Борлен.
— Это дурацкое детское прозвище, — торопливо произнес Соландер, чувствуя, как покраснело его лицо.
За многие годы он ни разу не совершил подобной оплошности, но если уж на то пошло, то все эти годы он и не чувствовал себя в такой опасности. Необходимо рассказать Рейту, зачем он пришел к нему сегодня. Он собирался рассказать ему о своих намерениях и ближайших планах, понимая при этом, что их успешное выполнение для него гораздо хуже, чем неудача. Он был готов к тому, что Рейт скажет: «Ну, что я говорил?»
Тем не менее Рейт все-таки способен помочь ему. Со временем их пути разошлись — Рейт в одиночку достиг настолько видного положения в обществе, что Соландер не мог не рассчитывать на помощь с его стороны в обмен на старые услуги. Он мог лишь одно — взывать к старой дружбе, которая, увы, осталась в прошлом, и надеяться, что Рейт поможет найти решение возникшей перед ним, Соландером, дилеммы.
Он посмотрел на Борлена, кивнул, и они вдвоем в унисон прошептали два слова, которые воздвигли небольшой звуконепроницаемый щит. Борлен разработал его буквально несколькими часами раньше. Внешне ничего не изменилось, но Соландер почувствовал, как их троих окружил незримый, непроницаемый кокон.
Рейт нахмурился и спросил:
— Новая форма? Что это значит? К чему это имеет отношение?
— Нам придется говорить быстро. Если за нами ведется наблюдение, а я уверен, что это так, они заметят на своей аппатуре отсутствие звука и отправят своего человека выяснить, что тут происходит.
— Я должен успеть вовремя убрать щит, прежде чем это сделает кто-нибудь другой.
Рейт и Соландер обменялись быстрыми взглядами.
— Драконы наблюдают за тобой. За нами. Но ты сделал нечто такое, чтобы они не слышали, о чем мы говорим.
Соландер кивнул.
— Тогда говори. Но только побыстрее, потому что сегодня вечером произойдет кое-что большее, чем ты можешь себе представить, и я не рискну лишиться своего алиби, находясь с друзьями в людном месте.
Соландер не стал задавать никаких вопросов, зная, что Рейт ему все равно ничего не ответит. Кроме того, у них действительно было очень мало времени.
Соландер быстро объяснил, как окончательные составные элементы его магической формы встали на место и как Борлен, глядя на формулы, разработал щит, который будет служить своим собственным оружием, а затем объяснил Рейту почему, по его мнению, Драконы спокойно убили бы его, узнай они о его новом магическом открытии.
Рейт на короткое мгновение задумался над рассказом товарища, затем сказал:
— Если это не сработает, то у тебя не возникнет и никакой проблемы, верно?
— Конечно. Но оно сработает.
— Сомневаюсь. Ты изменишь несколько основных параметров в своих формулах, и они не сработают как надо. Завтра ты идешь туда, куда и собирался, настраиваешь свою аппаратуру, приводишь коллег поприсутствовать на испытаниях, после чего терпишь неудачу.
— Мы будем выглядеть полными идиотами, — пробормотал Борлен. — Потеряем наши лучшие лаборатории, возможно, даже наши покровители от нас отвернутся.
— Нет-нет, — неожиданно улыбнулся Соландер. — Все будет в порядке. Мы объявим предварительные результаты и признаемся, что они вызывают сомнения у нас самих. Скажем, что чем больше об этом думаем, тем чаще приходим к выводу, что получаем некий артефакт, и приводим контрольную группу помочь нам с настройкой аппаратуры и еще раз проверить наши результаты, а затем терпим полный провал. Если мы с самого начала будем сомневаться и заранее не заявим, что пока не ожидаем никаких результатов, а затем проверим, в надежде на неудачный исход, мы сделаем то, что девяносто процентов других Драконов…
Соландеру в голову неожиданно пришла мысль, от которой ему стало не по себе.
Он посмотрел сначала на Борлена, потом на Рейта и подумал, что последний также пришел к этому же выводу, и изо всех сил постарался сдержать улыбку. Лицо Борлена не выражало ничего, но он и не отличался живым, гибким умом.
— Полагаю, кое-какие из так называемых мертвых результатов, на которые махнули рукой, на самом деле были весьма успешными открытиями, о которых сами первооткрыватели не осмелились сообщить.
— По моему мнению, — сказал Рейт, — многие ваши коллеги разрабатывают некие замечательные технологии за счет Империи, а затем прячут результаты, чтобы тайком продать их заинтересованным лицам.
— О, этого лучше не знать, — каким-то слегка виноватым тоном произнес Соландер.
— Об этом лучше забыть, — согласился с ним Рейт. — Кроме того, будет разумнее, если мы перестанем скрывать наш разговор. Я чувствую, что у нас не слишком много времени.
Соландер, не повернув головы, краем глаза посмотрел на главный вход. Он заметил, как взметнулись от движения одежды вошедшего в зал посетителя, судя по цветам наряда — Дракона, который собрался выбрать себе столик самостоятельно.
Соландер убрал щит и громко сказал:
— А затем она сообщила мне, что хочет иметь дюжину детишек, и на этом наши отношения прервались. Я могу еще представить себя отцом одного ребенка, но не дюжины!
Рейт громко рассмеялся:
— Мне тоже удалось избежать любовного романа!
— Но я вовсе не хочу избежать романа, — отозвался Соландер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139