И правильно сделал. Потому что гость стал рассказывать мне невероятные вещи. Про себя и про этот вот самый НИИЧАВО. А потом, заметив, что я не верю ему, сказал, что попал сюда случайно, но специально. Я не понял. И он пояснил, что у них в НИИЧАВО сотворили машину времени для путешествия по виртуальным временам. И что он решил воспользоваться ею, чтобы найти один рецепт… Но машина сломалась в пути, и вот он застрял в моём времени и недалеко от моего жилища… Тогда я вызвался помочь ему починить машину. Позвал Драмбу, чтобы легче было дотащить хроноход. Но пресловутая машина оказалась гибридом детского велосипеда и каких-то странных блоков непонятного назначения. Ещё раз заподозрив, что с мозгами моего гостя не всё в порядке, я всё же принялся копаться в аппарате. Устройство его оказалось на редкость простым, а поломку вызвал сгоревший гетеродин. Заменив его, я сказал, что хронолёт исправен, но перед тем, как гость исчезнет, я хотел бы выслушать его основную проблему – что за рецепт он разыскивает…
– И – что за рецепт? – спросил Пампа, потягивая сок прямо из банки.
– Янус искал пути путешествия во времени реальном, а не виртуальном… И не знал, как этого можно добиться.
– И Вы ему помогли, Корней, – недоверчиво хмыкнул Каммерер.
– Помог, хотя и сам не очень-то понял, как… Просто по ходу изложил ему свою теорию дискретной контрамоции, и вдруг Невструев просиял и выкрикнул: «Да, это то самое, что я искал! Теперь точно должно получиться!» А перед самым отлётом он подарил мне толстую общую тетрадь, древнюю, с пожелтевшими бумажными страницами. Это были дневники. Вот по ним я и думал написать свою историю…
– А мне вот интересно, – спросил Пампа, – Обычно принято делать ответный подарок… Вы-то что ему подарили?
– Сущую безделицу – своего попугайчика. Фотончика. Сперва Янус отнекивался, говорил, что всё, принесённое из виртуальных времён в их мир, неизбежно погибает, потому что нежизнеспособное за пределами своего мира, но когда Фотончик заорал «Др-р-рамба игнор-р-рирует ур-р-ран!» – вдруг вздрогнул и внезапно согласился. Сказал: «Этот выживет, я точно уверен…» и взял это зелёное чудо в перьях. А потом сел на этот свой велосипед, что-то крутнул – и растворился в воздухе, словно и не было его!
– И почему же это не было доложено в КомКон-2? – сухо осведомился Каммерер.
– Я что – сумасшедший?! Вы и так на меня из-за «Дела Подкидышей» косо смотрите, а тогда б и вообще со свету сжили бы!
– И ещё – почему это мы никогда не слышали ни про Януса Полуэктовича, ни про НИИЧАВО? Вы уверены, что прообразом НИИЧАВО не стал Институт Чудаков, а, Корней? Может, над Вами просто кто-то зло подшутил?
– Не думаю… Скорее – гость действительно прилетел из какого-то другого мира, с параллельной Земли, что ли?
– Вы верите в эту чушь про параллельные миры, Корней?
– А почему бы и нет? Ведь это не противоречит нашим представлениям о мироздании. Да и дневники – вот они…
Яшмаа достал из чемоданчика пластиковый пакет, в котором лежала настоящая бумажная тетрадь! Распаковал её, положил на стол и торжественно раскрыл. Вздохнул. Оглядел собравшихся и приготовился читать.
– Маленький комментарий, прежде чем начну. Хорошо? Янус пишет тут о себе в третьем лице. Так что не удивляйтесь. Собственно, этим вот началом дневника я думал и книгу начать…
«В день пятый месяца августа одна тысяча девятьсот шестнадцатого года жандармом Коваленко был найден полуразложившийся труп. Интересно то, что данный труп был найден на свободном столе в морге отдела судебной экспертизы. Записей о доставке данного тела не было обнаружено. Чтобы спрятать концы в воду, труп захоронили в закрытом дворе жандармерии. Но на следующий день труп был найден там же – в отделе судмедэкспертов, а вскрытие захоронения показало, что там ничего нет! Более того – также нет следов земли на трупе. Заинтригованные, спецы оставили труп в морге жандармерии, исследуя его и с удивлением отмечая, что за ночь следы дневных исследований исчезают бесследно (пардон за каламбур), а труп выглядит менее разложившимся. Поползли сплетни и легенды о вампире. На ночь морг охранялся специальным нарядом жандармов – но всё шло своим чередом, если не считать, что однажды жандармы поймали в морге одного студента-медика, который пробрался туда, чтобы намазать губы трупа бычьей кровью и посмеяться потом над новыми сплетнями о вампире! Студент был не в себе и кричал, что в полночь нанесённая кровь… (дальше неразборчиво…) Так продолжалось до тех самых пор, пока однажды не обнаружили, что труп исчез. Нашли его на улице, в кювете. Доставили на место. На следующее утро труп вновь исчез и более обнаружен не был. Зато стали видеть на улицах Петербурга старика, странно похожего на тот самый исчезнувший труп. Следили за ним… Преследовали… Однажды увидели его входящим в дом профессора Преображенского. Наведавшись к профессору, узнали, что да – он ставил опыты по возвращению жизненных функций омертвевшим организмам, и что данный старик – плод его экспериментов, и для окружающих совершенно неопасен, поскольку является полноценным человеческим существом, а не упырём или вампиром. Жандармы от старика-Януса отцепились и более не тревожили. Янус же был благодарен профессору Преображенскому, который поверил НАСТОЯЩЕМУ ПРАВДИВОМУ рассказу о судьбе Януса и помог ему „войти“ в эту жизнь с хорошей репутацией. В благодарность Янус даже подбросил профессору идеи некоторых разработок НИИЧАВО – например – идею пересадки гипофиза от мыслящего существа животному, что в НИИЧАВО привело к появлению кота Василия. К сожалению – вскоре разразившаяся революция помешала профессору сразу заняться практическими экспериментами по пересадке, и первый свой опыт с собакой Шариком он провёл только в послеНЭПовские времена…»
* * *
Странно, но мне совершенно не хочется делать описательных сцен… Можно было бы расписать прибытие на Марс и смешанные чувства наших послов: не было огромных толп встречающих, которые представлял себе Уно, но и незамеченным прибытие не прошло, как надеялся Яромир Савельич.
Несколько журналистов с пол-часа надоедали шефу Корректоров и Каммереру. Вопросы их были просты до банальности, и если они кому интересны – можно просто запросить БВИ: там хранится эта запись, хранится целиком, даже момент, когда Загорский снял туфель и громко им застукал по стене, призывая расшумевшихся репортёров к тишине, не вырезан. Но вопросы были всё же гораздо преснее и предсказуемее ядовитых ответов Загорского. Впрочем – возможно, что так кажется только мне…
Не хочется расписывать путь на шатком раздолбанном вездеходе по красноватым пескам… Возможно, из некоторых приключений по ходу можно было бы сделать даже отдельную повесть, но пусть этим займутся те, кому на это станет таланта…
Описывать впечатление вошедших в подземный янтариновый город – тоже занятие из неблагодарных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– И – что за рецепт? – спросил Пампа, потягивая сок прямо из банки.
– Янус искал пути путешествия во времени реальном, а не виртуальном… И не знал, как этого можно добиться.
– И Вы ему помогли, Корней, – недоверчиво хмыкнул Каммерер.
– Помог, хотя и сам не очень-то понял, как… Просто по ходу изложил ему свою теорию дискретной контрамоции, и вдруг Невструев просиял и выкрикнул: «Да, это то самое, что я искал! Теперь точно должно получиться!» А перед самым отлётом он подарил мне толстую общую тетрадь, древнюю, с пожелтевшими бумажными страницами. Это были дневники. Вот по ним я и думал написать свою историю…
– А мне вот интересно, – спросил Пампа, – Обычно принято делать ответный подарок… Вы-то что ему подарили?
– Сущую безделицу – своего попугайчика. Фотончика. Сперва Янус отнекивался, говорил, что всё, принесённое из виртуальных времён в их мир, неизбежно погибает, потому что нежизнеспособное за пределами своего мира, но когда Фотончик заорал «Др-р-рамба игнор-р-рирует ур-р-ран!» – вдруг вздрогнул и внезапно согласился. Сказал: «Этот выживет, я точно уверен…» и взял это зелёное чудо в перьях. А потом сел на этот свой велосипед, что-то крутнул – и растворился в воздухе, словно и не было его!
– И почему же это не было доложено в КомКон-2? – сухо осведомился Каммерер.
– Я что – сумасшедший?! Вы и так на меня из-за «Дела Подкидышей» косо смотрите, а тогда б и вообще со свету сжили бы!
– И ещё – почему это мы никогда не слышали ни про Януса Полуэктовича, ни про НИИЧАВО? Вы уверены, что прообразом НИИЧАВО не стал Институт Чудаков, а, Корней? Может, над Вами просто кто-то зло подшутил?
– Не думаю… Скорее – гость действительно прилетел из какого-то другого мира, с параллельной Земли, что ли?
– Вы верите в эту чушь про параллельные миры, Корней?
– А почему бы и нет? Ведь это не противоречит нашим представлениям о мироздании. Да и дневники – вот они…
Яшмаа достал из чемоданчика пластиковый пакет, в котором лежала настоящая бумажная тетрадь! Распаковал её, положил на стол и торжественно раскрыл. Вздохнул. Оглядел собравшихся и приготовился читать.
– Маленький комментарий, прежде чем начну. Хорошо? Янус пишет тут о себе в третьем лице. Так что не удивляйтесь. Собственно, этим вот началом дневника я думал и книгу начать…
«В день пятый месяца августа одна тысяча девятьсот шестнадцатого года жандармом Коваленко был найден полуразложившийся труп. Интересно то, что данный труп был найден на свободном столе в морге отдела судебной экспертизы. Записей о доставке данного тела не было обнаружено. Чтобы спрятать концы в воду, труп захоронили в закрытом дворе жандармерии. Но на следующий день труп был найден там же – в отделе судмедэкспертов, а вскрытие захоронения показало, что там ничего нет! Более того – также нет следов земли на трупе. Заинтригованные, спецы оставили труп в морге жандармерии, исследуя его и с удивлением отмечая, что за ночь следы дневных исследований исчезают бесследно (пардон за каламбур), а труп выглядит менее разложившимся. Поползли сплетни и легенды о вампире. На ночь морг охранялся специальным нарядом жандармов – но всё шло своим чередом, если не считать, что однажды жандармы поймали в морге одного студента-медика, который пробрался туда, чтобы намазать губы трупа бычьей кровью и посмеяться потом над новыми сплетнями о вампире! Студент был не в себе и кричал, что в полночь нанесённая кровь… (дальше неразборчиво…) Так продолжалось до тех самых пор, пока однажды не обнаружили, что труп исчез. Нашли его на улице, в кювете. Доставили на место. На следующее утро труп вновь исчез и более обнаружен не был. Зато стали видеть на улицах Петербурга старика, странно похожего на тот самый исчезнувший труп. Следили за ним… Преследовали… Однажды увидели его входящим в дом профессора Преображенского. Наведавшись к профессору, узнали, что да – он ставил опыты по возвращению жизненных функций омертвевшим организмам, и что данный старик – плод его экспериментов, и для окружающих совершенно неопасен, поскольку является полноценным человеческим существом, а не упырём или вампиром. Жандармы от старика-Януса отцепились и более не тревожили. Янус же был благодарен профессору Преображенскому, который поверил НАСТОЯЩЕМУ ПРАВДИВОМУ рассказу о судьбе Януса и помог ему „войти“ в эту жизнь с хорошей репутацией. В благодарность Янус даже подбросил профессору идеи некоторых разработок НИИЧАВО – например – идею пересадки гипофиза от мыслящего существа животному, что в НИИЧАВО привело к появлению кота Василия. К сожалению – вскоре разразившаяся революция помешала профессору сразу заняться практическими экспериментами по пересадке, и первый свой опыт с собакой Шариком он провёл только в послеНЭПовские времена…»
* * *
Странно, но мне совершенно не хочется делать описательных сцен… Можно было бы расписать прибытие на Марс и смешанные чувства наших послов: не было огромных толп встречающих, которые представлял себе Уно, но и незамеченным прибытие не прошло, как надеялся Яромир Савельич.
Несколько журналистов с пол-часа надоедали шефу Корректоров и Каммереру. Вопросы их были просты до банальности, и если они кому интересны – можно просто запросить БВИ: там хранится эта запись, хранится целиком, даже момент, когда Загорский снял туфель и громко им застукал по стене, призывая расшумевшихся репортёров к тишине, не вырезан. Но вопросы были всё же гораздо преснее и предсказуемее ядовитых ответов Загорского. Впрочем – возможно, что так кажется только мне…
Не хочется расписывать путь на шатком раздолбанном вездеходе по красноватым пескам… Возможно, из некоторых приключений по ходу можно было бы сделать даже отдельную повесть, но пусть этим займутся те, кому на это станет таланта…
Описывать впечатление вошедших в подземный янтариновый город – тоже занятие из неблагодарных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66