Малыши мешали
работать, станок раскачивался и грозил окончательно развалиться, но Лог
все же довел работу до конца и заснул удовлетворенный, измученный, и
заинтригованный и на другой день работал в поле из рук вон плохо, считая
время от колокола до колокола. В тот вечер неуклюжее сооружение (для него
Лог придумал звучное название "туманный шар"), повисев над костром, начало
подниматься, натягивая нить, на которой висел довольно тяжелый камешек.
Шли дни, а точнее сказать, дни тянулись, а вечера летели, полные
забот и волнений. Лога почти не беспокоило, что кто-то может выследить его
на делянке. Найти в тумане именно тот страховочный колышек, к которому
привязана именно его. Лога, страховочная нить, можно было лишь чисто
случайно, а в этой части селения, где начиналось заброшенное поле, люди
появлялись нечасто. На вопросы матери о его вечерних отлучках Лог
придумывал нечто невразумительное, и мать верила или думала, что,
наверное, у него свидания с Леной, и не особенно допытывалась.
Через месяц Лог уже знал, что большой мешок, самый большой из сшитых
им "туманных шаров", способен поднять камень и продержаться на высоте в
десять локтей примерно полвечера. Потом все кончалось. Туман, созданный
огнем, почему-то терял свои необычные свойства, и мешок опускался -
медленно и безнадежно. Это еще не было трагедией - Лог вовсе не горел
желанием немедленно испытать на себе обнаруженное им необычное свойство
тумана.
Однажды, погасив костер, собрав и сложив под камнем мешки - не унес
бы ветер, - Лог услышал в ночной тишине тихое потрескивание. Иней с почвы
сошел, открыв мокрую, липкую и холодную землю, то и дело вздувавшуюся
маленькими пузырьками. Пузырьки лопались, исчезали в тумане, оставляя тот
неприятный горьковатый запах, который Лог почувствовал еще в свой первый
приход на делянку. Из-за этого запаха и было заброшено поле много лет
назад, но Логу раньше и в голову не приходило как-то связать запах с
пузырьками.
Услышав потрескивание и вспомнив, что оно означает. Лог подумал
неожиданно, что ведь пузырьки - тот же туман, они зарождаются где-то под
землей, прорываются вверх и сливаются с воздухом, ничем от него не
отличаясь, и только запах выдает их присутствие. Лог закрыл место, где
пузырьков было больше всего, куском полотна и обнаружил, что полотно
приподнимается, что пузырьки тянут его вверх. Это новое открытие так
увлекло Лога, что он забыл о возвращении. Из состояния оцепенения, с
которым он слушал, как лопались пузырьки, его вывел нарастающий Голос
неба. Лог пустился бежать, едва не заблудился и явился домой, грязный,
падая от усталости. Мать бранила его, но он не слышал, он подумал
внезапно, что эти пузырьки - они легкие, иначе не могли бы приподнять
полотно, и что если собрать их много, очень много и наполнить большой
"туманный шар"...
Все, что было потом, слилось для Лога в одно прекрасное деяние,
прерываемое необходимостью работать в поле, сидеть с малышами, помогать
матери, носить еду старому Лепиру, - вещами привычными, но совершенно ему.
Логу, ненужными. Мысленно Лог был где-то там, наверху, и вокруг него
клубился изумительный по красоте оранжевый туман, в котором легко
дышалось, легко думалось и легко жилось. Да, так могло получиться, потому
что уже первые опыты с пузырьками показали - они могут поднять значительно
больше полотна, чем туман, создаваемый огнем.
Лог так и не сумел сшить мешок, который поднял бы его самого. Не
потому, что это было невозможно, просто он не сумел бы избежать вопросов
матери, не сумел бы скрыть необычность своего шитья. Он сделал пять не
очень больших "туманных шаров" и подвесил их над местами выделения
пузырьков. На счастье Лога - он действительно считал это огромной удачей -
свойство пузырьков поднимать вверх "туманные шары" не исчезало со
временем. Более того, к середине лета, с приближением Дня урожая пузырьки
стали выделяться интенсивнее, будто под землей усилилась невидимая и
постоянная работа какого-то таинственного, доброго к Логу, существа.
Лог взвалил на спину котомки - Лене они ни к чему, а ему пригодятся
обе, если "туманные шары" смогут их поднять, - и шагнул в поле, перебирая
рукой страховочную веревку.
На делянке ничего не изменилось: низко над землей висело пять мешков,
насыщаясь пузырьками пахучего тумана. Лог распустил веревки на полную
длину, и шары рванулись вверх, повиснув невидимо где-то над головой. Лог
притянул назад один из "туманных шаров", это удалось ему с трудом, но Лог
удержался от проявления восторга. Он привязал к веревке котомку с
провиантом, и "туманный шар" легко поднял этот груз. Лог привязал и вторую
котомку - к другому мешку и лишь потом задумался над простым, в сущности,
вопросом. Он ведь понятия не имеет, что ждет его там, наверху. В любом
Путешествии по земле была неопределенность риска, но точное знание того,
что Путешественнику пригодится пища, чтобы не умереть от голода, и
постель, чтобы не спать на сырой земле. А там, наверху, где нет ничего,
кроме тумана и Голоса неба?
"Я только должен убедиться, - подумал Лог, - должен сам увидеть
оранжевый туман, а потом отрежу один или два мешка и опущусь в поле, и
тогда, наконец, узнав истинную красоту, стану Путешественником".
Так, убедив себя, что котомки с едой и постелями еще пригодятся. Лог
начал привязываться. "Туманные шары" были сцеплены вместе, лямки, которые
должны были обхватить Лога за плечи, под мышками, он приладил несколько
дней назад, а сейчас привязал крепким узлом сиденье и сел на него Сидеть
было неудобно, веревки впивались в тело. Нужно было сделать более удобное
сиденье, там, в котомках, есть постели, можно использовать их.
Дернулась страховочная веревка, все еще державшаяся на поясном
кольце. Лог замер. Почудилось? Веревка дернулась ощутимее, едва не вырвав
Лога из сиденья.
"Лена вернулась, - подумал он. - Теперь станет пробираться сюда и
нужно будет ее успокаивать и убеждать вернуться. Или даже грозить".
Это была не Лена. Лог услышал голоса. В тумане вдоль веревки
двигались люди. Гулкий бас принадлежал одному из старейшин, мужчине
огромного роста с неприятным бородатым лицом. Второй голос, что-то
бормотавший в ответ, был голосом старосты.
Неужели Лена, вместо того чтобы идти домой, все рассказала старосте?
И, предавая ее, неужели Лог встретился с другим предательством, не во
спасение, а во зло?
Лог отбросил подальше конец страховочной веревки, уселся плотнее,
чтобы случайный рывок не вывалил его из сиденья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
работать, станок раскачивался и грозил окончательно развалиться, но Лог
все же довел работу до конца и заснул удовлетворенный, измученный, и
заинтригованный и на другой день работал в поле из рук вон плохо, считая
время от колокола до колокола. В тот вечер неуклюжее сооружение (для него
Лог придумал звучное название "туманный шар"), повисев над костром, начало
подниматься, натягивая нить, на которой висел довольно тяжелый камешек.
Шли дни, а точнее сказать, дни тянулись, а вечера летели, полные
забот и волнений. Лога почти не беспокоило, что кто-то может выследить его
на делянке. Найти в тумане именно тот страховочный колышек, к которому
привязана именно его. Лога, страховочная нить, можно было лишь чисто
случайно, а в этой части селения, где начиналось заброшенное поле, люди
появлялись нечасто. На вопросы матери о его вечерних отлучках Лог
придумывал нечто невразумительное, и мать верила или думала, что,
наверное, у него свидания с Леной, и не особенно допытывалась.
Через месяц Лог уже знал, что большой мешок, самый большой из сшитых
им "туманных шаров", способен поднять камень и продержаться на высоте в
десять локтей примерно полвечера. Потом все кончалось. Туман, созданный
огнем, почему-то терял свои необычные свойства, и мешок опускался -
медленно и безнадежно. Это еще не было трагедией - Лог вовсе не горел
желанием немедленно испытать на себе обнаруженное им необычное свойство
тумана.
Однажды, погасив костер, собрав и сложив под камнем мешки - не унес
бы ветер, - Лог услышал в ночной тишине тихое потрескивание. Иней с почвы
сошел, открыв мокрую, липкую и холодную землю, то и дело вздувавшуюся
маленькими пузырьками. Пузырьки лопались, исчезали в тумане, оставляя тот
неприятный горьковатый запах, который Лог почувствовал еще в свой первый
приход на делянку. Из-за этого запаха и было заброшено поле много лет
назад, но Логу раньше и в голову не приходило как-то связать запах с
пузырьками.
Услышав потрескивание и вспомнив, что оно означает. Лог подумал
неожиданно, что ведь пузырьки - тот же туман, они зарождаются где-то под
землей, прорываются вверх и сливаются с воздухом, ничем от него не
отличаясь, и только запах выдает их присутствие. Лог закрыл место, где
пузырьков было больше всего, куском полотна и обнаружил, что полотно
приподнимается, что пузырьки тянут его вверх. Это новое открытие так
увлекло Лога, что он забыл о возвращении. Из состояния оцепенения, с
которым он слушал, как лопались пузырьки, его вывел нарастающий Голос
неба. Лог пустился бежать, едва не заблудился и явился домой, грязный,
падая от усталости. Мать бранила его, но он не слышал, он подумал
внезапно, что эти пузырьки - они легкие, иначе не могли бы приподнять
полотно, и что если собрать их много, очень много и наполнить большой
"туманный шар"...
Все, что было потом, слилось для Лога в одно прекрасное деяние,
прерываемое необходимостью работать в поле, сидеть с малышами, помогать
матери, носить еду старому Лепиру, - вещами привычными, но совершенно ему.
Логу, ненужными. Мысленно Лог был где-то там, наверху, и вокруг него
клубился изумительный по красоте оранжевый туман, в котором легко
дышалось, легко думалось и легко жилось. Да, так могло получиться, потому
что уже первые опыты с пузырьками показали - они могут поднять значительно
больше полотна, чем туман, создаваемый огнем.
Лог так и не сумел сшить мешок, который поднял бы его самого. Не
потому, что это было невозможно, просто он не сумел бы избежать вопросов
матери, не сумел бы скрыть необычность своего шитья. Он сделал пять не
очень больших "туманных шаров" и подвесил их над местами выделения
пузырьков. На счастье Лога - он действительно считал это огромной удачей -
свойство пузырьков поднимать вверх "туманные шары" не исчезало со
временем. Более того, к середине лета, с приближением Дня урожая пузырьки
стали выделяться интенсивнее, будто под землей усилилась невидимая и
постоянная работа какого-то таинственного, доброго к Логу, существа.
Лог взвалил на спину котомки - Лене они ни к чему, а ему пригодятся
обе, если "туманные шары" смогут их поднять, - и шагнул в поле, перебирая
рукой страховочную веревку.
На делянке ничего не изменилось: низко над землей висело пять мешков,
насыщаясь пузырьками пахучего тумана. Лог распустил веревки на полную
длину, и шары рванулись вверх, повиснув невидимо где-то над головой. Лог
притянул назад один из "туманных шаров", это удалось ему с трудом, но Лог
удержался от проявления восторга. Он привязал к веревке котомку с
провиантом, и "туманный шар" легко поднял этот груз. Лог привязал и вторую
котомку - к другому мешку и лишь потом задумался над простым, в сущности,
вопросом. Он ведь понятия не имеет, что ждет его там, наверху. В любом
Путешествии по земле была неопределенность риска, но точное знание того,
что Путешественнику пригодится пища, чтобы не умереть от голода, и
постель, чтобы не спать на сырой земле. А там, наверху, где нет ничего,
кроме тумана и Голоса неба?
"Я только должен убедиться, - подумал Лог, - должен сам увидеть
оранжевый туман, а потом отрежу один или два мешка и опущусь в поле, и
тогда, наконец, узнав истинную красоту, стану Путешественником".
Так, убедив себя, что котомки с едой и постелями еще пригодятся. Лог
начал привязываться. "Туманные шары" были сцеплены вместе, лямки, которые
должны были обхватить Лога за плечи, под мышками, он приладил несколько
дней назад, а сейчас привязал крепким узлом сиденье и сел на него Сидеть
было неудобно, веревки впивались в тело. Нужно было сделать более удобное
сиденье, там, в котомках, есть постели, можно использовать их.
Дернулась страховочная веревка, все еще державшаяся на поясном
кольце. Лог замер. Почудилось? Веревка дернулась ощутимее, едва не вырвав
Лога из сиденья.
"Лена вернулась, - подумал он. - Теперь станет пробираться сюда и
нужно будет ее успокаивать и убеждать вернуться. Или даже грозить".
Это была не Лена. Лог услышал голоса. В тумане вдоль веревки
двигались люди. Гулкий бас принадлежал одному из старейшин, мужчине
огромного роста с неприятным бородатым лицом. Второй голос, что-то
бормотавший в ответ, был голосом старосты.
Неужели Лена, вместо того чтобы идти домой, все рассказала старосте?
И, предавая ее, неужели Лог встретился с другим предательством, не во
спасение, а во зло?
Лог отбросил подальше конец страховочной веревки, уселся плотнее,
чтобы случайный рывок не вывалил его из сиденья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10