А, какая разница! Вперед!
- Молодчина, - одобрил я. - Давно бы так. Маргарета Стьернхьельм отворила нам дверь собственноручно. Оделась она сообразно случаю: строгое вечернее платье, туфли на высоких каблуках, немного алмазов. Похоже, сия светская дама, привыкшая шляться в замызганных джинсах и шерстяных куртках, чувствовала себя в подобном наряде ничуть не более ловко, нежели смущенная Астрид.
За спиною Маргареты маячил мужчина, слишком старый, чтобы числиться ее мужем - Торстен был гораздо моложе, - но не слишком элегантный, чтобы не признать в нем моего родственника. Он был таким же длинным, костлявым и страховидным, как и я.
Я не понравился мужчине с первого же взгляда - это сомнений не вызывало. Да и он едва ли сумел бы когда-либо сделаться закадычным приятелем смиренного рассказчика.
- Позвольте, - церемонно произнесла Маргарета, - представить вам барона Олафа Стьернхьельма... О графине Ватроуз вы уже наслышаны, Олаф. А это Мэттью Хелм или Мэттиас Стьернхьельм, из Америки.
Детина поклонился Астрид, повернулся ко мне. Протянул руку. Любителя дробить кости видно сразу. Правда, существуют великолепные, испытанные способы противодействовать наглецам, однако я предпочел сморщиться и не выдавать ни подлинной силы своей кисти, ни знакомства с упомянутыми способами. Черт с ним, с кузеном Олафом, пускай порезвится... Таких дураков и по другую сторону Атлантики пруд пруди, не впервые сталкиваюсь. Потерпим.
- И о вас я наслышан, - любезно уведомил верзила, отпуская мою истерзанную лапу. Глаза у него были ослепительно синие, и чем-то очень знакомые. Я даже не сразу понял, чем же именно. Потом сообразил: точно такое же выражение созерцаю в зеркале, бреясь по утрам.
Передо мною стоял профессиональный убийца.
Махровый истребитель.
Вывод не поддается рациональному объяснению. Их попросту распознаешь. Рыбак рыбака, знаете ли...
- Черная семейная овца, - неуклюже пошутил Олаф. - Зловещий агент по имени Хелм, состоящий на загадочной службе у американского правительства...
Я чуть не шлепнулся. Осведомленность милого родича превосходила границы приличия и безопасности.
- Нас дожидаются в гостиной, мистер Хелм. С разрешения милых дам, забираю вас. Будьте любезны, сюда...
- Окончите беседовать, Мэттью, - прощебетала Маргарета, - приходите пить обещанный чай! Или что-нибудь покрепче, если захотите...
Я покосился на Астрид.
- Не беспокойся, Мэтт, - сказала спутница. - Думаю, Маргарета отлично позаботится обо мне в твое отсутствие.
И подмигнула.
Кузен Олаф небрежно коснулся моего бока, невежливо протискиваясь в дверной проем одновременно с гостем. И убедился, что за поясом у меня обретается револьвер с глушителем, изъятый сутки с лишним назад у покойного Джима. О, бедный Джимми... Искусно удостоверился, стервец, но и себя при этом выдал с головою. Выказал профессиональное умение.
Захолустным аристократом Олаф не был. И не мирными занятиями промышлял - сомневаться не доводилось. Впрочем, военная карьера искони числилась излюбленным занятием Стьернхьельмов, достаточно в родословные списки заглянуть. Этот субъект, пожалуй, подвизался в армейской разведке, а то и в еще более таинственных службах.
А гораздо скорее, использовал обширные свои навыки на малопочтенном поприще наемничества. Солдат удачи из Олафа получился бы отменный. С эдакими-то глазищами! Не человек - змеюка двуногая!
Не ждал обнаружить среди тихих, добропорядочных родственников подобную особь.
Учитывая обстоятельства, поворачиваться к Олафу спиной вовсе не хотелось, но я рискнул, и не раскаялся. Ничего не приключилось. Ни клинка меж лопаток, ни пули в затылок я не схлопотал. Удивления достойно.
Комитет по встрече или благородное собрание, поджидавшее в гостиной, насчитывало шесть личностей, одетых в безукоризненные вечерние костюмы. Я ощутил себя сущим замарашкой, но следовало держаться уверенно и непринужденно.
Старого полковника - черт возьми, я-то полагал, он отдыхает на одном из фешенебельных курортов! - подкатили в кресле на колесиках, дабы приветствовать меня со всей мыслимой учтивостью. Достойный, чрезвычайно внушительный старый джентльмен; примерно таким я и помнил его. Рукопожатие немощное, однако взор ясный, и голос уверенный.
- Рад видеть, рад видеть опять, Мэттью, - пророкотал полковник. - Приятно, что ты избрал пристанищем родовое гнездо, а не паршивую гостиницу! На то семья и существует, верно?
Я промямлил нечто подобающе вежливое.
- Сына моего, Торстена, ты, конечно, помнишь. Я помнил сопливого мальчишку в коротких штанах, а плотного, светловолосого мужчину, выдвинувшегося навстречу, не признал бы, даже столкнувшись нос к носу посреди пустыни.
- Разумеется, сэр.
- А вот человек, жаждущий побеседовать с вами, - улыбнулся старый барон. - Знакомься, Аксель.
Упомянутый субъект оказался пятидесятилетним молодцом, уступавшим мне ростом, не обладавший светлыми волосами Олафа, но явно и несомненно принадлежавший к славному роду Стьернхьельмов. Не распознать черты лица было бы затруднительно. Я мысленно похвалил себя за усердие, с которым изучил накануне дворянский альманах, ибо передо мною возник huvudman Аксель собственной впечатляющей персоной.
Ну, родственник, ну, знатный - ну и что? Кровь моя ничуть не менее благородна, только я ни малейшего значения этому не придаю, и прожил почти всю сознательную жизнь в изрядном отдалении от старых аристократических пенатов, из коих удрали в Америку отец и мать... Huvudman протянул руку, я рассеянно пожал ее, подозревая, что начинаю понемногу сходить с ума. Творившееся крепко смахивало на сумбурный сон.
- Очень приятно, - промолвил я.
- Надеюсь, - улыбнулся Аксель. - Поживем - увидим. Но мне и впрямь очень приятно, Мэтт. Мы пустились на изрядные хитрости, чтобы выманить вас в родную Швецию. По сути, мысль принадлежала Торстену. Он предложил: давайте воспользуемся тем, что в семье наличествует мастер своего дела... Ведь не откажется же он пособить родным в нелегкую минуту?
Больше всего мне хотелось пропустить большой стакан виски и хоть чуток опомниться. Я угодил в самое "яблочко", предположив, что Астрид извлекла меня из Америки с целью, изрядно отличавшейся от той, которую упоминала, от той, о которой мы разговаривали с Маком по телефону.
Черт возьми, либо Мак из ума выжил, доверившись этой смазливой бабенке либо каша заваривалась куда хитрее, нежели я мог вообразить.
- Нелегкая минута? - повторил я. - Уточните, пожалуйста.
- Сию секунду, - сказал Аксель. - Но сперва познакомьтесь с остальными...
Я пожал руки Яну, Гуннару, еще невесть кому. Все они были респектабельными, добродушными шведами, ладно скроенными, крепко сбитыми. Покончив с любезностями, достойная компания разместилась по диванам и креслам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
- Молодчина, - одобрил я. - Давно бы так. Маргарета Стьернхьельм отворила нам дверь собственноручно. Оделась она сообразно случаю: строгое вечернее платье, туфли на высоких каблуках, немного алмазов. Похоже, сия светская дама, привыкшая шляться в замызганных джинсах и шерстяных куртках, чувствовала себя в подобном наряде ничуть не более ловко, нежели смущенная Астрид.
За спиною Маргареты маячил мужчина, слишком старый, чтобы числиться ее мужем - Торстен был гораздо моложе, - но не слишком элегантный, чтобы не признать в нем моего родственника. Он был таким же длинным, костлявым и страховидным, как и я.
Я не понравился мужчине с первого же взгляда - это сомнений не вызывало. Да и он едва ли сумел бы когда-либо сделаться закадычным приятелем смиренного рассказчика.
- Позвольте, - церемонно произнесла Маргарета, - представить вам барона Олафа Стьернхьельма... О графине Ватроуз вы уже наслышаны, Олаф. А это Мэттью Хелм или Мэттиас Стьернхьельм, из Америки.
Детина поклонился Астрид, повернулся ко мне. Протянул руку. Любителя дробить кости видно сразу. Правда, существуют великолепные, испытанные способы противодействовать наглецам, однако я предпочел сморщиться и не выдавать ни подлинной силы своей кисти, ни знакомства с упомянутыми способами. Черт с ним, с кузеном Олафом, пускай порезвится... Таких дураков и по другую сторону Атлантики пруд пруди, не впервые сталкиваюсь. Потерпим.
- И о вас я наслышан, - любезно уведомил верзила, отпуская мою истерзанную лапу. Глаза у него были ослепительно синие, и чем-то очень знакомые. Я даже не сразу понял, чем же именно. Потом сообразил: точно такое же выражение созерцаю в зеркале, бреясь по утрам.
Передо мною стоял профессиональный убийца.
Махровый истребитель.
Вывод не поддается рациональному объяснению. Их попросту распознаешь. Рыбак рыбака, знаете ли...
- Черная семейная овца, - неуклюже пошутил Олаф. - Зловещий агент по имени Хелм, состоящий на загадочной службе у американского правительства...
Я чуть не шлепнулся. Осведомленность милого родича превосходила границы приличия и безопасности.
- Нас дожидаются в гостиной, мистер Хелм. С разрешения милых дам, забираю вас. Будьте любезны, сюда...
- Окончите беседовать, Мэттью, - прощебетала Маргарета, - приходите пить обещанный чай! Или что-нибудь покрепче, если захотите...
Я покосился на Астрид.
- Не беспокойся, Мэтт, - сказала спутница. - Думаю, Маргарета отлично позаботится обо мне в твое отсутствие.
И подмигнула.
Кузен Олаф небрежно коснулся моего бока, невежливо протискиваясь в дверной проем одновременно с гостем. И убедился, что за поясом у меня обретается револьвер с глушителем, изъятый сутки с лишним назад у покойного Джима. О, бедный Джимми... Искусно удостоверился, стервец, но и себя при этом выдал с головою. Выказал профессиональное умение.
Захолустным аристократом Олаф не был. И не мирными занятиями промышлял - сомневаться не доводилось. Впрочем, военная карьера искони числилась излюбленным занятием Стьернхьельмов, достаточно в родословные списки заглянуть. Этот субъект, пожалуй, подвизался в армейской разведке, а то и в еще более таинственных службах.
А гораздо скорее, использовал обширные свои навыки на малопочтенном поприще наемничества. Солдат удачи из Олафа получился бы отменный. С эдакими-то глазищами! Не человек - змеюка двуногая!
Не ждал обнаружить среди тихих, добропорядочных родственников подобную особь.
Учитывая обстоятельства, поворачиваться к Олафу спиной вовсе не хотелось, но я рискнул, и не раскаялся. Ничего не приключилось. Ни клинка меж лопаток, ни пули в затылок я не схлопотал. Удивления достойно.
Комитет по встрече или благородное собрание, поджидавшее в гостиной, насчитывало шесть личностей, одетых в безукоризненные вечерние костюмы. Я ощутил себя сущим замарашкой, но следовало держаться уверенно и непринужденно.
Старого полковника - черт возьми, я-то полагал, он отдыхает на одном из фешенебельных курортов! - подкатили в кресле на колесиках, дабы приветствовать меня со всей мыслимой учтивостью. Достойный, чрезвычайно внушительный старый джентльмен; примерно таким я и помнил его. Рукопожатие немощное, однако взор ясный, и голос уверенный.
- Рад видеть, рад видеть опять, Мэттью, - пророкотал полковник. - Приятно, что ты избрал пристанищем родовое гнездо, а не паршивую гостиницу! На то семья и существует, верно?
Я промямлил нечто подобающе вежливое.
- Сына моего, Торстена, ты, конечно, помнишь. Я помнил сопливого мальчишку в коротких штанах, а плотного, светловолосого мужчину, выдвинувшегося навстречу, не признал бы, даже столкнувшись нос к носу посреди пустыни.
- Разумеется, сэр.
- А вот человек, жаждущий побеседовать с вами, - улыбнулся старый барон. - Знакомься, Аксель.
Упомянутый субъект оказался пятидесятилетним молодцом, уступавшим мне ростом, не обладавший светлыми волосами Олафа, но явно и несомненно принадлежавший к славному роду Стьернхьельмов. Не распознать черты лица было бы затруднительно. Я мысленно похвалил себя за усердие, с которым изучил накануне дворянский альманах, ибо передо мною возник huvudman Аксель собственной впечатляющей персоной.
Ну, родственник, ну, знатный - ну и что? Кровь моя ничуть не менее благородна, только я ни малейшего значения этому не придаю, и прожил почти всю сознательную жизнь в изрядном отдалении от старых аристократических пенатов, из коих удрали в Америку отец и мать... Huvudman протянул руку, я рассеянно пожал ее, подозревая, что начинаю понемногу сходить с ума. Творившееся крепко смахивало на сумбурный сон.
- Очень приятно, - промолвил я.
- Надеюсь, - улыбнулся Аксель. - Поживем - увидим. Но мне и впрямь очень приятно, Мэтт. Мы пустились на изрядные хитрости, чтобы выманить вас в родную Швецию. По сути, мысль принадлежала Торстену. Он предложил: давайте воспользуемся тем, что в семье наличествует мастер своего дела... Ведь не откажется же он пособить родным в нелегкую минуту?
Больше всего мне хотелось пропустить большой стакан виски и хоть чуток опомниться. Я угодил в самое "яблочко", предположив, что Астрид извлекла меня из Америки с целью, изрядно отличавшейся от той, которую упоминала, от той, о которой мы разговаривали с Маком по телефону.
Черт возьми, либо Мак из ума выжил, доверившись этой смазливой бабенке либо каша заваривалась куда хитрее, нежели я мог вообразить.
- Нелегкая минута? - повторил я. - Уточните, пожалуйста.
- Сию секунду, - сказал Аксель. - Но сперва познакомьтесь с остальными...
Я пожал руки Яну, Гуннару, еще невесть кому. Все они были респектабельными, добродушными шведами, ладно скроенными, крепко сбитыми. Покончив с любезностями, достойная компания разместилась по диванам и креслам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56