Мундира на Олафе не было и комбинезона тоже. Больше всего милый мой родич напоминал заблудшего туриста.
С полминуты мы рассматривали друг друга, потом Олаф заговорил опять, выбирая слова с весьма заметной тщательностью.
- У вас имеются веские причины меня не любить. Очень сожалею о приключившемся в Стокгольме. Нужно было произвести впечатление на юных кровопийц, поразить их беспощадной жестокостью и непреклонной решимостью. Также беззаветной преданностью общему делу. Вы примете искренние извинения?
Двое суток назад я живо представлял, как буду заживо резать этого субъекта на мелкие кусочки; но, ежели вы настоящий профессионал, невозможно мстить всем и каждому. Бесполезная трата времени.
- Принимаю, - хмыкнул я. - Дышать, правда, еще больновато, но все же... Получается, вы работаете на шведское правительство? И Карина тоже?
Олаф кивнул.
- Да, она добровольно предложила свои услуги, когда мужа убили. А выполнила гораздо больше, чем предлагала...
Я повел взором. Двое солдат уже склонялись над подстреленным Рагнаром. Судя по всему, парню требовалась первая помощь; это значило, что выпалил я весьма неудачно. Чуть подальше еще двое караулили субъекта, изловленного Олафом. Внизу, возле Morkrummet, сновало множество людей, пытавшихся проделать множество бесполезных вещей: никому из семи несостоявшихся гранатометчиков помочь было уже немыслимо.
Вооруженный огнетушителем боец лихо обрабатывал тлеющий кустарник, хотя учинить лесной - вернее, тундровый - пожар в этой сырой северной стране весьма нелегко.
Я глубоко вздохнул.
- Мастерски орудуете, братцы... Посмотрев на меня в упор, Олаф молвил:
- Спасибо, кузен. Мы внедрили в подрывную организацию несколько разумных агентов, узнали о грядущей диверсии на важнейшей армейской базе, о намечающемся применении новейшего оружия, которым только что начали снабжать шведских пехотинцев... Узнали о пропаже целого ящика особо мощных гранат...
Я понимающе кивнул.
- ...И приняли соответствующие меры, только и всего. Например, установили керамические заслонки в вентиляционных шахтах лаборатории, которую собирались атаковать заговорщики. Но предосторожность оказалась лишней: украденные диверсантами гранаты были неисправны. Понятия не имеем, что случилось со взрывателями - отсырели, наверное. Горько сожалеем о непредвиденных человеческих жертвах, но считаем: погибшие виноваты сами.
- Безусловно, - согласился я.
- Предполагалось, понимаете сами, надежно окружить приемно-передающий центр в Лаксфорсе, дозволить преступникам полностью обнаружить свои намерения, а потом захватить их с поличным и доставить в полицию: живыми и невредимыми...
Кузен Олаф сокрушенно вздохнул:
- Увы! Сами знаете: эта публика вечно взлетает на воздух, не умея управляться со взрывчаткой!
Глава 26
Я следил, как девушка появляется из-за гранитной глыбы. Карина удалилась туда, чтобы переодеться: нежданная скромность после весьма несдержанного поведения на борту парома, переправившего нас в Турку. Впрочем, я никогда не считал Карину особо предсказуемой натурой. Она возвратилась к автомобилю, ступая осторожно, тщательно выбирая путь, стараясь не запачкать новенькие красные сапожки.
Бросила рюкзак со старыми вещами в багажник трофейного "ауди", захлопнула крышку, обернулась и завертелась волчком, предоставляя мне возможность узреть напарницу во всей красе.
Покинув Лаксфорс, мы направились по магистральному шоссе вспять и повернули к северу, достигнув развилки, оставленной без внимания накануне. Теперь Карина облачилась для следующей стадии затеянного предприятия. Ибо сдержала слово и собиралась пособить мне всеми возможными способами.
Приятно было сызнова заниматься непосредственными обязанностями, трудиться на благо Соединенных Штатов и посылать семейные дела ко всем чертям. Надоели мне милые родичи, хуже горькой редьки приелись. Честь фамильную спасать изволь!..
Но теперь уж, Беннетт, берегись! Хелм выступает на тропу войны! Ух, и попадешься на зуб! Наконец-то... правда, промедление воздействовало на нервы господина Беннетта неблагоприятно, и это было кстати.
- Как я выгляжу? - спросила Карина, разочарованная моим безразличием.
- Отлично выглядишь, - заверил я.
И мысленно оплакал утрату. Беззаботная спутница-сорвиголова, таскавшая мальчишеские джинсы и потрепанный свитер, исчезла. Но не сейчас, а раньше; растаяла в пламени, порожденном противотанковой гранатой фирмы SVAB. В пламени, которое испепелило Астрид.
Постигшая Карину метаморфоза и впрямь была коренной. Передо мной возникла молодая светская дама, облаченная в элегантный брючный костюм, ладно скроенный, изящно сшитый, отлично подчеркивавший все соблазнительные изгибы и выпуклости женского тела. Весенний наряд, сработанный из хитрой бледно-голубой ткани, отдаленно смахивавшей на шелк - с тою разницей, что настоящий шелк после поездки в рюкзаке напоминал бы тряпку, тщательно пережеванную проголодавшейся коровой; а этой синтетической материи не сделалось ровным счетом ничего.
Для нас, героев-агентов, и, в особенности, для геройских наших подружек, синтетика незаменима.
Каринины сапожки обладали мягкими, весьма невысокими голенищами и совсем невысокими каблуками. Дополняли ансамбль белая блузка с округлым воротником и маленький, белый же бантик, повязанный на шее. Зеркала за гранитным валуном, разумеется, не водилось; бант сидел немного криво. Я приблизился и поправил его.
- Теперь выглядишь еще лучше прежнего. Надлежаще задорной ноты в голосе моем, наверное, не прозвучало, и Карина безошибочно это почувствовала.
- Прости, пожалуйста, - спокойно сказала девушка. - Я не думала, что ты действительно любишь ее, иначе никогда не попросила бы помощи... Ведь потому и Олафа отвергла: он тоже любил Астрид - на свой манер.
- Любил, не любил! - отмахнулся я. - Уймись, я не безутешен...
- Должна была убить мерзавку! - выдохнула Карина. - Отплатить за Фредерика! Всем! Всем подряд, кто руку приложил к этому. Когда выродков заинтересовали противотанковые гранаты, я поняла, как быть, и какой преподнести сюрприз. Фабрика Фредерика... Его гранаты... Он даже из могилы сумел ударить по своим убийцам - я лишь чуток посодействовала.
Карина блекло улыбнулась.
- Думаю, ты назовешь мои рассуждения чушью.
- Судя по итогам затеи, - заметил я, - не столь уж и вопиющая чушь... Послушай, не возьму в толк одного-единственного. Ежели ты работала с Олафом, на кой ляд понадобился я?
- Уже сказала ведь. Он был по-своему привязан к... той женщине. И рассчитывать на Олафа не приходилось; не следовало ждать решительных поступков. А я не хотела, чтоб Астрид арестовали; я хотела уничтожить ее. Только дражайший Олаф руками замахал, узнав, что я намерена присутствовать при развязке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
С полминуты мы рассматривали друг друга, потом Олаф заговорил опять, выбирая слова с весьма заметной тщательностью.
- У вас имеются веские причины меня не любить. Очень сожалею о приключившемся в Стокгольме. Нужно было произвести впечатление на юных кровопийц, поразить их беспощадной жестокостью и непреклонной решимостью. Также беззаветной преданностью общему делу. Вы примете искренние извинения?
Двое суток назад я живо представлял, как буду заживо резать этого субъекта на мелкие кусочки; но, ежели вы настоящий профессионал, невозможно мстить всем и каждому. Бесполезная трата времени.
- Принимаю, - хмыкнул я. - Дышать, правда, еще больновато, но все же... Получается, вы работаете на шведское правительство? И Карина тоже?
Олаф кивнул.
- Да, она добровольно предложила свои услуги, когда мужа убили. А выполнила гораздо больше, чем предлагала...
Я повел взором. Двое солдат уже склонялись над подстреленным Рагнаром. Судя по всему, парню требовалась первая помощь; это значило, что выпалил я весьма неудачно. Чуть подальше еще двое караулили субъекта, изловленного Олафом. Внизу, возле Morkrummet, сновало множество людей, пытавшихся проделать множество бесполезных вещей: никому из семи несостоявшихся гранатометчиков помочь было уже немыслимо.
Вооруженный огнетушителем боец лихо обрабатывал тлеющий кустарник, хотя учинить лесной - вернее, тундровый - пожар в этой сырой северной стране весьма нелегко.
Я глубоко вздохнул.
- Мастерски орудуете, братцы... Посмотрев на меня в упор, Олаф молвил:
- Спасибо, кузен. Мы внедрили в подрывную организацию несколько разумных агентов, узнали о грядущей диверсии на важнейшей армейской базе, о намечающемся применении новейшего оружия, которым только что начали снабжать шведских пехотинцев... Узнали о пропаже целого ящика особо мощных гранат...
Я понимающе кивнул.
- ...И приняли соответствующие меры, только и всего. Например, установили керамические заслонки в вентиляционных шахтах лаборатории, которую собирались атаковать заговорщики. Но предосторожность оказалась лишней: украденные диверсантами гранаты были неисправны. Понятия не имеем, что случилось со взрывателями - отсырели, наверное. Горько сожалеем о непредвиденных человеческих жертвах, но считаем: погибшие виноваты сами.
- Безусловно, - согласился я.
- Предполагалось, понимаете сами, надежно окружить приемно-передающий центр в Лаксфорсе, дозволить преступникам полностью обнаружить свои намерения, а потом захватить их с поличным и доставить в полицию: живыми и невредимыми...
Кузен Олаф сокрушенно вздохнул:
- Увы! Сами знаете: эта публика вечно взлетает на воздух, не умея управляться со взрывчаткой!
Глава 26
Я следил, как девушка появляется из-за гранитной глыбы. Карина удалилась туда, чтобы переодеться: нежданная скромность после весьма несдержанного поведения на борту парома, переправившего нас в Турку. Впрочем, я никогда не считал Карину особо предсказуемой натурой. Она возвратилась к автомобилю, ступая осторожно, тщательно выбирая путь, стараясь не запачкать новенькие красные сапожки.
Бросила рюкзак со старыми вещами в багажник трофейного "ауди", захлопнула крышку, обернулась и завертелась волчком, предоставляя мне возможность узреть напарницу во всей красе.
Покинув Лаксфорс, мы направились по магистральному шоссе вспять и повернули к северу, достигнув развилки, оставленной без внимания накануне. Теперь Карина облачилась для следующей стадии затеянного предприятия. Ибо сдержала слово и собиралась пособить мне всеми возможными способами.
Приятно было сызнова заниматься непосредственными обязанностями, трудиться на благо Соединенных Штатов и посылать семейные дела ко всем чертям. Надоели мне милые родичи, хуже горькой редьки приелись. Честь фамильную спасать изволь!..
Но теперь уж, Беннетт, берегись! Хелм выступает на тропу войны! Ух, и попадешься на зуб! Наконец-то... правда, промедление воздействовало на нервы господина Беннетта неблагоприятно, и это было кстати.
- Как я выгляжу? - спросила Карина, разочарованная моим безразличием.
- Отлично выглядишь, - заверил я.
И мысленно оплакал утрату. Беззаботная спутница-сорвиголова, таскавшая мальчишеские джинсы и потрепанный свитер, исчезла. Но не сейчас, а раньше; растаяла в пламени, порожденном противотанковой гранатой фирмы SVAB. В пламени, которое испепелило Астрид.
Постигшая Карину метаморфоза и впрямь была коренной. Передо мной возникла молодая светская дама, облаченная в элегантный брючный костюм, ладно скроенный, изящно сшитый, отлично подчеркивавший все соблазнительные изгибы и выпуклости женского тела. Весенний наряд, сработанный из хитрой бледно-голубой ткани, отдаленно смахивавшей на шелк - с тою разницей, что настоящий шелк после поездки в рюкзаке напоминал бы тряпку, тщательно пережеванную проголодавшейся коровой; а этой синтетической материи не сделалось ровным счетом ничего.
Для нас, героев-агентов, и, в особенности, для геройских наших подружек, синтетика незаменима.
Каринины сапожки обладали мягкими, весьма невысокими голенищами и совсем невысокими каблуками. Дополняли ансамбль белая блузка с округлым воротником и маленький, белый же бантик, повязанный на шее. Зеркала за гранитным валуном, разумеется, не водилось; бант сидел немного криво. Я приблизился и поправил его.
- Теперь выглядишь еще лучше прежнего. Надлежаще задорной ноты в голосе моем, наверное, не прозвучало, и Карина безошибочно это почувствовала.
- Прости, пожалуйста, - спокойно сказала девушка. - Я не думала, что ты действительно любишь ее, иначе никогда не попросила бы помощи... Ведь потому и Олафа отвергла: он тоже любил Астрид - на свой манер.
- Любил, не любил! - отмахнулся я. - Уймись, я не безутешен...
- Должна была убить мерзавку! - выдохнула Карина. - Отплатить за Фредерика! Всем! Всем подряд, кто руку приложил к этому. Когда выродков заинтересовали противотанковые гранаты, я поняла, как быть, и какой преподнести сюрприз. Фабрика Фредерика... Его гранаты... Он даже из могилы сумел ударить по своим убийцам - я лишь чуток посодействовала.
Карина блекло улыбнулась.
- Думаю, ты назовешь мои рассуждения чушью.
- Судя по итогам затеи, - заметил я, - не столь уж и вопиющая чушь... Послушай, не возьму в толк одного-единственного. Ежели ты работала с Олафом, на кой ляд понадобился я?
- Уже сказала ведь. Он был по-своему привязан к... той женщине. И рассчитывать на Олафа не приходилось; не следовало ждать решительных поступков. А я не хотела, чтоб Астрид арестовали; я хотела уничтожить ее. Только дражайший Олаф руками замахал, узнав, что я намерена присутствовать при развязке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56