Тогда она стала раскачивать стены. И дом развалился. Но я проснулся…
Доктор Фаустофель терпеливо слушал сбивчивый рассказ Крюгера, нежно поглаживая свою темную с проседью бородку, торчавшую из подбородка изысканным клинышком. За тонкими стеклами пенсне светились пронзительные черные глаза. Несмотря на седину и бороду, доктора с трудом можно было назвать стариком. На вид ему было не больше пятидесяти.
— А почему вы не открыли девочке дверь? — полюбопытствовал он, улучив паузу в рассказе Крюгера.
— Я боялся.
— Чего? Что может быть страшного в маленькой кокетливой нимфетке?
— Не знаю. Со мной раньше такого не было. Я сам люблю всех пугать. Я появляюсь в чужих снах. От меня всегда все бегали.
— Ваш образ жизни, точнее выразиться, потусторонней жизни, мне хорошо известен, — сказал Фаустофель, кивнув в сторону книжного шкафа, забитого толстыми томами. Книги, все как один в черных переплетах, были украшены золотым тиснением, обозначавшим всемирно известные имена — «Дракула», «Франкенштейн», «Джейсон»… Был здесь и том, помеченный «Фредди Крюгер». — То, что вы за всеми бегали, это нормально, — продолжал доктор. — Меня же интересуют отклонения от нормы. Что с вами происходит в настоящее время?
— Я в бегах, — скривился Крюгер. — Если кого и режу, так только крыс.
От воспоминаний о подземелье Призрака Оперы Фредди передернуло. Этот нервный тик не укрылся от внимательных глаз доктора.
— И от кого вы спасаетесь, голубчик? От девочек?
— Нет. Меня преследует какая-то женщина.
— Хм, хм, занятный случай… Она вам только снится? Или существует на самом деле?
Крюгер задумчиво почесал в ноздре.
— Не знаю. Я уже не могу разобрать, где явь, а где — сон.
Доктор прищурил глаза. Его взгляд стал еще более пронзительным.
— Эта женщина похожа на вашу мать? — неожиданно выпалил он.
— Нет! — вздрогнул Крюгер. — С чего бы?
— А на отца?
— На отца?
Крюгер попытался представить, как выглядел его отец, и вдруг вспомнил, что был зачат толпою безумцев — пациентов психушки, в которой его мать работала медсестрой.
Фредди скорбно поджал губы.
— Меня зачали идиоты, доктор.
— Знаю, голубчик, знаю, — кивнул Фаустофель, блеснув стеклами пенсне. — Я имею в виду некий обобщенный образ, который мог бы закрепиться в ваших бессознательных представлениях.
От умных речей доктора Крюгера почувствовал в мозгах неприятное бурление, вроде того, какое бывает, когда пучит в животе.
— Вы бы со мной попроще, док, — попросил он. — Я вообще-то — темный, необразованный.
— Что ж, голубчик, каждому свое, — рассудительно заметил Фаустофель. — Я хорошо знаю породу людей, вроде вас. Такие, как вы, предпочитают изъясняться междометиями.
— Я предпочитаю резать, — не понял его Крюгер.
— А это как раз взаимосвязано… Но мы отвлеклись. Как выглядит преследующая вас женщина?
— Э-э-э… — Крюгер задрал глаза к потолку. — Ну-у, волосы такие… с синевой, шуба, чулки, туфли. — Он вдруг вспомнил интересную подробность. — Да, доктор! А под шубой у нее ничего нет.
— Как?! Совсем?
— Только нижнее белье.
— О-о, это уже любопытно. — Фаустофель откинулся в кресле и, сложив руки в замок, подпер ими подбородок. Потом расцепил пальцы и принялся в глубокой задумчивости выщипывать из своей бороды волоски, складывая их на столе в причудливый узор. — Женщина в шубе на голое тело… Да-с. Впечатляющая мотивация для гипертрофированного либидо. Тут есть над чем поразмыслить. Хотел бы я на нее взглянуть. Хоть одним глазком.
— Я сыт ею по горло, — хрипло пробурчал Крюгер. — Она меня загоняла.
— Она вам что-то говорит? Предъявляет какие-нибудь претензии?
— Она постоянно спрашивает, как я поживаю, потом передает мне привет от какой-то Симоны…
— Вы точно не знаете никакой Симоны? — обронил доктор, продолжая теребить бородку. — Поднапрягите память. Покопайтесь в детстве, отрочестве. Может быть, грехи молодости?
Крюгер решил не юлить и выложил доктору все как есть про свои взаимоотношения с девушкой по имени Симона, которая приставала к нему со своей странной любовью много лет назад, еще задолго до того, как он был сожжен заживо в заброшенной шахте на краю улицы Вязов.
— Я не знал, что был у нее первым парнем, — сказал Фредди. — Может, тогда бы я ее и не тронул.
— Ну-с, что-то уже начинает вырисовываться, — сказал Фаустофель, положив на стол последний волосок и завершив тем самым композицию. Волоски из его бороды образовали на поверхности стола фигуру обнаженной женщины. — Только не надо оправдываться. В вашей прошлой жизни все было закономерно… Получается, что за вами бегает Симона?
— Это не она. Это какая-то другая женщина. Я ее не знаю.
Доктор пристально посмотрел Крюгеру в глаза.
— У вас выраженная мания преследования, голубчик. Женщина вам угрожает, не так ли? Она собирается вас убить?
— Да. Она постоянно твердит: «Умри же, несчастный».
— Она называет вас по имени?
— Да. Дядюшкой Крюгером.
— Все сходится. — Доктор смахнул со стола волоски, разрушив женский силуэт. — У вас зрительные и слуховые галлюцинации. Голубчик, вы переутомились. Слишком частые убийства не пошли вам на пользу. Запомните, нельзя постоянно черпать воду из одного и того же источника: он неизбежно загрязнится. Вы пренебрегли этой заповедью, и ваше сознание помутилось. Представляю, что у вас сейчас творится в голове. Кстати, давайте посмотрим.
Он подвел Крюгера к кушетке и включил мощную лампу под потолком.
— Ну-с, сядьте и не сутультесь. И снимите шляпу. Ее здесь у вас никто не отымет.
Крюгер безропотно снял шляпу, обнажив лысую голову, покрытую чем-то, напоминавшим спекшийся вишневый джем.
— Что у вас с головой? — спросил Фаустофель. — Это кровь?
— Нет, пот.
— Не остроумно, голубчик!
— А я не шучу, — угрюмо возразил Крюгер. — Я так потею. А кровь у меня зеленая.
— Понятно, что не голубая, — усмехнулся доктор. Он взял кусок ваты и, смочив ее в спирте, стал протирать Фредди лысину. — О? А что у вас под кожей?
— Как что? Мозги.
— У меня смутные подозрения, что у вас отсутствует череп.
Доктор засучил рукава халата и достал из нагрудного кармана скальпель. Сделав три аккуратных надреза, он стащил с затылка Крюгера кожу, перевернув ее, как книжную страницу в сторону его носа.
Почувствовав у себя на макушке свежую прохладу, Фредди издал громкий вопль.
— Что вы разорались, как будто я снял с вас скальп! — прикрикнул на него доктор Фаустофель. — Вам ведь не больно?
— Не больно.
— Вот и нечего мне тут изображать из себя новобрачную.
— Простите, док. Больше не буду.
Фаустофель зацокал языком.
— Так я и думал, — сказал он. — Теменная кость начисто отсутствует. Одно зеленое вещество. Но его характерная извилистая форма еще не говорит о том, что это мозги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Доктор Фаустофель терпеливо слушал сбивчивый рассказ Крюгера, нежно поглаживая свою темную с проседью бородку, торчавшую из подбородка изысканным клинышком. За тонкими стеклами пенсне светились пронзительные черные глаза. Несмотря на седину и бороду, доктора с трудом можно было назвать стариком. На вид ему было не больше пятидесяти.
— А почему вы не открыли девочке дверь? — полюбопытствовал он, улучив паузу в рассказе Крюгера.
— Я боялся.
— Чего? Что может быть страшного в маленькой кокетливой нимфетке?
— Не знаю. Со мной раньше такого не было. Я сам люблю всех пугать. Я появляюсь в чужих снах. От меня всегда все бегали.
— Ваш образ жизни, точнее выразиться, потусторонней жизни, мне хорошо известен, — сказал Фаустофель, кивнув в сторону книжного шкафа, забитого толстыми томами. Книги, все как один в черных переплетах, были украшены золотым тиснением, обозначавшим всемирно известные имена — «Дракула», «Франкенштейн», «Джейсон»… Был здесь и том, помеченный «Фредди Крюгер». — То, что вы за всеми бегали, это нормально, — продолжал доктор. — Меня же интересуют отклонения от нормы. Что с вами происходит в настоящее время?
— Я в бегах, — скривился Крюгер. — Если кого и режу, так только крыс.
От воспоминаний о подземелье Призрака Оперы Фредди передернуло. Этот нервный тик не укрылся от внимательных глаз доктора.
— И от кого вы спасаетесь, голубчик? От девочек?
— Нет. Меня преследует какая-то женщина.
— Хм, хм, занятный случай… Она вам только снится? Или существует на самом деле?
Крюгер задумчиво почесал в ноздре.
— Не знаю. Я уже не могу разобрать, где явь, а где — сон.
Доктор прищурил глаза. Его взгляд стал еще более пронзительным.
— Эта женщина похожа на вашу мать? — неожиданно выпалил он.
— Нет! — вздрогнул Крюгер. — С чего бы?
— А на отца?
— На отца?
Крюгер попытался представить, как выглядел его отец, и вдруг вспомнил, что был зачат толпою безумцев — пациентов психушки, в которой его мать работала медсестрой.
Фредди скорбно поджал губы.
— Меня зачали идиоты, доктор.
— Знаю, голубчик, знаю, — кивнул Фаустофель, блеснув стеклами пенсне. — Я имею в виду некий обобщенный образ, который мог бы закрепиться в ваших бессознательных представлениях.
От умных речей доктора Крюгера почувствовал в мозгах неприятное бурление, вроде того, какое бывает, когда пучит в животе.
— Вы бы со мной попроще, док, — попросил он. — Я вообще-то — темный, необразованный.
— Что ж, голубчик, каждому свое, — рассудительно заметил Фаустофель. — Я хорошо знаю породу людей, вроде вас. Такие, как вы, предпочитают изъясняться междометиями.
— Я предпочитаю резать, — не понял его Крюгер.
— А это как раз взаимосвязано… Но мы отвлеклись. Как выглядит преследующая вас женщина?
— Э-э-э… — Крюгер задрал глаза к потолку. — Ну-у, волосы такие… с синевой, шуба, чулки, туфли. — Он вдруг вспомнил интересную подробность. — Да, доктор! А под шубой у нее ничего нет.
— Как?! Совсем?
— Только нижнее белье.
— О-о, это уже любопытно. — Фаустофель откинулся в кресле и, сложив руки в замок, подпер ими подбородок. Потом расцепил пальцы и принялся в глубокой задумчивости выщипывать из своей бороды волоски, складывая их на столе в причудливый узор. — Женщина в шубе на голое тело… Да-с. Впечатляющая мотивация для гипертрофированного либидо. Тут есть над чем поразмыслить. Хотел бы я на нее взглянуть. Хоть одним глазком.
— Я сыт ею по горло, — хрипло пробурчал Крюгер. — Она меня загоняла.
— Она вам что-то говорит? Предъявляет какие-нибудь претензии?
— Она постоянно спрашивает, как я поживаю, потом передает мне привет от какой-то Симоны…
— Вы точно не знаете никакой Симоны? — обронил доктор, продолжая теребить бородку. — Поднапрягите память. Покопайтесь в детстве, отрочестве. Может быть, грехи молодости?
Крюгер решил не юлить и выложил доктору все как есть про свои взаимоотношения с девушкой по имени Симона, которая приставала к нему со своей странной любовью много лет назад, еще задолго до того, как он был сожжен заживо в заброшенной шахте на краю улицы Вязов.
— Я не знал, что был у нее первым парнем, — сказал Фредди. — Может, тогда бы я ее и не тронул.
— Ну-с, что-то уже начинает вырисовываться, — сказал Фаустофель, положив на стол последний волосок и завершив тем самым композицию. Волоски из его бороды образовали на поверхности стола фигуру обнаженной женщины. — Только не надо оправдываться. В вашей прошлой жизни все было закономерно… Получается, что за вами бегает Симона?
— Это не она. Это какая-то другая женщина. Я ее не знаю.
Доктор пристально посмотрел Крюгеру в глаза.
— У вас выраженная мания преследования, голубчик. Женщина вам угрожает, не так ли? Она собирается вас убить?
— Да. Она постоянно твердит: «Умри же, несчастный».
— Она называет вас по имени?
— Да. Дядюшкой Крюгером.
— Все сходится. — Доктор смахнул со стола волоски, разрушив женский силуэт. — У вас зрительные и слуховые галлюцинации. Голубчик, вы переутомились. Слишком частые убийства не пошли вам на пользу. Запомните, нельзя постоянно черпать воду из одного и того же источника: он неизбежно загрязнится. Вы пренебрегли этой заповедью, и ваше сознание помутилось. Представляю, что у вас сейчас творится в голове. Кстати, давайте посмотрим.
Он подвел Крюгера к кушетке и включил мощную лампу под потолком.
— Ну-с, сядьте и не сутультесь. И снимите шляпу. Ее здесь у вас никто не отымет.
Крюгер безропотно снял шляпу, обнажив лысую голову, покрытую чем-то, напоминавшим спекшийся вишневый джем.
— Что у вас с головой? — спросил Фаустофель. — Это кровь?
— Нет, пот.
— Не остроумно, голубчик!
— А я не шучу, — угрюмо возразил Крюгер. — Я так потею. А кровь у меня зеленая.
— Понятно, что не голубая, — усмехнулся доктор. Он взял кусок ваты и, смочив ее в спирте, стал протирать Фредди лысину. — О? А что у вас под кожей?
— Как что? Мозги.
— У меня смутные подозрения, что у вас отсутствует череп.
Доктор засучил рукава халата и достал из нагрудного кармана скальпель. Сделав три аккуратных надреза, он стащил с затылка Крюгера кожу, перевернув ее, как книжную страницу в сторону его носа.
Почувствовав у себя на макушке свежую прохладу, Фредди издал громкий вопль.
— Что вы разорались, как будто я снял с вас скальп! — прикрикнул на него доктор Фаустофель. — Вам ведь не больно?
— Не больно.
— Вот и нечего мне тут изображать из себя новобрачную.
— Простите, док. Больше не буду.
Фаустофель зацокал языком.
— Так я и думал, — сказал он. — Теменная кость начисто отсутствует. Одно зеленое вещество. Но его характерная извилистая форма еще не говорит о том, что это мозги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59