– ухмыльнулся фон дер Шнапс.
– Кукуруза – царица полей! – надменно произнес его сиятельство.
– Но не казны! – поднял палец барон. – Итак, вам нужны новый гульден и талер из казна его величества биварского короля. Гут. Но ви мне сделай один услюга.
– Все, что угодно! – заранее обрадовался Тюбетейк-паша. – Я для вас собственного отца…
– О! Я хорошо знай ваш отец! – оживился фон дер Шнапс. – Он был видающийся предатель! Я хотел сказать – предприниматель! Кстати, а где он сейчас?
– Его укусил наемный упырь, – поежился паша. – Прямо в тереме! Но давайте, барон, ближе к Делу. Я надеюсь на вашу щедрость.
– О! Мой щедрот будет безграничен! Вас ждет два бочонка золотой талер! Один сразу, другой – по исполнений! К тому же эту услугу вы будете оказывать себе, милейший паша! К границам Урмынии приближаются четыре могучий бандит! Они уже свергли эмира кумарского и теперь берутся за вас!
Тюбетейк-паша перестал выписывать круги и, утробно крякнув, замер на месте.
– Ничего нет страшного! – поспешил успокоить его барон. – Их ровно четыре штук! Ваш доблестный янычар изрубить их в куски! Прикажите на всех заставах ввести чрезвычайный положений, повсюду разослать тайный агент и шпион и привести в боевой готовность полк отборных янычар! Вы должны поймать эти гадки бандит и надрать им задниц!
– Поймать и надрать что? – Глаза Тюбетейк-паши мечтательно блеснули. – Ах да. Неплохо, неплохо… А они небось молодые, хорошенькие? Ну, это мы смогем! А потом отдадим Дракоше, пусть тоже позабавится!
Барон слегка поморщился. Он предпочел бы без затей всех четверых отправить на плаху. Но порокам своих агентов он всячески потакал, действуя по формуле: чем гаже политический деятель, тем легче он продается.
– Отлично, ваше сиятельство! Главное – их поймать!
– Тогда считайте, что они пойманы! – осклабился Тюбетейк-паша, потирая холодные влажные ладошки.
Когда барон вернулся в свои апартаменты, он увидел Ягу преображенной. В новом атласном платье, в шляпке с цветочками, с модной сумочкой на плече, Миледи казалась еще страшней, чем в лохмотьях. Фон дер Шнапсу захотелось немедленно спрятаться. А когда он увидел синюшного Рокфора с молоденькими вампирскими клычками, он инстинктивно сделал шаг к потайной дыре, но взял себя в руки и, навалившись плечом на каменную глыбу, закрыл проход.
После физического напряжения в голове у него зазвенело, а на место страха пришло знакомое неудобство. Фон дер Шнапс поддернул штаны и паточным голосом произнес:
– О!– Ви есть неотразим! Какой вид! Какой прекрасный фигур! А вас, граф, кажется, можно поздравить с превращением!
Граф посинел еще больше, плотоядно осклабился и хлюпнул слюнявой пастью.
От бароновой похвалы Яга смутилась.
– Да ладно тебе заливать-то! – хихикнула она, прикрывшись платочком, и тут же перевела разговор в другую плоскость: – Что, кроме тебя, дыру закрыть некому? Чай, тяжело такую глыбищу с места на место двигать?
Барон покосился на тайный проход, прочно перегороженный каменной плитой, и неожиданно пожаловался:
– Зи ист ошшень трудно! На день пять раз. Все секретный агент проходит через этот дыра! У меня болит поясниц… и, стыдно сказать, то, что ниже поясниц!
Яга презрительно скривилась:
– Милок! Давно бы сказал. Есть у меня чудесная мазь: натрешь, и как рукой снимет!
– Поясниц? – уточнил барон.
– Поясниц, поясниц! – закивала Яга.
– А то, что ниже?
– А то, что ниже, тем более! Да на-ко вот, помажь, чего ждать-то? – Она протянула барону склянку, от которой за версту несло скипидаром. Барон схватил мазь и уплелся в соседнюю комнату. Послышалось сосредоточенное пыхтение. Яга сладко прищурилась, предвкушая удовольствие. И удовольствие не замедлило наступить.
В следующую секунду барон пронзительно взвизгнул, потом зарычал и быстро-быстро застучал ногами по паркету. Яга заглянула в комнату. Фон дер Шнапс бегал взад-вперед, наращивая скорость. Лицо его было сосредоточенно и серьезно. Увидев в двери щель, он бросился к ней, отпихнул Миледи в сторону и со всех ног выскочил на улицу. В окно Яга успела увидеть, как барон пронесся по дворцовой площади и мгновенно скрылся из глаз. Старуха мечтательно улыбнулась. В последний раз она проделывала такой трюк с атаманом Жужей. Тот пожаловался на бурчанье в брюхе. После скипидара хворь как рукой сняло. И побегал Жужа всего ничего – дня три, не больше!
9.
Отель «От заката до рассвета» оказался сооружением странным и удивительным. Яромир уже нагляделся на постоялые дворы, гостиницы и караван-сараи. Одни были срублены из крепких бревен, другие сложены из желтого самородного камня, а караван-сараи так и впрямь напоминали дощатые сараи с длинными узкими щелями, сквозь которые свободно проникал сладкий восточный ветер. Но сейчас воображение богатыря было потрясено. Здоровенное двухэтажное здание было целиком слеплено из глины! Друзья в нерешительности остановились у двери.
– Уж больно хлипкий домишко, – пробормотал Илья. – Повернешься не так, он и развалится!
– Ни в коем случае! – улыбнулся Попович. – Я читал, что такие дома очень крепки и стоят много лет!
Илья прищурился:
– Смотри, Алешка! Если крышей по затылку звезданет, это будет на твоей совести!
Он потянул на себя дубовую дверь, выдрал ее с корнем и озадачился:
– Что за хрень такая?
– Это не хрень, – разозлился Добрыня. – Эта дверь открывается в другую сторону, дубовая ты башка!
Яромир покатился со смеху.
– А ты чего зубы скалишь? – насупился Илья. – Как хахалиться, так все, а как подсказать… ладно, идем.
И первый шагнул в затхлый полумрак. В глубине кто-то пискнул и скрылся за кухонной дверью.
– Эй, есть тут кто? – гаркнул Илья Муромец. С потолка тотчас посыпалась какая-то мелкая труха. Перепуганная летучая мышь с ходу вписалась Добрыне в лоб и упала в обморок, задрав лапки кверху. Яромир осмотрелся.
Просторное помещение было заставлено столами и лавками. Очевидно, когда-то здесь и впрямь был отель, но сейчас все это выглядело запущенным и заброшенным. На столах бархатным слоем лежала пыль. С потолка колдовскими прядями свисала паутина, на стойке валялись битые черепки. Яромир поежился:
– Может, пойдем отсюда, а?
– А вот шиш! – добродушно возразил Илья. – Нетто всю ночь с нечистью драться? Я лично спать хочу! Найдем комнату покрепше, затворимся и переночуем!
По скрипучим загаженным ступеням они поднялись на второй этаж. Под ногами хрустели хорошо об-глоданые косточки, на подоконнике лежала чья-то нижняя челюсть с огромными, косо поставленными зубами. Яромир посмотрел на эту челюсть, невольно поежился, сплюнул через левое плечо:
– Тьфу, дрянь какая!..
Илья Муромец подхватил челюсть и попытался ее примерить:
– Братцы, да здесь никак великана схарчили!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Кукуруза – царица полей! – надменно произнес его сиятельство.
– Но не казны! – поднял палец барон. – Итак, вам нужны новый гульден и талер из казна его величества биварского короля. Гут. Но ви мне сделай один услюга.
– Все, что угодно! – заранее обрадовался Тюбетейк-паша. – Я для вас собственного отца…
– О! Я хорошо знай ваш отец! – оживился фон дер Шнапс. – Он был видающийся предатель! Я хотел сказать – предприниматель! Кстати, а где он сейчас?
– Его укусил наемный упырь, – поежился паша. – Прямо в тереме! Но давайте, барон, ближе к Делу. Я надеюсь на вашу щедрость.
– О! Мой щедрот будет безграничен! Вас ждет два бочонка золотой талер! Один сразу, другой – по исполнений! К тому же эту услугу вы будете оказывать себе, милейший паша! К границам Урмынии приближаются четыре могучий бандит! Они уже свергли эмира кумарского и теперь берутся за вас!
Тюбетейк-паша перестал выписывать круги и, утробно крякнув, замер на месте.
– Ничего нет страшного! – поспешил успокоить его барон. – Их ровно четыре штук! Ваш доблестный янычар изрубить их в куски! Прикажите на всех заставах ввести чрезвычайный положений, повсюду разослать тайный агент и шпион и привести в боевой готовность полк отборных янычар! Вы должны поймать эти гадки бандит и надрать им задниц!
– Поймать и надрать что? – Глаза Тюбетейк-паши мечтательно блеснули. – Ах да. Неплохо, неплохо… А они небось молодые, хорошенькие? Ну, это мы смогем! А потом отдадим Дракоше, пусть тоже позабавится!
Барон слегка поморщился. Он предпочел бы без затей всех четверых отправить на плаху. Но порокам своих агентов он всячески потакал, действуя по формуле: чем гаже политический деятель, тем легче он продается.
– Отлично, ваше сиятельство! Главное – их поймать!
– Тогда считайте, что они пойманы! – осклабился Тюбетейк-паша, потирая холодные влажные ладошки.
Когда барон вернулся в свои апартаменты, он увидел Ягу преображенной. В новом атласном платье, в шляпке с цветочками, с модной сумочкой на плече, Миледи казалась еще страшней, чем в лохмотьях. Фон дер Шнапсу захотелось немедленно спрятаться. А когда он увидел синюшного Рокфора с молоденькими вампирскими клычками, он инстинктивно сделал шаг к потайной дыре, но взял себя в руки и, навалившись плечом на каменную глыбу, закрыл проход.
После физического напряжения в голове у него зазвенело, а на место страха пришло знакомое неудобство. Фон дер Шнапс поддернул штаны и паточным голосом произнес:
– О!– Ви есть неотразим! Какой вид! Какой прекрасный фигур! А вас, граф, кажется, можно поздравить с превращением!
Граф посинел еще больше, плотоядно осклабился и хлюпнул слюнявой пастью.
От бароновой похвалы Яга смутилась.
– Да ладно тебе заливать-то! – хихикнула она, прикрывшись платочком, и тут же перевела разговор в другую плоскость: – Что, кроме тебя, дыру закрыть некому? Чай, тяжело такую глыбищу с места на место двигать?
Барон покосился на тайный проход, прочно перегороженный каменной плитой, и неожиданно пожаловался:
– Зи ист ошшень трудно! На день пять раз. Все секретный агент проходит через этот дыра! У меня болит поясниц… и, стыдно сказать, то, что ниже поясниц!
Яга презрительно скривилась:
– Милок! Давно бы сказал. Есть у меня чудесная мазь: натрешь, и как рукой снимет!
– Поясниц? – уточнил барон.
– Поясниц, поясниц! – закивала Яга.
– А то, что ниже?
– А то, что ниже, тем более! Да на-ко вот, помажь, чего ждать-то? – Она протянула барону склянку, от которой за версту несло скипидаром. Барон схватил мазь и уплелся в соседнюю комнату. Послышалось сосредоточенное пыхтение. Яга сладко прищурилась, предвкушая удовольствие. И удовольствие не замедлило наступить.
В следующую секунду барон пронзительно взвизгнул, потом зарычал и быстро-быстро застучал ногами по паркету. Яга заглянула в комнату. Фон дер Шнапс бегал взад-вперед, наращивая скорость. Лицо его было сосредоточенно и серьезно. Увидев в двери щель, он бросился к ней, отпихнул Миледи в сторону и со всех ног выскочил на улицу. В окно Яга успела увидеть, как барон пронесся по дворцовой площади и мгновенно скрылся из глаз. Старуха мечтательно улыбнулась. В последний раз она проделывала такой трюк с атаманом Жужей. Тот пожаловался на бурчанье в брюхе. После скипидара хворь как рукой сняло. И побегал Жужа всего ничего – дня три, не больше!
9.
Отель «От заката до рассвета» оказался сооружением странным и удивительным. Яромир уже нагляделся на постоялые дворы, гостиницы и караван-сараи. Одни были срублены из крепких бревен, другие сложены из желтого самородного камня, а караван-сараи так и впрямь напоминали дощатые сараи с длинными узкими щелями, сквозь которые свободно проникал сладкий восточный ветер. Но сейчас воображение богатыря было потрясено. Здоровенное двухэтажное здание было целиком слеплено из глины! Друзья в нерешительности остановились у двери.
– Уж больно хлипкий домишко, – пробормотал Илья. – Повернешься не так, он и развалится!
– Ни в коем случае! – улыбнулся Попович. – Я читал, что такие дома очень крепки и стоят много лет!
Илья прищурился:
– Смотри, Алешка! Если крышей по затылку звезданет, это будет на твоей совести!
Он потянул на себя дубовую дверь, выдрал ее с корнем и озадачился:
– Что за хрень такая?
– Это не хрень, – разозлился Добрыня. – Эта дверь открывается в другую сторону, дубовая ты башка!
Яромир покатился со смеху.
– А ты чего зубы скалишь? – насупился Илья. – Как хахалиться, так все, а как подсказать… ладно, идем.
И первый шагнул в затхлый полумрак. В глубине кто-то пискнул и скрылся за кухонной дверью.
– Эй, есть тут кто? – гаркнул Илья Муромец. С потолка тотчас посыпалась какая-то мелкая труха. Перепуганная летучая мышь с ходу вписалась Добрыне в лоб и упала в обморок, задрав лапки кверху. Яромир осмотрелся.
Просторное помещение было заставлено столами и лавками. Очевидно, когда-то здесь и впрямь был отель, но сейчас все это выглядело запущенным и заброшенным. На столах бархатным слоем лежала пыль. С потолка колдовскими прядями свисала паутина, на стойке валялись битые черепки. Яромир поежился:
– Может, пойдем отсюда, а?
– А вот шиш! – добродушно возразил Илья. – Нетто всю ночь с нечистью драться? Я лично спать хочу! Найдем комнату покрепше, затворимся и переночуем!
По скрипучим загаженным ступеням они поднялись на второй этаж. Под ногами хрустели хорошо об-глоданые косточки, на подоконнике лежала чья-то нижняя челюсть с огромными, косо поставленными зубами. Яромир посмотрел на эту челюсть, невольно поежился, сплюнул через левое плечо:
– Тьфу, дрянь какая!..
Илья Муромец подхватил челюсть и попытался ее примерить:
– Братцы, да здесь никак великана схарчили!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75