ВИП – очень важное лицо, КВИП – довольно важное лицо, ну а ТАП – совершенно неважное лицо. Просто и удобно, когда нужно объяснить по телефону, какой класс расквартирования требуется.
Об этом я и рассказал высокой аудитории, стоя на трибуне. А под конец добавил:
– На базе «Кесслер» у меня были все основания чувствовать себя ВИП, но сейчас, смею вас уверить, я чувствую себя в высшей степени ТАП.
Было видно, что я попал в самую точку: аудитория, большей частью состоявшая из ВИПов, раскололась добродушным смехом.
Мое выступление не оставило следа, но то, к какой категории я себя отнес, запомнилось. Ко мне сразу прилипло прозвище «мистер ТАП». Таким ироничным образом дорога к новым контактам была открыта…
Как и предполагал Веннерстрем, съезд в большинстве состоял из докладов, дискуссий и массы небольших приемов. Обстановка для приобретения новых знакомств была идеальной – требовались только приглашения на эти приемы. Его приглашали. Все это благоприятствовало работе. Но столь провоцирующее пребывание среди высших чинов НАТО едва не привело к совершенно другому и неожиданному результату: оно чуть не стало причиной отказа нашего ценнейшего агента от контактов с Центром.
Многие спрашивали, долго ли он намерен оставаться в США. Стиг отвечал, что пробудет год, максимум – два. Вот тогда один промышленник из Лос-Анджелеса, искавший его общества, и сделал намек:
– А не хотите ли остаться в США, как в своей будущей стране?
Больше он ничего не сказал, но было совсем нетрудно продолжить его мысль насчет старой разрушенной Европы…
Он не один имел о Европе мнение подобного рода, в США это была уже почти расхожая точка зрения. Немного позже американец подкатил осторожный пробный шар: его предприятие охотно увидело бы Веннерстрема в качестве одного из директоров экспертного отдела. И был явно удивлен, что швед не прыгает от радости, ведь военная пенсия и хорошая заработная плата в промышленности – мечта многих американских военнослужащих.
Об ухищрениях изворотливого Стига Густавовича получить сразу две пенсии – шведскую и русскую – этот парень ничего не знал. И тем не менее попал в точку… Но Стиг не принял тогда все это всерьез, просто подумал, что за предложением стоит слишком много выпитого. Однако ошибся.
Позднее промышленник снова вернулся к этому разговору. В конце концов, приглашение остаться в США превратилось в навязчивый рефрен. Поначалу Веннерстрем старался не замечать такой настойчивости, а потом даже начал ей удивляться. По окончании съезда они вместе поехали на аэродром и там пробеседовали около часа, прежде чем самолеты разлетелись: один в Калифорнию, другой в Нью-Йорк. Прощаясь, швед обещал обдумать предложение американца.
Отыскав свое место в самолете, Стиг откинулся на спинку удобного кресла и задумался. Случайное пребывание в среде настоящих предпринимателей и ученых, столь далеких от его обычного окружения, дало мыслям новый толчок. Намеченный путь не казался больше таким предопределенным: теперь явно просматривалась альтернатива тайному контракту с Центром. Альтернатива удивительная, о которой он раньше даже не задумывался.
Как заманчиво! Он мог «сбежать», мог начать спокойное существование, которое означало бы конец всякому риску! Подремывая под усыпляющий шум мотора, Веннерстрем потихоньку расслабился и заснул.
Ему привиделся странный сон… Он стоял перед окном, скорее перед стеклянной стеной, и смотрел в комнату – там, склоненный над письменным столом, сидел он сам и изучал какую-то бумагу. С довольным выражением лица уже вот-вот собирался подписать ее. Даже находясь по ту сторону стеклянной стены, Стиг знал, что это было: контракт о приеме на работу, подготовленный корпорацией «Норт америкен ави-эйшн» в Лос-Анджелесе. Ему хотелось попасть в комнату. Он стучал по стеклу, стараясь привлечь внимание, стучал еще и еще… Но все напрасно, и потому он становился все беспокойней: ему казалось очень важным, чтобы контракт не был подписан.
С этим чувством нарастающего беспокойства Веннерстрем проснулся. Голова сползла в сторону, лоб упирался в иллюминатор. Рывком выпрямившись, он вернулся к действительности. Стекло часто появлялось в его сновидениях. И каждый раз это была ситуация, когда по какой-то причине хотелось проникнуть сквозь стекло, преодолеть эту преграду. Позднее Стиг поинтересовался у одного выдающегося психиатра, что это могло значить? Подробно расспросив о предыдущей жизни, врач ответил:
– Это память о парашютном прыжке, которая запечатлелась в подсознании. Когда вы должны были выбраться из самолета и оказалось, что «фонарь» из плексигласа застрял, вы почувствовали себя изолированным и рвались за стекло. Разные варианты этого и повторяются в ваших снах.
Вернувшись в обычное состояние, Стиг не мог забыть увиденного. Его сковала подозрительность: почему было так важно не подписывать бумагу? Само предложение вообще выглядело несколько странным. То, что Веннерстрем был шефом «закупочной комиссии», могло стать естественной причиной: наличие опыта в торговле и прочее. Но были ведь другие, обладавшие еще большим опытом? Что же тогда? Что?..
Несколько дней после полета он мучился этой мыслью. И неожиданно его осенило: ЦРУ! Неужели это возможно?.. От такого открытия Стиг даже остановился на середине лестницы, по которой в тот день поднимался на работу. И много раз потом возвращался к этой версии, в том числе и в раздумьях на бумаге.
Мне уже не удавалось думать ни о чем другом. Я знал кое-что о ЦРУ и его методах. Знал, что они устанавливают контакты с неамериканскими гражданами странным и хорошо замаскированным способом. Часто настолько изобретательно, что объекты не подозревают, что имеют дело с ЦРУ. Организация редко шла на риск путем прямых подходов, ведь если бы кто-нибудь «возмутился», последовала бы неприятная огласка. Их средства и методы были разнообразными, а ресурсы казались неисчерпаемыми.
Случалось, например, что внутренние и внешние организации тайно получали финансовую поддержку, и зачастую это были организации, чью деятельность не представлялось возможным хоть как-то связать с ЦРУ. Их экономическое влияние позволяло создавать подпольные контакты часто через целый ряд посредников.
ЦРУ могло предоставлять средства и другими способами. Например, учреждение всевозможных стипендий. Не напрямую, а вновь через посредников, чтобы таким образом прельстить людей, с которыми они хотели бы сотрудничать. Это не привлекало абсолютно ничьего внимания: их избранники тонули в обычном потоке стипендиатов. Могли также организовываться приглашения на ознакомительные встречи, чтобы там неприметно заполучить тех, кто нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77