Мне? Я в самом деле… ничего не понимаю.
Мама начала терять терпение:
– Записывай наконец. Неужели мне час стоять у телефона?
Дрожащей рукой я записывал: «Numbers explanation according to Yvert… США, 4, 5, 563, 8 экспресс, 268.
С уважением, Джек Мипкус».
Я пришел в себя.
– Кто мне это прислал?
– Не знаю, – ответила мама.
Я бросил трубку, схватил лежащий тут же каталог Ивера. В течение минуты тайна зашифрованного письма была раскрыта.
– Сошлось! Все сошлось!!!
– Интересно, что сходится? – буркнул ошеломленный ходом событий Емёла.
– Убирайте марки! Едем!
Я схватил телефонную трубку.
Очевидно, НД, как и я, караулил в лаборатории у телефона. Не было времени объяснять, кто и почему прислал мне телеграмму. Я сам этого не знал!
– Есть! Юлек! Собирай ребят, грузи все необходимое. Дорога через Мосты. Это должно случиться сегодня, в Дзвонах!
– В Дзвонах? Дорога через Мосты? Подожди…
Очевидно, у него в кабинете был еще кто-то.
– Мослы, тридцать одни, – повторял он. – Дзвоны, на восток, одиннадцать… Жди перед зданием управления, Глеб! Через две-три минуты выезжаем!
«А может… может, удастся выяснить адрес коллекционера, который не подозревает, что со вчерашнего дня ему грозит смертельная опасность? Этот коллекционер, вероятно, покупает марки в Варшаве. Ведь Дзвоны всего в часе езды от Варшавы. Мама, очевидно, уже успела войти в контакт со всеми филателистическими магазинами», – подумал я.
Я позвонил маме и сказал, чем она может мне помочь.
Когда Ковальский и Емёла, заперев марки в сейф, вышли, чтобы переодеться в штатское, позвонила мама:
– Ты говорил о Дзвонах? Да, есть такой адрес. Блондинка из магазина сказала, что в Дзвонах марки собирает ксендз Иоахим Войтик. Приезжает к ней каждые трп месяца получать марки по абонементу.
«Так, значит, ксендз Иоахим Войтик – тот филателист, которому мы должны сохранить жизнь!»
Глава 20
Мы находились на холме близ селения Дзвоны. Удобно устроившись в ветвях раскидистого дуба, я в полевой бинокль осматривал окрестности. Лучи солнца золотили шпиль костела и крышу дома приходского священнослужителя. Здание напротив было, очевидно, домом для приезжих.
С пастбища брели коровы. Над соломенными крышами вился дымок.
Кругом царил покой. Спустившись с дуба, я обратился к участникам операции:
– Итак, товарищи, наш приезд в Дзвоны должен выглядеть естественным. Официально мы выступим в качестве землемеров. Выполняя «свои обязанности», мы должны выяснить, здесь ли веснушчатый верзила лет двадцати. Верзила называет себя по-разному. Его последняя кличка – Аль. Будем говорить, что он послан нами, чтобы подготовить жилье… Помните также о двух других членах шайки. Их фотографии были вам показаны. Наша задача – не спугнуть их. По нашему плану они должны начать намеченное ими дело… Грузовик будет стоять посреди площади, напротив костела. Пары, проводящие замеры, передадут собранный материал ему. – Я указал на НД. – Дальнейшие инструкции получите в доме для приезжих по окончании разведки. А теперь всем переодеться в комбинезоны!
В то время как группа, организованная НД, двинулась в кустарник, я особо проинструктировал майора Ковальского и поручика Емёлу:
– Вы оба прибыли в Дзвоны, ну, скажем, для заключения контрактов на поставку репы, льна, сена, мака и так далее. Вы должны установить, нет ли у Аля, Мингеля и Трахта в Дзвонах знакомых среди коллекционеров. Это позволило бы им воспользоваться чьим-то гостеприимством. Вполне возможно, что, кроме ксендза, здесь есть и другие филателисты…
Ковальский и Емёла согласно кивнули.
– Гримера ко мне! – приказал я, видя, что из кустов выходит шестерка «землемеров» в комбинезонах. Гримером мы называли сотрудника лаборатории, который прежде работал в театре.
Он подошел с чемоданчиком, где были грим, парики и все остальное, необходимое для гримировки.
– Майор Ковальский и поручик Емёла для агентов по закупкам выглядят слишком по-городски, – квалифицированно оценил он. – Им нужно подтемнить щеки, немного запачкать рубашки, взлохматить волосы. Поскольку известно, что пока еще каждое селение гостиницей не располагает, агентам-закупщикам, не в обиду им будь сказано, приходится обычно ночевать где-нибудь па сеновале.
Ковальский и Емёла без лишних слов подверглись своеобразной косметической обработке.
– Усики а-ля Чаплин пли Адольф Мешку? – спросил гример у сидевшего на пеньке НД.
– Пусть будет… Чаплин! – подумав, решил НД.
Через минуту на его лице появилось слегка глуповатое выражение. Он смотрел в зеркальце и сам себя не узнавал…
Подошла моя очередь. В две минуты я поседел, нос у меня вырос на сантиметр, пышные черные усы придали мне вид деревенского шляхтича.
– Ножку вам, скажем, покусал тигр. На охоте. В Трансваале. Потому прошу слегка прихрамывать, – подшучивал гример.
Мы взяли малолитражку НД, транспорт, наиболее подходящий для такой организации, как «Геодезические измерения». Эту надпись на дверцах можно было стереть в две минуты.
– Вот только как мне разговаривать с ксендзом? – размышлял я, сидя в машине и держа торчащую наружу геодезическую рейку. – С чего начать? Что я ему скажу?
– Что? Ну, скажешь, например, – философствовал НД, поглаживая усики, – что тебя, как старого шляхтича, интересует церковное искусство. Судя по всему, костел построен в те времена, когда икону в боковом алтаре мог нарисовать, скажем, Гвидо Рени. Ты уж сам знаешь кто.
– Лучше начать с теологии, – советовал майор Ковальский. – Спроси, например, о догмате непогрешимости папы.
– Я бы начал с кухни, со светской стороны. Постарался бы поговорить с домоправительницей. Кто-то ведь занимается хозяйством в доме ксендза? – рассуждал Емёла.
Трудно было предугадать, как встретит меня ксендз. Захочет лп, и как именно, помочь мне? Тем более что у него в руках приобретенная за солидные деньги коллекция «За лот».
Мы въехали в селение.
Наше прибытие вызвало переполох среди гусей и поросят, которые чувствовали себя на мостовой, как у себя во дворе. Грузовик сигналил, то и дело тормозя, чтоб не раздавить надувшегося индюка. За малолитражкой бежала стайка чумазых ребятишек.
Взрослые не проявляли ни любопытства, ни раздражения. Дзвоны не боялись «геометров» и вовсе ими не интересовались.
Мы остановились на замощенной, видимо, в давние времена площади. Сбоку, в саду, в стороне от дороги, белел просторный дом ксендза.
Я отдал рейку НД и, пока «землемеры» спрыгивали с грузовика, прихрамывая, двинулся на поиски «властей».
Здесь, в центре селения, если не считать детворы и уток в зеленом болотце, было почти пусто.
Я прошел на кладбище и задумался: войти ли в костел – или пойти по аллейке к дому.
– Хвала Иисусу, – приветствовала меня сгорбленная старушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Мама начала терять терпение:
– Записывай наконец. Неужели мне час стоять у телефона?
Дрожащей рукой я записывал: «Numbers explanation according to Yvert… США, 4, 5, 563, 8 экспресс, 268.
С уважением, Джек Мипкус».
Я пришел в себя.
– Кто мне это прислал?
– Не знаю, – ответила мама.
Я бросил трубку, схватил лежащий тут же каталог Ивера. В течение минуты тайна зашифрованного письма была раскрыта.
– Сошлось! Все сошлось!!!
– Интересно, что сходится? – буркнул ошеломленный ходом событий Емёла.
– Убирайте марки! Едем!
Я схватил телефонную трубку.
Очевидно, НД, как и я, караулил в лаборатории у телефона. Не было времени объяснять, кто и почему прислал мне телеграмму. Я сам этого не знал!
– Есть! Юлек! Собирай ребят, грузи все необходимое. Дорога через Мосты. Это должно случиться сегодня, в Дзвонах!
– В Дзвонах? Дорога через Мосты? Подожди…
Очевидно, у него в кабинете был еще кто-то.
– Мослы, тридцать одни, – повторял он. – Дзвоны, на восток, одиннадцать… Жди перед зданием управления, Глеб! Через две-три минуты выезжаем!
«А может… может, удастся выяснить адрес коллекционера, который не подозревает, что со вчерашнего дня ему грозит смертельная опасность? Этот коллекционер, вероятно, покупает марки в Варшаве. Ведь Дзвоны всего в часе езды от Варшавы. Мама, очевидно, уже успела войти в контакт со всеми филателистическими магазинами», – подумал я.
Я позвонил маме и сказал, чем она может мне помочь.
Когда Ковальский и Емёла, заперев марки в сейф, вышли, чтобы переодеться в штатское, позвонила мама:
– Ты говорил о Дзвонах? Да, есть такой адрес. Блондинка из магазина сказала, что в Дзвонах марки собирает ксендз Иоахим Войтик. Приезжает к ней каждые трп месяца получать марки по абонементу.
«Так, значит, ксендз Иоахим Войтик – тот филателист, которому мы должны сохранить жизнь!»
Глава 20
Мы находились на холме близ селения Дзвоны. Удобно устроившись в ветвях раскидистого дуба, я в полевой бинокль осматривал окрестности. Лучи солнца золотили шпиль костела и крышу дома приходского священнослужителя. Здание напротив было, очевидно, домом для приезжих.
С пастбища брели коровы. Над соломенными крышами вился дымок.
Кругом царил покой. Спустившись с дуба, я обратился к участникам операции:
– Итак, товарищи, наш приезд в Дзвоны должен выглядеть естественным. Официально мы выступим в качестве землемеров. Выполняя «свои обязанности», мы должны выяснить, здесь ли веснушчатый верзила лет двадцати. Верзила называет себя по-разному. Его последняя кличка – Аль. Будем говорить, что он послан нами, чтобы подготовить жилье… Помните также о двух других членах шайки. Их фотографии были вам показаны. Наша задача – не спугнуть их. По нашему плану они должны начать намеченное ими дело… Грузовик будет стоять посреди площади, напротив костела. Пары, проводящие замеры, передадут собранный материал ему. – Я указал на НД. – Дальнейшие инструкции получите в доме для приезжих по окончании разведки. А теперь всем переодеться в комбинезоны!
В то время как группа, организованная НД, двинулась в кустарник, я особо проинструктировал майора Ковальского и поручика Емёлу:
– Вы оба прибыли в Дзвоны, ну, скажем, для заключения контрактов на поставку репы, льна, сена, мака и так далее. Вы должны установить, нет ли у Аля, Мингеля и Трахта в Дзвонах знакомых среди коллекционеров. Это позволило бы им воспользоваться чьим-то гостеприимством. Вполне возможно, что, кроме ксендза, здесь есть и другие филателисты…
Ковальский и Емёла согласно кивнули.
– Гримера ко мне! – приказал я, видя, что из кустов выходит шестерка «землемеров» в комбинезонах. Гримером мы называли сотрудника лаборатории, который прежде работал в театре.
Он подошел с чемоданчиком, где были грим, парики и все остальное, необходимое для гримировки.
– Майор Ковальский и поручик Емёла для агентов по закупкам выглядят слишком по-городски, – квалифицированно оценил он. – Им нужно подтемнить щеки, немного запачкать рубашки, взлохматить волосы. Поскольку известно, что пока еще каждое селение гостиницей не располагает, агентам-закупщикам, не в обиду им будь сказано, приходится обычно ночевать где-нибудь па сеновале.
Ковальский и Емёла без лишних слов подверглись своеобразной косметической обработке.
– Усики а-ля Чаплин пли Адольф Мешку? – спросил гример у сидевшего на пеньке НД.
– Пусть будет… Чаплин! – подумав, решил НД.
Через минуту на его лице появилось слегка глуповатое выражение. Он смотрел в зеркальце и сам себя не узнавал…
Подошла моя очередь. В две минуты я поседел, нос у меня вырос на сантиметр, пышные черные усы придали мне вид деревенского шляхтича.
– Ножку вам, скажем, покусал тигр. На охоте. В Трансваале. Потому прошу слегка прихрамывать, – подшучивал гример.
Мы взяли малолитражку НД, транспорт, наиболее подходящий для такой организации, как «Геодезические измерения». Эту надпись на дверцах можно было стереть в две минуты.
– Вот только как мне разговаривать с ксендзом? – размышлял я, сидя в машине и держа торчащую наружу геодезическую рейку. – С чего начать? Что я ему скажу?
– Что? Ну, скажешь, например, – философствовал НД, поглаживая усики, – что тебя, как старого шляхтича, интересует церковное искусство. Судя по всему, костел построен в те времена, когда икону в боковом алтаре мог нарисовать, скажем, Гвидо Рени. Ты уж сам знаешь кто.
– Лучше начать с теологии, – советовал майор Ковальский. – Спроси, например, о догмате непогрешимости папы.
– Я бы начал с кухни, со светской стороны. Постарался бы поговорить с домоправительницей. Кто-то ведь занимается хозяйством в доме ксендза? – рассуждал Емёла.
Трудно было предугадать, как встретит меня ксендз. Захочет лп, и как именно, помочь мне? Тем более что у него в руках приобретенная за солидные деньги коллекция «За лот».
Мы въехали в селение.
Наше прибытие вызвало переполох среди гусей и поросят, которые чувствовали себя на мостовой, как у себя во дворе. Грузовик сигналил, то и дело тормозя, чтоб не раздавить надувшегося индюка. За малолитражкой бежала стайка чумазых ребятишек.
Взрослые не проявляли ни любопытства, ни раздражения. Дзвоны не боялись «геометров» и вовсе ими не интересовались.
Мы остановились на замощенной, видимо, в давние времена площади. Сбоку, в саду, в стороне от дороги, белел просторный дом ксендза.
Я отдал рейку НД и, пока «землемеры» спрыгивали с грузовика, прихрамывая, двинулся на поиски «властей».
Здесь, в центре селения, если не считать детворы и уток в зеленом болотце, было почти пусто.
Я прошел на кладбище и задумался: войти ли в костел – или пойти по аллейке к дому.
– Хвала Иисусу, – приветствовала меня сгорбленная старушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64