ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Случилось это, когда Иван Дмитриевич служил помощником частного пристава Апраксина рынка Шерстобитова - тоже хорошего сыщика и порядочного человека. Однажды, вернувшись от обер-полицмейстера столицы Галахова, он вызвал Путилина:
- У французского посланника Монтебелло украли серебряный сервиз. Сам император Николай Павлович приказал непременно его найти. А если не найдем, грозится в Сибирь загнать.
Два дня ушло на раскручивание неподатливой сыскной машины. Сервиз искали городовые, квартальные надзиратели, полицейские осведомители и...
даже петербургские воры! От Путилина они узнали о случившемся и из "патриотических"
чувств решили помочь найти пропажу, а виновного покарать по-своему. Однако серебро как в омут кануло! Даже известный в столице вор Яшка на образах клялся, что никто в Петербурге того клятого сервиза не крал.
Но сервиз-то исчез!
Время шло, Галахов проявлял нетерпение, а Шерстобитов и Иван Дмитриевич чувствовали себя как на горячих углях: император Николай Павлович отличался крутым нравом и попусту Сибирью не грозил.
Убедившись в тщетности усилий, Путилин, пожалуй, в первый и последний раз в жизни решился нарушить закон и нашел оригинальный, рискованный, но, наверное, единственный выход:
они скинулись с Шерстобитовым, взяли рисунки сервиза и покатили к знаменитому Сазикову - его фабрика занимала первое место по производству уникальных изделий из серебра.
Фабрикант понял их с полуслова, и очень скоро новенький сервиз - точная копия сервиза Монтебелло - стоял на столе Шерстобитова. Но вот беда: серебро новое, и француз может заподозрить подделку. Тут отличился пристав - он отправил сервиз для старения в... пожарную команду! Через день все вилки, рюмки и тарелки потускнели и приняли должный вид.
Сервиз вернули послу и облегченно вздохнули. Но, как оказалось, рано!
Гром грянул совершенно неожиданно. На одном из балов император спросил посла:
- Довольны ли вы моей полицией?
- О, она беспримерна, ваше величество, - галантно раскланялся француз и тут же пустил отравленную стрелу. - Не успел мой камердинер признаться, что запутался в долгах и заложил серебро одному иностранцу, как ваши полицейские привезли мне сервиз. Я несказанно доволен:
теперь у меня их два!
Обер-полицмейстер Галахов трясся от страха и ярости: он обозвал Шерстобитова и Путилина шельмами, обложил трехэтажным матом и приказал выпутаться из создавшегося положения в считанные дни:
- Делайте что хотите! Иначе - точно Сибирь!
И опять Путилин нашел выход: не успел Монтебелло уехать на охоту с наследником-цесаревичем, как всю прислугу посла пригласили на именины хлебосольного портного, шившего им ливреи. Празднование затянулось до утра, и французов развозили, как дрова. В ту же ночь Яшка принес Шерстобитову и Путилину мешок с серебряным сервизом. А утром при параде помчался к Галахову и, промокая платочком красные от бессонницы глаза, начал жарко уверять обер-полицмейстера, что французы народ легкомысленный и Монтебелло вполне мог ошибиться!
Когда посол вернулся с охоты, прислуга ползала по особняку с опухшими лицами, а сервиз был только один. Пришлось Монтебелло принести извинения и прикусить язык.
РЫЦАРЬ БЕЗ СТРАХА И УПРЕКА
Наступали новые времена.
Ленин и другие большевистские лидеры в своих работах клеймили буржуазную полицию и после взятия власти обещали устроить все по-новому: отказаться от осведомителей и прочих "капиталистических" атрибутов сыска.
Однако попытки построить "новый мир" в криминальном сыске потерпели поражение. Правда, вся система криминального сыска начала давать сбои и разваливаться сразу после Февральской революции из-за неверных действий Временного правительства. Советская власть только довершила начатое.
После всеобщей и полной амнистии, объявленной в марте 1917 года, всем преступникам, осужденным до февраля, вся Россия оказалась наводнена рецидивистами. Только в Москве и губернии действовали более трех десятков банд, многие из которых насчитывали до ста и более стволов. На счету каждого из их членов числились десятки грабежей, вооруженных налетов и убийств. Чего стоил один Янька-Кошелек, он же Яков Кошельков, имевший до революции десяток судимостей. Он терроризировал даже ВЧК и бросал гранаты на Лубянке. Об этом в революционных фильмах почему-то нет ни одного кадра. Доходило до того, что сотрудникам ВЧК и милиции в темное время суток запрещалось ходить по тротуарам, дабы их не утащили в подворотню и не удавили. Предписывалось двигаться по середине мостовой. Налеты бандитов отличались дерзостью, изощренной жестокостью и цинизмом. Например, ловили прохожего, раздевали донага, а потом брили все волосы на теле и голове... топором. И если несчастный оставался жив и не искалечен, то считал это за великое счастье!
По городу гуляли банды Мишки Рябого, Сережки-Барина, Плещинского по кличке Гриша-Адвокат, Филиппова-Козули, Сафонова-Сабана и Селезнева, даже в уголовной среде получившего прозвище Чума.
А уж о ворах и говорить нечего! В тот период преступный мир различал более тридцати категорий воров. Например: торбовщики - воры самой низшей квалификации, кравшие мешки у крестьян; капорщики - воры шапок, голубятники - чердачные воры, халтурщики обчищали квартиры, где лежал покойник перед отпеванием, марушники крали на похоронах, клюквенники обчищали храмы, мойщики обирали в поездах...
Естественно, в такой обстановке новая власть не могла отказаться от криминального сыска. Милицию создали еще в ноябре 1917 года, а 5 октября 1918 года для "охраны революционного порядка, негласного расследования преступлений уголовного характера и борьбы с бандитизмом" образовали уголовный розыск. В Москве создали городское управление УГРО. Его первым начальником стал Александр Максимович Трепалов.
Сейчас мало кто знает об этом замечательном человеке, хотя именно ему мы обязаны ликвидацией бандитов в Москве и знаменитого Хитрова рынка. Может быть, многие из нас и прямо обязаны ему своей жизнью, поскольку благодаря ему остались живы наши дедушки и бабушки, прадедушки и прабабушки.
Трепалов родился в 1887 году в Санкт-Петербурге. Работал вальцовщиком на судоремонтном заводе, служил гальванером на броненосном крейсере "Рюрик" Балтийского флота, сидел в страшной плавучей тюрьме на корабле "Грозный" в Ревеле, прошел фронты Первой мировой войны. С 1908 года он был большевиком, но нас интересуют не его политические взгляды, а оперативное искусство.
Александр Максимович никогда не учился даже азам криминального сыска, однако обладал острым природным умом, цепкой памятью, недюжинными организаторскими способностями и не стеснялся учиться тому, чего не знал или не умел.
1 2 3