И сейчас была только одна надежда осуществить эти мечты.
Ей нужен Джошуа Мэннерс.
Прежде чем ее гордость возродилась, как феникс из пепла, Эллин совершила паломничество в комнату Мэннерса, молясь, чтобы он не уехал из Балтимора. Не успела Эллин придумать мириады причин, почему она обращается к нему за помощью, как уже стучалась в его дверь.
– Да? – раздалось из-за двери.
Радость от того, что он не ушел, сменилась недовольством и страхом предстоящей беседы. Эллин снова постучала.
– Кто там? – нетерпеливо спросил голос за дверью. Она пыталась что-то сказать, но не смогла отозваться и еще раз постучала. Дверь открылась порывом теплого весеннего ветра, показав огромного, как ягуар, мужчину. На нем не было ни пиджака, ни галстука. Джошуа был одет в черные брюки без стрелок и ослепительно белую рубашку, к которой еще не успел пристегнуть воротничок. Эллин заметила, что раздражение на его лице сменилось удивлением.
– Я бы хотела поговорить с вами, мистер Мэннерс, – просто начала она, сохраняя спокойное выражение лица. – Можно мне ненадолго войти?
Он не отвечал целую минуту, которая показалась ей вечностью. Кажется, Джошуа оценивал ее, взвешивая важность прихода. Она решила не выдавать, что так сильно нервничает, даже взглядом. Мэннерс не должен заподозрить ее слабость, иначе он обязательно ею воспользуется. Прошла вечность, когда, наконец, Джошуа, отступив в сторону, жестом пригласил ее в комнату.
Оглядевшись, Эллин заметила, что Джошуа упаковывал в коробку вещи Берта. Коробка была небольшой упаковочной клетью и явно напоминала гроб. Эллин сглотнула пересохший ком в горле. Это единственный гроб, который будет у Берта.
– О чем ты думаешь, Эллин? – тихий баритон Мэннерса звучал с уважением, как будто человек, произнесший их, не хотел тревожить ее мысли.
– О Берте, – вяло ответила Эллин, дотронувшись до серебряной фляжки, которую она так часто видела приложенной к губам англичанина. Она повернулась к Джошуа, но не встретилась с ним взглядом и не подошла.
– Я хотела поблагодарить вас за все, что вы сделали, – начала Эллин как заученное стихотворение, сжимая и разжимая кулаки. – И спросить вас, могу ли я положиться на ваше… на вашу добрую волю?
Джошуа стоял, положив ухоженные руки на пояс.
– Вы используете любопытные словосочетания, если принимать во внимание ваше мнение обо мне, – слова были суровыми. Голос – нет.
Эллин вздрогнула.
– Я поняла, что была не совсем справедлива с вами. Я ужасно вела себя в поезде и надеюсь, что вы… не будете использовать это против меня.
– Вы знаете, я этого так и не понял, – удивленным голосом заметил Мэннерс. – Вы говорили что-то в тот вечер о розах и записке.
Эллин почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица. Он понятия не имел, о чем она говорила! «Морган Меллетт, – вспомнила Эллин его слова, – злобная и порочная женщина… Не могла ли она разработать это происшествие?»
– Я… – Эллин сглотнула неожиданно застрявший у нее в горле комок и продолжала: – Меня ввели в заблуждение, и я должна была поверить, что… что вы виноваты в…
Эллин не могла продолжать. Как она могла допустить, что ее ввели в заблуждение хитрые планы этой женщины? Ее щеки загорелись, и она тупо уставилась на его цепочку для часов. Надо постараться убрать этот извиняющийся тон из своего голоса.
– Я знаю теперь, что у меня сложилось о вас неверное представление, и раскаиваюсь, – наконец Эллин встретилась с ним взглядом, и ее расстроил какой-то неприятный блеск в его глазах.
– Вы выбрали удобный момент, чтобы изменить свое отношение, мисс Кэмерон. Вы знаете, я считаю, что все то, о чем вы можете меня попросить, предстает в дурном свете?
Его широкая грудь, облаченная в белую сорочку, часто вздымалась. Если бы он не стоял между ней и дверью, то Эллин могла бы воспользоваться моментом к отступлению. Она затаила дыхание и сглотнула, вновь собираясь с силами, чтобы отпарировать удар.
– Так или иначе, теперь этому не поможешь, мистер Мэннерс. Я только могу попросить вас. А вам решать, что делать, – она не стала извиняться. Свирепый взгляд смягчился.
– Очень правдиво, – сделал вывод Мэннерс, отступая в удобную позицию. Он положил руки за голову, откинувшись на взбитые подушки и исследуя ее внимательным проницательным взглядом. – Пожалуйста, продолжайте.
Лучше бы он не садился. Теперь Эллин была вынуждена смотреть ему в лицо. Чтобы избежать этого, что было легко сделать, когда он стоял перед ней и ее взгляд упирался ему в грудь, ей придется повесить голову и смотреть на коврик или же рассматривать люстру.
Но так как Эллин собиралась обратиться к нему со всей серьезностью, то ни одна из этих поз не устраивала ее.
– Шейк должен бежать Прикнесс в субботу, – начала она, испуганная его холодным взглядом, – и на приз Белмонта через две недели в Нью-Йорке. Так как я… теперь одна, мне нужно сопровождающее лицо.
– Зачем? – вызывающе и насмешливо спросил Джошуа. Выражение его лица не изменилось. Эллин подумала, что он решительно настроен не помогать ей.
– Конечно, чтобы защитить мою репутацию, – сдавленным шепотом произнесла она, чувствуя, что краснеет.
– Как может пригодиться репутация? – фальшивым голосом удивился Мэннерс. – Вы так мало о ней думали, когда бросили меня за обедом на прошлой неделе.
– Я знала, что вы мне выскажете это! – ей захотелось его ударить. – Как вы можете, после того, что вы… – она остановилась, чтобы окончательно не испортить дело. Нелегко было проглотить свою гордость вместе с комом, застрявшим в горле. Ее следующие слова были более мягкими. – Извините, – выдавила Эллин, не в силах встретиться с его проницательным хищническим взглядом. – Это было нехорошо с моей стороны.
– И недостойно леди, – поучительно добавил он.
– И недостойно леди, – это повторила она, полностью подчиняясь.
Мэннерс улыбнулся, и ей захотелось стереть это выражение с его лица, швырнув в него что-нибудь.
– Вы восхитительны, мисс Кэмерон, – он ухмыльнулся. – Что вас могло так напугать, что вы пришли ко мне за помощью?
Эллин тяжело вздохнула. Он был опасно близок к тому, чтобы выжать из нее правду, и она попыталась уклониться от ответа.
– Мистер Мэннерс, вы, конечно, понимаете, что мне нужен надежный сопровождающий здесь и в Нью-Йорке. Вместе с тем, что я думаю о своей жизни и о жизни Шейка, я думаю еще и о своей репутации, – эти слова она произнесла почти шепотом. – О том немногом, что останется после откровенного разговора с вами в этой комнате.
– И, – вкрадчиво добавил Мэннерс, почесывая щеку указательным пальцем и выкладывая свои козыри, – после того, как Райф Симмс исполнит свое обещание и разделается с вами.
Реальность поразила ее с силой падающей кометы. Она была совсем уничтожена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Ей нужен Джошуа Мэннерс.
Прежде чем ее гордость возродилась, как феникс из пепла, Эллин совершила паломничество в комнату Мэннерса, молясь, чтобы он не уехал из Балтимора. Не успела Эллин придумать мириады причин, почему она обращается к нему за помощью, как уже стучалась в его дверь.
– Да? – раздалось из-за двери.
Радость от того, что он не ушел, сменилась недовольством и страхом предстоящей беседы. Эллин снова постучала.
– Кто там? – нетерпеливо спросил голос за дверью. Она пыталась что-то сказать, но не смогла отозваться и еще раз постучала. Дверь открылась порывом теплого весеннего ветра, показав огромного, как ягуар, мужчину. На нем не было ни пиджака, ни галстука. Джошуа был одет в черные брюки без стрелок и ослепительно белую рубашку, к которой еще не успел пристегнуть воротничок. Эллин заметила, что раздражение на его лице сменилось удивлением.
– Я бы хотела поговорить с вами, мистер Мэннерс, – просто начала она, сохраняя спокойное выражение лица. – Можно мне ненадолго войти?
Он не отвечал целую минуту, которая показалась ей вечностью. Кажется, Джошуа оценивал ее, взвешивая важность прихода. Она решила не выдавать, что так сильно нервничает, даже взглядом. Мэннерс не должен заподозрить ее слабость, иначе он обязательно ею воспользуется. Прошла вечность, когда, наконец, Джошуа, отступив в сторону, жестом пригласил ее в комнату.
Оглядевшись, Эллин заметила, что Джошуа упаковывал в коробку вещи Берта. Коробка была небольшой упаковочной клетью и явно напоминала гроб. Эллин сглотнула пересохший ком в горле. Это единственный гроб, который будет у Берта.
– О чем ты думаешь, Эллин? – тихий баритон Мэннерса звучал с уважением, как будто человек, произнесший их, не хотел тревожить ее мысли.
– О Берте, – вяло ответила Эллин, дотронувшись до серебряной фляжки, которую она так часто видела приложенной к губам англичанина. Она повернулась к Джошуа, но не встретилась с ним взглядом и не подошла.
– Я хотела поблагодарить вас за все, что вы сделали, – начала Эллин как заученное стихотворение, сжимая и разжимая кулаки. – И спросить вас, могу ли я положиться на ваше… на вашу добрую волю?
Джошуа стоял, положив ухоженные руки на пояс.
– Вы используете любопытные словосочетания, если принимать во внимание ваше мнение обо мне, – слова были суровыми. Голос – нет.
Эллин вздрогнула.
– Я поняла, что была не совсем справедлива с вами. Я ужасно вела себя в поезде и надеюсь, что вы… не будете использовать это против меня.
– Вы знаете, я этого так и не понял, – удивленным голосом заметил Мэннерс. – Вы говорили что-то в тот вечер о розах и записке.
Эллин почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица. Он понятия не имел, о чем она говорила! «Морган Меллетт, – вспомнила Эллин его слова, – злобная и порочная женщина… Не могла ли она разработать это происшествие?»
– Я… – Эллин сглотнула неожиданно застрявший у нее в горле комок и продолжала: – Меня ввели в заблуждение, и я должна была поверить, что… что вы виноваты в…
Эллин не могла продолжать. Как она могла допустить, что ее ввели в заблуждение хитрые планы этой женщины? Ее щеки загорелись, и она тупо уставилась на его цепочку для часов. Надо постараться убрать этот извиняющийся тон из своего голоса.
– Я знаю теперь, что у меня сложилось о вас неверное представление, и раскаиваюсь, – наконец Эллин встретилась с ним взглядом, и ее расстроил какой-то неприятный блеск в его глазах.
– Вы выбрали удобный момент, чтобы изменить свое отношение, мисс Кэмерон. Вы знаете, я считаю, что все то, о чем вы можете меня попросить, предстает в дурном свете?
Его широкая грудь, облаченная в белую сорочку, часто вздымалась. Если бы он не стоял между ней и дверью, то Эллин могла бы воспользоваться моментом к отступлению. Она затаила дыхание и сглотнула, вновь собираясь с силами, чтобы отпарировать удар.
– Так или иначе, теперь этому не поможешь, мистер Мэннерс. Я только могу попросить вас. А вам решать, что делать, – она не стала извиняться. Свирепый взгляд смягчился.
– Очень правдиво, – сделал вывод Мэннерс, отступая в удобную позицию. Он положил руки за голову, откинувшись на взбитые подушки и исследуя ее внимательным проницательным взглядом. – Пожалуйста, продолжайте.
Лучше бы он не садился. Теперь Эллин была вынуждена смотреть ему в лицо. Чтобы избежать этого, что было легко сделать, когда он стоял перед ней и ее взгляд упирался ему в грудь, ей придется повесить голову и смотреть на коврик или же рассматривать люстру.
Но так как Эллин собиралась обратиться к нему со всей серьезностью, то ни одна из этих поз не устраивала ее.
– Шейк должен бежать Прикнесс в субботу, – начала она, испуганная его холодным взглядом, – и на приз Белмонта через две недели в Нью-Йорке. Так как я… теперь одна, мне нужно сопровождающее лицо.
– Зачем? – вызывающе и насмешливо спросил Джошуа. Выражение его лица не изменилось. Эллин подумала, что он решительно настроен не помогать ей.
– Конечно, чтобы защитить мою репутацию, – сдавленным шепотом произнесла она, чувствуя, что краснеет.
– Как может пригодиться репутация? – фальшивым голосом удивился Мэннерс. – Вы так мало о ней думали, когда бросили меня за обедом на прошлой неделе.
– Я знала, что вы мне выскажете это! – ей захотелось его ударить. – Как вы можете, после того, что вы… – она остановилась, чтобы окончательно не испортить дело. Нелегко было проглотить свою гордость вместе с комом, застрявшим в горле. Ее следующие слова были более мягкими. – Извините, – выдавила Эллин, не в силах встретиться с его проницательным хищническим взглядом. – Это было нехорошо с моей стороны.
– И недостойно леди, – поучительно добавил он.
– И недостойно леди, – это повторила она, полностью подчиняясь.
Мэннерс улыбнулся, и ей захотелось стереть это выражение с его лица, швырнув в него что-нибудь.
– Вы восхитительны, мисс Кэмерон, – он ухмыльнулся. – Что вас могло так напугать, что вы пришли ко мне за помощью?
Эллин тяжело вздохнула. Он был опасно близок к тому, чтобы выжать из нее правду, и она попыталась уклониться от ответа.
– Мистер Мэннерс, вы, конечно, понимаете, что мне нужен надежный сопровождающий здесь и в Нью-Йорке. Вместе с тем, что я думаю о своей жизни и о жизни Шейка, я думаю еще и о своей репутации, – эти слова она произнесла почти шепотом. – О том немногом, что останется после откровенного разговора с вами в этой комнате.
– И, – вкрадчиво добавил Мэннерс, почесывая щеку указательным пальцем и выкладывая свои козыри, – после того, как Райф Симмс исполнит свое обещание и разделается с вами.
Реальность поразила ее с силой падающей кометы. Она была совсем уничтожена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92