ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Бесхвостый что-то там устроил, сплел какую-то интригу, словом, старейшина остался один-одинешенек. Внезапно лишиться власти, доверия, оказаться отщепенцем, никому не нужным, лишним - это очень неприятно, правда? Мне было от души жаль старика. С того времени, когда он, изгнанный из скворечника, поселился на веранде, под самым потолком - на проводе от электрического звонка, я делал все что мог, чтобы смягчить ему горечь одиночества и старости. Ибо воробушек старел, слабел с каждым днем. Он, правда, приходил ко мне. Но, сидя на столе, тяжело опирался на хвост. Ел пшенную кашу, но клевал ее как-то нехотя, без аппетита. Смотрел на меня и время от времени ронял:
"Чир! Болят у меня крылья, знаешь?"
Или:
"Мир уже не тот, что прежде! Да!"
А иногда:
"Чир! Солнце теперь уже не греет так, как во времена моей юности, правда?"
А порой чирикал грустно-грустно, словно вздыхал: "О, как одинока старость!"
С каждым днем старый воробей становился все неподвижнее, равнодушнее, скучнее. Почти не сходил со своего места под потолком. Входя на веранду, я кричал ему:
- Как дела, старина? - и насвистывал нашу воробьиную мелодию.
Он тогда отвечал мне сверху:
"Чир! Я тут! Спасибо, что не забыл меня! Но я к тебе не полечу. Устал я слишком!"
И вот как-то в разгаре лета, перед самым вечером, на веранду залетела упрямая воробьиха, Ячменек и еще несколько воробьев. Они что-то кричали старику, что-то рассказывали ему, доказывали. Патриарх слетел к ним. И на окне веранды состоялось совещание.
"Видно, Бесхвостый оскандалился и воробьи хотят от него избавиться", - подумал я, видя, что старик неожиданно оживился и начал куда-то собираться. Он тщательно умылся в миске для питья, отряхнулся, причесался. Он казался помолодевшим, когда прощался со мной и напоследок ел пшено у меня из рук. Воробушек торопился, разбрасывал зерна, - он, который всегда так старательно выбирал каждое зернышко!
"Будь здоров! Спасибо тебе за все!" - чирикнул он и поглядел мне в глаза так сердечно, как это умел только он.
Хотел было взлететь. И вдруг наклонился вперед, потом сильно покачнулся назад. Поглядел на меня и упал навзничь. Все маленькие птички умирают лапками вверх. Мы похоронили Патриарха под розой, белой махровой розой, которая росла возле южной стены нашего дома. Там было кладбище животных, которые жили с нами и были близки нашему сердцу.
ЕВРОПА
1
Европа? Часть света? Так о чем пойдет речь - о географии, что ли?
Ничего подобного. Европа - это кот, вернее, кошка. Она свалилась к нам как снег на голову. Вернее, как дождь. Было это ранней весной. Зарядил проливной Дождь и надолго. Было холодно. Уже несколько дней не хотелось носа на улицу показать. Собаку на двор не выгонишь.
Видали такую чудную погодку? Видали? Тогда не удивляйтесь, что Крися, моя племянница, изо всех сил старалась не скучать и, несмотря на это, скучала. Я заметил это по вопросам, которые она мне задавала. Не сказать, чтобы они были особенно умные:
- А что было бы, если бы на дубе росли груши? А что было бы, если бы вода была не мокрая?
Слыхали такие вопросы? Ну, так позвольте мне их вам не повторять. Я люблю Крисю, и, поверьте мне, она девочка милая и неглупая. Но затянувшаяся непогодь хоть кого выведет из равновесия.
Наконец Крисенька вытащила свою любимую куклу Розочку, Что-то ей не понравилось в куклиной юбке. Начались примерки, кройка, шитье. Ножницы щелкали, да и языку доставалось. Потому что Крися, когда что-нибудь делала, мучила свой язычок, будто именно на него взъелась. Прикусывала его то с одной стороны, то с другой. И, если только язык шел в ход, можно было не сомневаться, что Крися чем-то серьезно занялась.
- Ты слышишь?
- Что?
- Послушай-ка!
Крися оставила свои лоскутки. Мы навострили уши. За окном слышался явственный писк.
- Ребенок плачет, - говорит Крися.
- Тогда, наверно, очень маленький.
- Наверно, ребенок, - повторяет Крися. - Темно на дворе, он заблудился и не может попасть домой. А там мама волнуется!
- Так зачем же она отпустила такого малыша?
- Потому что не могла с ним пойти. Может, у нее еще дети есть, больные? О боже, как плачет! Пойдем! Надо ему помочь. Возьмем его, погреем, узнаем, где живет...
Крися уже готова была выйти.
- Давай откроем окошко, - говорю ей. - Плачет-то за окном. Посмотрим, кто там такой.
- Нет, нет! Чего там смотреть! Надо принести малыша в комнату, упрямо твердила Крися. Она уже направилась к выходу.
- Погоди-ка, - говорю я ей, открывая окно. - Может, этот ребенок к нам сам придет.
Мы услышали жалобный писк, хныканье, плач. Но того, кто плакал, не было видно. Крися высунулась в окошко. Я посветил лампой.
- Вот он! Вот он! Господи, какой мокрый!
На подоконнике сидел котенок. Он весь пропитался водой и, видимо, озяб. С него так и лило, когда мы внесли его в комнату. Вид у него был очень несчастный. Бедняжка плакал, широко открывая розовый ротик.
- Тетя Катерина, тетя Катерина! У вас есть огонь в кухне? Дорогая тетя, разведите огонь! - кричала Крися.
Она потащила котенка в кухню. Там, вдвоем с Катериной, они принялись вытирать его, сушить, кормить, поить.
Вы видели когда-нибудь мокрую кошку? Ох, и безобразно она выглядит! Она перестает быть кошкой. Становится какой-то облизанной кишкой на четырех ногах. Ничего пушистого! Мерзость!
И наш гость в первую минуту показался мне очень некрасивым. Поэтому я решил познакомиться с ним лишь после того, как его туалет будет окончен.
Я зашел в кухню. На теплой плите лежал тряпичный сверточек.
- Спит, - шепнула мне Крися. - Не буди его, дядя!
- Погоди, дай котенку выспаться, - буркнула и Катерина, когда я потянулся к свертку. - Насмотришься досыта, когда бедняжка отдохнет!
"Ого, - думаю, - Крисенька завербовала Катерину на сторону кота!"
Учтите: наша Катерина всегда заявляла, что все кошки фальшивые твари, рассказывала, будто знала семью, где кошка задушила ребенка, твердила, что при одном виде кошки ей делается дурно.
- А как же нам быть с собаками? - спрашиваю.
- Пусть хоть одна попробует его тронуть, я ей покажу! - говорит Катерина. - Ты тут зачем? Кто тебя звал? - крикнула она на Тупи, который, привлеченный голосами в кухне, зашел поглядеть, что тут происходит, в надежде - не дадут ли случайно лишний раз вылизать миски.
Тупи исчез молниеносно. Тем более, что Катерина схватила выбивалку. Выбивалки этой все собаки боялись как огня. Неизвестно почему. Никогда ни одну из них никто не тронул выбивалкой.
- Тетя, вы разбудили котеночка! - с укоризной воскликнула Крися, видя, что сверток пошевелился.
Она подбежала к плите. Склонилась над тряпками и Катерина. Обе пробовали убаюкать котенка. Но ничего у них не вышло.
Из свертка высунулась белая мордочка. Огляделась, с аппетитом зевнула. Потом вылез весь котенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51