— Лучше на кухню. В холодильнике может что-нибудь...
— Мне одному не справиться. Нужно перебросать с полтонны всякого хлама, чтобы добраться до припасов. Кто со мной?
Доктор отозвался первым. Химик встал, немного помедлив. Когда их головы исчезли за краем откинутой крышки и последний отсвет фонарика, который они забрали с собой, погас, Координатор сказал приглушенным голосом:
— Я не хотел говорить. Вы более или менее представляете, как обстоят дела?
— Да, — ответил Инженер черному мраку перед собой.
Он коснулся ноги Координатора вытянутой рукой и не убрал пальцев. Он ощущал потребность в этом прикосновении.
— Думаешь, разрезать крышку не удастся?
— Чем? — спросил Инженер.
— Горелкой, электрической или газовой. У нас есть автоген и...
— Ты слышал об автогене, который может разрезать четверть метра керамита? А?
Они помолчали. Из глубины корабля, как из железного подземелья, доносился глухой шум.
— Так что же? Что? — нервно спросил Кибернетик.
Координатор и Инженер услышали, как хрустнули его суставы. Кибернетик встал.
— Садись, — мягко, но решительно сказал Координатор.
— Вы думаете, что... крышка сплавилась с корпусом?
— Не обязательно, — ответил Инженер. — Ты вообще понимаешь, что произошло?
— Не совсем. Мы попали с космической скоростью в атмосферу там, где ее не должно было быть. Почему? Автомат не мог ошибиться.
— Автомат не ошибся. Мы ошиблись, — сказал Координатор. — Забыли о поправке на хвост.
— На какой хвост? Что ты говоришь?
— На газовый хвост, который растягивает за собой каждая имеющая атмосферу планета в направлении, противоположном ее движению. Ты не знаешь об этом?
— Ну да, конечно. Мы врезались в этот хвост? Но он должен быть страшно разреженным.
— Десять в минус шестой, — ответил Координатор, — или что-то около этого, но у нас было больше семидесяти километров в секунду, дорогой мой. Нас как будто стена остановила, помните?
— Да, — подтвердил Инженер. — А когда мы вошли в атмосферу, скорость была еще десять, а то и все двенадцать километров. Она должна была вообще развалиться, удивительно, что выдержала.
— Ракета?
— Она рассчитана на двадцатикратную перегрузку, а прежде чем экран лопнул, я своими глазами видел, как стрелка выскочила за шкалу. Шкала имеет резерв до тридцати.
— А мы?
— Что мы?
— Как мы могли выдержать? Ты же хочешь сказать, что было постоянное торможение тридцать "же"?
— Нет, не постоянное. Но в пиках наверняка. Ведь тормозные двигатели работали на пределе. Поэтому и началась вибрация.
— Но автоматы не подвели, и если бы не компрессоры... — упрямо сказал Кибернетик.
Он не договорил — в глубине корабля что-то покатилось со звоном, как будто железные колеса по металлу. Потом все стихло.
— Чего ты хочешь от компрессоров? — сказал Инженер. — Вот придем в машинное отделение, и я тебе покажу, что они сделали в пять раз больше, чем могли. Это ведь только вспомогательные агрегаты. Сначала раскачало подшипники, а когда началась вибрация...
— Думаешь, резонанс?
— Резонанс само собой. Вообще-то мы должны были размазаться на протяжении пары километров, как тот грузовик на Нептуне, понятно? Сам убедишься, когда увидишь машинное. Могу тебе заранее сказать, как оно выглядит.
— А я вовсе не рвусь увидеть машинное. Какого черта, почему они так долго не возвращаются? Темно, аж глаза болят.
— Свет у нас будет, не бойся, — сказал Инженер.
Он все еще как бы случайно касался пальцами ноги Координатора, который сидел неподвижно и молчал.
— А в машинное пойдем так, со скуки. Все равно делать больше нечего!
— Ты серьезно думаешь, что нам отсюда не выбраться?
— Нет, шучу. Обожаю такие шутки.
— Перестань, — произнес Координатор. — Во-первых, есть резервный люк.
— Ну, знаешь! Резервный люк как раз под нами. Корабль должен был основательно зарыться в грунт, я не уверен, что даже этот люк выступает над поверхностью планеты.
— Ну и что? У нас есть инструменты, мы можем выкопать туннель.
— А грузовой? — сказал Кибернетик.
— Залит, — коротко ответил Инженер. — Я заглядывал в контрольный колодец. Должно быть, дала трещину одна из главных цистерн — там минимум два метра воды. Вероятно, радиоактивной.
— С чего ты взял?
— А с того, что так всегда бывает. Охлаждение реактора летит в первую очередь. Для тебя это новость? Лучше забудь о грузовом люке. Мы должны выйти через этот, если...
— Выкопаем туннель, — тихо повторил Координатор.
— Теоретически это возможно, — неожиданно согласился Инженер.
Все трое замолчали. Послышались приближающиеся шаги, в коридоре под ними стало светло, их ослепило, и они зажмурились.
— Ветчина, сухари, тушенка или что там в этой коробке — все из аварийного запаса! Тут шоколад, а здесь термосы. Давайте наверх! -обернувшись, сказал Доктор и первым вскарабкался на крышку.
Он посветил Физику и Химику, пока они входили в шлюз и расставляли банки и алюминиевые тарелки. Ели молча.
— Термосы уцелели? — внезапно удивился Кибернетик, наливая кофе в свою кружку.
— Удивительно, но это так. С консервами неплохо. Но морозилка, холодильники, хлебные печи, малый синтезатор, очистная аппаратура, водяные фильтры — все в порошок.
— Очистная аппаратура тоже? — забеспокоился Кибернетик.
— Тоже. Может, ее удалось бы исправить, если бы было чем. Но это заколдованный круг: чтобы запустить хотя бы простейший ремонтный полуавтомат, нужен ток, чтобы иметь ток — нужно отремонтировать агрегат, а для этого нужен полуавтомат.
— Вы тут посовещались, гиганты техники? И что? Где луч надежды? -спросил Доктор, толсто намазывая маслом сухари и укладывая сверху ломти ветчины. Не ожидая ответа, он продолжал: — Сопливым мальчишкой я прочитал, наверное, больше книг о космонавтике, чем весит наша покойница, но там не было ни одного рассказа, ни одной истории, даже анекдота о чем-нибудь похожем на то, что случилось с нами. Почему — не понимаю!
— Потому что это скучно, — язвительно обронил Кибернетик.
— Да, это что-то новое — межпланетный Робинзон, — сказал Доктор, завинчивая термос. — Когда вернусь, опишу, если талант позволит.
Внезапно стало тихо. Все принялись собирать банки. Наконец Физик сообразил, что их можно спрятать в шкаф со скафандрами. Все отошли к стене — иначе нельзя было отворить дверцы в полу.
— Знаете, мы слышали какие-то странные звуки, когда возились на складе, — сказал Химик.
— Какие звуки?
— Потрескивания, как будто ракету сдавливает пресс.
— Думаешь, на нас какая-нибудь скала свалилась? — спросил Кибернетик.
— Это совсем другое, — вмешался Инженер. — Наружная обшивка при вхождении в атмосферу нагрелась, нос, возможно, даже оплавился, а теперь части конструкции остывают, смещаются, возникают внутренние напряжения, и отсюда эти звуки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70