Но толку
никакого. Ну, съедят они это блюдо, а что дальшей? Все это ходит
по замкнутому кругу. 200 миллионов съедены - что дальше? Их
хватит всего на один день. Деньги можно давать до бесконечности,
но это значит сыпать их в бездонную бочку. Сначала Перу, затем
Гарлем, потом Англия и т.д. В таком случае нам придется посвятить
остаток своей жизни одному концертному турне по всему миру, а я к
этому не готов. Во всяком случае, в этой жизни.
(Йоко Оно присоединяется к разговору)
В: О вашем состоянии. "Нью-Йорк Пост" недавно писала, что ваше
состояние свыше 150 млн.долларов, и что вы признаете эту цифру
верной.
Л: Мы никогда ничего не признавали.
В: Но "Пост" утверждает, что вы признавали.
Л: Что там она утверждает? Да, ладно, мы богаты, ну и что?
В: Вопрос такой: как это согласуется с вашими политическими
взглядами? Ведь вы считаетесь социалистами?
Л: В Англии у вас есть только два выбора: или вы за рабочее
движение, или вы за капитализм. Либо вы примкнете к правому
крылу- если принадлежите к тому классу, к которому я сейчас
принадлежу, - либо вы становитесь "инстинктивным" социалистом,
которым я в свое время был. Это значит, что все, что вы за то,
чтобы государство охраняло ваше здоровье, заботилось о ваших
вставных зубах и все такое прочее. Но помимо этого, я еще работал
за деньги и хотел быть богатым. Ну так что же? Если это парадокс
тогда я - социалист. Но я - ни то, ни другое. Я всегда чувствовал
свою вину за то, что я богат. Вот почему я терял деньги, раздавая
их направо и налево или позволяя так называемым менеджерам
одурачивать меня.
В: Каковы бы ни были твои политические взгляды, ты хорошо
играешь роль капиталиста, вкладывая свои битловские гонорары в
недвижимую собственность, в домашний скот...
О: Да, мы еще живем в капиталистическом мире, этого нельзя
отрицать. Я считаю так: чтобы выжить в этом мире и переделать
его, надо сначала о себе позаботиться. Надо самом выжить. Я,
бывало, говорила себе: ты - единственная социалистка из всех
жителей этого дома (Смеется). У меня нет ни гроша. Все это
принадлежит Джону, так что, я, что назвается, чиста. Но я
пользовалась его деньгами, поэтому лицемерие тут было, конечно.
Раньше я думала, что деньги - это нечто неприличное, что власть
денег внутри системы. В 60-е многие ушли в подполье, кидали
бомбы и занимались другими актами насилия. Но это не верный путь.
Чтобы изменить систему, нужны деньги. Даже, чтобы стать мэром
города, и то нужны деньги.
В: В какой степени вы позволяете себе быть втянутыми в эту
игру?
О: Есть предел. Он, вероятно, параллелен уровню нашей
безопасности, Вы понимаете, о чем я говорю? Я имею в виду
уверенность в будущем, которая включает в себя также
эмоциональный уровень.
В: Этот уровень уже достигнут?
О: Еще нет. Я не знаю. Может быть.
В: Даже со 150 миллионами? Это точная цифра?
О: Я не знаю, сколько у нас денег. Все это настолько сложно,
что требуется 10 бухгалтеров, они будут работать 2 года и, может
быть, подсчитают, сколько у нас всего. Скажу так: сейчас мы
чувствуем себя увереннее.
В: Каким образом вы выбирали, куда вкладывать деньги?
О: Чтобы делать деньги, нужно их тратить. Но, если вы
собираетесь делать деньги, надо делать это с любовью. Я люблю
древнеегипетское искусство, и стараюсь приобретать эти предметы
не ради их стоимости, а ради их магической силы. Каждый такой
предмет обладает определенной магической силой. Так и с домами. Я
покупаю дома, которые любим, а не дома, про которые все говорят,
что в них надо вкладывать капиталы.
В: Судя по газетам, вы скупаете все атлантические побережья.
О: Если бы вы увидели эти дома, вы бы все поняли. Да, это -
объекты капиталовложений, но они становятся таковыми лишь когда
вы их продаете. А мы не собираемся их продавать. Каждый такой дом
исторический памятник. Они все великолепны.
В: Вы пользуетесь всей этой собственностью?
О: У людей есть возможность пойти в парк и бегать там. У нас с
Джоном не было такой возможности. Поэтому, нам приходится
создавать свои собственные парки.
В: Говорят у вас есть стадо молочных коров, которое
оценивается в 60 млн.долларов. Может ли быть такое?
О: Не знаю. Я не счетовод. Для меня главное - это красота
вещей, а не их стоимость.
Л: Я уехал с Шоном на уик-энд, а Йоко занялась делом: решила
да продать одну корову. Мы не видели мать несколько дней. Вдруг я
раскрываю газету и читаю, что она продала одну корову за четверть
миллиона. Только Йоко могла продать корову так дорого. (Смех).
В: Для человека искусства ваша деловая хватка просто
поразительна.
О: Я подхожу к таким вещам, как к шахматам. Обожаю шахматы. Я
все стараюсь делать так, как будто я играю в шахматы. Не в
"Монополию", а именно в шахматы. "Монополия" - игра более
жизненная, шахматы - более концептуальная.
В: Джон, неужели тебе в самом деле нужны все эти дома по всей
стране?
Л: Это хороший бизнес.
В: Объясни мне, зачем человеку 150 миллионов? Разве не хватило
бы, скажем, 100 миллионов или даже одного?
Л: А что ты предлагаешь? Раздать все и ходить по улицам?
Буддист говорит: "Избавьтесь от умственных владений". Уйдя от
денег, от умственных владений не избавишься. Это как с Битлз: я
не мог уйти от Битлз. Это владение все еще тащится следом за
мной, правильно? Если я уйду от одного дома или от четырехсот
домов, я все равно от этого не избавлюсь.
В: А каким же образом можно избавиться от этого?
Л: Чтобы избавиться от всего мусора, который был у меня в
голове и влиял на образ моих мыслей и моей жизни, требуется время.
Йоко много сделала в этом плане. Она показала мне, что я еще во
власти этих "умственных владений". Я ушел физически, когда
полюбил Йоко, а чтобы уйти также и умственно, понадобились
последние 10 лет борьбы. Я всему научился у нее.
В: Ты говоришь, так, что можно подумать, будто ваши отношения
- это отношения учителя и ученика.
Л: Так оно и есть. Это как раз то, чего люди не понимают. Она
учитель, а я - ученик. Я знаменитый человек, про которого думают,
что он все знает, но она - мой учитель, она научила меня всему,
что я знаю. Она уже все знала, когда я ни черта не знал, когда я
был человеком ниоткуда. Она мой Дон Хуан (ссылка на индейца,
учителя Карлоса Кастанжды). А люди не понимают. Я женат на Доне
Хуане, вот в чем беда. Дону Хуану не надо смеяться, не надо быть
обворожительным. Дон Хуан просто есть. И ему безразлично, что
вокруг него происходит.
В: Йоко, как тебе нравится роль учителя Джона?
О:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19