Она сжала ноги. Синьков обхватил ее ноги своими, задышал в самое ухо.
- Ой, не надо так!.. Хо... хотите... я сделаю вам... как днем...
- Мне уже... мало этого... Понимаешь? Раздвинь ножки... Ну. Я буду только гладить тебя... сперва...
- Рукой?..
- Головкой... его.
- Будет больно...
- Нет, раздвинь...
Скоро Синьков лежал между раскрытыми бедрами девочки и с наслаждением, задыхаясь от похоти, натирал головкой члена пизденку Матренки. Та боязливо вздрагивала под ним, слегка отталкивала его, но молчала...
Через некоторое время Синьков почувствовал, что Матренка взмокла снизу... Дыхание ее участилось... Сама она как будто затаилась.
Синьков нащупал головкой члена щелочку и, обняв девочку обеими руками, сильно нажал... раз... другой... третий...
На третий раз Матренка взвизгнула, вытянулась и забилась под ним, пытаясь вырваться.
Но Синьков крепко ее удерживал, выжидая, пока девица успокоится.
- Ну, пустите меня!.. Пустите!
- Полежи так... Уже все. И больше не будет больно...
- Болит... Все время болит... Слезьте...
- Полежи так... тихонько... перестанет болеть. Как не сдерживался Синьков, но его член нетерпеливо и сильно вздрагивал в тугом колечке...
- Ой!.. Ой... Больно...
Синьков уже не мог больше сдерживаться и дал наконец волю своей похоти. Продлить наслаждение ему, однако, не удалось... "Ничего, - думал он, - в другой раз сделаю все как следует... Всю ночь буду держать под собой!"
Немного полежав и поцеловав Матренку, Синьков встал, зажег лампу и принялся приводить себя и ее в порядок. Потом они принялись за ужин и чай. В конце концов усталая, но успокоившаяся Матренка отправилась домой. Синьков провожал ее, уславливаясь по дороге о следующих свиданиях.
Прошло несколько дней и в конторе рудника появилась наконец-то прислуга. Миловидная девушка-подросток прибирала помещение, бегала за молоком, готовила завтрак, варила обед.
И конторский как-то ожил, повеселел, стал резвее работать. Регулярно, два раза в день, он заводил Матренку в комнату для приезжих, и та с его помощью постепенно осваивала все премудрости любовной науки.
Года через два Синьков переехал в город, захватив, разумеется, с собой Матренку, без которой он теперь не мог и дня прожить. Матренка похорошела, и он в ней души не чаял. Раньше он подумывал о женитьбе на какой-нибудь девице из приличной чиновничьей семьи. Но теперь сама такая мысль представлялась ему невозможной и даже смешной...
1 2
- Ой, не надо так!.. Хо... хотите... я сделаю вам... как днем...
- Мне уже... мало этого... Понимаешь? Раздвинь ножки... Ну. Я буду только гладить тебя... сперва...
- Рукой?..
- Головкой... его.
- Будет больно...
- Нет, раздвинь...
Скоро Синьков лежал между раскрытыми бедрами девочки и с наслаждением, задыхаясь от похоти, натирал головкой члена пизденку Матренки. Та боязливо вздрагивала под ним, слегка отталкивала его, но молчала...
Через некоторое время Синьков почувствовал, что Матренка взмокла снизу... Дыхание ее участилось... Сама она как будто затаилась.
Синьков нащупал головкой члена щелочку и, обняв девочку обеими руками, сильно нажал... раз... другой... третий...
На третий раз Матренка взвизгнула, вытянулась и забилась под ним, пытаясь вырваться.
Но Синьков крепко ее удерживал, выжидая, пока девица успокоится.
- Ну, пустите меня!.. Пустите!
- Полежи так... Уже все. И больше не будет больно...
- Болит... Все время болит... Слезьте...
- Полежи так... тихонько... перестанет болеть. Как не сдерживался Синьков, но его член нетерпеливо и сильно вздрагивал в тугом колечке...
- Ой!.. Ой... Больно...
Синьков уже не мог больше сдерживаться и дал наконец волю своей похоти. Продлить наслаждение ему, однако, не удалось... "Ничего, - думал он, - в другой раз сделаю все как следует... Всю ночь буду держать под собой!"
Немного полежав и поцеловав Матренку, Синьков встал, зажег лампу и принялся приводить себя и ее в порядок. Потом они принялись за ужин и чай. В конце концов усталая, но успокоившаяся Матренка отправилась домой. Синьков провожал ее, уславливаясь по дороге о следующих свиданиях.
Прошло несколько дней и в конторе рудника появилась наконец-то прислуга. Миловидная девушка-подросток прибирала помещение, бегала за молоком, готовила завтрак, варила обед.
И конторский как-то ожил, повеселел, стал резвее работать. Регулярно, два раза в день, он заводил Матренку в комнату для приезжих, и та с его помощью постепенно осваивала все премудрости любовной науки.
Года через два Синьков переехал в город, захватив, разумеется, с собой Матренку, без которой он теперь не мог и дня прожить. Матренка похорошела, и он в ней души не чаял. Раньше он подумывал о женитьбе на какой-нибудь девице из приличной чиновничьей семьи. Но теперь сама такая мысль представлялась ему невозможной и даже смешной...
1 2