Харб снова сел за телефон и начал вызванивать Диану Корк.
– Автоответчик.
– Ордера! – коротко распорядилась я.
Я действовала как лицо, облеченное полномочиями, сейчас я отвечала за ход операции: отдавала приказания и раздавала поручения, в том числе направила группы задержания по адресам Дианы и преступника.
Вот так оно порой и бывает. Бессчетное число раз пути расследования выводят в никуда, и вдруг внезапно все ниточки сходятся вместе. Финал.
Доктор Малруни сказал: что-то спровоцировало нашего убийцу, побудило его выйти из тени, что-то послужило спусковой пружиной. Я думаю, публичное пренебрежение и осмеяние по телевидению вполне можно было квалифицировать как эффект спускового крючка.
– Корк на углу Эшланд и Пятьдесят пятой, – сообщил Харб. – Едем туда или к Диане?
– Туда. Скорее. Мне нужно восемь человек в полном вооружении, живо.
Адреналин во мне пульсировал так сильно, что я даже не ощущала боль в ноге. Мыс Харбом помогли друг другу облачиться в бронежилеты из кевлара, удобно затягивая и застегивая их на липучки, подгоняя плечи, затем прикрепили мини-рации в виде маленьких микрофонов, наушники и двинулись к патрульным машинам.
Не считая нас с Харбом, мы выехали четырьмя группами. В полицейском участке Эванстона к нам присоединились дополнительные силы. Харб, следуя обязанности, сделал звонок фэбээровцам, но позвонил в наше, местное отделение, чтобы оттянуть время. Потребуется некоторый срок, чтобы сообщение достигло агентов Дейли и Кореи, а к тому времени все будет кончено.
Пока мы мчались в полицейской машине с завывающей сиреной, диспетчер снабдил нас недостающими сведениями из криминального послужного списка Чарлза.
– Ему тридцать семь лет. Восемь арестов за последние девятнадцать лет. Обвинения в сексуальном насилии с отягчающими обстоятельствами и попытке убийства. Последний срок отсидел в 1998 году. С тех пор он чист.
– Не чист. Просто осторожен.
Опергруппа, выехавшая к Диане Корк, прибыла первой. Женщины не оказалось дома, а в квартире не было никаких следов борьбы или вторжения.
Неужели не успеем?
За три мили до цели мы выключили мигалки и сирены. Дом представлял собой одноэтажное жилье на одну семью со средним доходом. У меня включилось повышенное чутье ко всему вокруг, замечалось множество вещей одновременно. Изрытые выбоинами улицы, в сумеречном воздухе пахло прелой листвой, грудная клетка страдала в тесном бронежилете, у Харба на лбу выступили капли пота.
Вот оно. Мы у цели.
Бенедикт остановил машину позади цепочки полицейских автомобилей, только и ожидавших его сигнала.
– Готова? – спросил он меня.
– Это твоя операция. Мы вышли из машины.
Внезапно, громко скрежеща шинами, на улицу из-за поворота выскочил черный «мустанг» с откидным верхом. Он обогнул полицейскую баррикаду и, перескочив через бордюр, въехал на тротуар. С визгом затормозил прямо на лужайке перед домом Чарлза Корка, выбрасывая из-под колес фонтаны земли.
Из машины выпрыгнул человек в длинном непромокаемом пальто с поясом, держа в руках нечто вроде пятилитровой бутыли с молоком, и помчался к крыльцу.
Я выхватила свой 38-дюймовый и, прихрамывая, бросилась за ним. Кто-то громовым голосом орал в мегафон: «Стоять! Полиция!» Через десять ярдов я бросилась на землю в позе Сигурни Уивер и взяла спринтера под прицел.
– Стоять! Руки вверх!
Человек поднял руки, но по-прежнему сжимал в них свою бутыль.
– Повернуться! Медленно!
Я чувствовала, как у меня за спиной подтягивается мой резерв. Нависла напряженная пауза. Потом человек медленно изогнул шею и воззрился на меня.
– Забавно, как история повторяется, а? Гарри Макглейд!
Глава 39
– Проснись, любовь моя!
Он бьет бывшую жену по лицу, наблюдая, как бежит кровь по ее щеке.
– Это Чарлз, дорогуша. Очнись.
Диана Корк открывает глаза и вперяется в стоящего над ней человека. Она пытается двинуться, но не может.
– Чарлз, что ты…
Он обрывает ее еще одним несильным ударом по губам.
– Ты слишком много говоришь, Диана. Вечно говоришь. Вечно критикуешь. Я больше не желаю это слышать. Единственное, что я хочу слышать, – это как ты будешь кричать.
Он отходит. Диана поднимает голову, пытаясь разглядеть, что ее удерживает. Бечева. Ее лодыжки и запястья связаны веревкой. На ней только лифчик и трусики. Она распростерта на цементном полу, руки и ноги привязаны к вбитым в бетон колышкам.
– У меня есть четыре чистых видеокассеты, – звучит голос ее бывшего мужа, который теперь оказывается от нее справа. Он стоит рядом с установленной на штативе видеокамерой. – Это четыре часа. Большинство женщин уже после третьего часа не могут кричать. Но на тебя я возлагаю большие надежды. У тебя такая здоровенная глотка.
Чарлз Корк подходит к столу и берет с него охотничий нож.
– Чарлз, пожалуйста, развяжи меня. Это не смешно.
– Ты так считаешь? А вот мне это кажется высокопробной комедией. Это же американская мечта, Диана. Убивать женщин, на которых женат. На протяжении четырех лет я слушал, как ты скулила и пилила. И все это я терпел. Почему? Во-первых, потому что ты была идеальным прикрытием. Копы, они ищут холостых, а не женатых. Одинокий парень привлекает внимание. Женатый незаметен.
– Чарлз…
– Я еще не закончил! – Он снова бьет ее. – Хочешь знать, чем я занимался в те ночи, когда не являлся домой? Ты думала, что я тебе изменял, верно? Вот почему ты меня бросила.
Чарлз наклоняется над ней и ударяет по лицу.
– А на самом деле я ходил убивать людей, Диана. Выслеживал и убивал людей. А не шился с другими бабами. Не по-настоящему, во всяком случае. Может, я и трахал их перед тем, как убить, но я бы не назвал это интрижками.
Диана крепко зажмуривает глаза.
– Этого не может быть. Это мне снится.
– Разве я был плохим мужем, Диана? Я уделял тебе время. Я водил тебя в разные места. Мы даже вместе пекли пряники. Помнишь?
Он берет со стола лакированного пряничного человечка из имбирного теста, последнего оставшегося, и тычет им ей в лицо.
– Узнаешь? Я был твоим образцовым, ручным провинциальным муженьком. Я подстригал газон. Я платил по счетам. Я ходил на светские мероприятия вместе с твоими тупыми друзьями, и водил тебя в кино, и покупал тебе цветы. Я соблюдал свою часть обязательств в этой сделке.
Он наклоняется и залепляет пряником ей в лицо.
– И вдруг, ни с того ни с сего, как гром с ясного неба, ты решаешь меня бросить. Уйти от меня! Да еще в телешоу, на глазах у миллионов людей! Кем ты себя вообразила? От меня не уходят!
Теперь она уже рыдает:
– Чарлз, прошу тебя…
– Ты не въезжаешь, Диана. На моем счету тридцать человек. Твоя младшая сестренка, думаешь, она убежала из дому? Она не убегала. Я зарыл ее в небольшой пещерке, в лесном заповеднике, за городом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66