Майкл досадливо поморщился и остановился. – С ней может случиться все что угодно. Все что угодно. – Пауза, более угрожающая, чем слова. – Мне больше не нужны такие проблемы. Вы меня слышите?
Майкл кивнул.
– Я слышу. Будьте на телефоне.
И он ушел, не став объяснять Персику, что если с Мэдж что-нибудь случится, то никто уже не придумает для Майкла наказания более страшного, чем это.
Он не поехал на север. Там не было пляжей. Если Мэдж хотела, подобно ему, разрядиться за рулем, то она должна была выбраться на автостраду. Две полосы, змеящиеся по холмам через фермы, луга и болота. Туда он и направился.
Он обследовал каждую точку местности, которая имела какую-нибудь отметку на карте. Каждую полоску песка, которая была похожа на пляж. Он вел машину и молился, чтобы не довелось увидеть маленькую ярко-красную машину опрокинутой в кювет, потому что ужасно боялся, что так и случится.
– Вернись, Мэдж, черт бы тебя побрал. Вернись…
В конце концов он потерял всякое представление, где она может находиться. Разве что на Чезапикском заливе. Там достаточно песка, чтобы считать это пляжем. Пусто, тихо, уединенно, хватает места, чтобы постоять на берегу и поглазеть на волны.
Майкл увидел ее машину еще издали, заметил рыжие волосы Мэдж, рассыпавшиеся по подголовнику, и сердце резануло тревогой. Он нашел ее. Но не знал, вовремя ли.
Она никак не прореагировала на подъехавший автомобиль. Не оглянулась на человека, который выскочил оттуда и бросился к ней. Дверцы ее машины были закрыты, стекла подняты. Ничто не нарушало мертвого молчания, кроме парящих, кричащих чаек.
– Мэдж!
Слава Богу, дверца была не заперта. Он рванул ее и заглянул в салон.
Мэдж сидела, откинул голову на подголовник, на лбу у нее блестела испарина. Она смотрела на волны залива мертвыми глазами.
Нет, нет, она была жива.
Майкл облегченно вздохнул и взял ее за руку.
– Мэдж, это я, Майкл. Милая, ты сегодня заставила многих понервничать.
Им, ее неотступным демонам, принадлежала ночь. Они подкрадывались во мраке, тихо и незаметно, всецело овладевали ею. Мэдж совсем не спала по ночам. Она работала. Это было лучше, чем ждать, когда прилетит ракета или ударить миномет.
Была ночь, и было жарко, до того жарко, что не хватало воздуха, хотя рядом, за пляжем, плескался океан. И было шумно. Тихо вообще никогда не бывало, потому что на деревьях верещали сверчки и гекконы.
Сегодня, однако, ночь содрогалась и завывала. Реактивные самолеты визжали, как истеричные женщины, а сирены дико вопили. Ночь принадлежала корейцам, и они пришли.
Мэдж это не очень беспокоило. Она была занята другой битвой, в которой оружием были ее руки, инструменты и лекарства. Она проигрывала битву, но не желала сдаваться.
– В укрытие, лейтенант!
Все пригнули головы, потому что с неба раздался резкий свист. Секундой позже от взрыва вылетели стекла, свет погас и вновь зажегся. Склонившись над тем, что лежало на раскладушке, Мэдж лихорадочно перевязывала страшные раны. Ее руки и халат были в крови.
– Лейтенант, этот все равно не выживет! Немедленно уходите в укрытие.
Следующий снаряд рванул ближе, и свет снова замигал. Пациенты закричали. Санитары подползали к ним на четвереньках, успокаивая людей, которых они для безопасности переложили под койки при первом сигнале тревоги.
– У меня он не умрет! – завопила она сквозь грохот взрыва. – Ты у меня не умрешь, Джимми!
– Нет, мэм, – еле слышно ответил парень. – Я у вас не умру.
Он не хотел умирать, хотя ноги у него были оторваны, а на животе зияла кровавая рана. К ним поступало немало мужчин с оторванными ногами. Мужчин со страшными ранами, которых, казалось нельзя было исцелить. Но медики возвращали их с того света.
– Правильно, сынок! – крикнула Мэдж. – А теперь кто-нибудь помогите мне!
– Мэдж!
– Помогите мне! Я не могу отойти, пока не перелью кровь!
– Мэдж, это я!
На этот раз она не услышала свиста. Она только почувствовала, как что-то врезалось в нее, как товарный поезд, и свет померк.
– Мэдж, ты меня слышишь?
– Слышу, Майкл.
Она продолжала глядеть на волны.
– Ты нас напугала, милая, – сказал он.
– Мне очень жаль, – с трудом выговорила она.
Вода была такая спокойная и глубокая. Ей очень хотелось быть такой же спокойной. Хотелось, чтобы кончились слезы, кончились воспоминания, кончилось неистовство.
– Я, кажется… опоздала на работу.
– Да, Мэдж. Ты опоздала на работу.
Она попыталась встряхнуться. Надо было двигаться. Надо было взять себя в руки. Но она не могла… Джимми не отпускал ее.
– Все в порядке, – сказал Майкл. – С работой Надин все уладит. Мы должны позаботиться о тебе.
В ее глазах что-то промелькнуло. Что-то тревожное. Снова хлынули слезы, но она их не заметила.
– Что случилось, Мэдж? – мягко спросил он. – Отчего ты убежала?
Она попыталась ответить и опять расплакалась.
– Уходи, – сказала она, пытаясь оттолкнуть его руку. – Езжай домой и оставь меня в покое.
– Не могу, милая. Ты же знаешь.
– Зачем тебе все это нужно? – спросила она.
Мэдж видела печаль в его внимательных зеленых глазах. Видела скорбные морщинки, которых у него раньше не было. И все же ответ был для нее неожиданным.
– Потому что я люблю тебя.
Мэдж отшвырнула его руку, оттолкнула и попыталась закрыть дверцу. Он не дал ей этого сделать. Она начала с ним бороться. Ему удалось схватить ее и вытащить из машины.
– Оставь меня в покое!
– Но почему?
Слезы покатились еще быстрее. Нахлынула боль, как от раны.
– Потому что это ранит, – всхлипнула она. – Это слишком сильно ранит, а я так устала!
Он привлек ее к себе и крепко обнял.
– О, Мэдж, я знаю. Я знаю…
– Нет, – упрямилась она. – Ты не знаешь. Ты ничего не знаешь.
– Я многое знаю, – бормотал он, а она отворачивалась, не желая слушать его. – Я говорил с другими медсестрами. И с Пегги Уильямс. Она сказала, что Хыннам – это гиблое место. И что ты ей помогла там выжить.
Пегги. Боже мой, подумала Мэдж. Ясноглазая блондинка, которая играла на гитаре. Она потеряла жениха в авиакатастрофе. Но какое дело до всего этого Майклу?
– Я ничего такого не сделала, – сухо сказала она. – Ничего подобного. Уезжай, Майкл. Оставь меня в покое.
Слезы градом катились по ее лицу, и морской пейзаж подернулся расплывчатым туманом.
– Не могу, милая, – шептал Майкл. – Я никак не могу тебя покинуть. Я это начал, и я должен закончить.
Мэдж, кажется, начала понимать, где находится. Она услышала гудки кораблей в заливе, крики чаек и стрекот насекомых. Она совершенно не помнила, как сюда попала. Помнила только, что пришлось бежать, потому что Джимми преследовал ее. Джимми и другие призраки, для которых у нее не было ни сил, ни времени. Ей надо было заботиться о безопасности детей.
Если с ними все в порядке…
– О Господи, – простонала она, пытаясь нырнуть в машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Майкл кивнул.
– Я слышу. Будьте на телефоне.
И он ушел, не став объяснять Персику, что если с Мэдж что-нибудь случится, то никто уже не придумает для Майкла наказания более страшного, чем это.
Он не поехал на север. Там не было пляжей. Если Мэдж хотела, подобно ему, разрядиться за рулем, то она должна была выбраться на автостраду. Две полосы, змеящиеся по холмам через фермы, луга и болота. Туда он и направился.
Он обследовал каждую точку местности, которая имела какую-нибудь отметку на карте. Каждую полоску песка, которая была похожа на пляж. Он вел машину и молился, чтобы не довелось увидеть маленькую ярко-красную машину опрокинутой в кювет, потому что ужасно боялся, что так и случится.
– Вернись, Мэдж, черт бы тебя побрал. Вернись…
В конце концов он потерял всякое представление, где она может находиться. Разве что на Чезапикском заливе. Там достаточно песка, чтобы считать это пляжем. Пусто, тихо, уединенно, хватает места, чтобы постоять на берегу и поглазеть на волны.
Майкл увидел ее машину еще издали, заметил рыжие волосы Мэдж, рассыпавшиеся по подголовнику, и сердце резануло тревогой. Он нашел ее. Но не знал, вовремя ли.
Она никак не прореагировала на подъехавший автомобиль. Не оглянулась на человека, который выскочил оттуда и бросился к ней. Дверцы ее машины были закрыты, стекла подняты. Ничто не нарушало мертвого молчания, кроме парящих, кричащих чаек.
– Мэдж!
Слава Богу, дверца была не заперта. Он рванул ее и заглянул в салон.
Мэдж сидела, откинул голову на подголовник, на лбу у нее блестела испарина. Она смотрела на волны залива мертвыми глазами.
Нет, нет, она была жива.
Майкл облегченно вздохнул и взял ее за руку.
– Мэдж, это я, Майкл. Милая, ты сегодня заставила многих понервничать.
Им, ее неотступным демонам, принадлежала ночь. Они подкрадывались во мраке, тихо и незаметно, всецело овладевали ею. Мэдж совсем не спала по ночам. Она работала. Это было лучше, чем ждать, когда прилетит ракета или ударить миномет.
Была ночь, и было жарко, до того жарко, что не хватало воздуха, хотя рядом, за пляжем, плескался океан. И было шумно. Тихо вообще никогда не бывало, потому что на деревьях верещали сверчки и гекконы.
Сегодня, однако, ночь содрогалась и завывала. Реактивные самолеты визжали, как истеричные женщины, а сирены дико вопили. Ночь принадлежала корейцам, и они пришли.
Мэдж это не очень беспокоило. Она была занята другой битвой, в которой оружием были ее руки, инструменты и лекарства. Она проигрывала битву, но не желала сдаваться.
– В укрытие, лейтенант!
Все пригнули головы, потому что с неба раздался резкий свист. Секундой позже от взрыва вылетели стекла, свет погас и вновь зажегся. Склонившись над тем, что лежало на раскладушке, Мэдж лихорадочно перевязывала страшные раны. Ее руки и халат были в крови.
– Лейтенант, этот все равно не выживет! Немедленно уходите в укрытие.
Следующий снаряд рванул ближе, и свет снова замигал. Пациенты закричали. Санитары подползали к ним на четвереньках, успокаивая людей, которых они для безопасности переложили под койки при первом сигнале тревоги.
– У меня он не умрет! – завопила она сквозь грохот взрыва. – Ты у меня не умрешь, Джимми!
– Нет, мэм, – еле слышно ответил парень. – Я у вас не умру.
Он не хотел умирать, хотя ноги у него были оторваны, а на животе зияла кровавая рана. К ним поступало немало мужчин с оторванными ногами. Мужчин со страшными ранами, которых, казалось нельзя было исцелить. Но медики возвращали их с того света.
– Правильно, сынок! – крикнула Мэдж. – А теперь кто-нибудь помогите мне!
– Мэдж!
– Помогите мне! Я не могу отойти, пока не перелью кровь!
– Мэдж, это я!
На этот раз она не услышала свиста. Она только почувствовала, как что-то врезалось в нее, как товарный поезд, и свет померк.
– Мэдж, ты меня слышишь?
– Слышу, Майкл.
Она продолжала глядеть на волны.
– Ты нас напугала, милая, – сказал он.
– Мне очень жаль, – с трудом выговорила она.
Вода была такая спокойная и глубокая. Ей очень хотелось быть такой же спокойной. Хотелось, чтобы кончились слезы, кончились воспоминания, кончилось неистовство.
– Я, кажется… опоздала на работу.
– Да, Мэдж. Ты опоздала на работу.
Она попыталась встряхнуться. Надо было двигаться. Надо было взять себя в руки. Но она не могла… Джимми не отпускал ее.
– Все в порядке, – сказал Майкл. – С работой Надин все уладит. Мы должны позаботиться о тебе.
В ее глазах что-то промелькнуло. Что-то тревожное. Снова хлынули слезы, но она их не заметила.
– Что случилось, Мэдж? – мягко спросил он. – Отчего ты убежала?
Она попыталась ответить и опять расплакалась.
– Уходи, – сказала она, пытаясь оттолкнуть его руку. – Езжай домой и оставь меня в покое.
– Не могу, милая. Ты же знаешь.
– Зачем тебе все это нужно? – спросила она.
Мэдж видела печаль в его внимательных зеленых глазах. Видела скорбные морщинки, которых у него раньше не было. И все же ответ был для нее неожиданным.
– Потому что я люблю тебя.
Мэдж отшвырнула его руку, оттолкнула и попыталась закрыть дверцу. Он не дал ей этого сделать. Она начала с ним бороться. Ему удалось схватить ее и вытащить из машины.
– Оставь меня в покое!
– Но почему?
Слезы покатились еще быстрее. Нахлынула боль, как от раны.
– Потому что это ранит, – всхлипнула она. – Это слишком сильно ранит, а я так устала!
Он привлек ее к себе и крепко обнял.
– О, Мэдж, я знаю. Я знаю…
– Нет, – упрямилась она. – Ты не знаешь. Ты ничего не знаешь.
– Я многое знаю, – бормотал он, а она отворачивалась, не желая слушать его. – Я говорил с другими медсестрами. И с Пегги Уильямс. Она сказала, что Хыннам – это гиблое место. И что ты ей помогла там выжить.
Пегги. Боже мой, подумала Мэдж. Ясноглазая блондинка, которая играла на гитаре. Она потеряла жениха в авиакатастрофе. Но какое дело до всего этого Майклу?
– Я ничего такого не сделала, – сухо сказала она. – Ничего подобного. Уезжай, Майкл. Оставь меня в покое.
Слезы градом катились по ее лицу, и морской пейзаж подернулся расплывчатым туманом.
– Не могу, милая, – шептал Майкл. – Я никак не могу тебя покинуть. Я это начал, и я должен закончить.
Мэдж, кажется, начала понимать, где находится. Она услышала гудки кораблей в заливе, крики чаек и стрекот насекомых. Она совершенно не помнила, как сюда попала. Помнила только, что пришлось бежать, потому что Джимми преследовал ее. Джимми и другие призраки, для которых у нее не было ни сил, ни времени. Ей надо было заботиться о безопасности детей.
Если с ними все в порядке…
– О Господи, – простонала она, пытаясь нырнуть в машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38