Снег подвёл Никитина – ему показалось, что он не потревожен. А под заснеженным стожком был блиндаж, в нём – пушка и вражеские солдаты.
Разведка тогда у немцев хорошо работала. Они, должно быть, узнали об очередной операции катуковцев. Оставили в деревне четыре противотанковые пушки. А когда наши разведчики проверили дорогу и вернулись к сгоревшей машине, сидевшие в засаде солдаты на другом конце деревни быстро установили на дороге мины в приготовленных лунках. Расчёт был простой: пропустят наши танки, последний подобьют, он загородит дорогу назад. Все машины рванутся вперёд. Головной танк подорвётся на минах. Получится пробка, и все наши танки и десант можно будет уничтожить.
Никитин с двумя бойцами стоял возле сгоревшей машины. В темноте заворчали танки, вползая в деревню. Разведчики пошли им навстречу. Командиром танковой группы был майор Захаров. Он с первого дня войны воевал танкистом, был очень осторожен. Узнав, что немцев нет, он решил связаться со своими по рации и доложить об этом. Танк командира группы шёл первым. Люк башни Захаров открыл, прислушивался и приглядывался к темноте. И вот это, должно быть, и спасло танки и десант.
Десантники слезли с машин размяться. И едва ударили первые выстрелы, они прижались к земле. А сидели бы на танках, их скосили бы пулями. А если б командир группы был закрыт в танке, он сразу не сообразил бы, в чём дело. А тут он даже успел заметить, что пушка ударила по последнему танку. Но впереди был путь открыт. И майор сразу же догадался о ловушке.
Никитин уже был ранен в бедро. Лежал возле дороги и посылал короткие очереди в темноту на огоньки вражеских выстрелов. Он слышал, как взревели танки. Заметил, что все они свернули с дороги. И через дворы понеслись в огороды, там развернулись и сразу же ударили из пушек по вражеским орудиям. Через час вся засада была уничтожена. Никитина и других раненых на танке увезли к своим.
Разведчик должен знать и учитывать все
Теперь Никитин слышал, что Катуков уже генерал, командует корпусом. И что катуковцы дерутся где-то рядом. Ходили слухи, что они держат позиции севернее, на рубеже реки Кшень.
Дедушке Никитин говорил, что после госпиталя – он просился обратно к катуковцам. Но его направили в 17-й корпус.
Звёзды на небе горели ярко, но на земле было темно. Никитин прислушивался, принюхивался к степному воздуху. Запах бензина, горячих машин разносится ночью далеко. Но воздух был чист, и разведчики не останавливались.
В полночь они подошли к лесу на возвышении. И лес закрыл часть звёздного небосвода. В штабе Никитин изучил карту. Где-то здесь должен быть овраг, а через него мостик. За мостиком – лощина, в ней и лежит деревня.
По другую сторону деревни должен быть пруд. За прудом – голый склон, а на гребне склона должен стоять ветряк.
* * *
Ни единого звука не доносилось из деревни. Даже собаки не лаяли. Где-то очень далеко затявкала собачонка, но из деревни не откликнулась ни одна. Это было странно.
Никитин оставил перед мостиком в лесу разведчиков Зобнина и Яковлева. Остальные осторожно прошли по мостику. Слабый ветерок продолжал дуть в лицо разведчикам. Но машинами не пахло. Бойцы уловили резкий запах конопли. За мостиком свернули с дороги и сразу попали в густую, высокую коноплю. Запах её очень терпкий. За коноплёй начались огороды. В конопле Никитин оставил ещё двоих. Пополз вдоль плетня вместе с Василием Якиным. Якину было девятнадцать лет, он был мускулистый и сильный. Ещё когда в эшелоне ехали, Никитин подружился с ним.
Кроме оружия у Никитина имелся компас на руке, трофейный, со светящимся циферблатом, и фонарик с синим стеклом.
– Посвети на дорогу, – шептал Якин, – может, следы какие заметим.
Никитин ничего не ответил – светить было нельзя. И они ползли по дороге, трогая пыльную землю ладонями, – следов гусениц не было. Проползли по деревне – тихо. Ни единого звука. Что такое?
– Заглянем в избу? – шептал Якин.
– Помолчи, – ответил Никитин. Он не верил тишине. Он отлично помнил деревню Поротву.
Вернулись к середине улицы, где был проулочек. В нём, на отшибе от деревни, стоит школа. Карту Никитин видел как перед глазами. Зрительная память у него была великолепная. Вскоре достигли они палисадника. Якин остался на улице, Никитин скользнул через калиточку. Одно окно школы было открыто. Никитин привстал заглянуть в окно. Тогда все бойцы курили махорку, а тут ему в нос ударило сладким запахом сигаретного дыма. Никитин быстро присел в кустах смородины. На дороге послышались осторожные тяжёлые шаги. Скрипнула калиточка. Человек взошёл на крыльцо. На фоне звёздного неба Никитин увидел силуэт немецкой каски и рядом с ней штык. Враги! Никитин быстро выполз из палисадника.
– Фрицы? – тихо спросил Якин.
– Тихо. Они.
– На крыльцо из школы вышли двое. Молча и медленно направились в сторону леса на горе.
В потёмках можно было нарваться на врагов. Никитин опять представил штабную карту. Надо проползти к пруду, обогнуть его, подняться на косогор к ветряку. Там дождаться рассвета. От ветряка всё рассмотреть можно.
* * *
Они пересекли улицу. Берег пруда был истоптан скотиной. Разведчики испачкались в грязи, ругались про себя, обогнули пруд, поднялись на косогор и сразу оказались у ветряка. Внутри его никого не было. Но разведчики затаились шагах в десяти от ветряка в жиденьких кустах крыжовника. Раскатали шинели. Карманы их были набиты консервами и сухарями. Закусывая, они никак не могли придумать: что же немцы устроили в деревне?
– Склад боеприпасов устроили?
– А где же их передовая?
– Может, для дальнобойных пушек готовят закрытые позиции? – говорил Якин.
– Да разве так может быть? Передовых позиций нет, а пушки устанавливают. Они не дураки… Народ выселили куда-то. Это ясно. Деревенских я знаю: сами они из деревни не уйдут. Палкой гони – не уйдут.
– Должно, вывезли…
Так разведчики разговаривали. Потом дремали поочерёдно.
Перед рассветом выпала сильная роса. Никитин очнулся от крика вороны. Вся лощина была затянута белым туманом. Даже избы и школа не были видны.
Якин дремал, обхватив колени руками. Никитин смотрел поверх тумана на косогор, поросший лесом. Вдруг он схватил Якина за плечо, придавил его к земле. Косогор был покрыт не лесом, а садом. Отсюда отчётливо были видны колонны приземистых танков, стоявших между яблонями. Даже видны были опознавательные кресты. Сад и колонны уходили за поворот косогора. Часовые прохаживались и стояли, прислонившись к деревьям. Никитин насчитал шестьдесят машин. Но ведь туман закрывал большую часть сада. А сколько танков за поворотом?
– Смотри, смотри, – вдруг зашептал Якин, указывая глазами влево.
За деревней местность повышалась. Там вдоль опушки леса стоял обоз из телег и машин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Разведка тогда у немцев хорошо работала. Они, должно быть, узнали об очередной операции катуковцев. Оставили в деревне четыре противотанковые пушки. А когда наши разведчики проверили дорогу и вернулись к сгоревшей машине, сидевшие в засаде солдаты на другом конце деревни быстро установили на дороге мины в приготовленных лунках. Расчёт был простой: пропустят наши танки, последний подобьют, он загородит дорогу назад. Все машины рванутся вперёд. Головной танк подорвётся на минах. Получится пробка, и все наши танки и десант можно будет уничтожить.
Никитин с двумя бойцами стоял возле сгоревшей машины. В темноте заворчали танки, вползая в деревню. Разведчики пошли им навстречу. Командиром танковой группы был майор Захаров. Он с первого дня войны воевал танкистом, был очень осторожен. Узнав, что немцев нет, он решил связаться со своими по рации и доложить об этом. Танк командира группы шёл первым. Люк башни Захаров открыл, прислушивался и приглядывался к темноте. И вот это, должно быть, и спасло танки и десант.
Десантники слезли с машин размяться. И едва ударили первые выстрелы, они прижались к земле. А сидели бы на танках, их скосили бы пулями. А если б командир группы был закрыт в танке, он сразу не сообразил бы, в чём дело. А тут он даже успел заметить, что пушка ударила по последнему танку. Но впереди был путь открыт. И майор сразу же догадался о ловушке.
Никитин уже был ранен в бедро. Лежал возле дороги и посылал короткие очереди в темноту на огоньки вражеских выстрелов. Он слышал, как взревели танки. Заметил, что все они свернули с дороги. И через дворы понеслись в огороды, там развернулись и сразу же ударили из пушек по вражеским орудиям. Через час вся засада была уничтожена. Никитина и других раненых на танке увезли к своим.
Разведчик должен знать и учитывать все
Теперь Никитин слышал, что Катуков уже генерал, командует корпусом. И что катуковцы дерутся где-то рядом. Ходили слухи, что они держат позиции севернее, на рубеже реки Кшень.
Дедушке Никитин говорил, что после госпиталя – он просился обратно к катуковцам. Но его направили в 17-й корпус.
Звёзды на небе горели ярко, но на земле было темно. Никитин прислушивался, принюхивался к степному воздуху. Запах бензина, горячих машин разносится ночью далеко. Но воздух был чист, и разведчики не останавливались.
В полночь они подошли к лесу на возвышении. И лес закрыл часть звёздного небосвода. В штабе Никитин изучил карту. Где-то здесь должен быть овраг, а через него мостик. За мостиком – лощина, в ней и лежит деревня.
По другую сторону деревни должен быть пруд. За прудом – голый склон, а на гребне склона должен стоять ветряк.
* * *
Ни единого звука не доносилось из деревни. Даже собаки не лаяли. Где-то очень далеко затявкала собачонка, но из деревни не откликнулась ни одна. Это было странно.
Никитин оставил перед мостиком в лесу разведчиков Зобнина и Яковлева. Остальные осторожно прошли по мостику. Слабый ветерок продолжал дуть в лицо разведчикам. Но машинами не пахло. Бойцы уловили резкий запах конопли. За мостиком свернули с дороги и сразу попали в густую, высокую коноплю. Запах её очень терпкий. За коноплёй начались огороды. В конопле Никитин оставил ещё двоих. Пополз вдоль плетня вместе с Василием Якиным. Якину было девятнадцать лет, он был мускулистый и сильный. Ещё когда в эшелоне ехали, Никитин подружился с ним.
Кроме оружия у Никитина имелся компас на руке, трофейный, со светящимся циферблатом, и фонарик с синим стеклом.
– Посвети на дорогу, – шептал Якин, – может, следы какие заметим.
Никитин ничего не ответил – светить было нельзя. И они ползли по дороге, трогая пыльную землю ладонями, – следов гусениц не было. Проползли по деревне – тихо. Ни единого звука. Что такое?
– Заглянем в избу? – шептал Якин.
– Помолчи, – ответил Никитин. Он не верил тишине. Он отлично помнил деревню Поротву.
Вернулись к середине улицы, где был проулочек. В нём, на отшибе от деревни, стоит школа. Карту Никитин видел как перед глазами. Зрительная память у него была великолепная. Вскоре достигли они палисадника. Якин остался на улице, Никитин скользнул через калиточку. Одно окно школы было открыто. Никитин привстал заглянуть в окно. Тогда все бойцы курили махорку, а тут ему в нос ударило сладким запахом сигаретного дыма. Никитин быстро присел в кустах смородины. На дороге послышались осторожные тяжёлые шаги. Скрипнула калиточка. Человек взошёл на крыльцо. На фоне звёздного неба Никитин увидел силуэт немецкой каски и рядом с ней штык. Враги! Никитин быстро выполз из палисадника.
– Фрицы? – тихо спросил Якин.
– Тихо. Они.
– На крыльцо из школы вышли двое. Молча и медленно направились в сторону леса на горе.
В потёмках можно было нарваться на врагов. Никитин опять представил штабную карту. Надо проползти к пруду, обогнуть его, подняться на косогор к ветряку. Там дождаться рассвета. От ветряка всё рассмотреть можно.
* * *
Они пересекли улицу. Берег пруда был истоптан скотиной. Разведчики испачкались в грязи, ругались про себя, обогнули пруд, поднялись на косогор и сразу оказались у ветряка. Внутри его никого не было. Но разведчики затаились шагах в десяти от ветряка в жиденьких кустах крыжовника. Раскатали шинели. Карманы их были набиты консервами и сухарями. Закусывая, они никак не могли придумать: что же немцы устроили в деревне?
– Склад боеприпасов устроили?
– А где же их передовая?
– Может, для дальнобойных пушек готовят закрытые позиции? – говорил Якин.
– Да разве так может быть? Передовых позиций нет, а пушки устанавливают. Они не дураки… Народ выселили куда-то. Это ясно. Деревенских я знаю: сами они из деревни не уйдут. Палкой гони – не уйдут.
– Должно, вывезли…
Так разведчики разговаривали. Потом дремали поочерёдно.
Перед рассветом выпала сильная роса. Никитин очнулся от крика вороны. Вся лощина была затянута белым туманом. Даже избы и школа не были видны.
Якин дремал, обхватив колени руками. Никитин смотрел поверх тумана на косогор, поросший лесом. Вдруг он схватил Якина за плечо, придавил его к земле. Косогор был покрыт не лесом, а садом. Отсюда отчётливо были видны колонны приземистых танков, стоявших между яблонями. Даже видны были опознавательные кресты. Сад и колонны уходили за поворот косогора. Часовые прохаживались и стояли, прислонившись к деревьям. Никитин насчитал шестьдесят машин. Но ведь туман закрывал большую часть сада. А сколько танков за поворотом?
– Смотри, смотри, – вдруг зашептал Якин, указывая глазами влево.
За деревней местность повышалась. Там вдоль опушки леса стоял обоз из телег и машин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27