Вы же знаете, Воина-тзена не так-то легко одолеть, даже когда он пеший.
– Я все равно не понимаю тебя. Все, что ты говоришь, логично. Но мы предлагаем тебе хороший выход из положения. Почему ты не хочешь позволить Техникам переделать скиммеры, чтобы они годились для боя?
– Потому что у нас нет времени, командир. Я вовсе не сомневаюсь в эффективности Техников, но, согласитесь, на реконструкцию им потребуется время. Время, которого у нас и так мало. Кто знает, может быть, пока они будут возиться со скиммерами, мы уже успеем найти то, что нам нужно, и уйти отсюда.
– Насколько я понимаю, ты разделяешь мнение Ученых о...
Неожиданно Зур предостерегающе поднял руку, призывая к молчанию.
Он стоял неподвижно, слегка наклонив голову, и я понял, что он принимает телепатическое сообщение. Я ждал со все возрастающим нетерпением и любопытством. Либо доклад был очень длинным, либо Зур переговаривался с кем-то. Но, насколько я знал, в данный момент Воины не делали ничего такого, что требовало столь обстоятельной беседы. Наконец Зур снова повернулся ко мне.
– Командир, ситуация изменилась. Вы должны энать, что произошло.
– В чем дело?
– Один из наших воинов, Сирк, исчез.
– Объясни.
– Он нес патрульную службу вооруженный и с усилителем телепатического сигнала. Сирк не вышел на связь в назначенное время и не отзывается на наши запросы.
– Он был внутри защитной зоны?
– Неизвестно, командир. Вы же знаете, сигнальный кабель устроен так, что не реагирует на перемещение тзенов. А потому мы не знаем, что случилось, – выманили ли его из зоны, или произошел обрыв защитной сети.
– Ясно. Немедленно организуйте поиски.
– Все уже сделано, командир. Махз сам возглавил поисковую группу. Это он только что докладывал мне. Никаких следов Сирка или признаков борьбы.
– Вы провели поиски? Почему же мне не доложили сразу?
Зур молчал, не решась ответить.
– Воины недовольны собой после боя с пауком, тем более что все это видели представители других каст. А потому они решили не поднимать тревогу, пока не убедятся, что для этого есть достаточные основания. Мы не хотели расписаться в собственной глупости – вдобавок к неэффективности.
– Ты не ответил на мой вопрос, Зур. Я сам из касты-Воинов и мог сохранить информацию в тайне. Так почему же мне не доложили?
Еще более долгая пауза.
– Не знаю, понимаете ли вы сами, Рахм, но в последнее время вы очень отдалились от обычных Воинов. Мои бойцы чувствуют это и уже не считают вас своим. Они чувствовали себя неловко. Им так же сильно не хотелось выглядеть идиотами перед вами, как перед Учеными или Техниками.
Я тоже ответил не сразу – но не потому, что не знал, как ответить, а потому, что пытался сдержать свое бешенство.
– Зур, – сказал я наконец. – На будущее учти две вещи и передай это всем остальным. Первое, экспедицией командую я, а потому вправе знать о любых происшествиях и осложнениях, и плевать мне на то, что кому-то там неловко. И второе. – Голос мой перешел в тихое шипение. – Я Воин, и всякий, кто еще раз посмеет утаить от меня информацию, независимо от того, к какой касте он принадлежит, ответит за это на дуэли – либо прямо здесь, либо сразу после завершения нашей миссии.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Мы так и не нашли тела Сирка. Вообще-то, это не такая уж редкость, когда Воины пропадают без вести, однако на сей раз случай был особенно печальный и настораживающий. Без тела мы не могли понять, что же именно произошло. Мы не знали, что и как погубило его, и даже не смогли выяснить, был ли прорыв сети. Такая смерть не приносит пользы.
Тем не менее дела наши подвигались довольно удовлетворительно. Ученые уже исследовали и отвергли невероятное количество образцов. После нескольких неприятных эпизодов, когда мне пришлось выступить в неблагодарной роли посредника, я разрешил Ученым напрямую общаться с Техниками в вопросах дополнительного оборудования. Это пошло на пользу, и теперь Техники постоянно были заняты выполнением заказов Ученых.
Воины тоже не сидели сложа руки. Когда они не стояли на часах и не собирали опытные образцы, они сопровождали экспедиции в поле.
Сам же я был занят тем, что старался переработать и свести воедино всю поступавшую от трех групп информацию. Зур передал всем мой приказ держать меня в курсе происходящего, и теперь мне докладывали решительно все, даже самые пустяковые мелочи. Это спасало меня от безделья – иначе я, наверное, пожалел бы о содеянном.
Как ясно из этих слов, проблема неактивного времени продолжала отравлять нам жизнь. Несмотря на обилие дел, требовавших интенсивной отдачи сил, у легионеров все равно оставалось довольно много времени, не занятого ничем. Праздные разговоры вошли уже в привычку, никто даже не придавал этому значения. Последним же достижением стали беседы между представителями разных каст. Этого можно было ожидать, тем не менее я привык не сразу.
Мне особенно врезался в память один разговор, ибо он не просто выходил за рамки принятого этикета, но и был прямым нарушением субординации.
– Командир, на пару слов, если у вас есть минутка.
– Конечно, Рахк.
Рахк был самый молодой из Ученых, и мне еще не случалось разговаривать с ним со времени нашей посадки, когда он так откровенно выразил свои чувства.
– У меня есть одна теория, и я хотел бы знать ваше мнение. Уверен, что вы еще не слышали об этом.
– Ты обсуждал ее с Тзу?
– Да. Но она не склонна сообщать вам об этом.
– Она объяснила почему?
– Да. По двум причинам. Во-первых, она говорит, что у нас нет нужного оборудования, чтобы проверить теорию. Она считает, что мы должны сообщать вам только о проверенных фактах.
– Тыне согласен?
– В принципе она права, но этот случай особый. Конечно, возможно, я ошибаюсь. Но если я прав, это может иметь колоссальное значение для экспедиции.
– Понятно. Но ты упомянул вторую причину.
– Она вытекает из первой.
– Не понимаю.
– Вы нередко отвергаете наши идеи. Нет, мы не критикуем вас. В конце концов, вы – командир, а успешная работа экспедиции свидетельствует, что ваши действия верны. Но Тзу вообразила, возможно без достаточных оснований, что вы вообще не любите неподтвержденных теорий. Чтобы не уронить авторитет Ученых, она тщательно скрывает от вас все наши разработки до тех пор, пока мы все тщательно не проверим.
– Я понимаю логику Тзу, Рахк, хотя и не согласен с ней. А потому я готов выслушать тебя. Однако я бы посоветовал, – продолжил я, не давая ему возразить, – прежде хорошенько подумать, стоит ли вообще начинать разговор. Нарушение субординации, да еще в военных условиях, может иметь самые нежелательные и далеко идущие последствия. Это недопустимо. Ты уверен, что твоя теория настолько важна?
– Да, командир. Я уверен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Я все равно не понимаю тебя. Все, что ты говоришь, логично. Но мы предлагаем тебе хороший выход из положения. Почему ты не хочешь позволить Техникам переделать скиммеры, чтобы они годились для боя?
– Потому что у нас нет времени, командир. Я вовсе не сомневаюсь в эффективности Техников, но, согласитесь, на реконструкцию им потребуется время. Время, которого у нас и так мало. Кто знает, может быть, пока они будут возиться со скиммерами, мы уже успеем найти то, что нам нужно, и уйти отсюда.
– Насколько я понимаю, ты разделяешь мнение Ученых о...
Неожиданно Зур предостерегающе поднял руку, призывая к молчанию.
Он стоял неподвижно, слегка наклонив голову, и я понял, что он принимает телепатическое сообщение. Я ждал со все возрастающим нетерпением и любопытством. Либо доклад был очень длинным, либо Зур переговаривался с кем-то. Но, насколько я знал, в данный момент Воины не делали ничего такого, что требовало столь обстоятельной беседы. Наконец Зур снова повернулся ко мне.
– Командир, ситуация изменилась. Вы должны энать, что произошло.
– В чем дело?
– Один из наших воинов, Сирк, исчез.
– Объясни.
– Он нес патрульную службу вооруженный и с усилителем телепатического сигнала. Сирк не вышел на связь в назначенное время и не отзывается на наши запросы.
– Он был внутри защитной зоны?
– Неизвестно, командир. Вы же знаете, сигнальный кабель устроен так, что не реагирует на перемещение тзенов. А потому мы не знаем, что случилось, – выманили ли его из зоны, или произошел обрыв защитной сети.
– Ясно. Немедленно организуйте поиски.
– Все уже сделано, командир. Махз сам возглавил поисковую группу. Это он только что докладывал мне. Никаких следов Сирка или признаков борьбы.
– Вы провели поиски? Почему же мне не доложили сразу?
Зур молчал, не решась ответить.
– Воины недовольны собой после боя с пауком, тем более что все это видели представители других каст. А потому они решили не поднимать тревогу, пока не убедятся, что для этого есть достаточные основания. Мы не хотели расписаться в собственной глупости – вдобавок к неэффективности.
– Ты не ответил на мой вопрос, Зур. Я сам из касты-Воинов и мог сохранить информацию в тайне. Так почему же мне не доложили?
Еще более долгая пауза.
– Не знаю, понимаете ли вы сами, Рахм, но в последнее время вы очень отдалились от обычных Воинов. Мои бойцы чувствуют это и уже не считают вас своим. Они чувствовали себя неловко. Им так же сильно не хотелось выглядеть идиотами перед вами, как перед Учеными или Техниками.
Я тоже ответил не сразу – но не потому, что не знал, как ответить, а потому, что пытался сдержать свое бешенство.
– Зур, – сказал я наконец. – На будущее учти две вещи и передай это всем остальным. Первое, экспедицией командую я, а потому вправе знать о любых происшествиях и осложнениях, и плевать мне на то, что кому-то там неловко. И второе. – Голос мой перешел в тихое шипение. – Я Воин, и всякий, кто еще раз посмеет утаить от меня информацию, независимо от того, к какой касте он принадлежит, ответит за это на дуэли – либо прямо здесь, либо сразу после завершения нашей миссии.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Мы так и не нашли тела Сирка. Вообще-то, это не такая уж редкость, когда Воины пропадают без вести, однако на сей раз случай был особенно печальный и настораживающий. Без тела мы не могли понять, что же именно произошло. Мы не знали, что и как погубило его, и даже не смогли выяснить, был ли прорыв сети. Такая смерть не приносит пользы.
Тем не менее дела наши подвигались довольно удовлетворительно. Ученые уже исследовали и отвергли невероятное количество образцов. После нескольких неприятных эпизодов, когда мне пришлось выступить в неблагодарной роли посредника, я разрешил Ученым напрямую общаться с Техниками в вопросах дополнительного оборудования. Это пошло на пользу, и теперь Техники постоянно были заняты выполнением заказов Ученых.
Воины тоже не сидели сложа руки. Когда они не стояли на часах и не собирали опытные образцы, они сопровождали экспедиции в поле.
Сам же я был занят тем, что старался переработать и свести воедино всю поступавшую от трех групп информацию. Зур передал всем мой приказ держать меня в курсе происходящего, и теперь мне докладывали решительно все, даже самые пустяковые мелочи. Это спасало меня от безделья – иначе я, наверное, пожалел бы о содеянном.
Как ясно из этих слов, проблема неактивного времени продолжала отравлять нам жизнь. Несмотря на обилие дел, требовавших интенсивной отдачи сил, у легионеров все равно оставалось довольно много времени, не занятого ничем. Праздные разговоры вошли уже в привычку, никто даже не придавал этому значения. Последним же достижением стали беседы между представителями разных каст. Этого можно было ожидать, тем не менее я привык не сразу.
Мне особенно врезался в память один разговор, ибо он не просто выходил за рамки принятого этикета, но и был прямым нарушением субординации.
– Командир, на пару слов, если у вас есть минутка.
– Конечно, Рахк.
Рахк был самый молодой из Ученых, и мне еще не случалось разговаривать с ним со времени нашей посадки, когда он так откровенно выразил свои чувства.
– У меня есть одна теория, и я хотел бы знать ваше мнение. Уверен, что вы еще не слышали об этом.
– Ты обсуждал ее с Тзу?
– Да. Но она не склонна сообщать вам об этом.
– Она объяснила почему?
– Да. По двум причинам. Во-первых, она говорит, что у нас нет нужного оборудования, чтобы проверить теорию. Она считает, что мы должны сообщать вам только о проверенных фактах.
– Тыне согласен?
– В принципе она права, но этот случай особый. Конечно, возможно, я ошибаюсь. Но если я прав, это может иметь колоссальное значение для экспедиции.
– Понятно. Но ты упомянул вторую причину.
– Она вытекает из первой.
– Не понимаю.
– Вы нередко отвергаете наши идеи. Нет, мы не критикуем вас. В конце концов, вы – командир, а успешная работа экспедиции свидетельствует, что ваши действия верны. Но Тзу вообразила, возможно без достаточных оснований, что вы вообще не любите неподтвержденных теорий. Чтобы не уронить авторитет Ученых, она тщательно скрывает от вас все наши разработки до тех пор, пока мы все тщательно не проверим.
– Я понимаю логику Тзу, Рахк, хотя и не согласен с ней. А потому я готов выслушать тебя. Однако я бы посоветовал, – продолжил я, не давая ему возразить, – прежде хорошенько подумать, стоит ли вообще начинать разговор. Нарушение субординации, да еще в военных условиях, может иметь самые нежелательные и далеко идущие последствия. Это недопустимо. Ты уверен, что твоя теория настолько важна?
– Да, командир. Я уверен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57