Бакарат наконец-то осознал свое полное поражение. Он замолчал и повесил голову. Стражи Уэлгрина связали ему руки.
Выходя из комнаты, Жаба поднял свою уродливую голову и бросил на Марьят полный злобы и ненависти взгляд.
Этот взгляд лучше иных слов говорил о том, что он не успокоится, пока не расквитается с победительницей.
- Не волнуйтесь по поводу этой туши, госпожа, - сказал Уэлгрин, выталкивая Бакарата из комнаты. - Он надолго составит компанию тюремным крысам. Надеюсь, они не слишком испугаются такого соседа.
Уэлгрин и его люди вывели арестованного. Потом пришла Даней, жена хозяина гостиницы, и помогла Синну вернуться в свою комнату.
Марьят повернулась к торговцам.
- Итак, друзья, не пора ли нам выпить в честь картели "Аквинта"?
Все радостно согласились. Вошли Дарсия и Тимок, неся бутылку прекрасного аквинтского вина. Договор скрепили тостом.
Потом лорд Факельщик представил более официальное соглашение, под которым подписались все торговцы.
Так был создан и зарегистрирован картель "Аквинта".
***
В Санктуарии стоял чудесный весенний день, когда Марьят и трое ее внуков осматривали землю, приобретенную картелем "Аквинта".
- Здесь работы непочатый край, - обратилась Марьят к Келдрику, Дарсии и Тимоку. - Но мы никогда не боялись тяжелой работы. На этой земле мы построим новую Аквинту.
Она задумалась.
- Келдрик, - сказала ранканка, разворачивая мальчика лицом к себе. Ты глава нашей семьи. Ты должен научиться управлению, как научился быть мужчиной. Я знаю, ты сумеешь, потому что ты истинный сын своего отца и деда.
Она помолчала, глядя на амбар внизу. Скоро его перестроят под усадьбу, которая станет для них домом. Как и роскошный особняк, который снял им лорд Факельщик.
- Дети, это наш дом. И наша виноградная плантация, где мы будем собирать наш виноград. Мы отстроим все заново, с самого начала.
Над Санктуарием разгоралась заря нового дня. Дня, в котором жила надежда.
РТУТНЫЕ СНЫ
Диана Л. ПАКСТСОН
- Аглон ?! Я думала, тебя убили!
Он стоял в дверях ее комнаты - неясная фигура, обрисованная лунным светом, который сочился сквозь полупрозрачные занавеси. Ни у кого другого не могло быть таких чудесных широких плеч, таких восхитительных черных кудрей.
- Не ожидала, что они пропустят тебя сюда, наверх, в такой час. Или ты пришел с каким-нибудь поручением? Но зачем они сказали, что ты умер? Джойя присела в кровати, призывно откинув одеяло. Было уже очень поздно - в Доме Сладострастия стояла гробовая тишина.
Он не отвечал. Высокая фигура слилась с тенью, когда он шагнул вперед, к ней. Вот он уже рядом с кроватью. На него снова упал лунный свет. Он был совсем рядом - бледный, как прекрасная мраморная статуя юного бога - такой бледный... Ослепительно белая кожа - и черная дыра поперек горла, в том месте, куда вошло лезвие ножа... Она открыла рот, чтобы закричать, но его прикосновение заморозило ее.
Холод! Ее пронзил смертельный холод...
***
- Клянусь сиськами Эши! Джойя, ты что, рехнулась?
Роскошный полог кровати приглушил звук пощечины. Жалобно всхлипнув, девушка откинулась на шелковые подушки.
Темная фигура шевельнулась.., щелкнул кремень, брызнули искры - и в лампе затеплился огонек. Вначале слабый, неровный, он разгорался все ярче и ярче.
- Но ты - не Аглон!
- Аглон откинул копыта! Ах ты, маленькая сучка, ты пропустила через себя столько мужиков, что даже упомнить не можешь?
- Ричи... Ах! - Девушка перевела дыхание. Она повернулась, приподнялась на локте и откинула со лба растрепавшиеся медно-рыжие кудряшки. - Хвала богам! Я уж подумала, что явился призрак Аглона.., за мной! Как я испугалась!
Девица потянулась к мужчине, но поздний гость грубо оттолкнул ее руку. Мужчина был очень молод. На его гладкой груди быстро вспухали красные полосы - следы от ее ногтей.
- Ричи, миленький... - зашептала Джойя. - Ты ведь не станешь сердиться только оттого, что у меня по ночам бывают кошмары? Смотри, я уже совсем проснулась... Зачем терять время попусту - ночь ведь еще не кончилась...
- Сомнительное удовольствие, если всякий раз, как я до тебя дотронусь, ты будешь думать, что это Аглон! Наверно, для тебя все мы, стражники, на одно лицо! - Его голос звенел от обиды.
Девушка с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться.
- Ах, Ричи, это был всего лишь кошмар! Мне померещилось, вот и все. Мне наплевать на всех остальных теперь, после того как я узнала тебя! - На этот раз мужчина не стал противиться ее ласкам, но приступать к решительным действиям все еще не спешил. - Смотри - это все, что он мне подарил! Девушка взяла с ночного столика небольшой металлический шарик. В отражен ном свете лампы гладкий металл заиграл, как жидкая ртуть. На столбике кровати висел пустой кисет - она сняла его и бросила шарик внутрь. - Возьми себе, Ричи. Мне эта игрушка больше ни к чему!
Как Ричи не был рассержен, молодое здоровое тело взяло свое. Руки Джойи становились все смелее, все настойчивей...
- Ты меня всего исцарапала... - хрипло сказал он, поворачиваясь наконец к девушке.
- Мои поцелуи немного вознаградят тебя, правда?
Стражник застонал и рывком сдернул покрывало, которое девица успела накрутить вокруг его талии.
***
- Он являлся мне... Этой ночью. Это было ужасно...
Джойя отпила маленький глоточек из фарфоровой чашки, которую Валира чуть ли не насильно сунула ей в руку. Потом отставила чашку на столик. Валира вздохнула. Ей было двадцать два года - даже по меркам Дома Сладострастия она считалась еще довольно молодой. Под стойкой дорогой краской, от которой ее волосы, иссиня-черные, как у всех илсигов, приобрели оттенок червонного золота, не таилось ни единого седого волоска. Другие девушки относились к Валире почти как к матери - наверное, оттого, что только у нее была маленькая дочка.
- Ты была с Ричи?
- Он заплатил за целую ночь, - объяснила Джойя. - В моем кошмаре я приняла его за Аглона и бросилась драться. А Ричи вздумал ревновать, когда выяснилось, что к чему.
- Молокосос... А ты, наверное, думала, что он тебе посочувствует? Они с Аглоном были приятелями... - сказала Валира, пристраивая поудобнее локти на инкрустированной дорогим деревом столешнице. Стол был новый, как почти вся остальная обстановка, как почти все, что было в Санктуарии на виду. Внешний блеск и роскошь прикрывали то, что таилось внутри, как фиговый листок, ничего, в сущности, не меняя.
Джойя покачала головой.
- Ричи еще такой молодой... - Ее крашенные хной локоны свисали на лоб, темных фиолетовых кругов под глазами не скрыл даже слой белил. - Я сказала ему, что никогда не любила Аглона.
Но это не правда. Ах, Валира, я вцепилась в него ногтями - но я его желала... Он был словно лед - внутри меня, и я все еще не оттаяла. И до сих пор никак не могу согреться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76