Пираты, как успел заметить Язон, увеличенную силу тяжести переносили спокойно, тренированные были. Хотя она и не являлась для них естественной — это тоже чувствовалось. Так что Язон и сам старался не подать виду и Мете объяснил: полезнее будет изображать подавленность и вялость. Не надо Моргану знать, что Мета родилась и выросла при двойном g, да и Язон прожил не один год при таком тяготении. Во-первых, планет земного типа с подобной силой тяжести не так уж много в обитаемой Вселенной, а во-вторых, вообще лучше скрывать свои козыри по возможности долго.
Трудно сказать, как именно Язон догадался, что они подлетают к Джемейке, но предположение оказалось абсолютно верным. Выяснилось это, когда Морган позвал к себе в капитанскую рубку всю троицу пленников.
— Следующая остановка — конечная — поведал он и счел нужным пояснить:
— Так говорили в общественном транспорте на моей родной планете Казан. Знаете, что такое общественный транспорт?
— Привычка разговаривать с идиотами, Генри, делает твою речь порою очень утомительной от обилия в ней лишних вопросов и слишком подробных разъяснений.
Язон уже мог себе позволить обратиться к Моргану в таком тоне. Морган поморщился, но в словесную дуэль вступать не стал, а сразу перешел к делу:
— В таком случае, выслушайте, пожалуйста, необходимый краткий инструктаж. Вы прибываете на планету, носящую гордое имя Джемейка. Атмосфера азотно-кислородная, тяготение ноль девять g, солнечный спектр стандартный... Нестандартно другое. Планета живет по закону флибустьеров, и все жители строго соблюдают его. С полным текстом закона вы еще познакомитесь. А сейчас скажу о главном. Категорически запрещается воровать, потому что брать у своих — величайший грех, а на Джемейке все
— свои. По любым конфликтным вопросам следует обращаться в СС, Службу Справедливости. Если вы не успели обратиться и сгоряча кого-то убили, вами займется Суд Справедливости. И вынесет решение. За нарушение Закона вас могут посадить в яму или лишить головы. Об этом следует помнить. Кроме нас, флибустьеров, на планете живут буканьеры, витальеры и почти не привлекаемые к боевым действиям приватиры. Все категории населения равны перед законом. Флибустьеры, к которым вы будете временно или, скажем так, условно причислены, являются категорией высшей и пользуются некоторыми привилегиями, но лишь в отдельных случаях. Об этом вы узнаете в свое время. И наконец, еще одно. Последнее, но, может быть, самое важное. Перемещения граждан, а равно и чужестранцев по планете принципиально ничем не ограничены. Но ни одна живая душа не имеет права покидать Джемейку без разрешения СМ, Службы Миграции. В вашем случае это будет означать — без моего личного разрешения.
Он помолчал, очевидно, вспоминая, что бы еще сказать, несколько раз переводил взгляд с приборной панели на внимательных слушателей и обратно, а потом, зевнув, добавил:
— Да и посмотрел бы я, как вы без этого разрешения станете улетать в космос...
Страшно довольный этой фразой, Морган вдруг хохотнул, повернулся к пульту и нажал кнопочку под экраном гравитометра.
Гравитометр показал не диск небесного тела, как можно было предположить, а просто яркую точку в центре и расходящееся от нее свечение, плавно угасающее к краям. Не только Мета, но и Язон слишком хорошо понимали, что это означает: картина ближних замеров гравитационного поля, то есть корабль уже фактически висит над поверхностью планеты. Подтвердил это и газоанализатор, показавший стремительное вхождение в разреженные слои атмосферы. Меж тем на всех прочих экранах, включая фронтальный, попрежнему мерцало звездное небо, и даже электромагнитные датчики показывали абсолютное отсутствие сколько-нибудь заметных возмущений в пространстве.
— Так, значит, ваша планета полностью экранирована от внешнего мира?
— напрямую спросила Мета.
— Вы удивительно догадливы! — съязвил Морган. — Вот только бьюсь об заклад, что о таком экране, как этот, вы никогда не слыхивали. Через него не только лучи, но и корабли не проходят без моего личного разрешения.
И он, довольный, захохотал.
Мета не знала, что значит «бигься об заклад», даже Язон схватывал лишь приблизительный смысл этого архаичного оборота. Но ни тот, ни другая не посоветовали бы главарю флибустьеров в его ситуации биться обо что-нибудь, скажем, головой. А вдруг этот заклад все-таки твердый? Ведь не с подобным, а скорее всего именно с таким же непроницаемым экраном они были знакомы лучше, чем кто-нибудь.
Только сейчас об этом стоило помолчать.
Морган очень быстро набрал на клавиатуре сложную комбинацию букв и цифр — возможно, как раз пароль, и уже в следующую секунду все экраны словно взорвались буйством красок, вспышками бегущих кривых, столбиками данных и яркими, словно рекламные открытки, видами гор и моря. Одновременно грянула бодрая мелодия и красивый юный голос запел на весь корабль:
Джеме-э-э-йка
Ты прекраснее всех во Вселенной
Джеме-э-э-йка
Здесь бананы растут круглый год
Джеме-э-э-йка
Я скажу вам, друзья, откровенно
На любимой планете
Под любимой звездой
Правит бал мой счастливый народ
Стихи были не ахти, но вместе с музыкой звучало красиво. Во всяком случае, создавалось праздничное настроение. И в какой-то момент Язону причудилось, будто они просто посещают еще один курорт. Кассилия, Дархан, теперь вот Джемейка. Как это мило! Что у нас дальше по плану большого круиза? Ах, ничего? Как это ничего?
«А вот так, Язон! — сурово ответил он сам себе, чтобы немножечко встряхнуться. — Именно здесь тебе велели остаться навсегда».
— Сэр Генри, — громко окликнул Язон, пытаясь перекричать музыку. — У вас тут наливают что-нибудь с приездом? Или такое событие отмечать не принято?
— Очень даже принято, — сказал Морган и заорал в микрофон: — Шампанского в рубку!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Как могут встречать пиратов? Известное дело. Либо как преступников: из засады, под прицел и всех вязать. Либо как врагов: ураганным огнем и криками «No pasaran!» Либо, в конце концов, как героев — с цветами и оркестром. Раз уж к себе домой прилетели. Оказался четвертый вариант. Их встречали как высших лиц в государстве, но без торжеств — спокойно, буднично, по-деловому. А флибустьеры с «Конкистадора» и являлись верховной властью на Джемейке.
Под ярко-голубым небом, по которому лениво проплывали маленькие пушистые облачка, было тепло, но не жарко. Казалось, уже на взлетном поле пахнет морской солью, экзотическими цветами и фруктами. Огромная надпись над зданием терминала извещала вновь прибывших, что их корабль причалил в космической гавани с помпезным названием Порт-Король или, может, точнее, Королевский Порт. Очевидно, от дарханцев Язон заразился страстью к переводу географических названий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Трудно сказать, как именно Язон догадался, что они подлетают к Джемейке, но предположение оказалось абсолютно верным. Выяснилось это, когда Морган позвал к себе в капитанскую рубку всю троицу пленников.
— Следующая остановка — конечная — поведал он и счел нужным пояснить:
— Так говорили в общественном транспорте на моей родной планете Казан. Знаете, что такое общественный транспорт?
— Привычка разговаривать с идиотами, Генри, делает твою речь порою очень утомительной от обилия в ней лишних вопросов и слишком подробных разъяснений.
Язон уже мог себе позволить обратиться к Моргану в таком тоне. Морган поморщился, но в словесную дуэль вступать не стал, а сразу перешел к делу:
— В таком случае, выслушайте, пожалуйста, необходимый краткий инструктаж. Вы прибываете на планету, носящую гордое имя Джемейка. Атмосфера азотно-кислородная, тяготение ноль девять g, солнечный спектр стандартный... Нестандартно другое. Планета живет по закону флибустьеров, и все жители строго соблюдают его. С полным текстом закона вы еще познакомитесь. А сейчас скажу о главном. Категорически запрещается воровать, потому что брать у своих — величайший грех, а на Джемейке все
— свои. По любым конфликтным вопросам следует обращаться в СС, Службу Справедливости. Если вы не успели обратиться и сгоряча кого-то убили, вами займется Суд Справедливости. И вынесет решение. За нарушение Закона вас могут посадить в яму или лишить головы. Об этом следует помнить. Кроме нас, флибустьеров, на планете живут буканьеры, витальеры и почти не привлекаемые к боевым действиям приватиры. Все категории населения равны перед законом. Флибустьеры, к которым вы будете временно или, скажем так, условно причислены, являются категорией высшей и пользуются некоторыми привилегиями, но лишь в отдельных случаях. Об этом вы узнаете в свое время. И наконец, еще одно. Последнее, но, может быть, самое важное. Перемещения граждан, а равно и чужестранцев по планете принципиально ничем не ограничены. Но ни одна живая душа не имеет права покидать Джемейку без разрешения СМ, Службы Миграции. В вашем случае это будет означать — без моего личного разрешения.
Он помолчал, очевидно, вспоминая, что бы еще сказать, несколько раз переводил взгляд с приборной панели на внимательных слушателей и обратно, а потом, зевнув, добавил:
— Да и посмотрел бы я, как вы без этого разрешения станете улетать в космос...
Страшно довольный этой фразой, Морган вдруг хохотнул, повернулся к пульту и нажал кнопочку под экраном гравитометра.
Гравитометр показал не диск небесного тела, как можно было предположить, а просто яркую точку в центре и расходящееся от нее свечение, плавно угасающее к краям. Не только Мета, но и Язон слишком хорошо понимали, что это означает: картина ближних замеров гравитационного поля, то есть корабль уже фактически висит над поверхностью планеты. Подтвердил это и газоанализатор, показавший стремительное вхождение в разреженные слои атмосферы. Меж тем на всех прочих экранах, включая фронтальный, попрежнему мерцало звездное небо, и даже электромагнитные датчики показывали абсолютное отсутствие сколько-нибудь заметных возмущений в пространстве.
— Так, значит, ваша планета полностью экранирована от внешнего мира?
— напрямую спросила Мета.
— Вы удивительно догадливы! — съязвил Морган. — Вот только бьюсь об заклад, что о таком экране, как этот, вы никогда не слыхивали. Через него не только лучи, но и корабли не проходят без моего личного разрешения.
И он, довольный, захохотал.
Мета не знала, что значит «бигься об заклад», даже Язон схватывал лишь приблизительный смысл этого архаичного оборота. Но ни тот, ни другая не посоветовали бы главарю флибустьеров в его ситуации биться обо что-нибудь, скажем, головой. А вдруг этот заклад все-таки твердый? Ведь не с подобным, а скорее всего именно с таким же непроницаемым экраном они были знакомы лучше, чем кто-нибудь.
Только сейчас об этом стоило помолчать.
Морган очень быстро набрал на клавиатуре сложную комбинацию букв и цифр — возможно, как раз пароль, и уже в следующую секунду все экраны словно взорвались буйством красок, вспышками бегущих кривых, столбиками данных и яркими, словно рекламные открытки, видами гор и моря. Одновременно грянула бодрая мелодия и красивый юный голос запел на весь корабль:
Джеме-э-э-йка
Ты прекраснее всех во Вселенной
Джеме-э-э-йка
Здесь бананы растут круглый год
Джеме-э-э-йка
Я скажу вам, друзья, откровенно
На любимой планете
Под любимой звездой
Правит бал мой счастливый народ
Стихи были не ахти, но вместе с музыкой звучало красиво. Во всяком случае, создавалось праздничное настроение. И в какой-то момент Язону причудилось, будто они просто посещают еще один курорт. Кассилия, Дархан, теперь вот Джемейка. Как это мило! Что у нас дальше по плану большого круиза? Ах, ничего? Как это ничего?
«А вот так, Язон! — сурово ответил он сам себе, чтобы немножечко встряхнуться. — Именно здесь тебе велели остаться навсегда».
— Сэр Генри, — громко окликнул Язон, пытаясь перекричать музыку. — У вас тут наливают что-нибудь с приездом? Или такое событие отмечать не принято?
— Очень даже принято, — сказал Морган и заорал в микрофон: — Шампанского в рубку!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Как могут встречать пиратов? Известное дело. Либо как преступников: из засады, под прицел и всех вязать. Либо как врагов: ураганным огнем и криками «No pasaran!» Либо, в конце концов, как героев — с цветами и оркестром. Раз уж к себе домой прилетели. Оказался четвертый вариант. Их встречали как высших лиц в государстве, но без торжеств — спокойно, буднично, по-деловому. А флибустьеры с «Конкистадора» и являлись верховной властью на Джемейке.
Под ярко-голубым небом, по которому лениво проплывали маленькие пушистые облачка, было тепло, но не жарко. Казалось, уже на взлетном поле пахнет морской солью, экзотическими цветами и фруктами. Огромная надпись над зданием терминала извещала вновь прибывших, что их корабль причалил в космической гавани с помпезным названием Порт-Король или, может, точнее, Королевский Порт. Очевидно, от дарханцев Язон заразился страстью к переводу географических названий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105