После этого я уяснил вторую истину: если ученик плохо учится, учитель вызывает
в школу родителей ученика, а если учитель плохо учит, ученик не имеет права
вызвать в школу родителей учителя.
Эта история имела продолжение. У нас была экскурсия в Русский музей.
Женщина-экскурсовод или, как мы ее называли, экскурсоводка рассказывала нам о
русских импрессионистах. Остановившись около картины, на которой были
изображены речка, церковь и весенний дождик, она сказала:
-- А на этой картине нарисован пейзаж великого русского художника Юона. Кто
может о ней что-нибудь сказать?
Все застыли, как пораженные весенним громом. Учительница с тихим ужасом
смотрела на картину. Я смотрел на учительницу. А ребята смотрели на нас
обоих.
Тогда экскурсоводка ткнула меня указкой и сказала:
-- Ну, вот ты, мальчик, что ты видишь на этой картине?
Я еще раз внимательно посмотрел на речку, на церквушку с крестом и сказал:
-- Широка река Хуанхэ! Редкая птица долетит до середины Хуанхэ...
Поцелуи

Когда я был маленьким, я очень не любил поцелуи.
Помню, как к нам в гости пришли мои дядя с тетей. Зная их обычай
целовать, я вышел к ним навстречу весь в бинтах. Как мумия. Один глаз только
торчал.
-- Что с тобой?! -- испугались они.
-- Это от поцелуев, -- сказал я.
Тут они испугались еще больше. Они подумали, что меня кто-то перецеловал.
Но мама им объяснила:
-- Это он забинтовался не от тех поцелуев, которые были, а от тех, которые
будут.
-- Значит, тебе не нравятся наши поцелуи? -- удивилась тетя.
-- Да, -- сказал я. -- Ходите только с поцелуями. Лучше с чем-нибудь вкусным
пришли.
Тогда я еще не знал, что самое вкусное для взрослых -- есть поцелуи.
Я хотел стать солдатом и считал, что тело мужчины должно быть покрыто не
поцелуями, а шрамами.
Тут мама отвела меня в другую комнату и сказала, что если я сейчас же не
исправлюсь, она меня отлупит.
-- А! -- сказал я. -- Подлизываешься ко мне!
Я знал, что мама не умела лупить. И мама знала, что я это знал. Поэтому она
сказала:
-- Я попрошу дядю, чтобы он снял ремень и тебя отлупил!
-- Но если дядя снимет ремень, -- сказал я, -- то как же он меня догонит?! У
него же штаны свалятся!
Тогда мама решилась на самую жестокую меру. Она сказала, что теперь будет
называть меня при всех словами, которые я ненавидел еще больше, чем поцелуи:
кисонька, лапонька и пупсик.
И тогда я сдался. Я вышел к дяде с тетей и, сорвав с себя бинты, крикнул:
-- Целуйте, палачи!
Искусство математики

Лучше всех знают математику пожарные. Когда они играют в домино,
а играют они всегда, если нет пожара, или есть, но еще не очень сильный, они,
эти пожарные, перемешав костяшки, берут их в руки и сразу говорят: "Рыба", --
или: "У вас -- двадцать пять. У нас -- пятнадцать", -- и снова тщательно
перемешивают.
Совершенно иное отношение к математике у женщин. Особенно -- когда
поднимается вопрос об их возрасте. Какой-то знаменитый математик даже сказал:
"Возраст женщины -- величина постоянная".
Обучение математике начинается с детства, но родители -- не самые лучшие
учителя. Родители вообще довольно странно представляют себе процесс обучения.
Помню, как наш учитель, проверив домашнее задание, сказал одному мальчику: "Мне
кажется, ты решал задачу не один, а с двумя неизвестными".
Отца другого мальчика вызвали в школу. Вернувшись, отец ему сказал: "Я
поговорил с твоим учителем. Больше он тебе двойки ставить не будет".
Некоторые родители, не зная, как объяснить ребенку, что такое "прямой угол",
просто его в этот угол ставят.
Отсюда можно вывести закон: родители ставят ребенка в угол, когда он ставит их
в тупик.
* * *
Многие родители огорчаются, что их дети не умеют считать даже до
десяти. Но это не страшно. Страшно, когда дети умеют считать до тысячи.
Когда я научился считать до тысячи, для моих родителей настали кошмарные дни.
Только я начинал считать -- они сразу затыкали себе уши. Или мне -- рот. Как
правило -- яблоком или конфетой. Возможно, именно потому я и научился хорошо
считать.
Кто-то посоветовал моим родителям использовать меня как средство от бессонницы.
Но я считал так громко, что просыпались даже соседи.
Когда у нас был кто-нибудь в гостях, родители просили меня посчитать что-нибудь
и для гостя. Но обычно -- в том случае, если его было по-другому не выгнать.
Я начинал считать, и улыбка сползала с лица гостя. Он молча вставал, одевался
и, не прощаясь, уходил. А я шел за ним, продолжая считать ему в спину. При этом
интонация моего счета походила на лай собаки.
Иногда я предлагал кому-нибудь поспорить со мной, что сосчитаю до тысячи за
пять секунд.
Человек спорил, и я считал:
-- Сто, двести, триста, четыреста, пятьсот, шестьсот, семьсот, восемьсот,
девятьсот, тыща!
Правда, соседи думали, что я считаю деньги, и даже заявили на нас в милицию.
Но деньги я стал считать намного позже. Когда пошел в школу.
Дело в том, что учился я очень плохо. И отец однажды сказал, что будет платить
мне за каждую пятерку пять рублей, за четверку -- четыре и т. д.
На следующий день я тянул руку на всех уроках и получил шесть единиц.
Отец долго отсчитывал шесть рублей, а потом сказал, что впредь будет мне
платить только за пятерки.
На следующий день я притащил шесть пятерок.
Через месяц, когда я уже заработал больше, чем получал отец, он сказал:
-- Пять рублей за каждую пятерку -- не много ли это, сынок?
-- Нет, -- сказал я ему. -- Я ведь еще делюсь с учителями.
* * *
Единственный, кто не имел с меня ни копейки, был учитель математики,
хотя именно он больше других нуждался в деньгах. Он мечтал совершить
какое-нибудь научное открытие и был ужасно расстроен, когда его после института
направили в школу. Одно время он пытался совершить научное открытие прямо на
уроке, но ученики стали делать ему замечания, что он занимается на уроках не
тем, чем надо. И даже грозились вызвать в школу его родителей.
Учитель понял, что с наукой все кончено, и решил переключиться на деньги. Он
дал в газету объявление, что решает любые математические задачи.
По этому объявлению к нему пришел только один человек: кассир, у которого не
сходился кассовый отчет.
Учитель вмиг решил ему эту задачу: сказав, что надо взять из кассы оставшиеся
деньги и сматываться.
Кассир так и сделал, а учителя в знак благодарности устроил на свое место. Даже
не устроил, а просто подсказал ему адрес магазина, в котором работал.
Учитель пришел в магазин и спросил, правда ли, что они ищут нового кассира.
"Правда, -- ответили ему. -- И старого -- тоже".
Его приняли, заставили оплатить недостачу за старого кассира и тут же
уволили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11