Куда можно ударить теперь - совершенно непонятно. Девушка, пригнувшись, побежала вокруг ямы, выискивая уязвимое место, и в это время Анза впился ей в волосы. «Мама, Урма спрыгнула, Урма спрыгнула туда!»
Почти одновременно жук вздыбился, взмахнул короткими передними лапами, легко отбросив в сторону копье, и удивительно быстро для своего веса выпрыгнул из ямы. Элоиз бросилась на выручку к Элю, но тварь несколько раз вздрогнула и вдруг затихла. Люди стояли молча, глядя друг на друга. Потом охотник взорвался. - Урма! Ты жива?! «Да, Эль...» - Кто тебе разрешил?! Малявка, кто тебе позволил... Глуви, ты жива?! «Да, Эль...» - Так вылезайте немедленно! «Мы боимся мамы...» - робко проговорила из ямы Глуви.
«Мама не разрешает кусаться...» - поддержала ее Урма, и Элоиз снова послышалось лукавство.
- Вылезайте, мама не сердится, - вздохнула девушка. - Урма молодец. Глуви должна была догадаться сама.
«Я испугалась...» - Черный клубок прокатился по траве и взлетел Элю на плечо. - «Урма спасла меня. Урма смелая. И Эль хотел меня спасти». - Мама тоже хотела тебя спасти, - обиженно заметила Элоиз. - Иди ко мне, Урма.
«Мама не сердится?» - Малышка остановилась возле ее ног, голос спокойный... Она действительно хладнокровна. - Я хочу поблагодарить тебя, Урма. Ты хорошая девочка, ты молодец. «Значит, иногда можно кусаться?» - Когда на тебя или на нас нападают - нужно. Черный клубок взлетел вверх по ноге и забрался за пазуху. Ничего в ответ, только прижалась и замерла на груди. Пора идти дальше. * * *
Степь почему-то располагала Элоиз к молчанию, и даже, отвечая Анзе на бесконечные вопросы, девушка не раскрывала рта.
Хотя когда-то, с Анзой-старшим, предпочитала все же общаться вслух. Эль, который по дороге к Городу просто изнывал от скуки и донимал девушку бесконечной болтовней, теперь совершенно охрип, по второму разу пересказав Глуви все сказки и, глубоко дыша, тоже
наслаждался тишиной. Когда солнце зашло, идти стало легче, и после короткого совещания путешественники продолжили путь в темноте.
Поэтому они и не заметили травяных шалашиков, а спавшие в них люди не слышали, как к ним приблизились чужаки. И только когда Элоиз неожиданно наступила каблуком на чью-то откинутую далеко в сторону руку, а мужской голос прокричал на всю Степь: «Каракурт!», выяснилось, что похитители паучат находятся в самой середине стойбища.
- Мы с миром, с миром! - закричал Эль, одновременно бросая на землю мешок и поудобнее перехватывая копье. - Спите спокойно! - С миром по ночам не ходят! - ревел в ответ степняк, которому отдавили пальцы. - Брось копье! - Сам брось! Костер разводить надо, мы бы и близко не подошли! - Ну, конечно, умный какой, костер! Чтобы пауки нас сожрали! Брось копье! - Успокойся, Дорни! - раздался вдруг спокойный женский голос. - Эль, это ты?.. - Тина... - пробормотал охотник и наконец сообразил, что повстречал родное племя. - Тина! Дорни!
- А это значит... Значит, это толстомясая мне на руку наступила?.. - тупо произнес Дорни и тут же понял, что не стоило этого говорить. - То есть... Эла... Эла...
- Элоиз, - поправила его девушка, засовывая в темноте Анзу за пазуху и посылая всем паучкам команду сидеть тихо. - Я тебя помню, Дорни. Я не сержусь. Может быть, все же разожжем костер? Мне кажется, так близко к горам патруль не залетает.
- Может, и не залетает, а только... - начал было Дорни, но передумал. - Конечно, давайте разведем. Мяса пожарим.
Люди вокруг засуетились, затрещали ветки ломаемого кустарника. Очень скоро пламя осветило знакомые лица, но среди них Эль заметил и группу никогда не виданных прежде людей.
Все они были выше степняков, а их одежда, насколько мог вспомнить охотник, именовалась «пончо». - Из леса? - спросил он Тину, кивая на пришельцев. - Значит, Питти с вами?
- Нет, - покачала головой женщина, ставшая после гибели Ма старейшиной Пожирателей Гусениц. - Ушел. У него слишком длинные ноги, ему все время нужно на них ходить, а поспеть никто не может. Вот и бегает в одиночку, как верблюд. Расскажите, как жили без нас, - попросила Элоиз.
- Сперва как обычно, - не спеша начала Тина. - Стояли около убитой Гусеницы, доедали, запасались... Потом мясо стухло, пошел запах по Степи, скорпионов сбежалось очень много. Пришлось уйти. Стали кочевать по старым местам, только не как раньше, цепями, а все вместе, потому что мало нас, три десятка и один. А потом решили и на Гусениц больше не охотиться... Вкусное, конечно, у них мясо, да уж очень долго ходить за ним, и на Охоту у нас едва-едва копий наберется. Встали на одном месте, всякую мелочь ловили, хватало нам. Вас ждали. Вот и все... -А Питти?..
- Шаман заявился к нам пять дней назад, вместе с лесными. Шумел, бегал, подгонял... Даже до утра подождать не дал, погнал в путь на ночь глядя. Суетливый человек. А как остановились, так он и ушел, только дорогу рассказал. У меня, говорит, дела в Песчаных Пещерах, может, вас догоню, а может, и нет. Идите, мол, смело, только пчел остерегайтесь и про мои слова помните. И ушел. То есть нет, сперва он перед костром поплясал, колокольцами своими позвенел, потом мне все это сказал, а потом уже ушел. И про Сойлу тоже рассказал, как ее карлики под землей убили... Вот мы и идем, куда нас послали, а сами боимся. Как хорошо, Элоиз, что ты пришла! - А я? - оскорбился охотник.
- И ты тоже, - улыбнулась Тина. - Хочешь кусочек сушеной Гусеницы? Из последних запасов, больше у нас такой еды не будет... Это Гусеница Класа, ты помнишь? Та самая последняя Гусеница...
- Не горюй, - попробовал утешить ее Эль, принимая мясо. - Недалеко от Монастыря водятся такие звери, кролики. Очень вкусные, и Стэфи они нравятся. - Одна радость, что сына увижу, - улыбнулась Тина. - А все равно Степь покидать и жалко, и страшно.
- А нам в Степи страшно! - встрял в разговор один из лесных людей, подсевший к огню. -Меня зовут Таффо, я из племени Оленей. Там действительно надежное убежище, в Монастыре? - Мне казалось, в Лесу вам бояться нечего, - удивилась Элоиз. - Насекомые, будь они прокляты, - вздохнул Таффо. - Приходят из Степи, занимают наши - угодья, истребляют зверье... А мы не племя Шатровиков, мы Олени. Вот и получается, что не можем с ними ужиться... Да еще все говорят, что в Степи люди кончаются, и скоро смертоносцы в Лес придут. Их даже на Реке уже видели, только это не из Города, а какие-то другие.
- А мне говорили, - Эль торжествующе скосил глаза на девушку, - что вы истребляете насекомых в Лесу.
- Так истребляли... Мы да Кабаны с краю живем, мы и истребляли... Только насекомых все больше, птиц уже давно никаких не осталось. Ну, наши воины гибнут, мало нас осталось...
- А племя Белок вам не помогает? - Элоиз назвала родное племя шамана Питти. - Или какие-нибудь другие люди?
- Когда помогают, когда нет, - развел руками Олень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74