Что мне делать в Марселе? У меня там нет ни работы, ни жилья.
– Вы остановитесь у меня, работать вам не придется. Без вас мне его не вытащить. Вам он расскажет все. Я встречался с его адвокатом, но не слишком ему доверяю. Этот город не такой, как остальные. Не знаешь, куда наступить, чтобы не упасть.
Она остановилась и пристально посмотрела на него своими карими глазами.
– Скажите мне откровенно, Роберто, что происходит?
– От Ксавье хотели отделаться из-за женщины, но люди, мечтавшие его убрать, не очень сильны. Я их знаю. Но дела начали осложняться, потому что вмешалась другая команда, а это уже народ совсем другого калибра.
– Их вы тоже знаете?
– Нет, но познакомлюсь. Они занимаются политикой. Убитый, которого подбросили в машину Ксавье, тоже политик. Хотел стать мэром.
– Господи, какой кошмар! – пробормотала она.
Они шли очень медленно.
– Вдвоем мы справимся, – пообещал Ла Скумун.
– Вы так думаете?
– Я уже начал.
– А моя хозяйка?
– Поработает одна.
– Вы не представляете, что мне придется выслушать!
– Сначала сходим в ресторан, а потом я с ней встречусь. Вам ничего не придется выслушивать.
– Как только я вас увидела, я сразу поняла, что что-то не так.
Ла Скумун внимательно рассматривал носки своих ботинок.
– В Марселе вы будете жить хорошо.
– Я найду работу, – заявила Женевьев.
Она всегда стремилась сама зарабатывать на жизнь.
Ла Скумун прикинул, что цветочный магазин его не разорит. Тем более, купленный на чужие деньги. Шнурка, например.
– Там не хватает цветочниц, – сказал он.
Женевьев посмотрела на него, и он понял, что она почти успокоилась.
Они не спеша пообедали и вернулись в цветочный магазин. Ла Скумун со строгим видом коротко рассказал хозяйке всю историю. Ее это сразу убедило.
Женевьев снимала комнату в частном доме. Квартирка имела отдельный выход, что давало девушке определенную свободу.
На сборы ушло не очень много времени, хотя у Женевьев было много мелочей, которыми она дорожила.
Загружая вещи в машину, Ла Скумун думал о том, как они приедут в Марсель.
Поездка показалась Женевьев долгой. Мысль о необходимости пусть даже на время изменить жизнь постоянно портила двадцатипятилетней женщине настроение.
Машина остановилась перед домом Ла Скумуна. Он предупредил Мод, что вернется к вечеру вместе с другом.
– Багаж принесем потом, – сказал он Женевьев.
Через несколько секунд Женевьев вошла в большую гостиную, в центре которой стояла блондинка.
– Это Женевьев, сестра моего друга, – представил Ла Скумун. – А это Мод.
– Здравствуйте, мадемуазель, – произнесла Мод, сделав ударение на «мадемуазель».
– Здравствуйте, – ответила Женевьев.
Она вдруг почувствовала себя неловко.
– Называйте друг друга Мод и Женевьев, это упростит дело, – предложил Ла Скумун.
Он указал Женевьев на диван.
– Располагайтесь здесь, в ожидании лучшего.
– Очаровательно, – буркнула Мод.
– Ее фамилия Аде, она сестра Ксавье, – объяснил Ла Скумун.
Мод тут же заткнулась.
– Ксавье очень любит сестру, – продолжал он, – и скоро выйдет на волю.
Он посмотрел на Мод с веселым огоньком в глазах.
– Вот, теперь ты знаешь все.
– Пусть располагается как дома, – прошептала Мод.
– Спасибо, – поблагодарила Женевьев.
Знакомство прошло не так уж плохо. Они перенесли багаж, и Мод помогла Женевьев устроиться.
Глава 4
Ла Скумун позвонил мэтру Рошу, чтобы сообщить о приезде Женевьев и попросить срочно добиться разрешения на свидание.
Ксавье доверял своему другу, и Ла Скумун знал, что он – его последний шанс.
Когда чувствуешь, что ты – чей-то последний шанс, это ставит тебя в положение отца многочисленного семейства, который, переходя улицу, старается быть особенно внимательным. Но у Ла Скумуна задача была посложнее – ему приходилось следить также и за внезапно опускающимися стеклами автомобильных дверей, из которых мог вырваться смертоносный свинец. Предательский удар мог последовать слева, справа, спереди или сзади. Но лучше было, как всегда, обо всем этом не думать.
Он расстался с болтавшими о пустяках женщинами и направился в игорный клуб спросить у Шарло, где можно быстро найти Шнурка.
Машина Шнурка стояла в пятидесяти метрах от входа в клуб, капотом в сторону Канебьер. Он ждал.
Шнурок понимал, что от Ла Скумуна надо избавиться, особенно после того, как он наведался в бордель на улице Миссьон-де-Франс.
В заведении все встревожились, а Марселин, хоть и не говорила ни слова, после его прихода держалась высокомерно. Те, кто имел память, вспоминали, что так же она вела себя, когда была под крышей Ксавье Аде.
Но у Шнурка имелся козырь: Чиприано, тип с Сицилии, партнер Виллановы, боявшийся потерять свои деньги.
Сначала Шнурок заметил машину Ла Скумуна, потом его самого, когда тот из нее выходил, дождался, пока он скроется из виду и поехал к отелю на улице Бово, возле Канебьер, где, как было условлено, ждал Чиприано.
Шнурок спросил у дежурного администратора, на месте ли тот. Дежурный ответил, что месье Чиприано просит подняться к нему в номер.
– Готово, – объявил Шнурок вместо приветствия. – Он здесь.
– Отлично, – отозвался тот. – Выпьешь чего-нибудь?
Оба превосходно понимали друг друга. Шнурок, чтобы растопить лед, согласился выпить стаканчик, а Чиприано, принявший его в халате, начал одеваться.
– Ты не ошибешься: в разговоре я хлопну его по плечу, – заявил Шнурок.
Сицилиец кивнул, вынул связку ключей, открыл чемодан и вынул кожаную пластинку, закрывавшую второе дно. Там были аккуратно уложены два пистолета. Он взял один и в нерешительности взвесил на руке.
– Вооружусь потом. Он ведь проведет там часть ночи?
– Он пойдет, куда захочет. Я могу его заманить в мой бордель или куда-нибудь еще.
– Да. Те, кто считают себя круче остальных, всегда попадают впросак… Подумать только, он замочил Вилланову! Надо стукнуть Максу.
– У меня не было времени. А потом, к сожалению, мы, Шарло и я, слишком хорошо известны в городе. Когда тебя знают, ты парализован…
Чиприано надел галстук.
– Бедняга Жанно ни о чем не догадывался, – вздохнул Шнурок.
Наконец, Чиприано был готов.
– Повторим, – сказал он. – Ты идешь первым. Через десять минут я захожу срисовать клиента, возвращаюсь сюда, немного жду и звоню.
– Точно. Остальное будет зависеть от обстановки. Возможно, сегодня вечером ничего не выйдет. Надо посмотреть.
Они вышли вместе и направились к клубу.
– Сверим часы, – предложил Шнурок. – Сейчас одиннадцать десять. В одиннадцать двадцать ты зайдешь, а я постараюсь сделать так, чтобы он тебя не засек.
Шнурок прошел в одиночестве вдоль двух домов, отделявших его от клуба. Он нашел Шарло и Ла Скумуна стоящими рядом возле двери пустого теперь чулана.
У Шарло был веселый вид, он что-то болтал, но Ла Скумун все время оглядывал зал в поисках Шнурка и направился к нему, как только заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Вы остановитесь у меня, работать вам не придется. Без вас мне его не вытащить. Вам он расскажет все. Я встречался с его адвокатом, но не слишком ему доверяю. Этот город не такой, как остальные. Не знаешь, куда наступить, чтобы не упасть.
Она остановилась и пристально посмотрела на него своими карими глазами.
– Скажите мне откровенно, Роберто, что происходит?
– От Ксавье хотели отделаться из-за женщины, но люди, мечтавшие его убрать, не очень сильны. Я их знаю. Но дела начали осложняться, потому что вмешалась другая команда, а это уже народ совсем другого калибра.
– Их вы тоже знаете?
– Нет, но познакомлюсь. Они занимаются политикой. Убитый, которого подбросили в машину Ксавье, тоже политик. Хотел стать мэром.
– Господи, какой кошмар! – пробормотала она.
Они шли очень медленно.
– Вдвоем мы справимся, – пообещал Ла Скумун.
– Вы так думаете?
– Я уже начал.
– А моя хозяйка?
– Поработает одна.
– Вы не представляете, что мне придется выслушать!
– Сначала сходим в ресторан, а потом я с ней встречусь. Вам ничего не придется выслушивать.
– Как только я вас увидела, я сразу поняла, что что-то не так.
Ла Скумун внимательно рассматривал носки своих ботинок.
– В Марселе вы будете жить хорошо.
– Я найду работу, – заявила Женевьев.
Она всегда стремилась сама зарабатывать на жизнь.
Ла Скумун прикинул, что цветочный магазин его не разорит. Тем более, купленный на чужие деньги. Шнурка, например.
– Там не хватает цветочниц, – сказал он.
Женевьев посмотрела на него, и он понял, что она почти успокоилась.
Они не спеша пообедали и вернулись в цветочный магазин. Ла Скумун со строгим видом коротко рассказал хозяйке всю историю. Ее это сразу убедило.
Женевьев снимала комнату в частном доме. Квартирка имела отдельный выход, что давало девушке определенную свободу.
На сборы ушло не очень много времени, хотя у Женевьев было много мелочей, которыми она дорожила.
Загружая вещи в машину, Ла Скумун думал о том, как они приедут в Марсель.
Поездка показалась Женевьев долгой. Мысль о необходимости пусть даже на время изменить жизнь постоянно портила двадцатипятилетней женщине настроение.
Машина остановилась перед домом Ла Скумуна. Он предупредил Мод, что вернется к вечеру вместе с другом.
– Багаж принесем потом, – сказал он Женевьев.
Через несколько секунд Женевьев вошла в большую гостиную, в центре которой стояла блондинка.
– Это Женевьев, сестра моего друга, – представил Ла Скумун. – А это Мод.
– Здравствуйте, мадемуазель, – произнесла Мод, сделав ударение на «мадемуазель».
– Здравствуйте, – ответила Женевьев.
Она вдруг почувствовала себя неловко.
– Называйте друг друга Мод и Женевьев, это упростит дело, – предложил Ла Скумун.
Он указал Женевьев на диван.
– Располагайтесь здесь, в ожидании лучшего.
– Очаровательно, – буркнула Мод.
– Ее фамилия Аде, она сестра Ксавье, – объяснил Ла Скумун.
Мод тут же заткнулась.
– Ксавье очень любит сестру, – продолжал он, – и скоро выйдет на волю.
Он посмотрел на Мод с веселым огоньком в глазах.
– Вот, теперь ты знаешь все.
– Пусть располагается как дома, – прошептала Мод.
– Спасибо, – поблагодарила Женевьев.
Знакомство прошло не так уж плохо. Они перенесли багаж, и Мод помогла Женевьев устроиться.
Глава 4
Ла Скумун позвонил мэтру Рошу, чтобы сообщить о приезде Женевьев и попросить срочно добиться разрешения на свидание.
Ксавье доверял своему другу, и Ла Скумун знал, что он – его последний шанс.
Когда чувствуешь, что ты – чей-то последний шанс, это ставит тебя в положение отца многочисленного семейства, который, переходя улицу, старается быть особенно внимательным. Но у Ла Скумуна задача была посложнее – ему приходилось следить также и за внезапно опускающимися стеклами автомобильных дверей, из которых мог вырваться смертоносный свинец. Предательский удар мог последовать слева, справа, спереди или сзади. Но лучше было, как всегда, обо всем этом не думать.
Он расстался с болтавшими о пустяках женщинами и направился в игорный клуб спросить у Шарло, где можно быстро найти Шнурка.
Машина Шнурка стояла в пятидесяти метрах от входа в клуб, капотом в сторону Канебьер. Он ждал.
Шнурок понимал, что от Ла Скумуна надо избавиться, особенно после того, как он наведался в бордель на улице Миссьон-де-Франс.
В заведении все встревожились, а Марселин, хоть и не говорила ни слова, после его прихода держалась высокомерно. Те, кто имел память, вспоминали, что так же она вела себя, когда была под крышей Ксавье Аде.
Но у Шнурка имелся козырь: Чиприано, тип с Сицилии, партнер Виллановы, боявшийся потерять свои деньги.
Сначала Шнурок заметил машину Ла Скумуна, потом его самого, когда тот из нее выходил, дождался, пока он скроется из виду и поехал к отелю на улице Бово, возле Канебьер, где, как было условлено, ждал Чиприано.
Шнурок спросил у дежурного администратора, на месте ли тот. Дежурный ответил, что месье Чиприано просит подняться к нему в номер.
– Готово, – объявил Шнурок вместо приветствия. – Он здесь.
– Отлично, – отозвался тот. – Выпьешь чего-нибудь?
Оба превосходно понимали друг друга. Шнурок, чтобы растопить лед, согласился выпить стаканчик, а Чиприано, принявший его в халате, начал одеваться.
– Ты не ошибешься: в разговоре я хлопну его по плечу, – заявил Шнурок.
Сицилиец кивнул, вынул связку ключей, открыл чемодан и вынул кожаную пластинку, закрывавшую второе дно. Там были аккуратно уложены два пистолета. Он взял один и в нерешительности взвесил на руке.
– Вооружусь потом. Он ведь проведет там часть ночи?
– Он пойдет, куда захочет. Я могу его заманить в мой бордель или куда-нибудь еще.
– Да. Те, кто считают себя круче остальных, всегда попадают впросак… Подумать только, он замочил Вилланову! Надо стукнуть Максу.
– У меня не было времени. А потом, к сожалению, мы, Шарло и я, слишком хорошо известны в городе. Когда тебя знают, ты парализован…
Чиприано надел галстук.
– Бедняга Жанно ни о чем не догадывался, – вздохнул Шнурок.
Наконец, Чиприано был готов.
– Повторим, – сказал он. – Ты идешь первым. Через десять минут я захожу срисовать клиента, возвращаюсь сюда, немного жду и звоню.
– Точно. Остальное будет зависеть от обстановки. Возможно, сегодня вечером ничего не выйдет. Надо посмотреть.
Они вышли вместе и направились к клубу.
– Сверим часы, – предложил Шнурок. – Сейчас одиннадцать десять. В одиннадцать двадцать ты зайдешь, а я постараюсь сделать так, чтобы он тебя не засек.
Шнурок прошел в одиночестве вдоль двух домов, отделявших его от клуба. Он нашел Шарло и Ла Скумуна стоящими рядом возле двери пустого теперь чулана.
У Шарло был веселый вид, он что-то болтал, но Ла Скумун все время оглядывал зал в поисках Шнурка и направился к нему, как только заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37