Сергей повернул голову и увидел идущего прочь от перекрестка человека. Он тут же вывернул руль и поехал по улице Ворошилова.
Игнатьевец, заслышав шум мотора, бросил взгляд через плечо и продолжил свой путь. Поравнявшись с ним, Сергей сбросил скорость до уровня пешехода. Человек шел по левой стороне, но, поскольку встречных машин - равно как и каких-либо еще - все равно не было, Коржухин свернул к тротуару.
- Извините, у вас не будет закурить? - спросил он. Сам он не курил, как, очевидно, и Алекс, но ничего лучше и безобиднее в этот момент не пришло ему в голову.
Местный житель медленно повернул голову и уставился на Сергея водянисто-голубыми глазами.
- Не курю, - сказал он неожиданно гнусавым голосом. - Курить вредно.
«А пить, по-твоему, полезно?» - подумал Сергей, уловив знакомый спиртной дух. Вслух же он произнес: - Извините. А не подскажете, где купить можно? («Блин, зачем я развиваю эту тему. Узнают потом, что я некурящий - хуже будет…»)
- Там впереди будет площадь. На ней магазин.
- Спасибо! - Сергей помедлили, ожидая, не скажет ли абориген что-нибудь еще, но тот не проявлял такого желания. Коржухин вновь надавил на газ.
Вскоре они въехали на площадь, миновав длинное двухэтажное здание явно нежилого вида: несколько окон на первом этаже заднего фасада были выбиты, а остальные покрыты разводами грязи. Магазин находился по левую руку; напротив от него располагался клуб или кинотеатр. Четвертым зданием, выходившим на площадь, была церковь без креста и с ободранным куполом; как видно, мода на возвращение церквей верующим не добралась до Игнатьева точно так же, как и мода на переименование улиц. На фоне церкви, прямо по центру площади, возвышался еще один памятник. Сергей медленно проехал слева от него. Памятник изображал человека в комиссарской кожанке и картузе с пятиконечной звездочкой; на поясе его висел маузер в кобуре. Суровое и аскетичное лицо фанатика не обещало ничего хорошего врагам мировой революции - а заодно и друзьям, проявляющим излишнюю мягкотелость. «С. Д. Савицын» - значилось на постаменте. Сергей не помнил знаменитых большевиков с такой фамилией (а Алекс, чья юность пришлась уже на постперестроечные годы - тем более); должно быть, это был какой-то местный борец за советскую власть.
Коржухин свернул влево и остановился у магаина. «Подожди тут», - велел он Алексу. Хотя площадь выглядела столь же пустой, как и весь город, бросать машину без присмотра не следовало. Однако, когда Сергей открыл дверь, его кольнуло предчувствие, что, вернувшись, он не найдет ни Алекса, ни машины. Сергей отмахнулся от этой мысли и вошел внутрь.
Изнутри магазин выглядел так же, как выглядел он, вероятно, и десять, и двадцать лет назад. Несколько буханок хлеба на деревянном лотке, большой бумажный пакет с печеньем, полка с консервными банками
- килька в томате; тут же рядом - куски хозяйственного мыла, несколько покрытых толстым слоем пыли трехлитровых банок томатного сока, левее - жестяные кастрюли и миски, правее - простые футболки без надписей и кепки с пластмассовым козырьком. На прилавке лежали канцтовары - стопка школьных тетрадей и коробка с простыми карандашами, а также коробок спичек и четыре пачки «Явы». В центре всего этого изобилия, между кассовым аппаратом и весами, монументально восседала Классическая Советская Продавщица - обрюзгшая бабища неопределенного возраста с обесцвеченными волосами и в сильно несвежем халате. Она дремала, подперев рыхлую щеку кулаком. В помещении было душно и гудели мухи; их здесь было, должно быть, не менее десятка. Подойдя ближе, Сергей увидел, что одна из них ползет по лицу продавщицы; в первый момент ему даже показалось, будто муха выползла из ее ноздри. Коржухин остановился в нерешительности; ему хотелось повернуться и уйти. Но в этот момент продавщица открыла глаза, заставив муху с жужжанием подняться в воздух.
- Вам чего, мужчина? - голос жрицы прилавка вполне соответствовал ее наружности.
Сергей решил не развивать и дальше курительную тематику.
- У вас случайно нет карты автомобильных дорог?
- Нет. Не торгуем.
- Ммм… а сахар есть? - он вспомнил слова Лиды.
- Сахар не завезли.
- Ясно.
Повернуться и уйти? Или все-таки купить что-нибудь? Совершать покупку из вежливости он никак не собирался. Однако иметь про запас какую-нибудь жратву не помешает.
- Тогда мне банку килек и полбуханки хлеба.
- Половинами не торгуем. Целый будете брать?
- Ну давайте целый. («Советский ненавязчивый сервис…»)
- Три пятьсот.
- Сколько?
- Три рубля пятьдесят копеек, - раздраженно поправилась продавщица, словно это он был виноват в ее ошибке.
«Да уж, бойко тут торговля идет, - подумал Сергей, - сколько времени с деноминации прошло, а она все в тысячах считает.» Он протянул десятку.
- Сдачи нет, мужчина.
«Твою мать!» Сергей порылся в кошельке, выскребая мелочь. Продавщица смахнула деньги с прилавка в ладонь, ссыпала их в ящик кассы и выбила чек. Взяв в руку хлеб, Коржухин понял, что он черствый, но не стал предъявлять претензий. Ему хотелось поскорее убраться из этого оазиса социалистического рая.
Выйдя из магазина с буханкой в одной руке и банкой консервов в другой, Сергей с удовлетворением обнаружил автомобиль на прежнем месте, а Алекса - в автомобиле.
- Отоварился? - кивнул на продукты хичхайкер.
- Да уж… - Сергей рассматривал крышку банки, проверяя срок годности. Срок еще не истек, но истекал через три недели. - Это называется - дешево и сердито. Положи пока на заднее сиденье, что ли…
Он снова повел машину, объезжая площадь по часовой стрелке. Следующим зданием была церковь; на ее массивных дверях висел массивный амбарный замок, однако между створками оставалась приличная щель. Сергей не собирался здесь останавливаться, однако Алекс подал голос, сообщив, что, по законам жанра, внутри должно висеть на стене перевернутое распятие, а под ним на алтаре между черными свечами должна лежать старинная книга по некромантии.
- Хочешь проверить? - Коржухин остановил машину.
- Да ладно, это я гоню, - отступился Алекс.
- А ты пойди, посмотри.
- Уже пошутить нельзя. Хрен с ним, поехали.
- Ну не хочешь - я сам посмотрю.
Сергей вылез из машины, поднялся по выщербленным ступеням и заглянул в щель. Простояв так с полминуты, он вернулся и сел за руль.
- Ну что там? - спросил Алекс тоном более нетерпеливым, чем следовало ожидать от просто пошутившего человека.
- Жертвенный камень, залитый свежей кровью. Склад там, разумеется, что там может еще быть? Мешки всякие, ящики…
Они поехали дальше и миновали клуб. Афиша возвещала о демонстрации фильма «В бой идут одни старики». Число на афише было позавчерашним.
- Ты видел этот фильм? - кивнул на афишу Сергей.
- Кажись, про войну что-то…
- Угу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Игнатьевец, заслышав шум мотора, бросил взгляд через плечо и продолжил свой путь. Поравнявшись с ним, Сергей сбросил скорость до уровня пешехода. Человек шел по левой стороне, но, поскольку встречных машин - равно как и каких-либо еще - все равно не было, Коржухин свернул к тротуару.
- Извините, у вас не будет закурить? - спросил он. Сам он не курил, как, очевидно, и Алекс, но ничего лучше и безобиднее в этот момент не пришло ему в голову.
Местный житель медленно повернул голову и уставился на Сергея водянисто-голубыми глазами.
- Не курю, - сказал он неожиданно гнусавым голосом. - Курить вредно.
«А пить, по-твоему, полезно?» - подумал Сергей, уловив знакомый спиртной дух. Вслух же он произнес: - Извините. А не подскажете, где купить можно? («Блин, зачем я развиваю эту тему. Узнают потом, что я некурящий - хуже будет…»)
- Там впереди будет площадь. На ней магазин.
- Спасибо! - Сергей помедлили, ожидая, не скажет ли абориген что-нибудь еще, но тот не проявлял такого желания. Коржухин вновь надавил на газ.
Вскоре они въехали на площадь, миновав длинное двухэтажное здание явно нежилого вида: несколько окон на первом этаже заднего фасада были выбиты, а остальные покрыты разводами грязи. Магазин находился по левую руку; напротив от него располагался клуб или кинотеатр. Четвертым зданием, выходившим на площадь, была церковь без креста и с ободранным куполом; как видно, мода на возвращение церквей верующим не добралась до Игнатьева точно так же, как и мода на переименование улиц. На фоне церкви, прямо по центру площади, возвышался еще один памятник. Сергей медленно проехал слева от него. Памятник изображал человека в комиссарской кожанке и картузе с пятиконечной звездочкой; на поясе его висел маузер в кобуре. Суровое и аскетичное лицо фанатика не обещало ничего хорошего врагам мировой революции - а заодно и друзьям, проявляющим излишнюю мягкотелость. «С. Д. Савицын» - значилось на постаменте. Сергей не помнил знаменитых большевиков с такой фамилией (а Алекс, чья юность пришлась уже на постперестроечные годы - тем более); должно быть, это был какой-то местный борец за советскую власть.
Коржухин свернул влево и остановился у магаина. «Подожди тут», - велел он Алексу. Хотя площадь выглядела столь же пустой, как и весь город, бросать машину без присмотра не следовало. Однако, когда Сергей открыл дверь, его кольнуло предчувствие, что, вернувшись, он не найдет ни Алекса, ни машины. Сергей отмахнулся от этой мысли и вошел внутрь.
Изнутри магазин выглядел так же, как выглядел он, вероятно, и десять, и двадцать лет назад. Несколько буханок хлеба на деревянном лотке, большой бумажный пакет с печеньем, полка с консервными банками
- килька в томате; тут же рядом - куски хозяйственного мыла, несколько покрытых толстым слоем пыли трехлитровых банок томатного сока, левее - жестяные кастрюли и миски, правее - простые футболки без надписей и кепки с пластмассовым козырьком. На прилавке лежали канцтовары - стопка школьных тетрадей и коробка с простыми карандашами, а также коробок спичек и четыре пачки «Явы». В центре всего этого изобилия, между кассовым аппаратом и весами, монументально восседала Классическая Советская Продавщица - обрюзгшая бабища неопределенного возраста с обесцвеченными волосами и в сильно несвежем халате. Она дремала, подперев рыхлую щеку кулаком. В помещении было душно и гудели мухи; их здесь было, должно быть, не менее десятка. Подойдя ближе, Сергей увидел, что одна из них ползет по лицу продавщицы; в первый момент ему даже показалось, будто муха выползла из ее ноздри. Коржухин остановился в нерешительности; ему хотелось повернуться и уйти. Но в этот момент продавщица открыла глаза, заставив муху с жужжанием подняться в воздух.
- Вам чего, мужчина? - голос жрицы прилавка вполне соответствовал ее наружности.
Сергей решил не развивать и дальше курительную тематику.
- У вас случайно нет карты автомобильных дорог?
- Нет. Не торгуем.
- Ммм… а сахар есть? - он вспомнил слова Лиды.
- Сахар не завезли.
- Ясно.
Повернуться и уйти? Или все-таки купить что-нибудь? Совершать покупку из вежливости он никак не собирался. Однако иметь про запас какую-нибудь жратву не помешает.
- Тогда мне банку килек и полбуханки хлеба.
- Половинами не торгуем. Целый будете брать?
- Ну давайте целый. («Советский ненавязчивый сервис…»)
- Три пятьсот.
- Сколько?
- Три рубля пятьдесят копеек, - раздраженно поправилась продавщица, словно это он был виноват в ее ошибке.
«Да уж, бойко тут торговля идет, - подумал Сергей, - сколько времени с деноминации прошло, а она все в тысячах считает.» Он протянул десятку.
- Сдачи нет, мужчина.
«Твою мать!» Сергей порылся в кошельке, выскребая мелочь. Продавщица смахнула деньги с прилавка в ладонь, ссыпала их в ящик кассы и выбила чек. Взяв в руку хлеб, Коржухин понял, что он черствый, но не стал предъявлять претензий. Ему хотелось поскорее убраться из этого оазиса социалистического рая.
Выйдя из магазина с буханкой в одной руке и банкой консервов в другой, Сергей с удовлетворением обнаружил автомобиль на прежнем месте, а Алекса - в автомобиле.
- Отоварился? - кивнул на продукты хичхайкер.
- Да уж… - Сергей рассматривал крышку банки, проверяя срок годности. Срок еще не истек, но истекал через три недели. - Это называется - дешево и сердито. Положи пока на заднее сиденье, что ли…
Он снова повел машину, объезжая площадь по часовой стрелке. Следующим зданием была церковь; на ее массивных дверях висел массивный амбарный замок, однако между створками оставалась приличная щель. Сергей не собирался здесь останавливаться, однако Алекс подал голос, сообщив, что, по законам жанра, внутри должно висеть на стене перевернутое распятие, а под ним на алтаре между черными свечами должна лежать старинная книга по некромантии.
- Хочешь проверить? - Коржухин остановил машину.
- Да ладно, это я гоню, - отступился Алекс.
- А ты пойди, посмотри.
- Уже пошутить нельзя. Хрен с ним, поехали.
- Ну не хочешь - я сам посмотрю.
Сергей вылез из машины, поднялся по выщербленным ступеням и заглянул в щель. Простояв так с полминуты, он вернулся и сел за руль.
- Ну что там? - спросил Алекс тоном более нетерпеливым, чем следовало ожидать от просто пошутившего человека.
- Жертвенный камень, залитый свежей кровью. Склад там, разумеется, что там может еще быть? Мешки всякие, ящики…
Они поехали дальше и миновали клуб. Афиша возвещала о демонстрации фильма «В бой идут одни старики». Число на афише было позавчерашним.
- Ты видел этот фильм? - кивнул на афишу Сергей.
- Кажись, про войну что-то…
- Угу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56