Надо кому-то еще и охранять наш штаб. И этого типа. А к шести подходите и становитесь в пикеты со всеми вместе. Это тоже важно.
— Вот еще! — вскочил Толяра. За ним поднялись Гога, Кок, Шэр и Клэнси — его закадычные друзья и соучастники всех уголовных проделок, которые только могла изобрести его бедовая голова. — Кто вам преподнес на блюдечке эту метруху, когда вы собирались по комнаткам да подвалам? Кто доставал кабели, лампы, подводил питание? Мы. И вот — благодарность! Когда закручивается шухер — нас культурненько лягают, вы, мол, недостаточно умные!..
— Никто не говорил про твои мозги, — сказал Петруха. — Но ты и в самом деле не сможешь работать с компьютером, даже задать простейшей программы.
— А кроме того, — добавил Саша, — никто из нас не собирается погибать. Мы вернемся часа через два-три. И все вместе начнем штурм самого важного объекта. — Он указал пальцем в потолок. — Дворца Правосудия. И там вы будете заводилами.
— Ладно, — хмуро согласился Толяра. — Только ты хоть один шукер нам оставь.
— Для чего?
— Пригодится...
— Индюк! — в сердцах говорила Марина, протирая шприцы. — Тупой напыщенный павлин. Я-то думала, что ты...
Гурилин молчал. Сознание его было будто заторможено. Мысли вились вялой спутанной вереницей. Он пытался связаться с Системой, но радиоволны не проникали сквозь толщу, экранированную железными тюбингами.
— Что они собираются делать с Юго-Западным?
— Не знаю, — сердито ответила девушка.
— Все равно у них ничего не получится. Главный кибернетик говорил мне, что Система-1 неуязвима. Поражение одной, пусть даже очень крупной, машины не вызовет остановки всех остальных.
— Можно подумать, что Лизкина мама в этом понимает меньше ваших главных, — презрительно сказала девушка. — Она объясняла ребятам, я, правда, не поняла точно. Но повреждение Юго-Западной вызовет сбой в работе.
— Что, ее взрывать собираетесь?
— Да не взрывать, а занять. И так занять, чтобы она ни о чем другом думать не могла.
— Детский лепет! — сердито сказал инспектор. — Можно подумать, эта женщина не знает, что на всех основных цепях стоят логические предохранители. Система-1 никогда не решает отдельно взятые задачи, а только все в комплексе.
— Сам увидишь, — с уверенностью сказала Марина. — А ребята тем временем приберут к рукам Информационный Центр и обратятся с воззванием ко всему населению планеты. И объяснят людям, до чего они докатились со всей своей машинерией...
— Глупости все это, — убежденно заявил Андрон. — То, что они собираются сделать, — не что иное, как революция. А революции не делаются кучкой молокососов. Революционные идеи должны созреть в сознании масс.
— Ты шпаришь прямо как по учебнику, — рассмеялась она. — Но учебники пишутся самой жизнью.
— Пишите, — устало сказал Гурилин. — О черт, голова-то как раскалывается. Ты не знаешь, чем это они меня стукнули?
— Шукером, — просто сказала она. — Чем еще ваши сосиски всех нас долбают?
— Так это парализующий луч? — удивился Андрон. — Кто это, интересно, додумался снимать его с патрульных?
— Тот же, кто додумался их уводить, — с гордостью сообщила Марина, — наш Сашуля.
— И что он с ними теперь будет делать?
— Как что? — удивилась она. — Ребята на них седла приделали, штурвальчики наверх вывели и гоняют теперь похлеще, чем на мотоциклах.
— Вы сумасшедшие! — воскликнул Андрон. — Это же очень опасно!
В дверях показался Толяра.
— Лежит гад? — осведомился он с видимым удовлетворением.
— Ребята уже ушли? — спросила Марина.
— А как же? — хмуро ответил он. — Все поскакали. А я тут по милости этого... — Проверив узлы на руках и ногах инспектора, он резко обернулся к Марине: — Ты ослабила? Жалеешь года?!. — Он взмахнул тяжелым чулком. Девушка вскрикнула и прикрылась рукой.
— Не смей ее трогать! — крикнул Гурилин, порываясь встать. В дверь просунулась кудлатая голова Шэра.
— Ты чего здесь кипиш наводишь? — осведомился он.
— А вы не суйтесь, а то и у вас наведу! — рявкнул Толяра.
Дверь захлопнулась. Когда Толяра решил продолжить разговор, негромкой трелью зазвонил интерком, сделанный в виде небольшого брелка. Он находился в заднем кармане Толяриных брюк. Тот вынул брелок и с интересом осмотрел.
— Ну и штучка — в первый раз такую вижу. —Это меня, — сказал инспектор.
— Ясное дело, что тебя. Он уже битых три часа трезвонит. А вот я его сейчас об твою головешку — хрясть!
— Подожди! — крикнула Марина. — Может, это что-то важное.
— Что — важное? Кому — важное? Ему — важное?
— Давай послушаем.
— А вдруг нас засекут?
— Мой интерком бесконтрольный, — заверил инспектор. — У меня ведь количество разговоров не регламентируется. Я обещаю, что ни с кем разговаривать не буду, только выслушаю. Просто поднесите его к моему уху. И учтите, что по маловажным вещам мне не звонят.
Немного поколебавшись, парень поднес брелок и предупредил:
— Если скажешь хоть слово...
— Нажми желтую кнопку, — ответил Гурилин. На миниатюрном экране появилось лицо Глории.
— Это безобразие, Ан, — с возмущением сказала она, — сколько тебя можно искать? Я уже весь город на ноги подняла. Я связалась с исправительным домом, где содержался Краммер. Знаешь, где он находится? В Пицунде. Это квадрат Эм-Эйч-111.
Андрон кивнул.
— Ой, как тебя плохо видно. Ты бы хоть телефон держал подальше... Я устроила всему персоналу очные ставки, а главврачу — допрос «третьей степени» и выяснила, что этого донжуана выпустили оттуда со скрипом. Точнее, он сам оттуда бежал. Одиннадцатого апреля. А на следующий день туда заявилась его мамаша и, не знаю уж, какими правдами-неправдами убедила их выпустить сыночка под честное слово. И ему подписали освобождение этим же одиннадцатым числом. А в его документах вторая единица переправлена на четверку, а римская «четыре» сделана пятеркой. Очень остроумным способом. Переднюю палочку вытянули, так что это просто получилось как черта. И получилось, что вышел он на свободу четырнадцатого мая. Но теперь я не знаю, что делать со всеми данными. Сейчас ведь судебное разбирательство длится считанные минуты. Эксперимент начался. А за ним ничего серьезного не числится. Его могут выпустить с минуты на минуту.
— Задержи его, Глория! — воскликнул Андрон. — Под каким угодно предлогом!
Толяра отдернул брелок и влепил инспектору звонкую пощечину:
— Я ведь предупреждал тебя — не отвечай.
— Какая же ты все же сволочь! — Бросилась к нему Марина. — Убирайся отсюда, ты слышишь? Не трогай его!..
— Ага! — довольно ухмыльнулся Толяра. — А я-то думал, и чего это наша марсианочка с этим типом так носится? А у них тут, оказывается, шуры-муры пошли...
Его большой слюнявый рот был растянут в улыбке, но глаза смотрели на девушку холодно и презрительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Вот еще! — вскочил Толяра. За ним поднялись Гога, Кок, Шэр и Клэнси — его закадычные друзья и соучастники всех уголовных проделок, которые только могла изобрести его бедовая голова. — Кто вам преподнес на блюдечке эту метруху, когда вы собирались по комнаткам да подвалам? Кто доставал кабели, лампы, подводил питание? Мы. И вот — благодарность! Когда закручивается шухер — нас культурненько лягают, вы, мол, недостаточно умные!..
— Никто не говорил про твои мозги, — сказал Петруха. — Но ты и в самом деле не сможешь работать с компьютером, даже задать простейшей программы.
— А кроме того, — добавил Саша, — никто из нас не собирается погибать. Мы вернемся часа через два-три. И все вместе начнем штурм самого важного объекта. — Он указал пальцем в потолок. — Дворца Правосудия. И там вы будете заводилами.
— Ладно, — хмуро согласился Толяра. — Только ты хоть один шукер нам оставь.
— Для чего?
— Пригодится...
— Индюк! — в сердцах говорила Марина, протирая шприцы. — Тупой напыщенный павлин. Я-то думала, что ты...
Гурилин молчал. Сознание его было будто заторможено. Мысли вились вялой спутанной вереницей. Он пытался связаться с Системой, но радиоволны не проникали сквозь толщу, экранированную железными тюбингами.
— Что они собираются делать с Юго-Западным?
— Не знаю, — сердито ответила девушка.
— Все равно у них ничего не получится. Главный кибернетик говорил мне, что Система-1 неуязвима. Поражение одной, пусть даже очень крупной, машины не вызовет остановки всех остальных.
— Можно подумать, что Лизкина мама в этом понимает меньше ваших главных, — презрительно сказала девушка. — Она объясняла ребятам, я, правда, не поняла точно. Но повреждение Юго-Западной вызовет сбой в работе.
— Что, ее взрывать собираетесь?
— Да не взрывать, а занять. И так занять, чтобы она ни о чем другом думать не могла.
— Детский лепет! — сердито сказал инспектор. — Можно подумать, эта женщина не знает, что на всех основных цепях стоят логические предохранители. Система-1 никогда не решает отдельно взятые задачи, а только все в комплексе.
— Сам увидишь, — с уверенностью сказала Марина. — А ребята тем временем приберут к рукам Информационный Центр и обратятся с воззванием ко всему населению планеты. И объяснят людям, до чего они докатились со всей своей машинерией...
— Глупости все это, — убежденно заявил Андрон. — То, что они собираются сделать, — не что иное, как революция. А революции не делаются кучкой молокососов. Революционные идеи должны созреть в сознании масс.
— Ты шпаришь прямо как по учебнику, — рассмеялась она. — Но учебники пишутся самой жизнью.
— Пишите, — устало сказал Гурилин. — О черт, голова-то как раскалывается. Ты не знаешь, чем это они меня стукнули?
— Шукером, — просто сказала она. — Чем еще ваши сосиски всех нас долбают?
— Так это парализующий луч? — удивился Андрон. — Кто это, интересно, додумался снимать его с патрульных?
— Тот же, кто додумался их уводить, — с гордостью сообщила Марина, — наш Сашуля.
— И что он с ними теперь будет делать?
— Как что? — удивилась она. — Ребята на них седла приделали, штурвальчики наверх вывели и гоняют теперь похлеще, чем на мотоциклах.
— Вы сумасшедшие! — воскликнул Андрон. — Это же очень опасно!
В дверях показался Толяра.
— Лежит гад? — осведомился он с видимым удовлетворением.
— Ребята уже ушли? — спросила Марина.
— А как же? — хмуро ответил он. — Все поскакали. А я тут по милости этого... — Проверив узлы на руках и ногах инспектора, он резко обернулся к Марине: — Ты ослабила? Жалеешь года?!. — Он взмахнул тяжелым чулком. Девушка вскрикнула и прикрылась рукой.
— Не смей ее трогать! — крикнул Гурилин, порываясь встать. В дверь просунулась кудлатая голова Шэра.
— Ты чего здесь кипиш наводишь? — осведомился он.
— А вы не суйтесь, а то и у вас наведу! — рявкнул Толяра.
Дверь захлопнулась. Когда Толяра решил продолжить разговор, негромкой трелью зазвонил интерком, сделанный в виде небольшого брелка. Он находился в заднем кармане Толяриных брюк. Тот вынул брелок и с интересом осмотрел.
— Ну и штучка — в первый раз такую вижу. —Это меня, — сказал инспектор.
— Ясное дело, что тебя. Он уже битых три часа трезвонит. А вот я его сейчас об твою головешку — хрясть!
— Подожди! — крикнула Марина. — Может, это что-то важное.
— Что — важное? Кому — важное? Ему — важное?
— Давай послушаем.
— А вдруг нас засекут?
— Мой интерком бесконтрольный, — заверил инспектор. — У меня ведь количество разговоров не регламентируется. Я обещаю, что ни с кем разговаривать не буду, только выслушаю. Просто поднесите его к моему уху. И учтите, что по маловажным вещам мне не звонят.
Немного поколебавшись, парень поднес брелок и предупредил:
— Если скажешь хоть слово...
— Нажми желтую кнопку, — ответил Гурилин. На миниатюрном экране появилось лицо Глории.
— Это безобразие, Ан, — с возмущением сказала она, — сколько тебя можно искать? Я уже весь город на ноги подняла. Я связалась с исправительным домом, где содержался Краммер. Знаешь, где он находится? В Пицунде. Это квадрат Эм-Эйч-111.
Андрон кивнул.
— Ой, как тебя плохо видно. Ты бы хоть телефон держал подальше... Я устроила всему персоналу очные ставки, а главврачу — допрос «третьей степени» и выяснила, что этого донжуана выпустили оттуда со скрипом. Точнее, он сам оттуда бежал. Одиннадцатого апреля. А на следующий день туда заявилась его мамаша и, не знаю уж, какими правдами-неправдами убедила их выпустить сыночка под честное слово. И ему подписали освобождение этим же одиннадцатым числом. А в его документах вторая единица переправлена на четверку, а римская «четыре» сделана пятеркой. Очень остроумным способом. Переднюю палочку вытянули, так что это просто получилось как черта. И получилось, что вышел он на свободу четырнадцатого мая. Но теперь я не знаю, что делать со всеми данными. Сейчас ведь судебное разбирательство длится считанные минуты. Эксперимент начался. А за ним ничего серьезного не числится. Его могут выпустить с минуты на минуту.
— Задержи его, Глория! — воскликнул Андрон. — Под каким угодно предлогом!
Толяра отдернул брелок и влепил инспектору звонкую пощечину:
— Я ведь предупреждал тебя — не отвечай.
— Какая же ты все же сволочь! — Бросилась к нему Марина. — Убирайся отсюда, ты слышишь? Не трогай его!..
— Ага! — довольно ухмыльнулся Толяра. — А я-то думал, и чего это наша марсианочка с этим типом так носится? А у них тут, оказывается, шуры-муры пошли...
Его большой слюнявый рот был растянут в улыбке, но глаза смотрели на девушку холодно и презрительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40